[неуч]

Ну, спасибо... И за ушко поросячье, и за похрюкивание и за все остальные намеки... М-да, ну и что же теперь с Вами делать? Хвалить? Ага, щас! А у Вас там в прямой речи одной запятой недостаёт, вот!!! Хрю! Пять раз! По количеству баллов...

[Светлана Шуст]

Ненче ночью мои две сявочки подняли безумный лай: в соседский сад кто-то тихо лез. В 4 утра! Без объявления войны! Вобщем, враг побёг, а я уже так и не уснула... Вот, решила снова влезть в свои собачьи мемуары

8 глава
Помылись, вытерлись, причесались! В гестапо так не пытают!

Ранней осенью Виталик неожиданно женился! Именно неожиданно, так как сообщил о свадьбе за пять дней до неё. Хотя, если разобраться, ничего неожиданного: это ведь стиль поведения всех членов семьи Визг! Правда, первенство в проявлениях неординарности принадлежало Лере! Таких резких кульбитов, которые выполняла эта девица, не мог повторить никто!
- Теперь, Боня, будешь делить спальню только с Лерой, а я ухожу! – Парень присел на корточки перед внимательно слушающим Боней.
- Это я что-то недопонимаю где-то, и как-то оно всё странно – неуверенно заворчал пёс, тыркаясь мордочкой в большие ладони Виталика.
- Мальчик хороший! Толстячок ласковый – почёсывая Боню, приговаривал братик.
- Ага, а ещё провокатор, эгоист и неженка! – Раздалось за спиной. Лера продолжила список определений сомнительных достоинств обласканного Бобца.
- Лер, чего ты так Бонечку обижаешь? – притворно спросил брат.
Боня, почувствовав такого немаленького сторонника своих интересов, поднял голову и посмотрел на Леру взглядом, переполненным торжества и осуждения одновременно.
- Ой, ой! Вы только посмотрите на это чудо волосатое! Оно обрело соратника и защитника! Умора, Вить! Ты только глянь на эти полные разума глазищи! Всё понимает – сказать не может! Собака с клонированными мозгами человека! – Лера засмеялась.
- Ладно тебе насмехаться! А Сима где?
- У кошки обеденный перерыв. Она от своих обязанностей охранника отдыхает! – Объяснила Валерия, и увела брата на кухню, где завела разговор о предстоящей свадьбе.
Боня решил не ходить и не мешаться под ногами, а остался сидеть в спальне, в которой отныне он приобретет почти неограниченную свободу. В первую очередь пёс легко запрыгнул на Виталикову тахту, которая отныне будет в его, Бобинном, безраздельном ведении!
- Сима-а-а! Симуля-я-я! Ходи сюда, не мешай там нашим решать свои непонятные и несерьёзные проблемы! – Позвал Боник подружку. Сима моментально показалась в дверях.
- Что ты тявкнул? Я не расслышала последнего гава – мурлыкнула Сима, усаживаясь рядом с Бобо и приступая к традиционному облизыванию обожаемого дружка.
- Да я вот тут о Виталиковой перспективе. Ты уже знаешь, что он будет теперь ночевать неизвестно где? – очень серьёзно начал Боня, подставляя то левое, то правое ухо под шершавый язык своей фанатки.
- Во-первых, известно где, а во-вторых, кто знает, как оно всё получится! Хотя не скрою – я нисколько не огорчена. У нас с тобой вследствие такой перестановки появится собственная кровать. Согласись, недурственная перспектива! – не прекращая вылизывать и без того ослепительно-белую шерсть Бони, рассуждала Симона.
- Не знаю, Сим, мне больше нравится, когда тёплая человеческая спина под боком. Теплее и как-то даже веселее, согласись? – вяло возразил Бося.
- Да, да. Ты прав, впрочем, как всегда! Ты, Бобо, вообще самая мудрая и умная собака из всех! – Сима искренне так считала. Она просто обожала Босика и ревновала буквально ко всем, даже к хозяевам.
- Да что ты, Сим! Ты на Лорда посмотри: красавец, высокий, бас какой! Одним словом – самый настоящий дог! – с восхищением и завистью заскулил Бонечка, явственно представив себе красавца Лорда из 12-ой квартиры.
- Подумаешь – дог! И что хорошего у этого красавца в жизни? Постоянно на поводке и под присмотром. А случка за деньги?! Фи, какая пошлость! Не завидуй, моя прелесть!
Сима знала, как успокоить своё любимое чадо. Кошка уже давно усыновила пёсика.
В жизни, как в походе – тропы, подъёмы, передышки, просеки, грунтовые дороги, повороты, ночёвки… Люди часто жалуются на трудности в пути. Но им легче уже потому, что они хотя бы могут поделиться своими жалобами с подобными себе. А животные? Люди часто ошибочно полагают, что если собака скулит – ей больно, если машет хвостом (при условии наличия оного) – радуется, ну а если лает без умолку – значит злится. А это далеко не так! Если к собаке отнестись не просто как к едоку, а с определённым интересом и вниманием, то откроются весьма любопытные моменты.
Лера уже давно относилась к Боне по-человечески. Она разговаривала с пёсиком, порой объясняла, в чём тот не прав, очень часто хвалила за сообразительность и ругала за разгильдяйство. В семье Визг каждый член чётко знал свои обязанности. Например, Лера должна была ремонтировать всю одежду, чистить ванну и унитаз, подстригать папу-маму-брата. У Вовыча основной повинностью было чинить краны и выносить мусор. Мама-Тоня считала своей святой обязанностью регулярно напоминать всем, что болезнь легче предупредить, чем лечить, и поэтому всех «домашних», что говорится, доставала постоянными сеансами лекций на тему профилактики различных заболеваний. Мамочка вырезала и архивировала огромное множество различных статей о вреде, пользе и лечебных свойствах всяко-разных трав и растений. А вот святым долгом Бони было ежедневное омовение своих конечностей, причём после каждого выхода во двор. У собачки, в ванной, на батарее висело персональное полотенце, а на балконе, в ящике, лежала банная простынь. Это уже на случай капитальной помывки. Сима очень тяжело воспринимала необходимость регулярной купки, но тоже привыкла терпеть. Зато кошка совершенно добровольно и с удовольствием выполняла функции круглосуточного секьюрити для Бони.
- Босик! Купаться! – Радостно сообщила Лера, направляясь на балкон за Бониной простынью.
- Ага, прям, лечу и падаю! Никогда не смогу понять эту Лерочку, как можно так любить купаться? – ворчал пёс, деловито стараясь втиснуться под тахту.
- Бобо, зря ты снова прячешься! Ведь от длинных и худых рук Леры не уйдёшь – ровным негромким мяуканьем старалась переубедить своего упёртого друга Симона. Однако Бон всякий раз разыгрывал представление неповиновения перед очередным купанием. Кошка обречённо махнула хвостом и запрыгнула на тахту.
- Сима, Боня здесь? – заглянула в комнату Валерия, закатывая рукава блузки.
- Возможно – уклончиво, не глядя в глаза хозяйки, муркнула Симона.
- Понятно! Мы играем роль Зои Космодемьянской! Эй, партизан, выползай! Смотри, Боня, не вылезешь по-хорошему – пойду и швабру возьму. Я ведь прекрасно знаю, что ты под тахтой еле дышишь! – пока ещё очень по-доброму говорила Лера, но всё могло чрезвычайно быстро измениться, если собака вздумает артачиться.
- Ну, что у меня за жизнь такая подневольная! – засвистел с похрипыванием Боня.
- Он ещё и жалуется! Давай-давай, выползай, толстый! – подгоняла Бобона Лерочка. Сима сидела на тахте и с интересом заглядывала вниз, на пол, откуда вот-вот должен был показаться хвост собаки.
Так и случилось! Через минуту, со стоном и отдышкой, показалась морда недовольного Боси. Пёс всем своим видом демонстрировал те муки, на которые его толкала хозяйка.
- Бобо, я с тобой! Всё будет тип-топ! – подбадривая мученика, Сима спрыгнула с низкой тахты, и принялась тыкаться своим миниатюрным носиком в большую чёрную носопыру своего любимца.
- Симонище, а ты тоже далеко не уходи. После Бона – твоя очередь купаться! – неожиданно порадовала собачку Лерочка.
- Слышала, Сим? Так что готовься и ты, подружка дряхлая моя! Гы-гы! – уже с хорошим настроением Боня потрусил в ванную. Симона, в отличие от своего беспокойного приёмного сынишки, относилась к процессу купания более спокойно, однако тоже без особого удовольствия. Кошки с удовольствием только умываются, но не купаются!
Ванна была стандартной, чугунной и уже очень старой. Чтобы поддерживать её в чистоте, Лере приходилось при чистке применять кислоту. Зайдя в туалет, Бончик со вздохом и искоркой надежды на то, что может вдруг отключат неожиданно воду, посмотрел на Леру.
- Даже не надейся! Всё уже готово, давай сюда свои лапы! – Скомандовала Лера и протянула руки к Боне. Уже с видом Иисуса, собака обречённо поднялась с пола и опёрлась передними лапками на внешнюю сторону ванны.
- Вот и умница! Ой, какой тяжёлый! Бонь, да в тебе уж, пожалуй, кило восемнадцать, не меньше! – С кряхтением выговорила Лерочка, опуская так же кряхтящего псёнка на дно ванны.
- Деваться некуда! Сверху – душ, снизу – дно, по бокам – вертикальная стена эмалированного чугуна! Скорее бы кончалось это издевательство! А какой я страшный, когда мокрый! Толстый живот в мелких серых пятнышках на розовом фоне! Тонюсенькие задние лапки и два тёмных бубенчика между ними. Хвост напоминает редкое помело бабы Яги! – скулил Боня на протяжении всего процесса купания. Лера как-то не особенно реагировала на эти жалобы, а старалась, как можно тщательней вымыть белого от природы пса. Маркий экземпляр!
- Мам! Положи в зале розовое покрывало для Бобона! Я его уже вытерла, пусть побарахтается! – Крикнула Лера, не прекращая промакивать мокрое чудище простынёй.
- Доча, выпускай монстра! Я уже давно всё приготовила! – тут же откликнулась мама таким же как у Леры голосом.
- Иди, давай! Покатайся, как ты это любишь! – Хохотнув, Валерия выпустила из рук тяжёлую и мокрую кучу добра, по кличке Бобо. Тот ни секунды не раздумывая, принялся кататься на ушах, отталкиваясь задними лапками и приникая к полу мордой. По сложившейся традиции в зале, после купания Бони, расстилалось покрывало, на котором Боня выписывал такие пируэты, что чемпиону мира по одиночному катанию на льду, просто не снилось!
Пока Бобось разминался с гиканьем, визгом и хрюканьем, Лера тихонько взяла на руки Симу и понесла в ванную.
- Лерочка, только не очень долго, ладно? – нерешительно попросила кошка.
- Да ты не бойся так, Симуля. Я же очень осторожно, тем более с твоими ушками. Ты только глаза зажмурь, чтобы шампунь не щипал.
Правда, и Симка не могла долго выдерживать пытки струёй, и уже через три минуты начинала выть низким голосом в одной тональности.
- Ничего-ничего, Симона! Сейчас и тебя освободят! Терпи, мать! – весело приговаривал Бончик, услышав Симкины вопли.
И вот такое мероприятие проводилось не реже одного раза в две недели. Правда, зимой, по причине повышенного грязенаполнения окрестностей, приходилось проводить внеплановое омовение. Красота требует жертв!
Однако само купание – это не самая большая беда. А вот причесаться – это серьёзная проблема!
Лера сидела с феном в одной руке, с расчёской в другой, а Босика держала ногами, прижимая собаку к полу, дабы тот не улизнул. Надо ли говорить, что Боня исполнял арию вопиющего в пустыне? Симоне повезло больше: с её прямой шерстью кошка обходилась вообще без расчёски. Она просто тщательно вылизывалась, доводя состояния своего меха до ослепительного блеска. Симочка, по оценкам соседей, была безоговорочной победительницей негласного конкурса красоты среди местных представительниц рода кошачьих. Особенно её отличал от всех остальных кошек необычный разрез глаз и их матово-красный цвет. За ушами шерсть Симы была уложена в причёску, а животик отличался тем, что был покрыт нежнейшим пухом абрикосового цвета. Миниатюрность кошки довершала картину общей привлекательности животного. И, конечно же, грация, сдержанность и явная аристократичность ставили Симу выше других кошек. Вот так!
Брат Леры женился, сама Лера постоянно пропадала то на работе, то в каких-то поездках, мама-Тоня дежурила через день, и только Вовыч мог посвящать Боне неограниченно много времени. В санатории, где Вовыч уже не первый год работал, привыкли к тому, что его всегда сопровождает маленький беленький колобочек. Начальник с большой симпатией относился к псёнку, закрывая глаза на присутствие зверька в служебном помещении. А ещё Вовыч после работы регулярно заходил в магазин и покупал себе бутылочку пива. Такая уж у него была привычка – пить пиво после напряжённого трудового дня, но так как друзей-собутыльников Вовыч не признавал, являясь убеждённым одиночкой, то единственным напарником в этом приятном деле был Бобо. Во время ритуала «принятия на грудь» Боня смирно сидел у ног любимого хозяина и напряжённо вглядывался в лица покупателей, дабы пресечь в случае необходимости любые выпады в сторону Вовыча. Стоило хоть кому-нибудь только остановиться около «статуи горниста» (так называла папу Лера, когда тот, стоя у магазина, пил пиво прямо из бутылки), Боня устраивал такой лай, что можно было запросто подумать, будто поблизости идёт царская охота!
- Вовыч, ты бы своего дружка оголтелого дома оставлял! А то он мне всех покупателей разгонит! – Жаловалась Алёна, продавец магазина. Мужичок, только икнув, извинялся, и неровной походкой автопилота направлялся домой под конвоем толстого карлика. Если мама-Тоня была на работе, то Вовычу никто ничего не говорил, и он совершенно счастливый, уваливался на кровать, громко икая и матерясь. Бобон шёл в туалет, где уже давно научился пить проточную воду из унитаза. Собака перестала признавать традиционную миску с налитой ещё утром водой.
Но вот если булькающий пивом папочка заставал дома недремлющую мамочку, вот тут процесс протрезвления ускорялся в несколько раз! Мама-Тоня обладала хорошо поставленным голосом, талантом убеждения и хорошим запасом различных ярких эпитетов. Как в песне поётся: «А этой свадьбе-свадьбе было места мало. И неба было мало и земли!»
- Тоня, успокойся! Я же не водку пью, а пиво! Чего ты так ругаешься? – недоумевал всякий раз Вовыч. Боня в поддержку обожаемого хозяина подгавкивал, держась ближе к Вовычу.
- Да мне плевать, что ты пьёшь! Ты посмотри, как ты домой ползёшь! У тебя же даже ладони грязные оттого, что ты раком лезешь! – кричала разъярённая мамаша. Всё зависело от того, успел ли папаша закусить. Если да – то скандал ограничивался только криками мамы. Но вот если Вовыч выпил на совершенно голодный желудок – вот тут начиналась драма «Кто виноват и что делать?». Два в одном. Видя такой танец с саблями, Боня обычно принимал очень мудрое решение и уходил куда подальше.
- Ой, Сима, лучше давай погодим. Слышишь, как сегодня громко всё получилось? Мамуля, видать не в настроении. Да и Вовыч с литра на полтора перебрался. Сегодня полз рядом со мной. Долго домой добирались, даже один раз полежали у столба, в кустах – делилась собака новостями с домашней Симой.
- Как это под кустом? На виду у всех, что ли? Стыдоба какая! – фыркнула кошка и округлила свои узкие глазки.
- Да не на виду, что ты! Мы за можжевельник успели заползти, там никто не ходит – успокоил кошку Бон.
Скандал скоро улёгся. Вовыч ещё немного поикал и уснул. Разъярённая мама-Тоня молча возилась на кухне, а зверская парочка сидела тут же, под столом.
- Вкусненького хотите? Сейчас колбаски вам порежу! – вдруг обратилась женщина к домашним любимцам.
- Ма, ты не расстраивайся! Сейчас папик проспится и снова всё будет хорошо! – тявкнул Боня и уткнулся маме в ладошку. Сима тоже подошла к хозяйке и потёрлась об её ноги. Конфликт был улажен, но, понятное дело, до следующего папиного поросячьего возвращения домой. Впрочем, к этому уже все привыкли.