МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ: "Зри в корень!" – сатира, юмор, байка, массказ или миниатюра - из современной жизни (до 7000 знаков с пробелами) - МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ

Перейти к содержимому

  • 6 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

"Зри в корень!" – сатира, юмор, байка, массказ или миниатюра - из современной жизни (до 7000 знаков с пробелами) Конкурсный сезон 2017 года.

#1 Пользователь офлайн   GREEN Иконка

  • Главный администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Главные администраторы
  • Сообщений: 17 985
  • Регистрация: 02 августа 07

Отправлено 25 сентября 2016 - 17:22

Номинация ждёт своих соискателей с 1 октября по 28 февраля.


Все подробности в объявление конкурса,
здесь: http://igri-uma.ru/f...?showtopic=4996


ОДИН НА ВСЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ЗАПОЛНЕННЫЙ ФАЙЛ ЗАЯВКИ
НАДО ПРИСЛАТЬ НА ЭЛ. ПОЧТУ: konkurs-kovdoriya@mail.ru


Прикрепленные файлы


0

#2 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 11 октября 2016 - 00:03

1

ЖИЗНЬ В СТИЛЕ ПОКЕТ-БУК


«И пусть весь мир подождёт…»
Из рекламы


Вперёд! Только вперёд! Карабкаться всё выше и выше – покоряя неприступные крепости. Как можно быстрее, ни на секунду не останавливаться – пущенной стрелой рассекать плотный занавес воздуха, устремившись вперёд… И только вперёд!
Ритм вечно спешащего Города втягивает внутрь себя, заставляет покориться ему и тоже бежать. «Беги, иди, двигайся! – скандирует жизнь большого города. – Делай, что хочешь, только не стой на месте. Иначе придётся смотреть всем в спину!».
И мы слушаем ГОЛОС ГОРОДА – бежим. А что ещё остается делать? Кто же захочет быть позади, если нам, людям, от природы даровано стремление к лидерству, потребность достигать и совершенствоваться.
Так мы и оказываемся в ловушке скорости, и, уже не задумываясь, сами летим чёрт знает куда. Вся наша жизнь превращается в одно бесконечное движение. Движение ради движения: дом… метро… работа… метро… дом… друзья?.. дом… И так до бесконечности!
Забегая в метро, мы наскоро подлетаем к лотку с чтивом и что-то покупаем. Неважно, что… Обычно это маленькая книженция с яркой обложкой. И в спешке читаем её, двигаясь от дома до работы или наоборот. А книжка очень удобная, как кошелёчек, специально, чтобы в сумочке много места не занимала – покет-бук, как называют её изобретательные англичане. И становится такая книга нашей вечной спутницей в нескончаемом потоке скорости. Она помогает скоротать время, пока мы в движении. А в движении мы всегда, всю жизнь! Вот так и получается, что коротаем мы всю жизнь, даже не заметив, как очередную книжку держим уже совсем немолодыми руками.
Сколько времени прошло, как мы сделали первый шаг, и с тех пор так ни разу и не останавливались? Мы так спешим всё успеть, успеть пожить по-человечески, что так ничего и не успеваем. У нас нет времени, чтобы остановиться и посмотреть, в какой точке линии своей жизни мы сейчас находимся. Мы так спешим, что даже не можем спросить себя: «Получаю ли я удовольствие от своей жизни ПРЯМО СЕЙЧАС?» Мы так упорно к чему-то стремимся, достигаем, добиваемся чего-то… И, как всегда, нам некогда понять: наша жизнь начнётся не тогда, когда появится своя квартира или зарплата станет определенного уровня или когда начнется отпуск, выйдем на пенсию, женимся, разведёмся, появится ребенок или когда он наконец-то пойдёт в детский садик… а МЫ ЖИВЁМ УЖЕ СЕЙЧАС!
Человек начинает спешить, когда не успевает что-то сделать. А почему же мы постоянно спешим? Что нам мешает раствориться в спокойствии? По-моему, единственное, что мы не успеваем, так это пожить для себя.
Остановиться, затаив дыхание, замереть посреди людского потока, марширующего в такт вечно спешащему Городу. Оторвать взгляд от серости монолитного асфальта и наконец-таки встретиться лицом к лицу со свой жизнью, осмотреть её с ног до головы, обойти со всех сторон, чтобы понять, что же говорит по поводу неё внутренний голос? А затем ответить честно самому себе на вопросы, может, даже самые главные: «Нравится ли эта жизнь? Такая ли она, какой была задумана и какой представлялась в детстве?» Или более конкретные: «Та ли работа, о какой мечтал? Тот ли рядом со мной человек засыпает по вечерам? Свободен ли я? Живу ли я или уже доживаю?»
Ведь чаще всего наша жизнь - это движение по инерции: куда толкнули нас в детстве, туда мы и устремлены. И пока бежим в выбранном направлении, нет сил спросить себя: «Туда ли бежим? Хотим ли мы этого? И, вообще, зачем нам это надо?» А тут уж и до усталости недалеко… Когда же она приходит (обычно в самый неподходящий момент), мы ломаемся и безвременно слегаем на ремонт. Затем, чуть-чуть подлатав дыры в нашей жизни, вспоминаем что надо бежать. И опять - послушным осликом по кругу…
Уметь среди суеты дел и обязанностей выкроить время только для себя для того, чтобы устроить свидание со своим одиночеством и, наслаждаясь друг другом, осмыслить происходящие в жизни события, очень важно. Мы можем отдавать себя работе, мы можем отдавать себя семье, мы можем отдавать себя друзьям и даже отдыху мы можем отдать себя… Но всё это не то. Суметь быть ДЛЯ СЕБЯ – это значит ПОЧУВСТВОВАТЬ УДОВОЛЬСТВИЕ от того, что ты такой, какой есть – со своими странностями и недостатками, добродетелями и целями.
И всё это осознать и принять в тишине, замерев… Ведь только так, отобрав у секундной стрелки время и посвятив его, без остатка, только себе, можно понять, что жизнь происходит прямо сейчас и она точно такая, какой Я ЕЁ СОЗДАЛ!
0

#3 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 13 октября 2016 - 03:09

2

ЭРУДИТ


Оператор заводской котельной Петюня совсем не умел говорить красиво, но ему так этого хотелось! Его воображение не раз рисовало картинку, как сослуживцы, многозначительно переглядываясь, говорили восхищённо у него за спиной: «Да-а-а-а, вот это эрудит! Ему б писателем быть, а он тут с нами пропадает!» Парнишка, действительно, читал много книг, газет, просматривал всевозможные ток-шоу – в общем, очень старался расширить свой кругозор. Так старался, что товарищи и впрямь обменивались многозначительными взглядами и… Ироничными улыбками. Ведь был наш друг непревзойдённым мастером нескладух и несуразиц! Его словесные «перлы» передавались из уст в уста: «Туча началась. Я сказал в обратную сторону», - самые простенькие из них. А бывало и покруче – на неделю смеха…
Но «звания», о котором так долго мечтал, он удостоился-таки, и «прилипло» оно к нему намертво, став вторым именем!
А было так: в цеху произошла поломка, позвонили в котельную. Начальник, Семён Петрович, не успел взять телефонную трубку – Петюня опередил. Многозначительно кивая, он долго выслушивал объяснения о причине аварии. Начальник был вынужден топтаться рядом с волнением выспрашивая:
- Пётр, ну что там? Говори быстрее!
Вопрос повторился, когда тот положил трубку.
- Ну, так что с котлом, Ромашкин? – нетерпеливо переспросил начальник, видя, как любитель изящной словесности, по своему обыкновению, «изобретает» в уме новый «перл».
А Петюне как ножом по сердцу: не дают обдумать фразу, хоть ты тресни! Да и как красиво объяснить технические нюансы, когда шеф рядом нервничает! Безнадёжно махнув рукой, он только и смог сказать:
- Виктор Петрович, ну… Это надо было слышать!
- Да, Ромашкин, ты редкий эрудит! – обречённо вздохнул Семён Петрович и зашагал на место аварии.
С тех пор чуть какая загвоздка случится, так ответ у местных балагуров всегда готов: «Спроси у эрудита - он знает!»
Петюня страшно гордился этим! Чувство юмора было у него атрофировано напрочь, поэтому никакой иронии он не улавливал. Да и сослуживцы были аккуратны – всё же по натуре своей он был человеком добрым, бескорыстным, не лишенным талантов. Например, пёк вкуснейшие торты, которыми угощал друзей, и выращивал красивые цветы. Все портило жгучее желание казаться умным! Получалось ровно наоборот – сложные слова, которые он говорил абсолютно невпопад, служили поводом для «шпилек». И смех, и грех: жаль бедолагу, а язычок свербит «подколоть»! Сколько раз товарищи, которые пять минут назад подтрунивали над ним, учили:
- Ты, Петюнь, говори с нами по-простому! Мы поймём! Нам, работягам, писательский язык недоступен!
И опять же тихонько посмеивались, потому что «эрудит» принимал всё за чистую монету. Однако, внимая таким советам, он на некоторое время избегал появления новых «перлов», служивших поводом для шуток.
Но известность к эрудиту всё же пришла! Да какая! Посмотреть на него в котельную приходили рабочие всего завода! А если удастся – так и руку пожать!
Случилось всё тогда, когда из-за непонятной для работяг перетасовки кадров «нарисовался» новый начальник смены – Зверев. Нужно сказать, что подчиненные называли его исключительно по фамилии, так как она полностью соответствовала нраву своего носителя – беспричинно злобному и вспыльчивому. Его крик был слышен по всему заводу, а в поступках сквозили жестокость и самодурство. Казалось, он чувствовал дискомфорт, если не видел страха в глазах подчиненных. И всеми силами добивался выражения затравленности в их глазах. Рабочие шутили, что ему бы нагайку в руки – стегал бы с великой радостью кого ни попадя. Эдакий Собакевич нашего времени! И слова-то против него никто сказать не смел – выгонит, и причину найдёт, поди потом в этом маленьком городишке работу найди! А жаловаться – себе дороже! Ходили слухи, что «спустили» его по протекции столичного руководства. Мол, чуть ли не в правительственной команде состоит родственник, хлопотавший за него.
Что и говорить - страшно иметь в начальниках откровенного «вампира», да ещё такому эмоционально уязвимому человеку, как Петюня! Чтобы как-то расположить к себе «зверя» и избавиться от беспричинных нападок, он и решился на откровенную лесть, когда грозный руководитель заглянул на утреннюю поверку.
- Генрих Борисович, чайку не желаете? У меня сегодня необыкновенно вкусный торт образовался! - услужливо пододвигая стульчик, предложил Петюня.
- Ты бы, Ромашкин, лучше сваркой овладел, что ли! А то пироги печёшь, как баба, – недовольно пробурчало «начальство», но на стул приземлилось и снисходительно согласилось:
- Ладно, давай, что там у тебя…
Окрылённый Петюня разлил чай в красивые чашки, приготовленные заранее, и, скромно примостившись рядышком, на узенькой табуреточке, начал осыпать злобного начальника «комплиментами».
- Вы знаете, Генрих Борисович, вот удивляюсь я Вашему умению всюду успевать и всё досмотреть. На предприятии, где я раньше работал, было такое «не комильфо» - по сравнению с вашей вотчиной откровенный, я бы сказал, бардак! Какой насос ни возьми – то гайки нет, то дырявый, а у вас все на своих местах! Все так элегантно и удивительно гармонично!
- Стараемся! – пробурчал Зверев, откусывая кусок торта, украшенного замысловатыми кремовыми кружевами.
- …А какая грязь у нас была! Куда ни глянь – пылища, мазут! Вы же так умеете руководить, что даже уборщицы работают с полной отдачей! Даже потолок похож на белоснежный кремовый «нуволи», - ввернул он некстати итальянское словечко.
- Это да… - млел начальник от необыкновенно вкусного торта и приятных слов, в смысл которых не особо вникал.
- Ну, не могу не сравнивать – за месяц Вашего руководства у нас не было ни одной серьёзной аварии! А на моём прежнем месте они случались практически через день! Я буквально готов был возмущённо рыдать!
- Работаем… – односложно протянул «зверь», размякший от неожиданных похвал, как сытый кот на тёплой печке.
А Петюня, набрав в грудь воздуха для своего главного комплимента, с выражением преданности на лице, эмоционально закатив глаза, произнёс с запалом:
- А начальник у нас был, Генрих Борисович, ещё хуже, чем вы!
Было ощущение, что ублажённого, дремавшего «зверя» вдруг стукнули палкой по голове, внезапно подкравшись сзади. Он вскочил и, бешено сжав кулаки, вперился своим немигающим злобным взглядом в горе-льстеца:
- Что?! Что ты сказал?! – буквально зарычал он. Только тут до Петюни дошёл весь смысл произнесенного «комплимента» - кровь отхлынула от лица, а крик начальника отозвался неприятной вибрацией во всем теле.
Лаборантка Зоя (невольная свидетельница происходившего) стала медленно сползать под стол от смеха, прикрывшись газеткой, которую читала. Печатные полосы дрожали и шелестели от её беззвучного смеха.
- Генрих Борисович! Ну… Вы же понимаете, что я хотел сказать! – пытаясь хоть как-то исправить положение, лепетал Петюня.
- Понимаю! – орало «начальство». - Поэтому я тебя уволю!
Вскоре о происшествии узнал весь завод – будучи человеком недалёким, Зверев пожаловался в отделе кадров, как его посмел унизить «какой-то там сопляк из котельной», полагая, что тот заранее разработал свой коварный замысел – ещё и торт испек! Разве мог он знать, что Петюня искренне хотел доставить ему удовольствие и искупать в заботе и внимании!
После этого в котельную на каждом перерыве валом валили рабочие посмотреть на смельчака, отважившегося «поставить на место» самого Зверева! Никто и не догадывался, что парня опять подвело желание говорить красиво!
Конечно, парнишку не уволили. Но этот памятный случай перерос в местный анекдот, который «старожилы» и по сей день с удовольствием рассказывают новичкам.
А Петюня на удивление всем женился – нашлась умная женщина, сумевшая оценить все его таланты и рассмотреть за его безобидными чудачествами доброе, искреннее и очень нежное сердце.
0

#4 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 20 октября 2016 - 22:24

3

КЛЮЧИ


Вечно у меня особые отношения с его машинами! Нет-нет, только не подумайте, что я ревную, просто у нас ни одна крупная ссора без машины не обходится.
Вот мы, когда поженились, не было ни машины, ни квартиры, ни проблем. Через год купили машину – и понеслось: то починить, то покрасить, то на новую поменять…
Да, вот хоть тогда: суббота, у сына день рождения. Обещал быть дома. Утром: «Я, - говорит, - на пару часиков, с машиной повожусь». Ну, ладно, думаю, когда ж ещё чинить, как не в выходные…
Приходит в обед:
- Извини, любимая, я вас оставлю. Мне по работе надо, ребята позвонили…
- Хорошо, - говорю, - иди, только без машины,- и ключи забрала.
Что тут началось! Сначала стал уговаривать:
-Ну, миленькая! Ну, пожалуйста! Ну, очень нужно…
- Возьми такси, - говорю, - или на автобусе.
-Ну, отдай ключики, Дима очень просил… С заказчиком договориться надо. Ну, пожалуйста… Хочешь, я на колени встану?
- Нет, - говорю, - не отдам.
И тут я пожалела, что всё это затеяла. Таким моего супруга я ещё не видела! Он буквально озверел: щёки горят, глаза бешеные. Стал по квартире метаться, точно лев в клетке, всё швыряет, кричит…
Да, тут мне о себе пришлось услышать много интересного… Я всё это время стояла и молча наблюдала за ним, но когда муж подлетел ко мне и замахнулся своей здоровенной лапой – не на шутку испугалась. Прибьёт, думаю, сейчас, и сама буду виновата. Но осталась стоять на месте и ключей не отдала, только глаза зажмурила…
Вдруг всё стихло. Открываю глаза - сидит в кресле. Перевёл дыхание. Позвонил кому-то: «Не смогу, - говорит, - машина сломалась…»
Положил трубку. Закрыл глаза. Открыл – и вздохнул с облегчением: «Как хорошо всё-таки, - говорит, - иногда побыть дома и никуда не спешить…»
0

#5 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 30 октября 2016 - 18:32

4

«ПАРДОН»


(Из серии «Сюрпризы зоны»)

Насмотревшись, наслушавшись различных оказий с женщинами-заключёнными, я уже не мог с такой остротой реагировать на происходившее. Но вот никак не ожидал сюрпризов с другой стороны – от самих воспитателей…
Работал у нас в зоне директором школы участник Великой Отечественной войны Кирилл Григорьевич (условно)… Добродушный, работящий, честный, но не слишком грамотный, что ли… Сразу скажу: не собираюсь осуждать честного человека: война!
Это она, проклятая, велела тысячам мальчишек и девчонок прямо со школьной скамьи идти на передовую, браться за оружие, бросать учёбу… Как бросил её и Кирилл Григорьевич. А пришёл с войны – семья. Какая учёба? Надо детей растить, да на хлебушек зарабатывать…
Теперь по сути. Пришёл я как-то в школу. Не успел разложить книжки – к директору! С чего это вдруг? Захожу в кабинет – Кирилл Григорьевич – туча тучей.
- Что случилось? – спрашиваю.
- А ты что, не знаешь?
- Понятия не имею.
- Ишь ты! Человек с понятиями, а оскорбляешь…
- Кого же, Кирилл Григорьевич?
- Ко мне только что приходила ученица с жалобой. Да ещё накатала на тебя телегу…
- А на что жалоба?
- Он ещё спрашивает! «Пардоном» называл?
- Как?
- Пардоном!
В этом месте, каюсь, я уже не мог удержаться: сумасшедший, безудержный смех овладел, кажется, всем моим существом. Понимал, что я в кабинете у начальства, да ничего не мог поделать.
Кажется, и директор мой начинал что-то понимать.
- Слушай, а что это значит, «пардон»?
- Так это же «извините» по-французски.
- А я, понимаешь, у двух педагогов спрашивал. Говорят - оскорбление! Ладно, извини. Ерунда получилась.
Вот вам и сюрприз на ровном месте. Чудеса, да и только!
0

#6 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 04 ноября 2016 - 23:11

5

ВЛАСТЕЛИН


Субботнее утро началось как обычно.
Изучил обстановку и свежие новости. Всё как всегда. Ситуация в городах спокойная, граждане работают, недовольных хватает, но пока это некритично. Дороги строятся, поля возделываются…
Тишь да благодать. Ничего нового. Кочевники, правда, обнаглели. На отдалённые селения всё чаще набеги делают. Но и это не проблема: пошлю туда войска – вмиг присмиреют.
Тоска…
Дело в том, что Я – Единый и Всемогущий ВЛАСТЕЛИН этого мира! Я управляю всем и вся. Мало того – Я создал этот мир. Благодаря МНЕ он существует и до тех пор, пока Я этого хочу!
Ладно, что-то ты, Властелин, Разошёлся …

Так. Что у нас дальше? Ага, советники на приём выстроились. Надоели они мне – хуже горькой редьки. Опять денег просить будут. А где их, лишние, взять? Если только у одного забрать и другому отдать. Эх, доля наша тяжкая… Но и не выслушать нельзя.
Я отдал поручения правителям городов и начал приём советников.
Как я и предполагал, все наперебой требовали финансирования. И на развитие науки нужно, и на армию, и на культуру… Ладно. Обстановка сложная – культура подождёт. Ещё часть со статьи развлечений для граждан можно оттяпать. Недовольных, правда прибавится. Но ничего, потерпят. Вот, наладим торговые пути к Вавилонянам – казна пополнится. Несколько караванов со специями, фруктами и шелком – уже в пути. Да и на Востоке, в неисследованных землях, должны поселения быть. Как только армию увеличим – отправим на разведку.

Устал я от государственных дел. А главное – Тоска… Скука. Хоть бы напал кто! Тогда и армии дело найдётся, и казну пополним, да и захваченные в плен работники к месту придутся. Давно пора северные болота осваивать, руды в горах добывать. Вон, у соседей – металла в избытке. И бронза и сталь, и, главное, золото. Наши-то залежи иссякают потихоньку.
Кто у нас тут недалеко?.. Шумеры. Вот им-то войну и объявим. Повод, правда, надо. Хотя чего долго думать. Потребуем золота, а откажутся – значит, недоброжелатели. Враги! А врага нужно уничтожить.
И понесутся мои бравые колесницы, поскачут конники, пойдёт пехота. Сокрушать врага, захватывать поселения…
Ну-с, приступим…

***
– Коля!... – я не сразу понял, что это обращаются ко мне. – Коля, – повторила жена, – заканчивай свои игры. На рынок нужно сходить. И соль у меня закончилась…
Со вздохом, сохраняюсь и неохотно закрываю «бук».

«Ладно – повезло пока Шумерам, вечерком с ними разберёмся, после ужина».
0

#7 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 18 ноября 2016 - 23:20

6

РЫБАК И МОРЕ


В деревне Лукоморье, на неизвестном взморье, жили-были муж и жена, как судят люди – одна сатана. Пережили не одну непогоду, благо, вместе тридцать лет и три года. За спиною – полжизни, примерно, холостой и семейной примерной, исходя из нормы средней в сто лет. За сто лет – сто бед и сто побед. Век Лукоморья – посложней, чем век диет: по будням – пост, по праздникам – обед. Тридцать лет в семье промчались в момент.
Пара из людей осенне-спелых, не престарелых, но довольно зрелых. Поженились вчера только вроде. Невеста интересна, в своем роде, была, по молодости и по моде… Земные невзгоды, морские погоды… С годами помялась мода: ни природу не скрыть, ни породу.
Дети разбрелись по океанам: кто – капитаном, кто – матросом рваным. На Лукоморье не хотят рыбачить, судьбу охота им переиначить, в чужих широтах след свой обозначить.
Детей отпускать, без сомнения, жалко. Муж с головой окунулся в рыбалку. Жена колобки катает со скалкой: бралась за пряжу, взялась за мужа:
– Задаром, что ли, готовлю ужин? Мне муж – герой и добытчик нужен.
Любовь дала трещину – тема вечная, и повод известный – корыто треснуло. С женой понапрасну не споря, с собою захватив «Старик и море» и сеть рыболовную, муж – за дверь. Да здравствует рыбалка и Хемингуэй!
После ссоры руки – плети. Кое-как расставил сети, как ни тянет, одна тина: не рыбалка, а рутина. Махнул было рукой. Только собрался домой, вдруг в воде, будто солнечный блик, сверкающий диск возник. Аж слеза на глаза - так светит! Не Жар-птица ль попалась в сети? А добыча-то рыбка!
– Роковая, Золотая, ошибка! Когда ты такая звезда, выбирай другие места! А, всплывая наверх, будь проста!
– Промах мой, так с меня и мзда, – отвечает словом человеческим Рыбка, тоном довольно купеческим.
Наш герой треть века как – в браке, тридцать лет и три года – в рыбалке. С рыбами не вёл переговоров, в море отдыхал от разговоров, думая:
– Жаль, жена не рыба!
И теперь от речи Рыбки – волос дыбом.
К рыбачьим амбициям Рыбка глуха:
– Какая, Рыбак, из меня уха? У тебя, ведь, желаний – море. Попроси – исполню любое: и сложное, и простое. А потом отпусти гулять на просторе.
Не йдут на ум желанья, хоть плачь:
– Может, рыбы улов побогаче… Мне улов – ей родня. Нельзя! Осерчает Царица иначе. Да и сам привык я рыбачить. Если только – немного удачи.
А Рыбка:
– Удача удачей, но удача лишь часть от счастья. Обозначь пошире задачу.
Рыбак :
– Эх, была не была, озадачу! Есть у меня жена, с ней тяжела война, сделай так, чтоб довольна была!
Рыбка:
– Довольно судачить! Что ты там говорил про удачу? Твоя воля – моя воля, без сдачи.
– А с женой как?
– Жене – корыто! У вас старое, как раз, разбито.
Несёт Рыбак на удочке удачу и корыто, к удаче в придачу. Корыто – из древних пород деревьев. Подарок – что надо: стирай и радуйся!
– А где ты его достал?
– Потом расскажу, на рыбалке устал.
За обедом опять пристала:
– Где да как?
Про улов рассказал:
– Рыбка Золотая, нравом непростая, давно бы сплыла, да я, рыбак старый, платить заставил. Старалась рыбу сплавить, откупиться, а я на память, вот, взял тебе корытце.
– И много ли в корыте корысти?
– Не в корысти – счастье, в удаче! Так Рыбка учила давеча. Есть корыто, есть удача – тем паче, жизнь потечет иначе!
– Даром что выловил удачу за хвост! Муж – простофиля хуже, чем прохвост! Корыто, бесспорно, дубовое, но к нему изба нужна тисовая!
Наутро муж из-под палки плетётся на чудо-рыбалку. Была мужская отрада, теперь на воде – круги ада! Добычей жена недовольна: в удаче – простой, в улове – застой, в сетях рыбы – целое море, но ни одной золотой!
Рыбка слову своему хозяйка: удача нахлынула внезапно. На Лукоморье стал поэтапно лепить дворцы и засыпать землянки. Выделили супругам жильё с зимним лугом и плугом. Всю жизнь – уха и разруха, да здравствуют услуги по заслугам! Переступив хором порог, Рыбак с половиной пришли в восторг. Думали, печь с лежанкой – роскошь после землянки. Вместо печи – камин, вместо свечи – блеск модных светил. Джин – от компании «Аладдин», жаль, на все этажи – один. Жильцам он слуга и господин.
По документации, всё – в рамках акции «Мощь нации – в помощь старцам».
Несмотря на такое участье, счастье в семье лишь отчасти. Снова корыто – повод. Не разбито, есть новый довод.
Жена:
– Дуб – дерево, верно, породистое, по-своему, даже прекрасное. Но у соседки гордость – новинка, ёмкость из древа красного. Живём ведь не в ветхой землянке, антикварными стали даже стремянки! У соседа напротив – яхта, на ней местный джин несёт вахту. Жена отдыхает в круизах, вдыхает морские бризы. Ну, что ты мне все про капризы? Он хозяин рыбных угодий, держит Рыбку в узде, слухи ходят. Улов – безусловный, доход – баснословный, в море и в доме условия – в сказке словно.
Рыбак:
– Видно, тоже нарыбачил удачу. По его пути мне идти, не иначе. С судьбою не вступишь в торг: злой рок взимает оброк.
Жена – масла в огонь:
– А дети? Сколько всего им грозит на свете! Что на пути в пучинах им светит? Начинай свое дело, глядишь, и у них переменится ветер!
Капитаном промыслового судна стал Рыбак. Бизнес – трудный и нудный: расставляй-починяй рыболовные снасти, заставляй-подчиняй вольноморные страсти!
В самой утопической задаче Рыбака преследует удача! Размах великий промысла – на морском просторе: у жены – запросы, помыслы, море уж почти пустое!
Последовав супружницы советам, отловил Рыбак детей по свету. Старшего поставил капитаном, младшего – матросом рваным, среднего – начальником продаж: у него – призвание и стаж.
Пока жена выходит в свет, Рыбак и трое сыновей объехали весь свет. В порту – русалки, в море – сирены, на борту – рыбалка течёт бессменно. Но тёмными, звёздными ночами Рыбак по иной рыбалке скучает. Там одиночество – на просторе, удочка, весла, «Старик и море» – единоборство силы воли и жажды воли, и бьются обе против боли и волн вольной воли…
В торговле и рыбной ловле успех достиг апогея, теперь – не до Хемингуэя!
Сто дел – в каждой поездке. Список подарков – внукам, невесткам… Жене, чтоб не думала, что забыта, по старой традиции – снова корыто, или другую поделку: музей в доме целый поделок-безделок. Жена, на вниманье в ответ, выскажет дельный совет:
– Когда покажешь мне белый свет? У тебя – судно приличное, сам путешествуешь неограниченно, у других – отпуска заграничные, когда есть наличные и всё отлично в делах и в личном.
Идти на попятную поздно: нужен жене свежий воздух, а рыбе полезен роздых. Но отдыху – рознь отдых. Жене в портах – распродажи столичные, а Рыбаку иное привычнее:
– Передам сыновьям управление плаваньем, в маршрутах главное – магазины и гавани. Будет жене сюрприз: с детьми общение и круиз. А сам подамся на остров: князь с нами – запросто, нам с князем – просто. На острове сказочные герои устроили Старое Лукоморье.
Сказано – исполнено. Слов не тратя попусту, Рыбак подготовил яхту и глобус. Семью в путь отправил, сам стопы направил прямо по компасу, кругом – по глобусу, на остров с именем нарицательным – средоточие сказочных обитателей и обывателей.
Сидишь, глядишь на гладь в тиши… Даже если одни ерши, занятие-то – для души!
Было как-то на море зыбко, попалась опять Золотая Рыбка:
– Как удишь, старче, удачно? Удалось ли жизнь переиначить? Удалью рыбачьей след свой обозначить?
– Не в удаче, Золотая, счастье, да и не в улове, тем паче! А счастлив бываю отчасти, когда потихоньку рыбачу без шумихи и без сверхзадачи. Ладно, некогда мне тут судачить. Сдачу нынче не назначу. Удачи!
Рыбак Рыбку отпустил, удочку сложил, завершив рыбалку, подмигнул русалке – и в землянку поскорей, в потайную дверь. Ждёт его уха и Хемингуэй!
0

#8 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 23 ноября 2016 - 23:20

7

КОНИ И ИЗБЫ


Алёша сидел в туалете и размышлял. «Кто я?» - думал Алёша. - Какова моя миссия в этом мире? Почему надо мной потолок туалета, а не небо Аустерлица? И знает ли про моё существование великий отшельник Рамана Махарши?»
Эти мысли заняли у него минут десять, а потом он протянул руку и взял с полочки сборник эссе Имре Кертеса. В текстах этого автора, которого Алёша считал гением наряду с собой и с Махарши, есть ответы на все вопросы бытия, и Алёша часто прибегал к его помощи, находясь в туалете. Он открыл книгу наугад и уже почти погрузился в увлекательнейшее чтиво, как в туалете погас свет.
- Ты чего там затих? – раздался голос жены. - Вылазь давай, я сейчас описаюсь!
«Я вечный странник, я чужой в любом обществе… - вздохнул Алёша. - Странно, что границы пролегают не только между этносами, но и между самыми близкими людьми…»
- Ну, свет-то хоть зажги! – ответил он жене.
- А чего ты там в темноте потерять боишься? – хохотнула жена. - У тебя и при свете ничего не найдёшь.
Но свет включила. Алёша аккуратно поставил любимого Кертеса обратно на полочку, между Бродским и рулоном туалетной бумаги, вышел из туалета и грустно посмотрел на холодильник.
- У нас кураги нет? В это время суток я люблю есть курагу… - спросил он у туалетной двери, и та приглушённым голосом жены ответила:
- Иди и купи. А если ты нищий, жри что дают.
Что дают жрать нищим в этом доме, Алёша знал и без заглядывания в холодильник, но вчерашних постных щей ему не хотелось. Ему хотелось размышлять под курагу, а не под щи - ведь под курагу в голову Алёши обычно и приходили самые смелые, самые острые, а порой и самые парадоксальные мысли, которыми он гордился. А какие мысли могут прийти после вчерашних, да ещё постных, щей? Только вчерашние постные мысли... Алёша вздохнул, прошёл на балкон, сел в любимое старое кресло, посмотрел на облака и страшным усилием воли заставил себя забыть о кураге. Это ему удалось, и он начал свои размышления. «Как странно… Вот это облако похоже на плывущего кенгуру, а это – на птицу, поющую на оливах Древней Греции… Почему так? Почему облака неодинаковые? Только сама природа знает ответ…» Тут Алёша отвлёкся на жену, которая прошла на кухню, открыла холодильник и достала что-то наверняка вкусное. Проглотив слюну, Алёша совершил ещё одно усилие над собой и никуда не пошёл, а продолжил размышлять. «Ведь как в природе всё мудро устроено! Вот, например, дырочки на коже зайчика расположены там, где у зайчика ротик, глазки и попка. А ведь ошибись природа даже на сантиметр - и зайчик бы умер или от голода, или от слепоты, или от…»
Тут на балкон вышла жена и протянула Алёше какую-то бумажку.
- Завтра понедельник. Вот телефон, звонишь и идёшь устраиваться. Будешь торговать инструментом. Дрели, молотки, отвёртки, ты же якобы мужчина. Понял?
Алёша, сбитый с интересной мысли о дырочках на зайчиках, молчал.
- Так понял или не понял? Семь лет альфонсом живёшь, всё, надоело. Завтра звонишь, при мне. Курагу с зарплаты себе купишь, в кафе меня отведёшь…
Алёша встал.
- Я? Я буду торговать отвёртками? Я, в чьих деяниях – Достоевский, а в помыслах – Куприн? И торговать молотками?
- В твоих помыслах – пожрать на халяву, а деяний и нет никаких. Лень – твоё главное деяние. Не позвонишь – собирай манатки и выкатывайся к маме, пусть она тебя кормит. Я устала двух сыновей кормить, её и своего. В сорок лет мужик ничего не может…
- Причём тут воспитание? – Алёша был на грани истерики. - Да, я увлёкся расшифровкой эпитафий на древних надгробиях… Но как ты не понимаешь – древние эпитафии помогают людям познать величие прошлого! Пусть это пока не приносит больших денег, но торговать молотками на рынке… Ведь я принадлежу истории! Если бы жена Моцарта сказала ему идти работать, он бы не написал свои…
- Во-первых, эти твои эпитафии не больших, а никаких денег не приносят. Во-вторых, не молотками на рынке, а инструментами в магазине у моей знакомой. И, в-третьих, ты не Моцарт, а Алёша Сыпкин. То есть никто и не принадлежишь ты никому, потому что никому на хрен не нужен.
- А где же милость к павшим? Где эта величайшая благодетель? Все, все великие писатели призывали к милосердию… - тихо, со слезой сказал Алёша. - Ты как особь с гуманитарным образованием должна это знать… Ведь смысл жизни в служении людям, а не в торговле инструментами… Мне грустно оттого, что я тебя любил и люблю… И буду любить всегда…
И он медленно и печально ушёл с балкона.
«Она разбила мне сердце» - думал Алёша, лёжа на диване и почёсывая разбитое сердце. - Плюс ко всему, она расширяется, расширяется как Вселенная… А что есть Вселенная? Вселенная это непознанная бесконечность… Значит, моя жена - это непознанная расширяющаяся бесконечность… Как, как познать её?» Не найдя ответа на этот сложный вопрос, Алёша повернулся к стене, отгородившись от всего мира и даже от телевизора. «А что есть наша жизнь? Наша жизнь есть череда бессмысленных усилий, приводящих лишь к новым страданиям и новым мукам…» - слёзы уже были готовы сорваться с Алёшиных ресниц и капнуть на плед, но голос жены заставил их высохнуть.
- Ужинать иди, Сыпкин! – и сердце Алёши перестало чесаться, печаль ушла, а глаза заблестели в предвкушении еды.
За ужином Алёша рассказывал жене о том, насколько он продвинулся в расшифровке одной древнегреческой эпитафии, потом сходил в туалет за Бродским и читал стихи, потом просил добавки и объяснял величие природы на примере зайчика и его дырочек. Жена Алёши, несмотря на суровую внешность, была женщиной впечатлительной. Она представила бедного зайчика со смещёнными дырочками, и глаза её повлажнели.
- А ведь, действительно, страшно… Ошибка на один сантиметр и… Бедный, бедный зайчик… Ну ладно, даю тебе месяц на твои надгробия. Но ровно через тридцать дней – на работу! Я не могу больше одна всё тянуть, только на еду тысяч двадцать уходит, а ещё ипотека… Сын, между прочим, растёт, ему тоже деньги нужны… А цены? Знаешь, сколько сейчас стоит картошка? А джинсы с кроссовками?
Но Алёша не стал отвечать и побежал на диван. К тому же он действительно не знал, сколько стоит картошка. Имре Кертес про это не писал…
А через месяц Алёша Сыпкин вместе с вещами, книгами и фотографиями древних надгробий переехал к маме.
- Понимаешь, мам, - говорил Алёша, доедая борщ. - Я-то не изменился, а вот у неё куда-то пропала эта мягкость, эта способность понять и простить близкого человека. Эта уже совершенно не та милая и наивная барышня, на которой я женился, в которую был влюблён, как мальчишка… Где её доброта, где её готовность пожертвовать собой ради любимого человека? Где, где это чудное некрасовское «Коня на скаку остановит, в горящую избу зайдёт…»? Куда всё это подевалось? Как она может спокойно жить, есть, спать, зная, что её мужчина плачет?
И в пустую тарелку из-под борща упала одинокая слезинка.
- Не плачь, сынок, - ласково отвечала мама: - Не надо… Может, за двадцать-то лет кони ускакали, а избы сгорели наконец? Может, устала она, а, сынок? Но ты не расстраивайся, иди, подреми. Пенсия у меня хорошая, нам хватит…
Но Алёша уже не слышал. Он уже дремал, подложив под голову томик Имре Кертеса и там, в этой дремоте, никто не требовал от него работать и зарабатывать. В этой дремоте Алёша ходил меж рядов великолепных древних надгробий, спрятанных в прекрасных розовых кустах под оливами и расшифровывал, расшифровывал эпитафии, пока не засыпал окончательно…
0

#9 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 26 ноября 2016 - 14:36

8

ТАРАКАНЬЯ ЖИЗНЬ


Дело близилось к вечеру. Тёмные облака полностью залепили горизонт, темень — хоть глаз выколи. Дул холодный ноябрьский ветер, раздувая оставшиеся листья по закоулкам улиц. Я старался не думать о такой прескверной погоде, поэтому начал отеческим взглядом осматривать своё жилище в надежде найти что-нибудь. Но вряд ли бы отыскал хоть что-то среди четырёх потускневших стен, кровати с дырявым матрасом и стола, на котором одиноко ютилась пустая чернильница.
Однако после более детального осмотра в углу комнатушки было кое-что найдено. Мать честная! Ведь это же – таракан! Моей безумной радости не было предела - настолько осчастливила меня эта поистине дивная находка. Я сидел и плакал, а таракан смотрел в мою сторону умным взглядом: видимо пытался что-то сказать. Спустя мгновение мой новый гость был у меня на руке. Он блестел, как сверкает хорошо начищенная золотая чаша. Тонкие лапки таракана судорожно бились в поиске земли, поэтому, долго не мучая, я положил его в угол комнаты и принялся наблюдать.
Мне жутко хотелось поговорить с новым другом, однако он не отзывался. «Видимо, глуховат», - подумал я, и принялся размахивать руками. Но нет, всё тщетно. Никто не слышал меня на этом свете. Даже маленький тараканишка отказался со мной говорить. Гнусное серое общество раздавило всех, не пожалев и моего собрата. Сделав это логическое умозаключение, я расстроился ещё больше. Мысль о таракане рвала и метала мою душу, доводя её до нервного срыва. Всё вокруг начало приобретать туманно-серый вид, а позже и вовсе густой чёрный дым заполонил мою комнату – видимо, и сознание ушло в небытие…
Время шло. Моя жизнь текла обычным бременем маленького человека, которого мир, пережевав, не принял к себе в обители, а выплюнул восвояси. Как-то раз, придя домой одним будничным вечером, я долго сидел и искал себе занятие. Скользя взглядом по голым, как лезвие ножа, стенам комнаты, моё внимание невольно устремилось к углу, где сидел таракан. Взяв насекомое, я начал испепелять его пристальным взглядом безумца. Битый час напряжённые пальцы держали его тельце. Но лапки не дёргались, и, вообще, казалось, что он был чем-то расстроен.
Положив его обратно, я заметил, что недавний гость свалился на бок и лапки вовсе повисли вдоль продолговатого тела. Внутри меня что-то оборвалось, и глаза вновь налились слезами. Однако было уже поздно — бедный таракан отдался тьме, он умер. Не смог совладать маленький таракашка с гнётом мировой глыбы жизни.
И лишь в разболевшейся от слёз голове постоянно мелькал только один вопрос: «Сумеешь ли ты избежать участи насекомого?»
Ответа на него я так и не нашёл…
0

#10 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 27 ноября 2016 - 20:11

9

МИХЛЁВСКИЕ СТАЙКИ


- Дядь Лёш, дядь Лёша! – закричал мой друг, сосед Володька, забежав на порог моего дома.
- Что такое, ты чего орёшь так? - не спеша, пока встал с дивана, вышел мой отец.
- У Михалёва стайки горят…
- И, что я тебе?
- Ну, помогите, пожалуйста!
Он бы вряд ли беспокоился, если б не его баня, что стоит в паре метрах от полыхавшего огня. Володька убежал, надеясь, что у моего отца всё-таки есть совесть. Он даже не надеялся, а просто хорошо знал моего отца. Папа всегда был строг и весьма резок в общении, порой даже казался ужасно вредным негодяем, но на деле он был добр. у него было представление о совести, и он всегда знал, когда можно, а когда нет отказать человеку.
Я побежал за папкой. Да, и без него бы я пошёл, но хотелось посмотреть, как он поступит. Ух, и полыхало там, у пожара, даже страшно подходить было.
- Егор Николаич, Егор Николаич, - кричали мы за запертыми воротами глухому старику, хозяину стаек, что не на шутку разгорелись.
- Наверное, спит, старый пень! – негодовал Володька.
Да, так и было, Егор Николаевич спал. Мой папа, хорошо зная его и ту злую собаку, что бегала, словно сумасшедшая, по двору, перелез через забор и разбудил деда.
Володька бегал, суетился. Звонил, то в пожарную службу, то своему отцу.
- Егор Николаич, у вас есть длинный шланг?
- Нету, – спокойно, позёвывая, будто у него ничего не горит, ответил этот старик моему отцу.
- Лёша, у нас есть, – сказала мама Володи, Анна Петровна.
- Я возьму, - решил проявить самодеятельность и я.
Подключили шланг, но напор был очень слаб. Вода еле пробивалась наружу. Другие соседи, что жили слева, вёдрами носили воду и поливали уже напрочь разгоревшиеся стайки.
- Лёша, Лёша!
- Что, Егор Николаич?
- Помоги выгнать из этой стайки скотину, – взяв за руку, показал отцу пальцем, из какой именно, проявив хоть малое, но беспокойство хозяин происшедшего.
- Ай! - закричал Стародубов Женька, сосед слева. – Тут током бьёт.
- Так вон же провод. Бросай к чёрту поливать. Убьёт ещё. Всё равно уже бесполезно, надо ждать пожарных.
Потом пожар уже перекинулся на следующую стайку.
- Егор Николаич!
- Что, Лёша?
- У вас баллонов газовых там нет?
- Нет, нету.
- Точно? – переспросил он, боясь худшего.
- Ну, как же, я то знаю, мои стайки всё-таки. А зачем тебе?
- Что, значит зачем, - не понимая его вопроса, удивился папа.
- Ну, баллоны-то.
- Да, не нужны мне ваши баллоны. Я спрашиваю, есть ли они там, а то взорваться ведь могут.
- А, ну, так бы и сказал сразу. Нет, точно нету.
Папа махнул рукой и подошёл ко мне:
- Виталя, иди домой, а то, не дай Бог…
А я про себя: «Какой Бог? Про что он там? Быть осторожней - всего и делов..».
Егор Николаевич выгнал из гаража свою машину, опять же по инициативе моего отца. Володька всё суетился, поливал уже другой, не под напряжением сарай, а с ним Женька, я и ещё пару ребят, что прибежали посмотреть на пожар. Людей собиралось всё больше и больше посмотреть на такое зарево.
- Володь, - я подошёл к другу и спросил у него, - ну, что, когда листы железа тырить будем?
- Ха-ха-ха, - вместе, над единственной шуткой в этой суете, мы засмеялись.
- Ну, наконец, не прошло и полугода, – так встретили приезд местной пожарки.
Огонь уже перекинулся на дерево. Жалко было смотреть, как трещали иголки этой красивой сосны. Перекинув шланг через забор, пожарные пустили напор. Всё тухло так быстро, что мы и не заметили, как одна стайка уже перестала гореть. К папе кто-то пришёл, по делам. Они вместе отошли в дом. Любопытная мама тоже ушла. А я, по возможности, помогал нашим пожарным. Всё вскоре закончилось, мы разошлись по домам. Мне сказали спасибо. Я был рад за Володьку, что у него всё обошлось. Жалко только дерево - ведь оно тоже живое было.
Кстати, в сарае был газовый баллон, о котором спрашивал мой папа. Нам просто повезло, что этот баллон оказался пустым.
- Вот старик дал, мог всех похоронить заживо!
Когда я пришёл, папа выругался на меня. Мол, зачем тебе это надо? Потихоньку ушёл, никто и не заметил бы. Но нет, всё же друг с соседом-стариком в беде оказались. Я бы так просто не смог - уйти и сидеть, ждать, что там горит, как обстоит дело и вообще, я не знаю, как на утро посмотрел бы в глаза Володьке!
0

Поделиться темой:


  • 6 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

1 человек читают эту тему
0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых пользователей