[GREEN]

2023 - 2025
Все лауреаты
и дипломанты:


В 2023 году


ЗОЛОТЫМ ЛАУРЕАТОМ СТАЛ:

Неклюдов Вячеслав, 1965 г./ г. Оренбург, Россия
Ссылки на издания и публикации:



1

(с) Вячеслав Неклюдов

ПУТЁВКА В ЖИЗНЬ

Игорь Петрович своего соседа по дому знал исключительно по имени Михаил и прозвищу «Галимый». Так периодически называли его другие мужики из дома. Ну, как знал… Здоровались при встрече, обменивались ничего не значащими словами, зимой расчищали лопатами стоянку для машин. Где и кем он работал, писатель был не в курсе. Так… Периодически общались на автомобильные темы, консультировались по автосервисам, если возникала такая необходимость и всё! Обычное домовое знакомство без дружбы и обязательств. Перехватов не раз видел его супругу, но даже не интересовался ее именем. Знал, что у них есть уже взрослая дочка. Она пару раз садилась за руль отцовского автомобиля, увозя родителей куда-то в гости или на дачу. Но есть ли у Миши внуки, Игорь Петрович был не в курсе. Поэтому, когда в прохладный октябрьский день он наводил порядок в багажном отсеке своего кроссовера, то увидел, как из второго подъезда вышел Мишка, держа за руку мальчика, лет пяти-шести. Перехватов и решил, что это его внук.
- Мишаня, привет! –прокричал он ему, вытряхивая багажный коврик. Галимый помахивая свободной рукой, ответно поздоровался:
- Здорово, Игорек! Чистоту решил навести?
- Да вот, вчера другу вещи перевозил, намусорили немного. А ты смотрю с внуками решил понянчиться?
Сосед не ответил. Его и без того худощавое лицо, почему-то нахмурилось. Он бросил задумчивый взгляд на мальчугана. А тот, заметив катающихся на дворовых качелях ребятишек, вежливо запросился поиграть с ними, почему-то называя соседа дядей Мишей.
- Ну иди, - подтолкнул ребёнка Галимый, добродушно улыбаясь. –Только не долго, нам скоро ехать нужно к… по делам.
При этом в его глазах словно блеснула слезинка. Миша проводил долгим взглядом мальчугана и заметив, что местная детвора его приняла, достал из кармана пачку сигарет и закуривая направился к Перехватову.
- Так это не твой? – поняв, что ошибся, поинтересовался Игорь Петрович. – Родня приехала?
- Да, как тебе сказать, - почему-то замялся сосед. –Теперь вроде как мой… Но…Блин, - почесал он довольно еще густую шевелюру для его возраста, с заметной сединой. – Этот паренек сын одних дальних родственников по линии жены.
- Усыновить хочешь? –предположил писатель. – Что-то с его родителями случилось?
- Пока опекунство оформили, но скорее всего на себя перепишем. Чего пацану без родителей жить? Они раньше в Горловке проживали…
- Вот оно что?! - Игорь Петрович догадался, откуда родом мальчуган. – А к тебе он как попал?
- Да понимаешь, сосед. Мутная тут одна история со мной приключилась… Точнее, даже мистическая. Не знаю, что и сказать. Всё равно не поверит никто. Хотя ты, как я слышал, книги пишешь?
- Да так… пробую… Фантастику в основном.
- Вот! Это мне и нужно! – оживился Михаил. Посмотрев на наручные часы, он невнятно пробормотал:
- Так… Ксюня еще минут двадцать будет… потом созвон… время у нас есть. Присядем? – указал он на дворовую скамейку. Игорь Петрович догадался, что сосед желает поделиться распирающей его мозг историей и заперев машину направился за ним.
- Не знаю, в курсе ты или нет… может, читал в новостях про наших оренбургских казачков, ездивших на Донбас?
- Это ты про отряд добровольцев?
- Да, про него, - глубоко затянулся сигаретным дымом Михаил. При этом он смотрел куда-то вдаль, словно видел то, что недоступно обычным людям. – Так вот… И я там был. Мы должны были влиться в батальон «Ермак». Но помимо всего везли ещё и гуманитарку. Часть наших ехала на микроавтобусах, сопровождали продукты, медикаменты и посылки от родных. Часть казаков поездом отправилась, потом на перекладных…, но не в этом дело. - Сосед вновь глубоко затянулся дымком.
- Мне повезло. Я железкой большую часть добирался… с комфортом. Вот там и получил первое ранение, - невесело ухмыльнулся он. Миша отвернул левый рукав куртки и показал свежий шрам на руке.
- Мужикам сказал, что порезался случайно в тамбуре… Вроде поверили. Швы быстро наложили, перевязали, хотя и судачили, что рана рваная, как от осколка. Повезло, что ничего серьезного не задето было, а то бы меня обратно отправили. Но…, - докурил он первую сигарету и потянулся за второй. –Не в этом дело. Точнее в этом, но… блин, как бы складнее все тебе рассказать?
- Да ты не спеши, - успокоил его Перехватов, - говори всё как есть. Ты с кем-то подрался или…
- Вот именно, что или, - вновь невесело ухмыльнулся сосед. – Короче! Дело к ночи у нас подходило. Сам понимаешь – не в отпуск ехали. Переживания там всякие, разговоры поздние. Ну хряпнули мы на четверых пузырь водяры перед отбоем. У нас с этим строго, но мы исключительно в профилактических целях. Что нам по сто двадцать грамм? Чисто для сна…, но мне не спалось. Да ещё гроза в дороге началась. Гром громыхал, как на войне, словно специально намекал, куда мы едем. Мужики уже храпели, как танки, а я решил выйти в тамбур покурить. Благо наше купе почти рядом с комнатой проводницы располагалось. Она меня, главное, ещё таким жалостливым взглядом проводила… Ну да не в этом суть. Короче…. Стою я в тамбуре курю. Из одежды штаны камуфляжные, берцы и куртка спортивная синяя, на молнии. Да… Ещё папаху кубанку свою надел, холодно было. Стою, дымлю в одиночестве, и тут как шандарахнет гром! Я аж вздрогнул от неожиданности. Главное, так на взрыв был похож. И руку мне обожгло чем-то. Да еще свет прямо перед грохотом в тамбуре пропал. Ну блин, думаю… дела… Я бычок затушил, левую руку проверяю, а там рукав уже от крови намок. И главное дырка в стекле – дует из неё. Я рану зажал и, естественно, обратно ринулся. Пытаюсь в темноте тамбурную ручку нащупать, а её нет. Точнее, она была, но не там и не такая. Это я уже потом сообразил. Стою как дурак, пытаюсь понять, как дверь открыть, а она сама вдруг открывается. Смотрю, за ней стоит вроде тетка худая и невысокая, одетая в старую фуфайку, в шапке-ушанке, ватных штанах, в валенках и с лампой керосинкой в руке! И тоже смотрит на меня, как ошалевшая. Потом заметила, что у меня рука окровавлена, бросилась ко мне и потащила вовнутрь, приговаривая: «Сейчас, миленький тебя перевяжу. Давай садись на кровать».
- Я ошалевший присаживаюсь на полку и понимаю, что вагон не мой вообще! Проводница не наша. Купе её до невозможности старое, покоцанное какое-то. На полке лежит тонкий и грязный матрац, накрытый серой тканью, а главное запах! Сосед, ты не представляешь! Это дикая смесь горелых дров, креозота, керосина, немытого тела, гнили и страха! Да-да! Я и не знал, что у страха есть запах. Но он есть! Первой мыслью у меня было, что я умер. Но у мертвых рука не должна болеть? Тогда я решил, что это глюки от палёной водки, хотя мы её купили в магазине. Тетка уже склонилась передо мной и мою руку перевязывает, а я решил проверить –не галлюцинация ли у меня. Ну и свободной рукой по попе её провел. А та лишь отмахнулась и с улыбкой произнесла:
- Ну раз тебя боец на баб потянуло, значит жить будешь. По касательной осколок прошёл…
В этот момент вновь за окном шарахнуло знатно, аж стекло за прикрытом тканью окном задребезжало. А проводница, завязав на руке узел бинтом, тихо пробормотала:
- Ишь, немчура поганая, никак не успокоится. Поезд наш поперек горла у них стоит. Ни детей, ни раненных им не жалко, сволочи!
- Погоди, - пришёл я в себя. – Какие немцы, какие раненные? Ты кто такая? – Знаешь, сосед, я в тот момент вообще потерялся. Главное, что у меня глюки, уже не сомневался. Но старый вагон, поезд, немцы и не гром, а настоящие разрывы снарядов за окном. Я как раз накануне перед отправкой фильм по телеку смотрел. Называется «Коридор бессмертия», ты видел?
- Да, - согласился Перехватов. – Сильная картина. Там про ленинградскую школьницу, попавшую на работу в паровозную бригаду. Они эвакуировали зимой из осажденного города детей и раненных, да вообще - кого могли, доставляя обратно военное снаряжение и продукты. Там ещё с составом перевозили циклотрон для Курчатова.
- Во-во! – оживился Миша. – Вот его я и смотрел. Поэтому и подумал, что у меня глюки. А тетка… хотя, какая она тетка. Я позже присмотрелся –девчонка сопливая, но уже успевшая хлебнуть лиха по самое не хочу. Просто грязная, уставшая и худая, но не тётка - девушка. А она мне так добродушно:
- Что, солдатик? Тебя ещё и контузило? Ты как вообще в мой вагон попал? Там с обеих сторон теплушки сцеплены. - А я ей в ответ:
- Сам не знаю…
- И пахнет от тебя, - она, даже еще зажмурилась словно от удовольствия, - странно. Очень приятно. Будто ты из дома только вышел, а войны нет… Аромат не узнаю. Не «Тройной одеколон» и не «Шипр» …
- Это французский…, - ответил ей я. - Жена подарила год назад.
- О-о! У тебя и семья есть? Все живы? Тебя как зовут-то?
- Михаил Галимов. А вас?
- Светлана Куприянова.
- Очень приятно. Да…у меня все живы и здоровы. Жена, дочка с зятем и внучкой.
- Ого? - почему-то удивилась она и стала выкать. – Так вы уже оказывается дедушка?! А сколько же вам лет?
- Сорок девять будет через месяц.
- Ух ты! Я думала, вы намного моложе. Хорошо сохранились. Давно воюете?
- Только еще еду…
- А-а-а, у вас бронь была?!
- Типа того, - говорю, а у самого волосы под кубанкой шевелятся. Решил поинтересоваться:
- А вы родом откуда будете. Не из Ленинграда?
- Да. Там родилась, там и школу закончила, но в институт не успела поступить, война…
- А вы?
- Из Оренбурга, точнее из Чкалова, - вспомнил я, что город менял имя перед войной...
Света оживилась, начала мне рассказывать, как она до войны жила. А до меня начинает доходить, что я попал в прошлое! Хрен его знает, как, но я сейчас сижу, может быть, в вагоне того самого состава из фильма, что везет из блокадного города петербуржцев. Девушка мне про себя рассказывает, а у меня одна мысль: «Они же все тут голодные, а у нас там харчей полно! Вот я идиот без рюкзака вышел. Ничего с собой не взял. Но кто же мог знать?!» Сижу, слушаю её, а рука моя лезет в карман олимпийки. Вроде кроме пачки с сигаретами и футляра с очками, там ещё что-то лежало, когда я её надевал. И точно! Мы перед отправкой затаривались, кто чем может. Вот я себе на «Озоне» заказал аварийные пайки для моряков. Один пакет у меня в кармане и лежал. Он небольшой по размерам. Это такие спрессованные плитки. А главное они очень питательные и сладкие. Я его достаю и вручаю Свете. А та ошалело так смотрит, не понимая, что это такое и брать боится. Там упаковка –фольга, да еще надписи на английском. Я ей и говорю:
- Бери, дурочка. Это вкусно! Как шоколад. Американский аварийный паек, для матросов. По ленд-лизу союзнички поставляют. - Начинаю ей распаковывать, а у неё слезы по щекам текут. Вижу по глазам – жрать хочет, но не берёт, почему-то. Я тогда еще подумал – боится, что отравлено. Ну и откусил чуток, показывая, что это можно есть. А она все равно не берёт. И тут слышу, как за моей спиной тонкий голосок ребёнка интересуется:
- Тетя Света, а нас кормить будут?
Оборачиваюсь и вижу, что в дверном проеме стоит непонятно кто. Пальто рваное, ноги в тряпках обмотаны, на голове платок с дырами обвязан до пояса. Лишь видны одни голодные глаза. И смотрит это чудо на нас так, словно мы… Эх! - махнул с досады Мишка рукой. –Я в тот момент такой сволочью себя почувствовал. Обернулся к Свете и говорю:
- И много у тебя здесь таких?
- Полный вагон.
- Та-ак, понятно. Нож есть?
- Вот, - протягивает мне обычный кухонный ножик с источенным лезвием, а у меня руки трясутся. Говорю ей:
- Режь сама на всех. Будешь раздавать, скажи, чтобы не жевали, а сосали. Тогда надолго хватит. Его можно и водой размочить, если кипяток у тебя найдется. А я с твоего разрешения погуляю тут чуток…
- Вот веришь, Игорек, - расчувствовался сосед. – Я еле слёзы сдерживал. Иду по тёмному вагону, а там полно детей. Кто сидит, кто лежит на полках, и все смотрят на меня, как на Бога. За окном слышны периодические взрывы, а в вагоне тишина. Никто не плачет, не пугается взрывов… Дети истощенные, у многих и сил то не осталось, но глаза… Эти глаза меня теперь до самой смерти будут преследовать. Не хочу, чтобы мои внуки до такого ужаса дожили. Иду, значит, смотрю и чую, меня за штанину кто-то ухватил. Опускаю взгляд, а это паренек. Худющий, но взгляд у него бесстрашный, не потухший, как у многих. Тянет за штанину и говорит мне:
- Дядя кавалерист, а вы разведчик?
- А что? – интересуюсь в ответ. Я понял, что меня по кубанке за кавалериста приняли, а по пятнистым штанам за разведчика.
- Скоро мы немцев победим?
- Мишка, не немцев, а фашистов, - поправляет его лежащая рядом девочка.
- Верно, - говорю я и присаживаюсь рядом на корточки. – Немцы такие же люди, как и мы, а вот фашизм – это захватническая идеология и ей не место в мире. Сказал и сам испугался –поймут ли…
- Так скоро? – вновь интересуется мальчик, а я и не знаю, в каком времени оказался. Задаю встречный вопрос:
- А ты знаешь, какой сейчас год?
- Срок третий.
- Ну вот в мае сорок пятого война и окончится. Осталось два годика потерпеть…
- А вы откуда знаете?
- Я? Хм… на самом деле я волшебник, - решил я детям поднять настроение. - Знаю всё, что будет с Россией до лета 2022 года!
- Ух ты? – произнес тёзка, но по глазам его я видел, что мне не верят. - Но ждать ещё два года долго…, - с сожалением в голосе произнес ребёнок. - Не успею я повоевать…
Меня словно ушатом холодной воды окатило. Не мёрз до этого ни сколько, хотя пар изо рта шел. А тут озноб по всему телу. Ребёнок от горшка два вершка, а уже тоже воевать собирается. Блин, а у нас по телеку показывают, как молодые парни бегут за бугор, суки…, а тут ребёнок голодный. Ну да Бог тем беглецам судья. Погладил мальчишку по голове и говорю:
- И не нужно тебе воевать. Страну нужно будет возрождать и детей правильно воспитывать, чтобы не выросли они фашистами. А если придется встать на защиту Родины – вставайте! Мы сильные и умные. Даже в космос первыми полетим!
- Правда? – пацанёнок ко мне наклонился, а в его глазах такая надежда и вера была, что я обнял его и сам заплакал. Сижу, губы кусаю, думаю: «Какую страну мы профукали» и слышу, как детвора оживилась. Оглядываюсь, а это Света несёт сладости заморские и всем говорит, что это гостинчик от бойца дяди Миши. Все вежливо произносили: «Спасибо, дядя Миша» и брали скромные порции. И главное никто из детей не ринулся первым без спросу брать. Не дрались, ни отбирали еду друг у друга. Все чинно ждали, когда до них очередь дойдет. Полоски тоненькие получились, а я вижу, как дети их сначала долго нюхали, жмурясь от удовольствия, а потом принялись медленно сосать, как леденцы. А у меня сердце кровью обливается. Света видимо поняла моё состояние, но ничего не сказала. А я достал сигареты, сказал, выйду покурить и направился в тамбур. Едва дверь открыл и вновь мощный взрыв. В меня словно кто-то ударился… В глазах потемнело, и я упал… Очнулся… смотрю… лежу на полу современного тамбура. Меня вновь будто обухом по голове: «Вернулся!» …
Парням своим ничего не рассказывал. Только друган наш медик меня обругал, что я поврежденную руку грязной тряпкой обмотал. И где я её только отыскал, мол, полная антисанитария. Вколол мне укольчик, рану продезинфицировал, зашил и всё… Потом прибыли на место… Как служилось, рассказывать не буду, - посмотрев на часы, заметил сосед. – Сейчас жена уже выйдет. Но до Горловки добрался. Там и узнал, что от семьи родственников никого в живых почти не осталось. Дом разрушен снарядом, а пацана отправили в детский дом. Нашёл потом, встретились. Оказалось – он мой тёзка, тоже Миша. А когда я увидел его глаза, как у тех ленинградских детей, понял –судьба. Я Михаил, в вагоне том был Мишка и этот тёзка. Решил - жив буду заберу его с собой. Командование помогло с оформлением документов. Вот он с нами и вернулся в Оренбург.
- Мда… история почти фантастическая, - задумался писатель. – Можно кино снимать. Так ты думаешь, тебя на самом деле в прошлое закидывало или глюки?
- Знаешь, Игорек. До вчерашнего дня я так и думал, что мне это привиделось. Окно в нашем тамбуре оказалось на самом деле разбитым. Может, хулиганы во время движения в вагон бросили железяку. Есть же уроды. Рану я получил, кровь лилась, может и водка палёной была. Я для себя и решил – глюки. Но вот в чем дело, - оглянулся он на свой подъезд, откуда как раз выходила его супруга. - Вчера мне раздался странный телефонный звонок с неизвестного номера. Звонил какой-то Михаил Сергеевич Тихомиров. Сказал, что ему нужно что-то для меня передать. Мол, знакомые его попросили, а он долго искал мои контакты. Сообщил, что он вечером будет проездом через наш город. Ну я и поехал. Опаздывал, буквально перед отходом поезда уже мы встретились. Мужик намного старше меня, седой уже с палочкой ходит. Увидел, разулыбался. Говорил, что не верил встрече, но это на самом деле я. Начал меня благодарить за что-то. Якобы я ему дал путёвку в жизнь, веру в людей и сладостями какими-то вдобавок угощал…. Я толком и понять ничего не мог. Думал, может он с Донбаса… пересекались где-то? Уже объявили об отправлении поезда. А он мне напоследок вручает небольшой пакет, мол, я его открою и всё сам пойму. Поезд отправился, а он мне все махал рукой на прощанье. Я в машину свою вернулся, вскрыл пакет, а там…
Сосед достал из автомобильной сумочки до невозможности потертый футляр для очков и протянул его писателю. Игорь Петрович осторожно открыл изношенную вещь и увидел, что внутри лежат постаревшие от времени очки. Одно стекло треснуто вдребезги, но позже аккуратно заклеено. Все швы хорошо просматривались. Второе стекло тоже исцарапано, но целое. Пластмассовые дужки раскололись от времени, металл кое-где заржавел. Носить эти очки было уже невозможно, хотя фасон у них выглядел вполне современно.
- И что это? –не понял Михаила писатель.
- Это?! - усмехнулся тот, забирая раритет. – Это мои очки. Они у меня в тот раз были при себе. Дальнозоркость возрастная. Но когда я «вернулся», очков утром не обнаружил. Ходил в тамбур, спрашивал у проводницы. Никто очков не брал и не видел. Пришлось потом новые заказывать. А позже до меня дошло, что, когда я присел перед ребенком на корточки, очки банально моги выпасть из кармана. Я их потерял тогда, зимой сорок третьего года в промёрзшем вагоне блокадного поезда! А Михаил Сергеевич Тихомиров – тот самый пацан Мишка, который у меня спрашивал, когда война закончится! Пазл сложился! Все его слова на перроне теперь стали мне понятны. Не глюки это были…
- Миш, ты скоро там? – послышался недовольный голос жены. Они с пареньком ждали супруга у машины. – Нам ехать пора, риелтор ждет.
- Да иду уже! – встал со скамейки сосед. И подмигнув недоумённому писателю, добавил с улыбкой:
- Вот такие у нас дела, Игорек. Ладно, бывай. Мы домик тут в деревне присмотрели. Хотим туда из города переехать. Едем оформлять. Надоела мне суета городская. А ты, если захочешь – напиши об этом рассказ. Может, он тоже кому-то путевку в новую жизнь даст? Детей, потерявших родителей и близких в мире еще полно и неважно, кто они по национальности… Главное – кем они вырастут.

[GREEN]

СЕРЕБРЯНЫМ ЛАУРЕАТОМ СТАЛ:

Локтин Роман, 1978 г./ г. Серпухов, Московская обл., Россия
Ссылки на издания и публикации:



14

(с) Роман Локтин

ВОРОТА НА ПОЛНОЧЬ

Летним днем автомобиль «Форд Фокус» ехал по улице деревни мимо старых изб.
В ехавшей машине на переднем правом кресле ёрзал Костя — задумчивый мальчик лет девяти. Слева от него за рулём сидела тридцатилетняя Вера — некрасивая, с нервным лицом.
Достав смартфон, Костя попытался его скроллить, сказал:
— Ма, интернета нет. Связи — тоже.
…Автомобиль Веры подъехал к воротам в заборе перед старым деревян-ным домом с печной трубой, остановился, посигналил.
Из машины Костя видел, как ворота открывает Александр — плечистый крепыш лет тридцати трёх с гривой рыжих волос и разноцветными глаза-ми.
Автомобиль въехал через раскрытые ворота на двор, припарковался у дома, возле которого находилась поленница под навесом. На крыльце си-дела кошка. Костя и Вера вышли из машины.
Закрыв ворота, Александр их запер, крикнул:
— Здравствуй, Вера! Привет, Костя!
Александр и Вера подошли друг к другу, обнялись, поцеловались.
— Зачем ты его взяла? — спросил Александр.
— Саш, — сказала Вера, — его оставить не с кем. Папаше он не нужен. Надька в больницу легла.
Увидев, как мать целуется с мужчиной, сын отвернулся.

Вскоре Костя, Вера и Александр вошли в прихожую дома.
Мужчина указал на лестницу, которая вела в подвал, и сказал:
— Туда не ходите. Там змеи водятся.
Мальчик испуганно посмотрел на ступеньки, спускавшиеся в темноту.

Позже Костя расхаживал по заросшему саду за домом. Стрекотали насе-комые. В стороне находились сарай и деревянный туалет. В старом заборе виднелись щели, дыры. Неподалеку из травы торчала каменная глыба.
Мальчик подошёл к глыбе, на которой было что-то высечено.
— Костя, — раздался голос Александра.
Костя вздрогнул, развернулся к Александру, который стоял за его спиной; мужчина подошёл к мальчику бесшумно.
— Ночью шум услышишь, — сказал Александр, — из дома не выходи. Сюда кабаны лазят. Забор поправить всё руки не доходят.
Мальчик испуганно смотрел на мужчину.

Вечером на кухне дома Костя складывал ножи и вилки в ящик стола.
Заглянула Вера с ночным горшком в руке, показала его Косте.
— Когда пи-пи захочешь.
Вера прошла в комнату, поставила горшок под кровать. Александр, стоя у окна, прикреплял кнопками марлю, которой была затянута форточка.
— Сегодня столько впечатлений… — сказала Вера. — Буду во сне ходить, ты меня разбуди. Ладно? За руку возьми, крикни «ма», и я проснусь.
— Помню, не бойся, — Александр завершил работу, вышел из комнаты.
Краем глаза Костя выглянул из кухни. Мальчик подсмотрел, как мужчина уходит в прихожую, по скрипучей лестнице спускается в подвал.

Ночью в комнате дома Костя под одеялом спал на кровати.
Через затянутую марлей форточку доносились вой деревенских собак и странное гудение. Казалось, источник гудения находится где-то рядом.
Костя проснулся, сел, прислушался. Гудение стихло.
Встав с кровати, Костя подошёл к окну, посмотрел на освещенный луной двор перед домом. Мальчик заметил, что ворота раскрыты.
Костя изменился в лице: он увидел, как мимо дома проходит кто-то боль-шой, тяжело топающий. Высокая тень останавливается напротив окна.
Крупная когтистая ладонь прижимается снаружи к оконному стеклу.
Вздрогнув, Костя в ужасе открыл рот, попятился от окна.
Прижатая ко стеклу ладонь исчезла. Тень ушла.
Оцепеневший Костя через окно видел, как мимо дома медленно проходит Александр, ведя за руку спящую Веру в ночной сорочке. На ходу мужчи-на по-звериному резко поворачивает голову, цепко смотрит на мальчика.

Утром Вера расхаживала по саду за домом, осматривалась, кричала:
— Костя!.. Где ты?!. Выходи! Не смешно уже!
— Вера! — раздался голос Александра из окна дома. — Он здесь!
Вера быстро ушла к дому.

Вскоре в комнате дома Вера нагнулась, увидела забившегося под кровать Костю. Мальчик лежал ничком, отвернувшись к стене.
Мать изменилась в лице, спросила:
— Ты чего, сынок?
Костя повернулся к Вере, испуганно что-то промычал.

Днем Костя с двумя листами бумаги в руке зашёл на кухню дома. Вера в переднике, стоя у плиты с газовым баллоном, помешивала суп, варивший-ся в кастрюле. Через окно было видно, как во дворе Александр рубит дро-ва.
Костя коснулся руки Веры, что-то промычал с нервным тиком лица.
— Молчать так и будешь? — спросила Вера.
Сын показал матери два листа бумаги. На одном из них была грубо нари-сована когтистая ладонь, прижатая к стеклу окна, на другом — силуэт плечистого сутулого великана с длинными руками и заостренной головой, который выходит через раскрытые ворота. Под рисунками красовались корявые надписи: «ТАМ ЧУДЕЩЕ», «ПАЕДИМ ДАМОЙ», «ДЯДЯ САША ПЛАХОЙ».
Глянув на рисунки, Вера отложила половник, сказала:
— Так… Дядя Саша хороший. За него я скоро выйду. Не дури.
Мать отобрала у сына рисунки, рассмотрела их.
Покачав головой, Костя пытался что-то сказать; рот его кривился.

Позже на дворе дома Вера расхаживала вперёд-назад вдоль поленницы.
В стороне стоял Александр. На крыльце сидела кошка.
— Он вообще не говорит… — сказала расхаживавшая Вера. — Чего де-лать-то? В больницу ехать?
— В медпункте вас не примут, — произнес Александр. — Велят сперва за-яву писать, прикрепляться.
— Доктору звонить надо. Костю невропатолог ведёт… Как вы без связи-то живёте? «Скорую» как вызываете?
— Звоним из сельсовета. От райцентра «скорая» часа два ехать будет. У соседки есть телефон местный.
Расхаживавшая Вера остановилась, посмотрела на Александра.

Позже Костя и Вера с дамской сумочкой на плече прошли через калитку в заборе на соседний садовый участок, поднялись на крыльцо избы.
Вера постучалась в дом. Дверь открыла седая старуха.
— Здравствуйте, — сказала Вера. — Позвонить от вас можно?
Мальчик испуганно смотрел на старуху.

Вскоре в комнате избы Костя стоял рядом с Верой, которая сидела на сту-ле, разговаривая по стационарному телефону. У входа переминалась с но-ги на ногу седая старуха, с любопытством смотрела на мать и сына.
— Нет, — сказала Вера по телефону. — Никто Костю не пугал.
— Причина немоты может крыться в его дислексии, — раздался голос врача из трубки. — У таких детей случаются временные потери речи. Пропейте фенибут, дважды в день по таблетке. Если через три дня речь не вернётся, надо будет обследовать.
— Спасибо вам. До свидания.
Вера положила трубку на телефонный аппарат.
— Так у тебя сыночек болеет? — спросила седая старуха.
— Да… — Вера встала. — Пошли, Кость.
— Ну, так своди его к бабке Лиде, — сказала старуха. — Она через две хаты живет, где пугало. Она всех лечит. И сынка твоего полечит.
Сын задумчиво посмотрел на старуху, взял мать за руку.


Позже Костя и Вера с дамской сумочкой на плече прошли по улице дерев-ни мимо старых изб.
Мать и сын подошли к садовому участку с огородным пугалом, останови-лись у калитки в заборе. Перед избой на огороде стояла косоглазая стару-ха. Нагнувшись, она тяпкой рыхлила грядку.
— Здравствуйте, — сказала Вера старухе. — Вы — тётя Лида?
Бабка Лида выпрямилась, пристально посмотрела на гостей, кивнула.
— Сына моего посмотрите. Пожалуйста.
Мать легонько подтолкнула сына вперед.

Вскоре в комнате избы за столом сидели Костя, Вера и косоглазая бабка Лида. На стенах висели иконы. Окно было открыто.
На столе лежали: банкнота в пять тысяч рублей; рисунок Кости, который грубо изображал силуэт плечистого сутулого великана с длинными рука-ми и заостренной головой, выходившего через ворота.
Рассмотрев рисунок, бабка Лида спросила у Веры:
— По ночам во сне бродишь?
— Как вы узнали? — удивилась Вера.
— Не при мальчике, — бабка указала глазами на ребёнка.
— Кость, — сказала Вера, — выйди, на дворе подожди.
Мальчик встал, вышел из комнаты, закрыл за собой дверь.
— Вы живёте в доме с воротами на полночь, — сказала бабка.
— При чём здесь полночь? — спросила Вера.
— «На полночь» значит «на север»… Ворота на север ставить нельзя. В полнолуние через такие ворота в мир наш может войти нечистый.
— Ясно… А вы сына моего полечите?
— В древности у того дома капище было. Там язычники детей в жертву приносили, женщин отдавали нечистому. До сих пор он туда по ночам хо-дит. В дом войти он не может. Под фундаментом оберег зарыт. Он вокруг бродит. Сынок твой его видел. Это он его нарисовал, — бабка Лида ука-зала на рисунок. — Нечистый у сынка твоего голос забрал. Чтобы маль-чик его не выдал.
Снаружи избы Костя, пригнувшись, подкрался к открытому окну комна-ты, принялся подслушивать разговор матери с косоглазой старухой.
В комнате бабка Лида, сидя за столом, продолжала:
— Твой Сашка рыжий — сын нечистого. И брат его был сыном нечистого. Эту семейку мы с давних пор знаем, они всегда лукавому служили.
— Про Сашу плохо не говорите, — сказала Вера.
— Сюда он тебя заманил для папы своего, — сказала бабка, — чтобы ты род его продлила. Вас таких много. Каждое лето Сашка баб сюда возит. Разных, но как ты болезных. Все во сне бродят.
— Вы чего несёте? — Вера встала, сердито глядя на бабку Лиду.
— Гудение ночью не помнишь? Когда Сашка отца зовёт? Одной гуделкой он его призывает, другой — изгоняет. Сашка хочет, чтоб ты от нечистого родила… А когда ты родишь, и ребёнок этот подрастёт, он тебя съест… Уезжай отсюда. Сейчас же. Если залетела — аборт сделай.
Сидя под окном избы, Костя испуганно слушал старуху.
В комнате Вера схватила со стола рисунок, злобно взглянула на бабку.
— Вы бред несёте. Деньги я не за это платила.
Развернувшись, Вера вышла из комнаты, хлопнула за собой дверью.
Снаружи избы Костя, пригнувшись, пробежал от окна к крыльцу.
Мать вышла из дома, схватила сына за руку, быстро повела его мимо пу-гала в сторону калитки.

Ночью в комнате дома Костя лежал под одеялом на кровати.
Через затянутую марлей форточку донеслись странное гудение, вой дере-венских собак. Мальчик в ужасе вскочил, залез под кровать.
Раздался скрип полов. Из-под кровати Костя через открытую дверь уви-дел, как мимо комнаты медленно проходит Вера в ночной сорочке, спящая с полуоткрытыми глазами.
Мальчик вылез из-под кровати, вышел из комнаты в гостиную.
Подойдя к матери, сын схватил её за руку, промычал:
— М-м-ма.
Проснувшись, Вера удивленно посмотрела на Костю.
Сын жестом попросил мать молчать.
Они слышали гудение и собачий вой, доносившиеся снаружи дома.
Вера заглянула в спальню, зажгла лампу. Александра там не было.
Гудение стихло.
Костя и Вера вошли в прихожую, включили там свет. Испуганный сын хватал мать за сорочку, тщетно пытался удержать её внутри дома.
Вера вышла на крыльцо, увидела во дворе раскрытые ворота, крикнула:
— Саш!.. Саша!
Костя остался стоять в прихожей, пугливо прислушиваясь.
Вера сошла с крыльца на двор, освещённый луной.
Из-за угла дома вышел Александр в одних штанах, спросил:
— Ворота зачем открыла?
— Это не я… — сказала Вера. — Где ты был?
— В туалет ходил.
— А чего там гудело?
Александр подошёл к воротам, закрыл их, запер.
— Тебе показалось. Вторую ночь во сне гуляешь. Вчера я тебя во дворе нашел, ты ворота открыла.
— Саш, прости… — сказала Вера. — Меня болезнь эта так достала.
Александр подошёл к Вере, обнял ее, погладил по голове.
Костя прокрался из прихожей на кухню, выглянул оттуда краем глаза.
Мальчик подсмотрел, как Александр входит в дом, по скрипучей лестнице спускается в подвал; из кармана его штанов свисают какие-то ремешки.

Утром на дворе дома Вера расхаживала вперёд-назад вдоль поленницы.
Александр стоял в стороне и рассматривал рисунок Кости, на котором был изображен силуэт великана, выходившего из ворот, а под ним — ко-рявые надписи: «ПАЕДИМ ДАМОЙ», «ДЯДЯ САША ПЛАХОЙ».
— Второй день молчит… — сказала Вера. — Чего он рисует?
Расхаживавшая женщина остановилась, посмотрела на мужчину.

Вскоре в заросшем саду за домом Александр с рисунком Кости в руке подвел Веру к глыбе, на которой были грубо высечены три силуэта.
Один из них представлял собой мужчину, державшего в поднятых руках веревку с эллипсом на конце. Другой изображал женщину, стоявшую на четвереньках. Третий был плечистым сутулым великаном с длинными ру-ками, заостренной головой и крупным пенисом.
Александр указал Вере на высеченные силуэты, затем — на великана, нарисованного Костей. Она сравнила рисунок с изображениями на глыбе.
— Так вот где он срисовал. А я-то думала… Это что за камень?
— С давних пор лежит, — сказал Александр. — Брат его вывезти хотел, да пришлось бы дробить, а это муторно.
Разноцветными глазами Александр цепко посмотрел на Веру, обнял её, поцеловал.

Днем на кухне дома Костя проглотил таблетку, запил водой.
Вера вошла на кухню, сказала:
— Пойдём с нами. Дядя Саша тебя плавать научит.
Сын задумчиво посмотрел на мать, покачал головой.
— Ну и расти неумехой, как папаша твой, — Вера вышла из кухни.
…Через окно Костя видел, как Вера и Александр с полотенцами в руках уходят со двора. Мальчик вспомнил слова бабки Лиды: «А когда ты ро-дишь, и ребёнок этот подрастёт, он тебя съест».
…В прихожей Костя с фонариком в руке осторожно сошел по скрипучей лестнице в подвал. На ногах мальчика были надеты резиновые сапоги.
Дрожа от страха, Костя включил фонарик, со скрипом открыл дверь под-вала. Трясущимся лучом мальчик осветил пол подвального помещения.
Змей там не было. Раздался шорох убегавшей крысы.
Испуганный Костя вошел в подвал, увидел выключатель, зажёг свет, осмотрелся. На стене были прикреплены два больших панно с крючками. На крючке каждого панно висело по два ремешка с привязанными на кон-цах эллипсовидными дощечками.
Костя осторожно подошел к двум панно, рассмотрел их.
На обоих панно были нарисованы раскрытые ворота, а между их створка-ми — плечистый сутулый великан с длинными руками и заостренной го-ловой, весь покрытый рыжей шерстью. На левом панно он входил в воро-та, на правом — выходил. Перед великаном был изображен человек, ко-торый стоял, вращая над головой ремешок с эллипсом на конце.
Костя вспомнил слова бабки Лиды: «Одной гуделкой он его призывает, другой — изгоняет». Мальчик осторожно снял ремешок с правого панно. На одном конце ремешка была завязана петля, на другом — прикреплена эллипсовидная дощечка с нарисованной на ней мордой рыжего чудовища.

Вскоре в саду за домом Костя стоял возле глыбы с высеченными на ней силуэтами. Взяв ремешок с дощечкой за петлю, мальчик осторожно под-нял его над головой, вытянул параллельно земле.
Костя принялся раскручивать ремешок над головой, глядя на каменные изображения. При быстром вращении дощечка начала издавать гудящий звук. Издали донеслись вой и лай деревенских собак.

Тем временем обнаженные Вера и Александр в обнимку стояли по грудь в водоёме, целовались.
Услышав собачий вой, Александр по-звериному резко повернул голову, цепким взглядом разноцветных глаз посмотрел в сторону деревни.

Позже на кухне дома Костя сидел за столом, пил чай.
Через окно мальчик видел, как по двору проходят Вера и Александр — оба с мокрыми волосами, с полотенцами в руках.
Мать вошла в дом, проследовала мимо кухни в спальню.
Краем глаза Костя выглянул из кухни, заметил, как в прихожей Александр по скрипучей лестнице сходит в подвальное помещение.
Открыв дверь подвала, Александр включил свет, увидел, что на крючках панно висят все четыре ремешка с дощечками.
На кухне мальчик вернулся к столу, сел, задумался.

Ночью в комнате дома Костя под одеялом лежал на кровати.
Через затянутую марлей форточку донеслись знакомое гудение, вой дере-венских собак. Испуганный мальчик сел. Раздался скрип полов.
Костя вскочил с кровати, выглянул из комнаты в гостиную. Он увидел, как спящая с полуоткрытыми глазами Вера в ночной сорочке уходит в при-хожую. Сын замычал, пошёл за матерью, но та уже вышла на крыльцо.
Гудение усилилось.
Костя в ужасе посмотрел через открытую дверь на двор, освещенный лу-ной. Ворота были распахнуты.
…Со скрипом открыв дверь подвального помещения, Костя включил свет. На крючках панно висело только два ремешка с дощечками.
Дрожа от страха, мальчик снял ремешок с правого панно, на котором пле-чистый великан был изображен выходившим из ворот.

Вскоре Костя, держа в руках ремешок, сошел с крыльца во двор. Светила полная луна. Мальчик испуганно смотрел на раскрытые ворота.
Краем глаза Костя выглянул из-за дома, увидел, как в саду стоит Вера, спящая с приоткрытыми глазами. В стороне от неё переминается с ноги на ногу Александр и рукой в перчатке крутит над головой ремешок с дощеч-кой, издающий гудение.
Дрожа от страха, Костя заметил, как между створками ворот появляется человекообразная фигура. Это был покрытый шерстью великан — плечи-стый, сутулый, с заостренной головой и длинными когтистыми руками. При взгляде прямо на него он исчезал; его было видно лишь боковым зре-нием.
В отчаянии Костя поднял руку с ремешком над головой, принялся вра-щать дощечку, которая начала издавать гудящий звук. Это было гудение другого тембра, перебивавшее гул Александра. Ременная петля натирала ладонь мальчика; лицо его исказилось от боли, но он продолжал крутить гуделку.
В ужасе косясь на раскрытые ворота, Костя замычал, крикнул:
— М-м-м-а-а-а!
Вера услышала отчаянный крик сына, проснулась. Боковым зрением она заметила в воротах силуэт гиганта, который уходит, исчезая во тьме.
Александр отбросил гуделку, злобно посмотрел на испуганную Веру, убежал за дом. Оттуда донеслись крики Кости, глухой звук ударов.
Женщина бросилась следом за мужчиной. Забежав за дом, она увидела, как Александр, оскалившись, бьёт Костю головой об стену.
Вера изменилась в лице, схватила чурбан из поленницы. Закричав, она подбежала к Александру, с размаха ударила его поленом по затылку.
От удара мужчина вскрикнул, отпустил мальчика, завалился на землю.
Рядом упал без сознания Костя с разбитой в кровь головой.
Вера принялась бить чурбаном по дергавшемуся Александру, пока тот не замер.
Отбросив окровавленное полено, мать опустилась на колени, приподняла тело сына, заплакала.

Позже Вера уложила Костю с перевязанной бинтом головой на заднее си-денье автомобиля «Форд Фокус», припаркованного возле дома.
Мать села за руль, завела двигатель, включила фары.
Машина тронулась с места, выехала со двора через раскрытые ворота.
В ехавшем автомобиле Вера, сидя за рулем, тихо плакала.
— Прости меня, сынок… За всё прости… До больницы потерпи.
На заднем сиденье лежал Костя с закрытыми глазами. Сквозь бинт из го-ловы его сочилась кровь.
Машина с горевшими фарами уехала по деревенской улице.

[GREEN]

ЛАУРЕАТАМИ СТАЛИ:

Маматова Алефтина, 1967 г./ г. Барнаул, Россия
Ссылки на издания и публикации:


7

(с) Алефтина Маматова

МАРГОШИН АНГЕЛ

Маргарита неуклюже перепрыгнула через канаву, намытую затяжным сентябрьским дождем. Кляня ненастную погоду, она толкнула бедром скрипучую калитку. Уличный фонарь тускло осветил в глубине двора деревянный дом под черепичным навесом. Женщина вслепую нашарила на дне сумки увесистую связку ключей и возмутилась:
- Только лужи не хватало! Мои бедненькие, новенькие босоножки…
С обреченным видом она захлюпала по жиже, не щадя обуви. В темноте двора послышался хриплый, болезненный кашель:
- Кх-кх-кх… Кх-кх-кх…
- Эй, кто там? – закричала испуганно Маргарита. - Убирайтесь, я вызову полицию!
Кашель прекратился.
- Я не шучу! – повторила она угрозу, чутко прислушиваясь к любому шороху.
- Кх-кх-кх…
Женское любопытство победило. Подавив чувство страха, хозяйка сделала несколько осторожных шагов. Она ожидала увидеть кого угодно - бомжа, грабителя, пьянчугу, только не его. На мокрой ступеньке сидел, согнувшись, как дряхлый старичок, мальчишка лет десяти, гладко выбритый под машинку. От сырости и холода он громко застучал зубами, не в силах остановить дрожь в теле. Его плохонькая одежонка, от которой на расстоянии несло огромной человеческой бедой, явно не согревала.
- Замерз совсем! – пронеслось у Маргариты в голове.
Прижав острые, рассеченные в кровь коленки к трясущемуся подбородку, мальчик затравленно зыркнул в темноту. В усталых глазах застыли боль и отчаяние.
- Чего уставилась?
Не смотря на ребячью колючесть, Маргарита растаяла, как масло на горячей сковороде:
- Ну, надо же, как ангел!
Не задумываясь, она присела рядом. Незнакомец отодвинулся, вытаращив серые совиные глаза.
- Я ничего не взял! Можешь обыскать!
Парнишка дернулся вперед, намереваясь дать деру, но Маргарита цепко схватила его за шиворот.
- Ты чей?
- Ничей! Сам по себе!
- Что же на моем крыльце делаешь?
- Тебя жду. Устраивает?
Он с вызовом сплюнул под ноги. Маргарита, каким-то чудом, взяла себя в руки:
- Давай-ка будем в доме знакомиться, не сидеть же на холоде. Только со мной – на «Вы», я постарше, все же, лет на... Короче, старше.
Она толкнула тяжелую дверь, пропуская впереди себя незваного гостя:
- Сейчас чай будем пить, с бутербродами! Хорошо, в магазин забежала, а то я на поздних гостей не рассчитывала, в холодильнике – пусто.
Мальчик промолчал, спокойно слушая женскую болтовню. За долгое время скитаний он впервые почувствовал домашнее тепло, но внутренний голос проявил бдительность:
- «Не расслабляйся! Все равно не оставит. Побоится».

***
Ребенок уныло посмотрел в заплаканное окно. По стеклу заплясали капельки дождя.
- Черт! Даже просохнуть не успею!
Маргарита о переживаниях гостя не подозревала. Щедро нарезав гору бутербродов, она пригласила мальчика за стол:
- Налетай, да не давись, еще сделаю.
Пока ребенок утолял голод, давясь незамысловатой стряпней, Маргарита присмотрелась к нему поближе:
- Запущенный, хамоватый. Одежда с чужого плеча – футболка на три размера больше, штаны от грязи лоснятся, кроссовки дырявые. Наверное, беспризорник. Надо утром к участковому сходить.
- Нее-е, не надо! – прочитал ребенок ее мысли, вытирая обветренные губы тыльной стороной ладони. - Я не потерялся…
- Ишь ты, не надо! Постой, а откуда ты узнал...
- Все о милиции думают, когда видят детей без родителей. У меня нет никого. Здесь… нет.
Он простуженно шмыгнул распухшим носом.
- Где - никого нет? В городе?
- Типа того…
- Как ты меня нашел? Случайно забрел?
- Ребята знакомые подсказали, что живешь одна, в большом доме, места хватит. Правда, до жути вредная, но отходчивая. Мне бы до зимы перекантоваться…
- Так! Так! – заинтересовалась Маргарита. - Вот уж не подозревала, что представляю интерес для дворовых шаек.
- Не ты, а сад! – уточнил мальчишка. - Яблоки больно вкусные…
- Вот оно что! – оскорбилась девушка прямолинейностью ответа. - Яблоки, действительно, замечательные, только твои знакомые ребята их срывают недозревшими. Будешь тут вредной теткой!
Маргарита разгорячилась, а мальчик, не обращая внимания, продолжил мысль:
- Я решил попробовать. Прогонишь, уйду.
- Что за день? – опустила устало голову Маргарита. - Вообще-то, по всем человеческим законам, я сегодня должна принимать подарки и угощать гостей именинным тортом, а вместо этого встречаю маленьких бродяжек! Ничего себе, подарочек!
- Поздравляю! – ответил сухо мальчишка. - Пойду я.
- Стоять! – рявкнула Маргарита. - Никуда ты не пойдешь!
Мальчик захлопал ресницами. От доброжелательной хозяйки он никак не ожидал командного тона.
- Не понял…
- Слушай, давай говорить серьезно. Мне сегодня исполнилось тридцать лет, а живу одна. Работаю секретарем-референтом, не могу избавиться от веснушек на носу и, если честно - ужасно устала… Представляешь масштаб бедствия? Да, меня Маргарита зовут. А тебя?
- Ангел! – помахал он руками, как воображаемыми крылышками.
- Ты на себя в зеркало давно смотрел? Ангелы – пухленькие, розовощекие и кудрявенькие.
- Придется в такого поверить!
- Допустим! – сдалась Маргарита. - Скажи на милость, зачем мне ангел среди ночи?
- Во-первых, я должен тебя кое с кем познакомить. Без семьи - одичаешь!
- Вот уж, не было печали! Тоже мне, устроитель Судеб! Может, у тебя стрелы есть, как у Амура?
- Лук и стрелы – прошлый век! Ты не переживай, он хороший человек.
- Да кто - он?
- Скоро узнаешь. А во-вторых, я спать хочу! – надул обветренные губы мальчишка.
- Мне кажется – я сама сплю…
- Так я остаюсь? Мне бы только до зимы!
- Ладно, утро вечера мудренее, – махнула безнадежно Маргарита рукой, - я в гостиной на диване постелю. У тебя колени не в порядке, надо бы обработать.
- Нее-е, так заживет, – отказался от предложенной помощи гость, осторожно прикасаясь мизинцем к тонкой корочке свежей ссадины.
- Кстати, а почему – до зимы?
- Зимой найти Дорогу проще. Пойду на Север, где мой Дом, где меня ждут.
- От этих загадок голова трещит!
- Я не виноват…
- Ты мне зубы не заговаривай! Марш мыться!
- У-у-у… Началось воспитание! - заворчал Ангел.
Не успела хозяйка наполнить ванную, как ребенок заснул, трогательно свернувшись «калачиком». Маргарита стянула с него грязную одежду. На лопатках, торчащих треугольниками, она заметила два симметрично расположенных шрама, словно следы от сброшенных ангельских крыльев.
- Понятно, почему «Ангел», – догадалась Маргарита, заботливо укрывая мальчишку простыней.

***

Марго удобно устроилась, укрывшись пушистым пледом. Бесполезно бороться с бессонницей, когда голова трещит от тревожных мыслей и болезненных воспоминаний. Она не заметила, как прожила несколько последних лет, погрязнув в рутине пятидневной рабочей недели и двух никчемных выходных, которые необходимо пережить. Борьба с одиночеством – неблагодарное занятие, а еще лезут мыслишки о собственной никчемности. Докатилась до того, что забыла про тридцатилетие. Почему так случилось с молодой, здоровой женщиной, умницей-красавицей - непонятно. Маргарита отмотала кинопленку собственной жизни назад…
После смерти родителей она осталась единственной наследницей добротного деревянного дома, окруженного фруктовым садом. Решив, что одной с хозяйством не справиться, подала объявление о продаже. Родительское наследство перейти в чужие руки не пожелало. Маргарита смирилась, привыкая потихоньку жить одна. Были, конечно, романы, но краткосрочные, ни к чему не обязывающие. Кавалеры дружно разбежались, не потрудившись объясниться. Может быть, покопаться в детстве, когда никаких забот, кроме обязанности помыть посуду и протереть пыль с мебели?
Маргарита восстановила в памяти одно удивительное утро…
Комната залита солнечным светом, все пропитано утренней негой. На подоконнике нагловато расчирикался воробей. Женщина добродушно улыбнулась заспанной девчонке с копной спутавшихся волос. Они обнялись так крепко, что слышно, как бьется мамино сердце.
Маргарита всхлипнула:
- Я бы и сейчас прижалась, как в детстве…
А память уже рисует калитку, у которой заждался Ваня Клепиков – голубоглазый, нескладный мальчишка из соседнего двора. Они крепко дружили, пока не случилось горе. Детей разлучила река, в которой утонул друг. Его тело так и не нашли…
Говорят – время лечит. Маргарита смирилась, приглушив недетские страдания. Окончила школу, институт и, как подарок с небес – мальчишка на крыльце дома, удивительно похожий на Ваню.

***
- Где моя одежда? – донесся из гостиной требовательный мальчишеский голос. - Мы так не договаривались!
Маргарита вернулась к действительности.
- Я не потерплю грязнулю в доме! Одевайся, не капризничай!
Из комнаты вышел сонный мальчишка, закутанный в простыню:
- Не надо было стирать, теперь одежда будет тесной!
- Я лучше знаю! – возразила Маргарита. - Кстати, не называй меня Маргошей.
- Почему?
- Меня так в детстве звал... один хороший человек.
- Значит, и мне можно. Я тоже хороший!
- Ладно! Может, расскажешь немного о себе?
- Что тебя интересует?
- Где ты раньше жил? Откуда убежал? Зачем?
- Разве это имеет значение?
- Ребенку трудно выжить в мире взрослых…
- Подумаешь! Всегда есть возможность заработать на кусок хлеба.
- Кто же малолетнего пацана на работу примет?
- Ну, ты даешь! – округлил глаза мальчишка. - Дети, лучшая рабочая сила! Ящики разгрузить, территорию подмести, принести – поднести…
- Что же мне с тобой делать?
- Веди в полицию.
- Ты же не хотел?
- Думаю, лучше сходить, а то неприятности будут, – пожалел ее мальчик.
- Надо же, заботливый какой! – хмыкнула Маргарита. - Тогда марш завтракать и чистить зубы, если еще не забыл, как это делается.

***
Участковый, широкоплечий мужчина с короткой стрижкой, потер красные, воспаленные глаза. Он приготовился выслушать заглянувшую в служебный кабинет раннюю посетительницу.
- Проходите!
- Разрешите? – переспросила скромно Маргарита.
- По какому вопросу?
- Да, вот, – подтолкнула она вперед мальчишку, - обнаружила на крыльце собственного дома. Без документов. Посоветуйте, что делать.
- Беспризорник? Из какого интерната? – заинтересовался живо сотрудник. - Имя, фамилия…
- Ангел.
- Здесь не цирк, кончай шута строить! – прикрикнул сотрудник, приподнимаясь из-за стола во весь рост.
- Ой, не надо так грубо! – прижала к себе Маргарита ребенка. - Давайте спокойнее.
- Делать мне больше нечего! – огрызнулся участковый. - После ночного дежурства никак не могу домой уйти. Каждый день вот таких пацанов ловлю. От родителей бегают, свободу им подавай. Могу определить его в приемник-распределитель, дня на три-четыре, до выяснения обстоятельств…
- Нет, такой вариант не подходит, – возразила Маргарита, не дослушав полицейского, - нельзя ли мальчика зарегистрировать? Я адрес оставлю.
- Можно, – согласился, на удивление быстро, участковый. - Не боитесь, если он ценности украдет?
- Нет у меня ни золота, ни бриллиантов!
- Мальчика Ангелом записать? – хохотнул мужчина.
- Другого имени я не знаю, а он не говорит, – растерялась женщина.
- Я наведу справки и навещу Вас на неделе.
- Будем рады!
Маргарита попятилась к выходу, таща за собой мальчишку.
- С тобой вопрос решили, а вот я на работу опоздала. От начальника влетит...
- Тебе кто дороже – начальник или я?
- До последнего времени этот вопрос вообще не обсуждался, – ответила Маргарита.
- Теперь - самое время!
- Может быть, – согласилась Маргарита. - Отпрошусь на сегодня. Только, давай определимся с именем. Называть мальчика с побритой головой Ангелом, как-то, неудобно.
- Зови, как хочешь! – разрешил он великодушно.
- Нарекаю тебя… Ангелием! – выпалила Маргарита и испугалась собственного решения. - Ну, чтобы похоже…
- Не парься, сойдет. Звони на работу.
Неожиданный выходной среди недели сбил размеренную жизнь женщины, внеся некоторую сумятицу. Живя долгое время в одиночестве, она постепенно растеряла навыки готовить супы, молочные каши и жарить котлеты. Сама обходилась зелеными салатами да полуфабрикатами из кулинарии. Конечно, Ангелий не отказался бы от чипсов и бутербродов, но Маргарита допустить пищевого вандализма не позволила. В ней проснулась заботливая мать. Пока она чистила овощи для борща, мальчишка отрывался у телевизора, беспорядочно щелкая кнопками пульта с программы на программу. Со стороны могло показаться, что это обычная семья.
Маргарита поймала себя на мысли:
- Если бы не «найденыш», сидела бы сейчас в душном офисе, выслушивая недовольный тон начальника или сплетни в соседнем кабинете.

2
Нечаянный выходной закончился. Отсчитав в бумажнике несколько хрустящих купюр, она протянула их Ангелию:
- Купи к ужину хлеб, колбасу и пакет молока, борщ в холодильнике. Не скучай.
- Сделаю! – заверил мальчишка, рассовывая деньги по карманам. - Не боишься, что сбегу? Или обворую?
- Сумма невелика, а красть из дома нечего. Вечером сходим в магазин, купим тебе обновы. Не ходить же осенью в летней одежде!
- В чем был, в том хожу, – нахмурился Ангелий.
- Пора исправить! – чмокнула Маргарита ребенка в бритую макушку.
Не успела за ней закрыться дверь калитки, как Ангелий выскочил на крыльцо. Он моментально выбросил из головы указания про хлеб и молоко. Сработала выработанная годами привычка к свободной жизни, не ограниченная стенами и ответственностью.
Улица была тихая и безлюдная. За заборами, заросшими чертополохом и кустами колючей малины, скрылись от чужих глаз частные постройки. Потянуло дымком тлеющих на костре листьев, сверкнуло серебром кружево паутины.
- Люди-и-и-и! Ау-у-у!
На крик прибежала мордастая псина с ободранным ухом.
- Р-р-р-р… Р-р-р-р…
- Ух, ты! Ньюфаундленд! Породистый…
Пес недоуменно покосился на мальчишку, пуская слюни. До сегодняшнего дня он понятия не имел о принадлежности к какой-либо собачьей касте, кроме дворняг или полукровок. Лизнув благодарно Ангелия в руку, он приосанился, стараясь соответствовать элитной породе. Мальчик незнакомого пса не испугался. Напротив, дружелюбно потрепал по мощному загривку, облепленному колючками.
- Пират, фу!
Из-за угла выскочил раскрасневшийся от бега мальчишка. Огненно-рыжие волосы и веснушки, рассыпанные по лицу, сделали его похожим на осенний лист из гербария.
- Осторожно, укусит!
- Испугал! Я с собаками умею договариваться. Твой пес?
- Хозяева в город уехали, а Пирата оставили.
- Значит – Пират? Хороший пес!
- Только жрет много. Костей не напасешься…
- Я тебе одно место на рынке покажу, там мясник бесплатно обрезков даст, и потрохов.
- Не врешь?
- Не в моих правилах. Тебя как зовут?
- Вовка. Что-то я тебя не знаю… Не местный?
- К тетке приехал. Зовут – Ангелий.
- Тетку?
- Дурень - меня!
- Иностранец, что ли?
- Щас, как дам в глаз! – пригрозил мальчишка, сунув острый кулак конопатому Вовке под нос.
- Ладно, мир! Куда идешь?
- На Кудыкину гору, воровать помидоры.
- Обиделся?
- Была нужда… Просто гуляю, на дома смотрю. Как-то тихо здесь…
- Тут раньше мастеровые люди жили. Туристов было – жуть! Видишь, до сих пор наличники резные остались.
- Куда же все подевались?
- В новый микрорайон переехали. Эти дома под снос готовят.
- Жалко!
- Можем в любой двор зайти, если хочешь. В садах яблок полно осталось. Все равно они никому не нужны.
- Правда?
- Только – чур, Пирата возьмем!
Пес отставать от кампании не собирался. Тем более, когда посулили мозговую кость.
- Бери! - пожал безразлично плечами Ангелий. - Не помешает.
Дома, оставшись без хозяев, уныло смотрели на мир пустыми глазницами выбитых стекол. Не надувались парусами легкие занавески, не сушилось на веревке белье. Сквозь трещины тротуара дружно проросли одуванчики. Яблони наклонились к земле под тяжестью осеннего урожая.
- Можно рвать, ничего не будет! – подсказал тактично Вовка. - Хозяев-то нет!
- Давай в дом зайдем?
- Зачем?
- При переезде всегда что-нибудь, да останется. Один раз я книги нашел, целую стопку, оказалось – очень ценные. Дядька на вокзале за них тысячу дал.
- За макулатуру - тысячу? Повезло!
Вовка уверенно толкнул скрипучую калитку:
- Пойдем, с той стороны можно на чердак забраться!
Приставив скособоченную лестницу к стене, дети поднялись под крышу. В тесном помещении настоялась плотная духота. Толстый слой пыли, словно ватным одеялом, покрыл рассохшуюся мебель, медные тазы и сундуки. Ангелий просканировал каждый уголок профессиональным взглядом опытного кладоискателя:
- Так, что у нас тут интересненького… Ага! Кажется, нашел!
Опустившись на колени, он ловко поддел складным ножиком незакрепленную половую доску. С усилием просунув пальцы в образовавшуюся щель, мальчик торжествующе закричал:
- Есть! Я же говорил! У меня нюх на такие дела.
В ладони Ангелий сжал компас - массивный, тяжелый, с дрожащей стрелкой под треснувшим стеклом.
- То, что надо! Настоящий!
Вовка тяжело вздохнул, но зависти не показал. Ангелий с любовью погладил холодный корпус механизма.
- Теперь не потеряюсь…


***

Маргарита едва дождалась конца рабочего дня. Она светилась от счастья, как невеста на выданье. Это заметил вечно недовольный начальник.
- Влюбилась, Маргарита? – прошлепал он толстыми губами, флегматично подписывая документы. - Этак, электричество можно сэкономить! Светло от тебя, как днем.
- У меня жизнь новая началась, – призналась Маргарита, кокетливо поправив подкрученные волосы. - Но, не в том смысле…
- Ну-ну! – покачал головой начальник, - ты, главное, про работу не забывай, среди недели выходные брать начала, на тебя не похоже.
- Сама не ожидала.
Начальник недовольно заерзал в расшатанном кресле:
- Ладно, время покажет...
Маргарита без сожаления покинула рабочее место. Не в силах дождаться рейсового автобуса, поспешила домой пешком. Ей захотелось проявить о ком-то заботу, поделиться нерастраченной любовью, поворчать, но по-доброму, чтобы быстро помириться.
Ангелий встретил Маргариту у калитки.
- Ты чего не в доме? – спросила она мальчика. - Ключи потерял? Наверняка – голодный!
- Твое настойчивое желание меня накормить пора тормозить, – заметил иронично Ангелий, хлопнув себя по тощему животу. - Летать с борщом в животе не получится! Или забыла, что ангела приютила?
- Все шутишь? – обняла его крепко Маргарита. - Пойдем шмотки покупать!
- Заметь, это ты настояла, – предостерег ее побледневший Ангелий.
- Чего ты испугался?
- Я боюсь, что обвинишь в воровстве!
- Ты в своем уме?
- Конечно! – отвернулся Ангелий. - Жизнь научила.
- Господи, сколько же горя перенес ребенок, если ждет удара из-за угла? – ужаснулась Маргарита. - Вагона любви не хватит, чтобы отогреть его сердечко.

3
Торговый центр посетителями похвастаться не мог. Две томные продавщицы, не избалованные очередями, заскучали среди брюк и рубашек. Когда Ангелий и Маргарита осчастливили отдел своим посещением, женщины профессионально изобразили на безразличных лицах вымученные улыбки.
- Вам для школы? Пожалуйста, прекрасные сорочки под костюм!
- Интересуетесь брюками – чистая шерсть!
Маргарита неловко замялась:
- Покажите легкую куртку, джинсы, пару футболок…
- Ах, конечно! – залепетали они подобострастно. - Вот, последняя коллекция.
Они постарались, выбрав для Ангелия прикид современного подростка – кепка, куртка-дутыш, потертые джинсы, кроссовки. От былого бродяжки не осталось и следа. Маргарита закрыла похудевший бумажник и похвалила:
- Отлично все сидит! Красавец!
- Интересно, а чем «красавец» заслужил столь щедрые подарки?
У входа в отдел стоял знакомый полицейский, гладко выбритый и в гражданском костюме.
- Ой, здрасьте, – покраснела Маргарита, - вот, к осени приодела...
- Значит, ничего еще не украл?
- Зачем Вы так? – обиделась Маргарита. - Ангелий – хороший парень.
- Ого! Уже не ангел, все-таки?
- Пойдемте лучше чай пить! – прервал их диалог Ангелий. - Маргош, можно?
- Правда, Вы же собирались! По службе…
- Значит, удачно напросился? – смутился молодой человек. - Тогда, за мной тортик. Вы какой предпочитаете, шоколадный или с белковым кремом?
- Шоколадный. И с кремом! – буркнул Ангелий.

***
При госте Маргарита разволновалась и перестала ориентироваться на собственной кухне. Сначала потерялись «праздничные» чашки, потом куда-то делась «фирменная» заварка. Серебряные ложки попадали на пол. На льняные салфетки, прибереженные для «подходящего» случая, пролилось клубничное варенье…
Ангелий решил вмешаться. Он понял – пока Маргарита не обварила себя и полицейского кипятком, придется взять все в свои руки. Не заморачиваясь на церемониях, он разлил чай в простенькие кружки, убрав с глаз долой бесполезные, с его точки зрения, серебряные приборы и салфетки.
- Ладно, разговаривайте! Не буду мешать…
Прихватив банку со сгущенкой и нарезной батон, он тактично удалился поближе к телевизору. Взрослые благодарно кивнули, застенчиво опустив взгляды на дно чашек, как будто хотели там что-то разглядеть. Пауза явно затянулась. Инициативу взял мужчина.
- Разрешите представиться? Все-таки, обстановка была служебная… Аркадий Сергеевич, для Вас – просто Аркадий. Служу в органах, если успели заметить.
- Маргарита. Ангелий Маргошей называет.
На лицо молодой женщины легла тень.
- Мальчика искали?
- Пока нет ни одного заявления, – покачал головой Аркадий, - странно, но и документов я не нашел. Кто он, откуда – неизвестно.
Маргарита не смогла скрыть вздох облегчения.
- Вижу, не хотите с ним расставаться?
- Верно. Я живу одна. Ангелий мне подарком достался, прямо в день рождения!
- Чудеса! – согласился Аркадий. - Такие мальчишки подолгу нигде не задерживаются. Колесят по стране на попутных машинах, спят в товарных поездах, воруют продукты, вещи, наркотики продают. Они же до определенного возраста уголовной ответственности не подлежат, вот их услугами и пользуются дельцы всякие.
- Ангелия не отпущу! – заявила категорично Маргарита. - Зачем ему в Детский дом? Пусть живет, сколько хочет, решит уйти, держать насильно не буду. Я за эти дни другим человеком стала.
- Лучше не привязываться, – посоветовал Аркадий, - расставаться очень больно.
- Не буду я с ним расставаться! – поджала губы Маргарита. - Ты в полиции работаешь – проведешь задержание и препроводишь по месту жительства, ко мне! Ой, извини... те, я, кажется, перешла на «ты» …
- Не знаешь ты жизни, – вздохнул участковый, - Ангелий, хоть и малолетка, а старше тебя лет на двадцать, с таким-то багажом жизни за спиной.
Они проговорили весь вечер, забыв про остывший чай и Ангелия. Мальчишка уснул, положив под подушку найденный компас.

***
Прошла неделя, вторая… Осень признала поражение, уступив права зиме. Ангелий затосковал, смотря на крыши, покрытые первым снегом. Маргарита заметила настроение мальчишки.
- Скучаешь? Плохо тебе?
- Пора уходить…
- Чудак! Кто тебя гонит? Живи, со школой договорюсь, будешь учиться.
- Время пришло...
- Что за время? Убежать хочешь? Учти, я Аркадию пожалуюсь, он тебя вернет!
- Маргоша, Аркадий меня не найдет.
Маргарита расстроилась. На работе в пол уха прослушала наставления начальника и, не вытерпев, несколько раз позвонила домой.
- Маргоша, я дома! – успокоил ее Ангелий. - Дыши спокойно.
Снег быстро растаял, превратив дорогу в жирное месиво. Ангелий подвернул новенькие джинсы и пошел знакомым маршрутом к заброшенной улице. Похлопав по карманам, он огорчился:
- Вот болван, компас забыл! Возвращаться, плохая примета.
- Р-р-р-р! – послышался близко знакомый рык.
Из подворотни выскочил пес со свалявшейся шерстью, норовя обслюнявить Ангелия.
- Привет, бродяга! Пошли вместе?
Пират утвердительно рыкнул, как положено преданному другу.

***

- Аркаша! Помоги! – закричала в телефонную трубку перепуганная Маргарита.
- Успокойся, объясни толком, – попробовал привести ее в чувство Аркадий.
- Ангелий пропал! Весь день был дома, я звонила. Прихожу с работы, нет никого!
- На улице бегает. Это же нормальный мальчишка!
- Что-то плохое случилось! У него настроение такое было, словно попрощаться хотел…
- Ты слишком чувствительная, давай немного подождем, он вернется.
- Уговорил, – послушалась Маргарита, - только не задерживайся…
- Дождись меня.
Короткий осенний день закончился. На улице потемнело. Ангелий не объявился. Маргарита обложилась бумажными платками, утирая слезы. В таком расклеенном состоянии ее застал Аркадий.
- Ну, мокрень развела! – посочувствовал участковый. - Рассказывай, по порядку.
- В доме его нет, в саду – тоже, про друзей ничего не знаю! – всхлипнула девушка. - Не получилось мне с Ангелием подружиться…
- Надо его комнату осмотреть! – предложил деловито Аркадий.
- Я смотрела-а-а-а… – зарыдала Маргарита.
- Лишний раз не помешает!
Окинув цепким взглядом комнату, мужчина откинул в сторону диванную подушку. Под ней лежал забытый Ангелием компас.
- Ты подарила?
- Нет! – отказалась Маргарита, - неужели украл? Смотри, стрелка на Север показывает!
- Значим, идем в этом направлении.
Маргарита не осмелилась возразить столь необычному подходу в поиске ребенка. Накинув куртку, она вышла вслед за Аркадием.
Стрелка компаса довела их до старого дома с чердаком. Под лестницей они наткнулись на взъерошенного пса с грустными глазами.
- Р-р-р!
Пират подал голос, предупреждая нежданных гостей о своем присутствии.
- Ангелий здесь! – заключил Аркадий. - Видишь, какой сторож его охраняет?
Маргарита ахнула, резко отстранив с пути Аркадия:
- Я знаю это место! Не ходи за мной!
Она застала Ангелия у круглого окна, затянутого паутиной.
- Вот ты где! – прошептала, едва не плача, женщина. - Что же ты… Пора ремень завести!
- Прости, Маргоша! Я все делаю правильно.
- Это так теперь называется?
- Ты отпусти меня, без сожаления.
- Эгоист!
- Человека нельзя насильно удержать, иначе у него никогда не вырастут крылья.
- Умничаешь? На улице тебе лучше?
- Не лучше. Так надо…
- Что за странные мысли?
- У тебя теперь есть Аркадий. Я свое слово сдержал.
- Да разве мне помешает один худющий мальчишка?
- У нас с тобой разные Дороги!
Маргарита жалостливо всхлипнула:
- Знаешь, чей это дом? Здесь раньше мой дружок детства жил, Ваня Клепиков. Надо же такому совпадению случиться.
- Он переехал?
- Да. Навсегда! – прошептала Маргарита. - Никогда уже не вернется.
Ее красивое лицо исказилось гримасой душевной боли.
- Извини, я не знал.
- На этом чердаке мы целовались! – вспомнила Маргарита, грустно улыбнувшись. - Нам лет по десять было, вот как тебе сейчас.
- Со мной плохого ничего не случится, обещаю.
- Неужели мы расстаемся?
- Опять за свое?
- Извини!
- Я еще посижу немного? – попросил разрешения Ангелий. - Один…
- Конечно! Только прошу… не сбейся с Дороги, не заблудись.
- Ты же компас принесла. Дорогу я давно выбрал, как твой друг, Ваня Клепиков… когда-то.
- Ох, что-то ты темнишь, Ангелий!
- Потом поймешь. Когда придет время.
- Странно все это, – промямлила Маргарита, - хоть намекни, где тебя ждут?
- Там, где я больше всего нужен.
Он почесал рукой между лопатками, словно начали расти ангельские крылья.
- Мне, значит, не нужен?
- Уже нет.
- Эх, Маргарита, Маргарита! – пожурила сама себя женщина, - все-то ты сказку ждешь.
Она помолчала, как бы собираясь с мыслями и с сожалением добавила:
- Глаза у Вани были голубые-голубые, как весеннее небо после дождя. А твои – серые…
Маргоша хотела что-то добавить, но продрогший Аркадий, стоящий все время внизу, потряс шаткую лестницу:
- Эй, спускайтесь! Собака убежала!
Маргарита пришла в себя и запаниковала. Ангелий исчез, как будто растворился среди чердачных перекрытий.
- Ангелий! Вернись!
Вместо мальчика из темноты медленно выплыло белое пушистое перышко. Плавно кружась, оно опустилось женщине на ладонь.
- Теперь я знаю ангела в лицо! - подумала с горечью Маргарита.

***
Мягко светило солнце. Его лучи, рассеянные по Вселенной, не слепили глаза, а мягко грели коротко стриженый затылок мальчишки. В вытянутой руке он нес компас, чья дрожащая стрелка указывала направление - «Север». Это всегда означало одно – где-то человеку одиноко, больно и холодно, от обид, несправедливости и безразличия. Значит, надо помочь. Рядом семенил лохматый ньюфаундленд, облепленный колючками. Эти двое точно знали Дорогу, так что особой надобности в приборе не было.
- На всякий случай! – оправдался мальчишка, с шумом расправляя затекшие крылья.
Пес понятливо качнул добродушной мордой, соглашаясь с хозяином. Он уже ощутил кончиком хвоста колкий холодок. Пришли…





Гесс Светлана, 1983 г./ г. Екатеринбург, Россия
Ссылки на издания и публикации:


35

(с) Светлана Гесс

НАЧАТЬ ВСЁ ЗАНОВО

Знаете, как это бывает, когда рушится всё и сразу? Что-то подобное произошло с Настей. Любимый встретил другую, в то время как Настя в мечтах уже представляла, как они назовут троих будущих детей. Проплакав все выходные, Настя думала, что хоть на работе удастся отвлечься. Но на работе её ждало уведомление о сокращении. Нельзя сказать, что работу свою Настя очень любила. Скучная бумажная рутина. Но и перспектива бегать в поиске новой работы ей не радовала. Настя брела домой, когда в кармане зазвонил телефон.
– Настюша, привет! – прощебетала Лариса Михайловна, её квартирная хозяйка. – Знаю, знаю, что по договору я должна тебя за месяц предупредить. Но ситуация совершенно чрезвычайная. Племянника мне отправляют на обучение. Поступил в институт. У себя я его не могу разместить. Но и отказать родной сестрёнке – никак, сама же понимаешь. В деньгах потеряю, конечно, я им подешевле сдавать буду. Ну да что там, родственники же! – жаловалась Лариса Михайловна. – Ой, Настюша, в общем, через неделю квартиру нужно освободить.
– Как же так? – попыталась возразить Настя.
– Вот так, Настенька, вот так! Сама не рада, но ничего не поделаешь.
– Я поняла вас, съеду, – ответила Настя.
Слёзы от новой досады подступили к глазам.
– Да что ж за напасть! – это Настя подумала уже про себя.
От злости она пнула валявшийся рядом камень, не заметив выбоину в асфальте, за которую тут же зацепился каблук. Настя полетела вслед за камнем. Результатом падения стал сломанный каблук, разбитое колено и дыра на колготках.
Дома, обработав колено, заварив большую кружку чая, Настя уселась в кресло у окна. За окном облетала листва. Золотая осень заканчивалась. Пушистый кот по кличке Нафаня участливо забрался на Настины колени.
– Что ж нам делать? – спросила Настя у кота, поглаживая мягкую шерсть.
– Мур! – ответил кот.
Все эти проблемы, конечно, были решаемы. Просто обидно. Всё и сразу. Настя сидела и жалела себя.
– Эх, надоело. В деревню к тётке, в глушь в Саратов! – процитировала Настя слова классика, которые почему-то пришли на ум.
Нафаня мяукнул и посмотрел на Настю.
– Поддерживаешь? – усмехнулась Настя.
Ей хотелось с кем-то поболтать, выговориться. Но подруг у неё было немного. Настя набрала номер Сони, с которой они дружили с института. В институте многие ребята Соню считали странной и исподтишка посмеивались над ней за спиной. У Сони были амулеты, приметы и «бабкины советы» на все случаи жизни. Соня верила во всё: в астрологию, в хиромантию, в восточные мантры и практики медитаций, в домовых, в леших, в фэн шуй, в вещие сны. И во множество других подобных вещей. Настя в это всё не верила, но добрая и весёлая Соня ей нравилась. Пусть советы Сони не всегда казались адекватными и реалистичными, но от неё самой исходило какое-то тепло, позитив.
– Сон, как всегда, в руку! – ответила Соня, выслушав Настину историю. – Ты не поверишь! Только вчера мне позвонила тётка, приглашала пожить у неё в деревне. Она сама уезжает к родне на месяц или чуть больше. За домом присмотр нужен. А я не могу, у меня работа, машин нет мотаться туда-сюда, на электричке по полтора часа тяжеловато. Думала, думала – а ночью мне ты приснилась. Помнишь, как мы с тобой в парке гуляли осенью? Так вот, будто сидим мы с тобой на скамейке, а ты говоришь: «Душно в городе, воздух затхлый». Я проснулась и думаю: не случилось ли у тебя чего? Сама хотела вечерком набрать, а ты меня опередила. Смекаешь, к чему я? – тараторила Соня.
– Ты предлагаешь мне поехать в деревню?
– Конечно! Тебе сейчас перезагрузка мощная нужна. А там тишина, покой, красота осенняя… И за жильё платить не нужно. И овощи свои с огорода. Всем можешь пользоваться. Урожай как раз убран. Поживёшь, отдохнёшь, подумаешь, в какую сторону дальше идти. Ты ж и сама понимаешь: тебе нужны перемены.
Настя, действительно, понимала, что перемены ей нужны. К тому же у неё были кое какие сбережения и в отпуске она давно не была.
– Только я кота возьму, – уточнила Настя.
– Да хоть двух! – рассмеялась Соня.
На работе были только рады, что Настя уходит без отработки. И вот, получив расчёт, освободив квартиру, в субботу утром Настя вышла на нужной станции. С чемоданом и переноской для Нафани в руках. Сонина тётя, Маргарита Ивановна, встретила гостью на вокзале.
¬– Сейчас отдохнёшь с дороги, я тебе всё покажу, расскажу. Ты не бойся, деревня у нас не такая глухая. Отопление давно газовое, воду тоже провели. У меня все удобства. Хозяйства не держу, так что хлопот у тебя не будет. Тётя Шура, соседка, молочко продаёт, своё, парное, творожок, сметанку. Я тебя познакомлю. А воздух какой! Грибы уж отошли, но красота-то в лесу какая! Ну, а уж вечером ты меня проводишь. Я сегодня и уезжаю, – не умолкала Маргарита Ивановна.
Настя отметила про себя, что Соня болтушка на генетическом уровне.
После ознакомительного дня, проводив Маргариту Ивановну на поезд, Настя возвращалась к дому. Воздух, и правда, был совсем другой. Настя пыталась вдохнуть как можно глубже, чтобы надышаться. Дачники разъехались по городам, а местных жителей было не так много. Узкие улочки были почти пусты. Осенний вечер быстро накрывал их сумерками. У дома на крыльце сидел Нафаня. Он на удивление быстро освоился, хотя всю свою кошачью жизнь был домашним котом.
– Хорошо-то как! – сказала Настя коту, присаживаясь рядом.
– Мур! – ответил Нафаня, сверкнув зелёными глазами.
Несколько дней подряд Настя ходила на прогулки в лес. Далеко не забредала, конечно, чтобы не заблудиться. Ночами уже были заморозки, и поутру на листьях, травинках и перемороженных ягодах блестели кристаллики льда. А если поднять голову, то сквозь паутину веток, кое-где ещё унизанных разноцветными листьями, просвечивало серое осеннее небо. Настя вспомнила, что когда-то в школе очень любила рисовать. И у неё неплохо получалось. Но мама твердила: «Какой прок от этих рисунков? Математику лучше учи!» И Настя забросила рисование. А сейчас при виде всей этой красоты ей нестерпимо захотелось взять кисти и запечатлеть эти мгновения… Перед тем как природа погрузиться в зимнюю спячку.
Настя вздыхала и шагала дальше. А вечером заваривала чай с листиками смородины или мяты, брала старое тёплое одеяло и садилась на крыльцо, любоваться звёздами, которые здесь тоже были особенные. В городе их почти не видно. А тут они россыпью усеивали небо. Хотелось смотреть на них вечно и ни о чём не думать.
В один из таких вечеров Настя обратила внимание, что в доме напротив горит свеча. Именно свеча. И это очень удивило Настю. Во-первых, свеча – средневековье какое-то!.. Во-вторых, до этого Настя не замечала, что здесь вообще кто-то живёт. Сам дом выглядел давно заброшенным. И Маргарита Ивановна ничего не упоминала о соседях. Говорила, что ближайшая соседка тётя Шура – через три дома. «Может быть, кто-то из дачников приехал проверить дом?» – решила Настя.
Утром, выходя на прогулку, заметила, что в доме у окна сидит старушка. Настя приветливо помахала рукой. Старушка улыбнулась. Вечером Настя уже специально наблюдала за соседским домом. Когда сумерки сгустились, в окне вновь замерцали отблески свечи. Насте захотелось узнать, не нужна ли старушке помощь. Всё-таки странно: других людей рядом с домом Настя не видела. Она нерешительно направилась к дому. У дверей прислушалась – тишина. Настя постучала.
– Входи. Не заперто, – услышала она в ответ сухой голос.
Настя вошла. Домик был крошечный. Было зябко. Сразу с порога начиналась комната. У окна стоял стол, застеленный кружевной скатертью. На столе в блюдце стояла свеча. А у стола сидела та самая старушка.
– У вас всё хорошо? – спросила Настя.
Старушка сидела в домашнем платье и вязаной кофте. Казалось, она не чувствует, что дома ничуть не теплее, чем на улице.
– Всё хорошо, – ответила старушка, глядя на Настю ласковыми глазами. – И у тебя, всё теперь будет хорошо.
– Спасибо, – Настя смутилась.
«Может быть, старушка не в себе?» – пронеслось у неё в голове. – Почему вы в темноте сидите?»
– А я и так всё вижу. Всё, что нужно. Хочешь, и тебе кое-что покажу?
«Странная какая-то», – подумала Настя. Но из вежливости спросила:
– Что?
– А ты возьми свечу да сходи на чердак. Там и увидишь, – старушка головой показала на лестницу в углу комнаты.
«Прямо фильм ужасов», – опять подумала Настя. Хотя страха не было. Наоборот. От старушки исходило тепло и спокойствие. Насте стало любопытно: что же там, наверху?
– А как же вы тут, без свечки? – Спросила Настя.
– Не переживай, – успокоила старушка и опять улыбнулась.
Настя взяла свечу и не торопясь поднялась по ступеням. В чердачное окно заглядывал месяц, наполняя пространство голубым светом. Она подняла руку со свечой, чтобы стало ещё светлее. Вдоль стен стояли сундуки. Девушка видела такие только на картинках да в краеведческом музее. Аккуратно открывая сундуки один за другим, Настя нашла в них чудесные вещицы. Здесь были фигурки из глины и дерева, расписанные причудливыми узорами; куклы из ткани, соломы и дерева, наряженные на старорусский манер… Расписная глиняная и деревянная посуда, полотенца и скатерти с вышивкой… И много других разных мелочей. Было видно, что всё это –ручной работы. Настя с восторгом рассматривала и перебирала находки. Все они были такие милые!.. От них тоже исходило тепло и уют. Пробыв на чердаке минут двадцать, Настя спустилась вниз. В комнате никого не было.
– Где вы? – позвала Настя.
Никто не отозвался. Она вышла на улицу. На заборе сидел Нафаня. Он смотрел не на Настю, а на окно. Настя тоже посмотрела на окно – старушки не было.
Утром Настя отправилась к тёте Шуре за свежим творогом. А заодно спросить, кто живёт в заброшенном доме.
– Да ты что! - махнула рукой тётя Шура. – Там уж лет пятнадцать никто не живёт. Как бабку Анну схоронили, так никто и не приезжал. Чудная она была. Мастерила безделушки разные. А какой от них прок? Разве что ребятишкам для забавы. За девяносто уж ей было, когда померла. Внук приезжал хоронить. С женой и сыном. Дом, видать, им не к чему, вот и стоит заброшенный.
«Похоже, здесь все сумасшедшие», – подумала Настя, удивлённо слушая тётю Шуру. Сразу от неё она направилась к соседнему дому. Дверь была заперта. Настя постучалась, никто не отозвался. Попыталась заглянуть в окно – дом был пуст.
– Кого-то ищете? – услышала Настя за спиной мужской голос.
Она была так озадачена, что не заметила, как у забора припарковалась машина. Из машины вышел молодой человек, с интересом наблюдавший теперь за Настей.
– Возможно, – ответила Настя. – А вы кто?
– Денис, правнук Анны Никитичны. Решил вот от городской суеты сюда сбежать. Поближе к природе.
Молодой человек рассмеялся. Настя тоже улыбнулась. Денис показался ей очень симпатичным.
– А вы всё-таки кого ищете?
– Да так, никого, хотела с соседями познакомиться, – развела руками Настя. – Я тут живу, напротив.
– Отлично! Может, чаем меня угостите по-соседски? В этом доме с чаем проблематично пока, я думаю, – заметил Денис, оглядывая ветхий дом.
Пока пили чай, он рассказал о своих планах. В доме прабабушки он был последний раз мальчишкой. Природа, лес, простор… Всё это ему нравилось с детства. Но мать с отцом были типичные горожане. В деревню их не тянуло даже в виде дачи. Поэтому и Денис рос, учился, а потом строил карьеру в городских джунглях. Но недавно осознал, что в городе ему тесно. И вспомнил о доме прабабушки. Решил приехать, восстановить и жить ближе к природе.
– Даже в город каждый день мотаться не нужно. Удалёнка. Главное, чтоб интернет тянул, – рассуждал Денис. – Ну а ты? – Денис, улыбаясь, посмотрел на Настю.
– А я? Ну я типа в отпуске, – замялась Настя. – Долгая история. Может быть, потом расскажу. А у тебя есть фото Анны Никитичны?
– В доме должен быть портрет. Пойдём, посмотрим, – предложил Денис, подмигивая.
Он вёл сея так, словно они с Настей были сто лет знакомы.
В доме было всё так, как запомнила Настя: комната, стол у окна, покрытый скатертью и слоем пыли, которой прошлой ночью Настя не заметила. На стене, действительно, висел старый портрет, который, она, видимо тоже не заметила в полутьме. На портрете была Анна Никитична с мужем. Они были немного моложе, но сомнений у Насти не было. Именно с этой старушкой она разговаривала ночью.
– В общем так, ты можешь считать меня сумасшедшей, но … – и Настя рассказала всё, что произошло за последние два дня.
Начиная с вечера, когда первый раз увидела свечу в окне.
– Хм, интересно получается! – Кажется, Денис даже обрадовался. – Пойдём на чердак. – Денис потянул Настю за руку.
На чердаке было светлее, чем ночью. Сундуки стояли на тех же местах, но тоже были покрыты слоем пыли, будто их и не открывали. Содержимое было прежним. Только вещи были слегка запылённые.
– Вот это мистика! – присвистнул Денис.
– Они такие милые! – Настя взяла в руки одну из кукол. – Хотела бы и я творить такую красоту.
– Так в чём же дело?
– Думаешь, у меня получится? – Настя потупилась.
– Конечно, получится! Главное – захотеть и начать!
Наверное, первый раз в жизни Настя почувствовала такую поддержку. Она улыбнулась Денису.
Парень был в отпуске. Со следующего утра он начал активно приводить дом в порядок. Планировал отремонтировать основное до холодов и зимовать уже здесь. Настя помогала, чем могла. В один из дней, когда он ездил в город за какими-то стройматериалами, он привёз Насте пакет ниток, тканей и прочего.
– Это тебе для начала, – сказал Денис, вручая покупки.
Настя привела в порядок все находки из сундуков, внимательно рассмотрев, что и как было сшито и сделано. И попробовала повторить одну из кукол. Она сама удивилась, как ловко у неё получилось! И она принялась за поделку посложнее. За всеми этими делами, заботами и хлопотами, Денис и Настя не заметили, как пролетел месяц. Со дня на день должна была вернуться Маргарита Ивановна.
– Не хочется уезжать! – грустно сказала Настя.
Они с Денисом сидели у неё на кухне и пили вечерний чай. За окном пролетал первый снег.
– Не уезжай! – решительно сказал Денис.
– Всё, наотдыхалась. Пора спускаться с небес на землю. Искать квартиру, работу…
Денис взял Настю за руку и придвинул ближе к себе.
– Мы будем жить вместе. У тебя будет целая зима, чтобы учиться и создавать новые куклы и прочее. А весной откроем тебе маленький магазинчик на станции. И через интернет должно хорошо пойти: ейчас на ручную работу большой спрос.
– Мы будем жить вместе? – повторила Настя.
– А разве ты против? – Денис улыбнулся. – Я хотел, конечно, с кольцом и прочее, но разговор зашёл именно сейчас.
– Ты делаешь мне предложение? – Настя тоже улыбнулась.
– Да! И отказа я не приму, – Денис улыбнулся ещё шире.
– А я не откажу! – Рассмеялась Настя.
– Мур – отозвался Нафаня, лежащий рядом на подоконнике.
– Одобрил, значит, – подмигнул Денис.
Через месяц они поженились. Дом был готов к первой зимовке. В планах у молодожёнов было расширить, пристроить, преобразить… Но это уже с приходом весны. А пока у них были длинные, уютные вечера. Настя усердно работала над своими поделками. Денис помог ей со страничкой для продаж. Постепенно пошли заказы. Настя была счастлива. Теперь она верила в себя. В Дениса. В них. В судьбу, которая вот так расставляет всё на свои места. А главное в то, что всё у них будет хорошо!

[GREEN]

В 2023 году

ДИПЛОМАНТАМИ СТАЛИ:

Дорохина Любовь, 1956 г./ г. Иркутск, Россия
Ссылки на издания и публикации:


26

(с) Любовь Дорохина

ЛЕГЕНДА О БЕЛОМ ШАМАНЕ И РЕКЕ КЫНГАРГА

Каждый раз, когда я гуляю по ущелью реки Кынгарга, что бежит в Восточных Саянах в районе посёлка Аршан, меня не оставляет мысль, что это место хранит какую-то тайну.
Всё здесь загадочно, торжественно и прекрасно. Причудливые, напоминающие чьи-то лики, очертания скал. Таинственные письмена-узоры на отшлифованных водой скальных прижимах. Огромные каменные глыбы, преграждающие путь горной реке.
Какие великаны здесь резвились? Замёрзшие водопады на скалах в виде ледяных кос каменной красавицы или седых прядей древней старухи. Чаши с хрустальной, ледяной водой, в которых играют солнечные блики, отражаясь на дне, выложенном разноцветной речной галькой. Они манят усталых путников искупаться в их прозрачных водах, смыть пыль трудных дорог, освежиться, взбодриться, наполниться энергией горной реки для новых свершений. Журчание водного потока, наоборот, расслабляет, убаюкивает, навевает грёзы. Сознание погружается в волшебный мир сказки.
И вдруг всплывает вопрос: что же означает название реки «Кынгарга»? Какая тайна с ним связана? Буряты переводят его как «барабан», «бубен». А что, если это не просто бубен, а бубен шамана? Ведь в этих местах многие поклоняются духам природы. И в моём воображении зримо возникают картины минувших событий…


Легенда о Белом шамане и реке Кынгарга

Кынгарга речка в ущелье бежит,
Камни катает и громко шумит.
«Бубен шамана» – имя её.
Древней легендой дышит оно.

Давно это было. Так давно, что люди уже и не помнят, кто и когда рассказал им эту легенду. Но память о событиях и героях того далёкого времени живёт в их сердцах.
Жило одно бурятское племя на берегах быстрой реки Саянских гор. Хорошо жило, ибо царила в нём любовь, доброта и уважение друг к другу. Управлял жизнью племени Белый шаман. Люди почитали его за мудрость, сердечность и бескорыстие. Они несли ему свои радости и горе, спрашивали совета, просили благословение для своих дел. Никто не уходил от него без слов утешения, наставления или благопожелания. Он помогал им разрешать споры между соплеменниками, увещевал одних, ободрял других, совершал различные ритуалы на выздоровление болящих, на семейное благополучие, на сближение членов рода.
Вся жизнь Шамана протекала в служении своему племени. Община его процветала, люди были счастливы. Соседние племена, прослышав о хорошем житьЁ-бытье соседей, приходили и селились рядом. Всех принимало племя в свою семью, ибо добрый мир с соседями – залог благоденствия для всех народов. Люди почитали и любили Светлого старца.
Позавидовал такой славе Мудреца чёрный шаман. И когда его соплеменники решили объединиться с этим племенем, он пошёл с ними.
Началась борьба Белого и чёрного шамана за души людей. Как известно, потакать своим порочным страстям легче, чем бороться с ними. Стали некоторые жители общины захаживать к чёрному шаману с просьбой: навести порчу на скот соседей, разлучить влюблённых, провести обряд на болезнь или смерть врага. Жгучей крапивой расцвело чёрное колдовство среди соплеменников. Вышли наружу все человеческие пороки: зависть, ненависть, жадность, обида, предательство, наговоры… Зловонными коростами стали покрываться души людей. Некогда процветающее племя раскололось на тех, кто вёл праведную жизнь, и на сторонников тьмы. Наступили в общине чёрные времена: люди болели, скот погибал – мор пришёл в селение.
Решил мудрый Старец вызвать на открытый бой чёрного шамана. Сошлись в смертельной схватке две могучие силы: силы Света и силы тьмы. На беду Белого шамана, звёзды в день битвы не благоволили ему, но медлить было нельзя: каждый миг промедления стоил чьей-нибудь жизни. Да и силы его с каждым днём таяли – ведь он был очень стар.
Ударили в бубны шаманы, завертелись, завыли, застонали в дикой пляске смерти, призывая силы природы и духов предков на решающий бой. Долго шло сражение. Белый шаман начал уставать. Годы брали своё. Предательским ударом исподтишка сбил чёрный шаман с ног старца и пронзил кинжалом его мудрое и самоотверженное сердце. В момент смерти дух Белого шамана вошёл в его бубен. Покатился бубен, упал в быструю горную реку, там и канул. А вода и окрестные скалы приняли душу Светлого старца, стала она частью природы.
Так навсегда остался Белый шаман со своим племенем, а река стала называться Кынгарга, что означает бубен шамана. Пьют люди чистую воду реки, слушают её говор, купаются в её холодных бодрящих водах и напитываются энергией доброты, красоты, творчества. Крепнет в них вера в непобедимую силу добра.
А на месте, где была пролита кровь Белого шамана, забил целебный источник, аршан, исцеляющий телесные недуги. Со всей России едут люди к этому святому месту.
Вся природа долины Кынгарги несёт очищение, умиротворение, благословение душам, измученным страданиями и борьбой. Белый шаман и после смерти служит людям самоотверженно и бескорыстно.
Когда идёшь по ущелью этой реки, то видишь, как множество ручейков больших и малых, точно слёзы природы, чистые и святые, несут ей свои воды, оплакивая и благословляя подвиг Белого шамана. Зимой и летом и днём и ночью шумит Кынгарга, рассказывая нам легенду о Светлом старце. Воды реки всегда чисты, прозрачны и хрустальны, как его большая и светлая душа.
В конце ноября на праздник Матери одевается река в кружевной наряд: каждый камень в воде украшается великолепным ледяным кружевом, точно воротничком; берега обрамляются узорчатой ледяной каймой; через реку наводятся хрустальные резные мосты, сквозь которые видны её бирюзово-васильковые воды. Это природа, прославляя подвиг Героя, принаряжается в праздничный день.
На одной из скал, в вышине, недалеко от водопада, можно видеть большое круглое светлое пятно на тёмном фоне гранитных пород. Это бубен Шамана как напоминание о нём отпечатался на скале. Природа помнит о подвиге Светлого старца. Помним и мы, ибо жертва во имя людских душ, запечатлённая кровью, надолго остаётся в памяти народа.




Бугаёва Надежда, 1989 г./ г. Ростов-на-Дону, Россия
Ссылки на издания и публикации:



43

(с) Надежда Бугаёва

ОЛОНЕЖСКАЯ ПРИНЦЕССА

Однажды молодой рыбак заплыл на своей лодке дальше, чем осторожные старые рыбаки, и оказался на неведомом острове. Тот остров принадлежал Олонежской принцессе, и людям запрещено было ступать на его землю.
Молодой рыбак этого не знал.
Явился он на заповедный остров с неурочной волной, в неурочный час, когда Олонежская принцесса вот-вот готова была окунуться в море.
Молодой рыбак увидел её стоящей у кромки волн.
Была она нагой, белой, как бледное брюшко ряпушки в глубокой воде, а длинные косы Принцессы распустились до самых колен.
Молодой рыбак был поражён.
– Ты самое красивое из того, что я видел на земле и на воде, – сказал он ей.
Он не знал, что она была Владычицей моря, и принял её за простую дочку рыбака, пришедшую на берег искупаться.
Сам молодой рыбак был славно сложённым юношей, и все соседские девушки любили его.
Олонежская принцесса подняла на него глаза, чёрные и влажные, как у нерпы, и увидела, какое у него ясное лицо, какие добрые глаза, какая нежная улыбка, какие большие натруженные руки.
Он был первым мужчиной, подошедшим к ней так близко.
– Не бойся, – сказал ей молодой рыбак, – не бойся меня, красавица. Как тебя зовут?
Она назвала ему своё имя, которого прежде не слыхал ни один смертный.
– Это самое красивое имя, какое я слышал, – сказал ей молодой рыбак, – я буду шептать твоё имя, красавица, в самую страшную грозу, и тучи будут расступаться, потому что это имя – твоё, а ты так красива.
И он подошёл ближе, и играл прядью её волос, и подносил эту прядь к губам, как частенько делал с игривыми дочками рыбаков.
– Ты красивей всего на свете, и теперь всё будет казаться мне пресным, пока я снова не увижу тебя, – сказал молодой рыбак Олонежской принцессе. – Ты дрожишь, красавица. Хочешь, я согрею тебя?
И она дала юноше целовать себя и в ответ целовала его удивлённые глаза, его честное лицо, его нежные уста и даже его мозолистые от закидывания сильев руки, потому что он стал её господином и теперь она принадлежала ему навек.
Так Олонежская принцесса стала супругой молодого рыбака.

Несколько дней юноша оставался на заповедном острове, но вот ему пришла пора возвращаться к своим.
Опять они стояли на сырых камнях у самой кромки волн. Низкие тучи набежали на небо, а за спиной у них чернела, не шелохнувшись, одинокая сосна.
– Никому не говори обо мне, – сказала на прощанье Олонежская принцесса, – и не забудь вернуться до исхода новой луны, если ты действительно любишь меня.
¬ – Конечно, я люблю тебя, – ответил юноша, и его честное лицо было печально. – Конечно, я вернусь к тебе, ведь теперь, когда мы расстаёмся, всё, всё вокруг поблёкло, как перед бурей, и лишь когда я вновь взгляну на тебя, то на небе блеснёт луч и осияет море и сушу.
И молодой рыбак сел в лодку и покинул остров Олонежской принцессы.
Пока он плыл, погода испортилась, но юноша всё равно доплыл до родного берега.
Все выбежали его встречать, потому что считали утонувшим. Его мать плакала и целовала ему ноги, благодаря Владычицу моря, что та вернула ей сына.
– Встань, мама, – со смехом и слезами сказал ей молодой рыбак, поднимая её с колен, – какая Владычица? Это детские побасенки. Я вернулся, потому что я силён и молод, потому что никакая гроза мне не помеха.
«И потому что я люблю девушку, прекраснее которой нет на целом свете», – подумал он про себя.
– Нет, нет, это правда, – воскликнула его мать, – все эти дни я молилась Морской госпоже, Олонежской принцессе, чтобы ты вернулся невредим, и вот ты здесь.
– Я сам видел Принцессу издалека в одну страшную грозу, – сказал старый рыбак, – когда рыбачил со своим отцом. Тело у неё гладкое и блестящее, как у белой нерпы, кожа белая, как сверкающее брюшко ряпушки, а волосы до пят.
– Ты просто видел красивую дочку какого-то рыбака, – со смехом ответил ему молодой рыбак.
Он был молод, влюблён, счастлив и уже думал о том, как его красавица будет целовать ему лицо и каждую мозоль на его пальцах при встрече. Из дома он уплывал обычным рыбаком, а вернулся господином.
– Нет, я видел Олонежскую принцессу, – упрямо возразил старый рыбак. – Мой отец ни разу не взглянул в её сторону и сказал мне: сынок, не смотри, морская владычица утащит любого мужчину, посмей тот взглянуть на неё.
– Почему же тогда тебя не утащили? – с досадой спросил его молодой рыбак.
– Потому что у меня ещё не росли усы. Я тогда ещё не был мужчиной.

Шли дни, молодой рыбак всё поглядывал на луну и чинил лодку. Он помнил своё обещанье.
Он позабыл всех своих соседок, рыбачьих дочек, и они напрасно ждали вечерами под его окном.
Одна из них, гордая, широкоплечая, соболинобровая, не могла простить молодому рыбаку холодность, потому что считала себя его невестой, а он раньше всегда выделял её из всех и, вернувшись из моря, обычно сам приходил к её окну.
Чтобы вернуть его любовь, гордая девушка собрала под прибрежными камнями и на макушках старых валунов колдовские травы: молодильник, красный лишайник и чемерицу. Накануне исхода новой луны она распарила себе тело, натёрла себе волосы душистым оленьим маслом с лимонной травой и вдела себе в уши серёжки.
Молодой рыбак готовился выйти в море.
– Какой ты бледный, – сказала ему соболинобровая девушка, – на вот, выпей моего отвара, и в твои руки сразу придёт вдвое больше сил, а голова прояснится.
Молодой рыбак отпил.
– Ты стал ещё бледнее! – воскликнула коварная девушка. – Никогда прежде ты так не волновался, выходя в море. Это дурная примета. Сегодня тебе лучше остаться, а я побуду с тобой.
У молодого рыбака помутилось перед глазами. Сердце у него замерло, лоб похолодел, весь он задрожал и упал к ногам девушки.
– Почему ты так трепещешь? – спросила она его и легла рядом близко-близко. – Не потому ли, что от моей белой груди пышет жаром и пахнет лимонником, как от цветущего луга в летний день?

Молодой рыбак очнулся в полной темноте.
– Когда успела наступить ночь? – подумал он. – Ведь только что был день.
Он еле встал на ноги, залез в лодку и поплыл к заповедному острому.
Вода была чёрной и билась об лодку, как мёртвая рыба. Ни одной птицы не пролетело мимо. Всё небо затянуло тучами, и было неясно, день это или ночь.
Руки у молодого рыбака так ослабели, что дважды он опускал вёсла и садился на дно лодки, чтобы отдохнуть.
Наконец лодка ударилась о берег неведомого острова, и юноша впотьмах ступил на камни.
Олонежская принцесса его не встретила.
Молодой рыбак позвал её по имени, и тут тонкий серебристый луч упал на скалы и мхи – тучи расступились, и взошла молодая луна.
Там, где падал свет молодой луны, видна была каждая трещинка на камне, а слева и справа стеной стояла кромешная мгла.
Вдруг впереди забелело, молодой рыбак побежал туда, но это оказалась большая неясыть, упавшая на берег. Её узорчатые крылья полукругом распластались по камням, а голова разбилась об острый выступ.
Добрый юноша положил неясыть на мягкий лишайник.
– Возьми себе мои большие крылья, – сказала ему неясыть, умирая, – мне они всё равно больше не пригодятся, а ты полетишь на них, как птица. Быстрее моих крыльев только смерть.
Молодой рыбак взял крылья неясыти.
На них он сумел перелететь через весь остров, но нигде не нашёл Олонежской принцессы.

На небе взошло пол-луны: она бросила серебристый свет на ельник, и половина мглы отступила.
Молодой рыбак опять заметил что-то вдали.
Подлетел он ближе и увидел на большом валуне Олонежскую принцессу. Её волосы, гладкие и чёрные, как мокрый мех нерпы, были освещены лунным светом, а лицо оставалось в тени.
Юноша обрадовался и бросился к ней.
– Где ты была всё это время, моя любимая? – воскликнул он. – Я искал тебя много дней и никак не мог найти. Моё сердце едва билось, мои колени подкосились, мои руки едва могли удержать весло, но я всё равно искал тебя.
– Так ты всё ещё любишь меня? – спросила его Олонежская принцесса.
– Разве ты не самое красивое из того, что я видел на земле и на воде? Я никогда не разлюблю тебя.
– Тогда забери меня и унеси с собой.

Молодой рыбак обнял Олонежскую принцессу и полетел.
Поднялся ветер, он дул рыбаку в лицо и ломал ему крылья, и силы его были на исходе.
Сел он отдохнуть и увидел, что это тот же большой валун, на котором он и нашёл Олонежскую принцессу.
– Как так получилось, что я столько летел, но остался на том же месте? – с недоумением спросил юноша.

В этот момент на небе взошла полная луна и осветила море и землю без остатка.
Молодой рыбак взглянул в лицо Олонежской принцессе и увидел, что глаза её черны и мерклы, как у выброшенной на берег краснопёрки, а нежная чешуя на щеке, белая, как брюшко быстрой ряпушки, вздыбилась и иссохла.

– Правда ли, что ты всё ещё любишь меня? – спросила Олонежская принцесса у рыбака.
– Ты – самое красивое из того, что я видел на земле и на воде, – ответил молодой рыбак, не отрывая глаз от её лица, – и нет такой силы во всём мире, что бы заставила меня разлюбить тебя.

Тут блеснула молния, бешено раскатился гром.
Море страшно разгулялось, одна высокая волна накрыла валун и смыла Олонежскую принцессу прямо у молодого рыбака из рук, и он остался один.
– Где ты, где ты, моя милая жена? – закричал он, озираясь вокруг.
– Я здесь, – послышался голос.
– Где ты? Я нигде тебя не вижу!
– Ниже, посмотри ниже.
– Внизу только валуны да галька, я нигде не вижу тебя! – в отчаянье крикнул рыбак.
– Посмотри ещё ниже.
Тогда юноша спустился к самой воде и увидел её.
Она лежала под тем большим валуном, на котором они только что сидели.
– Красива ли я, мой муж? – спросила она его. – Любишь ли ты меня, как прежде?
– Ты самое красивое из того, что я видел на земле и на воде, – тихо ответил рыбак, – и мне не нужна другая.
– Тогда забери меня и унеси с собой.

Во второй раз поднял он Олонежскую принцессу и полетел.
Но крылья неясыти изломал ветер, а сил у рыбака почти не осталось.
Олонежская принцесса выскользнула у него из рук, как раненая нерпа, запутавшаяся в рыбацких сетях, упала и закатилась обратно под большой валун.
Бедный рыбак хотел броситься к ней, но не мог угнаться за воющим ветром.
Крылья неясыти вырвало у него из плеч, и с криком упал он прямо в ревущие волны.

[GREEN]

Продолжение весной, если конкурс не прикрою...