[Юля Пушкарёва]

(страничка из дневника, написана карандашом)

О КАРАНДАШАХ И РУЧКАХ…

Почему я люблю писать карандашом? Потому что можно стереть? Потому что не разрешено писать карандашом? Мне кажется, потому, что он оставляет след на бумаге мягче, чем ручка, не въедается в неё, а оставляет тоненький слой своего грифеля на поверхности. Так и люди – есть шариковые ручки, есть гелевые ручки, есть стирающиеся, а есть карандаши – тонко отточенные или не очень, или совсем тупые (да, есть ещё автоматические, но их я вообще отнесла бы к ручкам). По идее женщина должна быть карандашом (не очень острым, чтоб не скрипеть и не царапать бумагу, но и не слишком тупым, чтобы написанное было красиво и понятно), а мужчина – ручкой, какой? - зависит от того, с каким карандашом её употреблять. Твердому острому карандашу подойдет тоненькая капиллярная ручка с насыщенным цветом чернил, а мягкому уже исписанному карандашу – шариковая ручка (мне кажется, лучше всего – фиолетовая). Н да… человек без фантазии решит, что у меня крыша не по центру. Но разве я позволю читать это не сведущему человеку? И куда в конце концов подевалась моя ручка?! Если бы не её отсутствие я бы и не написала весь этот бред!

[Bandy]

Юлечка, привет!
Как всегда оригинальные и очень интересные мысли. Внимательно прочитал твоё изложение и подумал: а кто же я?
В годы, когда просижиал за партой своё золотое детство и безмятежную юность, у нас были только шариковые ручки. Но продавали ещё и чернильные перья, не такие которые нужно макать в чернильницу, а которые ими заправлялись. Очень они мне нравились, наверное потому что это было как-то оригинально, не как у всех. Но с ними нужно было быть предельно аккуратным, чем я в общем-то не отличаюсь. По этому был всегда измазан чернилами .
А теперь, мне очень нравятся гелевые, или ещё лучше капилярные ручки, шариковые, почему-то сейчас не воспринимаю. А кто я, так и не установил...

[GREEN]

Очень интересно... а у меня, как назло, чернила в ручке кончаются... Но если к вопросу подойти филосовски... то очень интересно...

[Юля Пушкарёва]

Юлечка, привет!
Как всегда оригинальные и очень интересные мысли. Внимательно прочитал твоё изложение и подумал: а кто же я?
В годы, когда просижиал за партой своё золотое детство и безмятежную юность, у нас были только шариковые ручки. Но продавали ещё и чернильные перья, не такие которые нужно макать в чернильницу, а которые ими заправлялись. Очень они мне нравились, наверное потому что это было как-то оригинально, не как у всех. Но с ними нужно было быть предельно аккуратным, чем я в общем-то не отличаюсь. По этому был всегда измазан чернилами .
А теперь, мне очень нравятся гелевые, или ещё лучше капилярные ручки, шариковые, почему-то сейчас не воспринимаю. А кто я, так и не установил...

Да, перо примечательно тем, что линии получаются фигурные - где-то тоненькие, а где-то широкие, с чёткими краями... Опредилить, кто я, мне тоже никогда не удавалось, наверно, мы меняемся в разные периоды и вразных ситуациях. А ещё тяжёлее - определить, кто же тебе подходит.. об этом и царапаешь всеми ручками и карандашами всякие глупости :)

[GREEN]

Юля, вопросы счастья не могут быть глупостью

[Юля Пушкарёва]

Юля, вопросы счастья не могут быть глупостью

Грин, если исходить из того, что любое горе - от ума... Сам понимаешь :))
Давайте делать глупости!

[GREEN]

Грин, если исходить из того, что любое горе - от ума... Сам понимаешь :))
Давайте делать глупости!

Ну в этом мне равных нет... почти нет

[GREEN]

Павл Ванин.
Страницы из дневника по Востоку

ЗНАКОМСТВО

Она была очень хитрой и смышленой.
Первый раз она встретила меня прямо при выходе из прохода, ведущего от нашего отеля к дороге. У нее в руках был небольшой металлический тазик, внутренней частью локтя она прижимала его к талии. Почти как на картинке, эта маленькая девочка лет десяти в другой руке грациозно держала небольшую розочку, приветливая и прекрасная улыбка сияла на ее лице. Я просто опешил и остановился. Как же так? Думал, что иду ранним утром на даршан, такой - почти в медитативном состоянии, на мне белое наглаженное пенджаби, весь такой счастливый, а она - просто продемонстрировала мне - "Что такое счастье". Весь ее вид говорил - "Я счастлива! Здравствуй дяденька иностранец, посмотри какую красивую розочку, предлагаю я тебе". Стоя перед этим прелестным созданием, я держал руки за спиной и смотрел на нее, как зачарованный. Я просто опешил и не мог пошевелиться. Она была прекрасна.
"Какое утро..." - подумал я - "Откуда ты взялась такая?". На ней был детский костюмчик синего цвета с какими-то яркими цветами. Смуглая, белозубая, с очаровательными чертами лица, она стояла и играла, наверно в свою любимую утреннюю игру - "предложение розочки дяде иностранцу". Просто профессиональная актриса. Эти уличные подмостки, уверен, кормили и ее и ее родителей. В тазике лежал десяток бутонов, в руке же красовался самый лучший. Длинные волосы были очень аккуратно зачесаны назад и заплетены в косу, на конце - голубой бант. Тут я заметил, что она стоит правой ногой в небольшой луже и это ей совершенно все равно.
Я принял ее игру и спросил: "Вот ю вонт?".
Она кокетливо улыбнулась еще более прекрасной улыбкой и пожала плечами, в волосах красовалась гирлянда жасмина. На этом я потерял способность говорить. С легкостью переиграв меня, она очень ненавязчиво, чуть наклонив голову на бок и хитро прищурившись, грациозно подняла повыше свою маленькую руку с бутоном. Я почувствовал, что обезоружен...
После даршана, подойдя к дороге, на которой полицейский руководил движением, я стоял в ожидании, когда будет разрешено перейти. Машины плотно двигались друг за другом. В промежутках между ними я увидел, что моя новая знакомая наблюдает за мной, стоя на другой стороне прямо напротив меня. Она улыбалась мне через дорогу, между нами ехали машины - белый дяденька иностранец на одной стороне и смуглая индийская красавица десяти лет - на другой, смотрели друг другу в глаза - прямо кадр из фильма. Я совершенно точно понял, что не контролирую ситуацию. Сейчас полицейский свиснет очень протяжно в свой свисток, рукой сделает знак, предлагая нам перейти, и всё будет по её беспроигрышному сценарию. А она улыбается - уже уверена, что белый дяденька возьмет бутон, а я, чувствуя себя полностью побежденным, понимаю, что куплю ей всё, что только пожелает.
Она очень внимательно выбирала самые поджаренные чипсы. Хозяин лавки, полностью понимая происходящее, улыбался. Найдя самые-самые, она открыла пакет и с нескрываемым удовольствием запустила руку за первой порцией и снова хитро прищурилась. Мне показалось, что она быстро взвешивает в уме - что еще может купить этот дяденька?
Или любовь к чипсам перевесила всё остальное, или в её планах были "длительные и серьезные отношения", в общем, на первый раз я отделался только одним пакетом...


ТОРГОВЛЯ

Если сказать, что в Индии принято торговаться, то это значит "ничего не сказать".
Этот процесс поставлен во главу угла, если не сказать: вообще стоит над торговлей. Важен сам процесс. В пяти минутах ходьбы от нашего крохотного отеля можно было встретить десятки мелких лавочек. Большинство из них торговало ювелирными украшениями, народным промыслом и традиционной индийской одеждой. Перед многими, торгующими пенджаби и сари, можно было видеть какую-нибудь древнюю "Зингер", до сих пор служащую "верой и правдой". Отношение торгующих индусов к этому предмету было не менее священным, чем к корове, статуе Ганеша или любому изображению Шивы. Подобный древний раритет побежденной Германии почитался и как "кормилица", и как подарок Бога. За этим нехитрым инструментом можно было часто увидеть счастливого обладателя, создающего на заказ по только что снятым меркам национальную обновку. Рядом с ним, как правило, стоял его компаньон с сантиметром на шее, всегда готовый в шесть секунд обмерить пожелавшего. Стоило только встретиться с ним глазами, как он тут же снимал с себя сантиметр и выражал всем своим видом готовность, подкрепленную приветливой улыбкой. Более конкретно обстояло дело, когда проходишь мимо скучающих ювелиров. Невольно возникает улыбка, когда слышишь на русском "Зааходи, посмоотри". Если судьба хоть раз завела в такую лавку, то всё, хана: будешь окучен приветствиями и приглашениями при каждом проходе мимо. Даже если в прошлый раз была полностью перевернута вся лавка в поисках чего-то определенного, и это не было найдено, а сам хозяин при этом был уверен, что этого и нет, все равно будут новые попытки затянуть в лавку. Так что: общение - самое главное! Но самое главное это торг.
- Это нет? - звучит с непередаваемым акцентом. Перед вами совсем не то, что вы ищите...- Это нет? - и опять какая-нибудь чепуха, покрытая вековой пылью.
- Нет! - отвечаете вы в полной уверенности, что на этот раз ему стало ясно, что же, наконец, вас интересует. Но - не тут-то было.
- Это нет? - в руке, перед вашим носом, снова то, что вам не нужно даже бесплатно. И, вдруг, вы видите за стеклом внутренней витрины то, что искали. В этот момент самое главное - как-то незаметно и совершенно индифферентно поинтересоваться "Хау матч?" и с ничтожным и совершенно отсутствующим интересом. Вот тут-то и начинается самое главное. Просто цирк и концерт. Этот хитрец с видом, как будто вы посягнули на самое дорогое в его жизни, подойдя к витрине и указывая пальцем на это, придавая максимальную значимость своему вопросу, произносит:
- "Зыс?" - глаза при этом выражают весь трепет проявленной природы.
- "Ес" - говорите вы, разглядывая в руках какую-нибудь совершенно не интересующую вас ерунду.
Тот, очень медленно достает украшение и кладет на стол между вами и им.
Пауза. Медленно достается калькулятор. Сейчас будет представление - мучительные подсчеты перевода чего-то во что-то, сбрасывания, обнуления, новые подсчеты. Плодом этих мук на дисплее появляется цифра, которая вас удивляет не меньше, чем этого счетовода. В этот момент вы выключаете калькулятор, встаете и, сказав "итс - вери экспенсив!", направляетесь к выходу. В дверях он вырастает перед вами и с лицом страдальца, только что решившего поменять свой дом на зеленого кузнечика, произносит "окей!". И всё начинается снова.
В этом деле главное - торг...
Начинает он. Теперь он берет эту вещицу и начинает ее разглядывать, как будто видит в первый раз. Наступает приятная часть торга.
- "Ти, каффе?" - предлагает он, понимая, что процесс торга начался. Вы, соглашаясь с тем, что просто так голыми руками вас не возьмешь, отвечаете - "Ти плиз". Прямо из под земли появляется маленький чумазый мальчишка, ему хозяином вручается десять рупий, и он исчезает быстрее, чем возник. Через пару минут хозяин, отпив глоток чая, достает маленькие весы - это второе отделение концерта. Там совершенно нечего взвешивать. Ему замечательно известна минимальная цена вещицы. Он и не чаял ее продать и за половину объявленной цены, но это торг, процесс идет, надо уважать обычаи, вы в гостях. После взвешивания он, очень удивленно покачав головой, снова берет калькулятор. Подсчеты в этот раз даются еще мучительней: три сброса и четыре обнуления. В результате, посмотрев на дисплей и удовлетворившись увиденным, он пододвигает его вам и демонстрирует новую цену. На его лице лежит печать беспредельной дружбы и гипертрофированной щедрости, а вы, мягко говоря, не видите никакой разницы между старой и новой ценой. Дальше - проверка терпения. Вы отхлебываете свой чай и говорите:
- "Репит плиз" - что означает "повтори, пожалуйста" и обнуляете калькулятор. На его лице замешательство, потому что понимает, что во второй раз он, как ни считай, такую цифру никогда не получит. После паузы ему ничего не остается, как произнести самый хитрый вопрос:
- "Ю прайс?" - то есть "Твоя цена?". Тут то вы понимаете, что и на вашу улицу пришел праздник. С очень деловым и спокойным видом вы нажимаете на кнопки и поворачиваете к нему калькулятор. На нем цена в четыре раза меньше той, что он просил. Он делает лицо выжатого лимона и последней обиды.
- "Окей" - произносит он и нажимает на кнопки. Поворачивает калькулятор и на нем красуется цена на четверть меньше первой. "Ага" - думаете вы - "колется потихоньку", но вида не подаете. После очередных манипуляций поворачиваете к нему калькулятор. Он делает лицо, как будто только что похоронил всех родственников и, стирая вашу цену, пишет половину от первой. Именно тут приходит черед моего излюбленного приема. Совершенно спокойно вы говорите "Окей", берете калькулятор и пишете одну четверть цены.
- "Онли фор ю!", "Онли фор ю!!!" - говорите вы ему и поворачиваете дисплей. Он поднимает руки и, повторяя какие-то проклятия, выбегает из лавки. Идет время, его не видно. Делать нечего, вы идете к выходу и прямо в дверях он снова появляется, как из под земли. В руках у него другой калькулятор, волосы взъерошены. За ним стоит тот же мальчуган с двумя стаканами чая. Он расстроенный до невозможности сидит за столом, чай перед ним, но он его не видит и пытается в калькуляторе прийти к консенсусу между вашим последним предложением и хоть какой-то прибылью. Вам же ясно, что за треть цены вещь будет ваша, вот только очень жалко индуса. Он все считает и считает. Смотреть на это - сердце кровью обливается. Вдруг вы вспоминаете, что торг идет вокруг десяти долларов. Становится стыдно. Вы отбираете у него калькулятор. На лице у торговца ужас - он думает, что вы сейчас напишите одну пятую цены.
Лицо его освещается улыбкой счастья и дружбы, воскресли все родственники и сознание Кришны вновь спустилось на землю, он кивает, кивает "Окей, окей!!!", потому что на дисплее красуется одна треть цены.
В торговле главное - торг...


ВАЖНЫЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

В Бриндаване очень много всего связанного с Сай Бабой можно встретить практически в каждой лавке. Кроме стационарных магазинов, что находятся в одной линии вдоль дороги, вы увидите множество передвижных лотков, на которых с величайшей заботой и любовью местными бизнесменами разложено всё, что может понравиться приехавшему иностранцу. У них есть просто всё: CD и аудио с бхаджанами в исполнении Сай Бабы, фотографии и буклеты, большие твердые ламенированные фото и календари, колечки и брелки с Его портретом, Его книги и даже лингамы любого размера - один из самых загадочных и непонятных символов для приехавших туристов, словом - бизнес поставлен "на широкую ногу".
Стоит вам только подойти к такому лотку, у которого вовсе не видно его хозяина, и взять что-нибудь посмотреть, как он тут как тут появляется с палочкой для смахивания пыли, конец которой увенчан веничком из мягких перьев, и весь отдается объяснению совершенной уникальности того, что вы держите в руках. Он делает это просто самозабвенно. Если это фотография, то будет десять раз повторено тупому иностранцу, что это - "ориджинал". Если вы, "не поняв объяснений", положите этот "ориджинал" на место, то вам снова будет предложено то же самое фото, но уже с объяснениями, что оно - "фото пипер !", а не "принт". Думаю, что у этих вечно предприимчивых и всегда готовых отдать час, другой для объяснений, оптимистичных и веселых "новых индусов" есть представление - "Если иностранец что-либо взял в руки, значит, он обязательно хочет это купить, только ему, непонятливому, надо объяснить совершенную уникальность предмета". В дополнение к этому, через пару минут после того, как вы по неосторожности начали разговаривать с хозяином, обернувшись, вы можете обнаружить, что вокруг вас собралось человек восемь, десять. Они вовсе и не претендуют на участие в торгах, просто что-то происходит, и они по привычке решили быть на всякий случай в курсе. А если вы, всё-таки набрались смелости и полюбопытствовали о Лингаме, то через ваши руки пройдут все и не один раз - хозяин лотка будет тыкать пальцем внутрь каждого яйца, поднимать и смотреть через него на Солнце, дышать на него и тереть о рукав, стучать им о другой, при этом мотая головой и что-то объясняя и, в завершение, окончательно запутает ваше, только что родившееся любопытство. Толи там внутри должны быть какие-то включения, толи нет - совершенно непонятно, так как это Лингам! Так что если пошел такой процесс, то самое надежное средство - бегство к торговцу-соседу или, скажем, торгующему сандалетами и шлепками. Если же вы упустите этот шанс, то к радости таможенников, в вашем лице будет задержан один из крупных контрабандистов, вывозящий из Индии какие-то яйца или священные Лингамы, ну в общем злостный Лингоман.
Категорически запрещается здравым смыслом обращать хоть какое-нибудь внимание на проходящего мимо торговца увешанного с ног до головы своими четками или джапамалой. Если вы сделаете эту роковую ошибку, то он вам составит компанию на всю вашу прогулку, не зависимо от того купите вы у него эту джапамалу или нет. По логике - надо бы купить, чтобы он довольный оставил вас в покое. Но это не срабатывает, потому что у него в голове срабатывает раньше, чем в вашей, что "раз купил одну, то может купить и две!".
Сразу стоит понять всю ответственность относительно любого предмета, который вы по неосторожности взяли посмотреть, что бы это ни было. С фотографической точностью вас запомнят, и никогда не забудут. Каждый раз, когда вас будут видеть, вас будут просто выдергивать из потока гуляющих словами "Эй, Френд! Хау матч?". В руках торговца будет именно тот предмет, который вы когда-то взяли посмотреть и о котором уже совершенно забыли, в отличие от него. Он вам будет очень хитро улыбаться и уверяю лучше купить сразу, потому что это не кончится никогда, потому что это Индия...

[Юля Пушкарёва]

Признаюсь честно: я, будучи ленивым читателем, испугалась, увидев столько букв...
Но начала читать, и вдруг.. закончила!
Грин, спасибо за такое путешествие! Было невероятно интересно! много чего можно даже запомнить для практического применения, если конечно мне повезёт побывать в этих чудных краях!
Да... Восток, точно, - дело тонкое!

[GREEN]

Признаюсь честно: я, будучи ленивым читателем, испугалась, увидев столько букв...
Но начала читать, и вдруг.. закончила!
Грин, спасибо за такое путешествие! Было невероятно интересно! много чего можно даже запомнить для практического применения, если конечно мне повезёт побывать в этих чудных краях!
Да... Восток, точно, - дело тонкое!

Спасибо не мне , а путешественнику... пока не узнал его фамилию, а вот узнаю - впишу... я там три точечки поставил на верху там будет автор

А вот ещё - это тоже его:

Приезд в Ашрам

Жизнь в ашраме течет размеренно и спокойно. Мы приехали в этот оазис к вечеру. Солнце уже не палило как в полдень, но это совсем не значит, что можно было спокойно идти босиком по асфальту. Индусам, так им, конечно, все равно. Они могут вообще весь день сидеть с непокрытой головой на солнцепеке, а вечером, когда стемнеет, загадочно покрыть свою голову какой-нибудь белой тряпочкой - вид прелестный. Моя же попытка с удовольствием пройтись по красивой дорожке ашрама моментально закончилась широко раскрытыми глазами. Тем временем к Мандиру - это огромных размеров открытый с боков навес, на котором может рассесться до 20 тысяч человек, постепенно со всех сторон подтягивался народ.
Те, кто жил в ашраме уже какое-то время, шли совсем не торопясь. Вообще, там принято не торопиться и не суетиться - "на всё воля Сай Бабы", а вот индусов, что приехали из Бангалора только на пару часов, чтобы увидеть Сай, можно сразу выделить из общей массы. Они чуточку спешат. Им хочется занять места поближе и поудобнее. Но на Мандире распоряжаются или рассаживают севадалы, и вся судьба в их руках, потому что они приглашают рукой занять место. Спорить с ними довольно трудно, вернее невозможно - они предельно вежливы и с улыбкой обязательно посадят в то место, которое сперва и предложили. Бытует мнение, что всей их работой так же незримо руководит Сай Баба...
В службе размещения мне вежливо объяснили, что впереди праздник Будда Пурнима и в ашрам каждый день прибывают буддисты их Японии, Непала, Индонезии и Малайзии. Они заранее зарезервировали себе проживание, и разместить сейчас нашу группу в ашраме просто невозможно. Если к празднику останутся места, то, пожалуйста, а сейчас можно попробовать или в "Гукуламе" - это мини-городок из пяти корпусов ашрамного типа совсем рядом, либо в любой из многочисленных гостиниц.
Я вышел на улицу и сел под козырек у входа в книжный магазин. Он был закрыт, и можно было спокойно посидеть и подумать. Тем временем в Мандир стекался народ. При входе несколько севадалов проверяли тех, кто нес в руках какую-нибудь сумку или пакет. Одного, у которого была с собой фотокамера, попросили сдать ее в камеру хранения, что предусмотрительно находилась напротив, совсем рядом. Народу собралось уже довольно много. Было тихо. Я подумал, что тысячи людей сидят на полу в ожидании появления Сай Бабы и совсем не болтают друг с другом. Удивительно... Тысячи... и тихо?! Посидев какое-то время, я встал и направился к воротам. Делать нечего, надо идти искать пристанище, потому что через пару часов уже начнет темнеть и в темноте вообще уже ничего не разглядишь.
Сразу за воротами ашрама понимаешь, что был совсем в другом мире. Тут же к тебе кто-то обращается. "Сэр!", "Сэр!!!", слышно и слева и сзади. Моментально передо мной непонятно откуда вырастает мальчик лет пятнадцати и, как будто я у него битых два часа просил мне продать фото Свами, предъявляет мне их, сантиметрах в двадцати от носа. Успеваю отвернуться в другую сторону, а мне на шею уже вешают джапамалу. Мне четки совсем не нужны, особенно сейчас, а он, в чалме своего прадеда, делает лицо, которое должно отражать ничтожную сумму денег и говорит "Фо хангрит". Хочу их снять, а он мне с улыбкой не дает и с хитринкой, кивая, спрашивает - "Ю прайс, Ю прайс?". Силком всучиваю ему обратно его четки и ускоряю шаг но не тут-то было. Справа от меня с такой же скоростью идет торговец шлепками. Он обеими руками гнет во все стороны только что изготовленные новенькие традиционные индийские сандпли и сам себе одобрительно кивает, как подтверждение их вечности и несносимости. Что я - босый что ли? Этот упрорный продолжает так их выкручивать, что мне их уже жалко. Ну сейчас разорвет пополам! Продолжаю прибавлять в скорости и вдруг вижу спасительный вход в небольшую гостиницу. Дверь открыта. Вот оно, думаю, спасение! Главное, чтобы он не успел поменять мне обувку на ходу. В дверях оборачиваюсь... Никого... Как появился, так и пропал... Индия...


Вечерняя прогулка

Солнце уже опустилось за невысокие здания гостиниц, стало намного легче дышать, в воздухе ощущался закатный перламутр - это значит, что до заката оставалось меньше часа, и я решил прогуляться, пойти пройтись по какой-нибудь длинной улочке, уводящей подальше от этого муравейника маленьких отелей и всевозможных лавок. В ресторане на открытом воздухе, прилегающем к правой стороне нашего отеля, как всегда стоял монотонный тихий фон, вечно обсуждающих за трапезой всё и вся иностранцев. Он имел ломанную соломенную крышу, неяркие светильники "Бра" и белые пластиковые столы и стулья. Уже знакомые лица высветились в приглушенном свете, мексиканец - мой новый знакомый по интернет-кафе, заметив меня, приветливо кивнул и жестом пригласил к себе за стол. Настроение было пойти выбраться куда-нибудь в тишину, поэтому я, замеченный им в широких воротах входа в ресторан, улыбнулся и сделал жест руками "спасибо, нет". Решил чуть ускорить шаг, а то неминуемо буду отловлен кем-нибудь из наших, впереди еще парочка таких ресторанов. Лавочки и магазинчики еще не закрывались, в них ярко горел свет, который к счастью сегодня не отключали - не было дождя. Повернул на лево. Некоторые ребята из торговцев фотографиями еще стояли с надеждой на удачный последний час. Улочка метров сто. Гладильщик уже вынимал потухшие угли из своего труженика - огромного утюга, в который, поднимая верхнюю крышку, закладывались раскаленные угли три раза в день, что давало хороший заработок - три рупии за вещь. Он был уставший, но довольный, видимо удачный у него день. Рядом со столом лежала большая выглаженная стопка приготовленного клиентам, а за ней спали почти в обнимку маленькая девочка лет пяти и дымчатый щенок - наследники этого совсем не плохого, для Индии, бизнеса.
Вот уже недалеко поворот на право - это выход на финишную прямую, ведущую к заходящему солнцу. На повороте красуется новенький четырехэтажный, красивый отель "Сай Тауэрс". Становится тише, остаются позади все лавки и кабинки "TST" для переговоров по телефону, еще несколько небольших отелей и начнется совсем спокойная дорога по тихой деревушке. Солнце еще опустилось, в воздухе появился какой-то еле заметный розоватый оттенок мягкости и теплоты, вдруг захотелось зачерпнуть его ладонями и умыться этим совершенно бесплатным бальзамом, что разливает в закатные часы огромное солнце Индии.
С поля, что справа, на дорогу вышли несколько женщин, видимо закончили свой нелегкий день. Не торопясь, они пошли по дороге, одна из них тихо и очень мелодично напевала Бхаджан: лицом к заходящему солнцу, высоко поднятый подбородок, босая, в сари зеленого цвета, и за всей этой предельной простотой и открытостью виделись чистота и величие этой совершенно простой деревенской жизни, совершенно непонятной иностранцам из цивилизованных городов. Послышалось, как в деревне зазвучали несколько небольших храмовых колокольчиков. Я подумал, что женщины хотят успеть на вечернее коллективное пение бхаджанов, что происходит в каждом храме в каждой деревне. Вот так вот... Весь день под солнцем на работах в поле - с песней Богу, но мало, и душа просит этого и перед сном. У нас, у цивилизованных, идут в храм с лицом "подготовленного", с покрытой головой, с трепетом Причастия, а тут такие простые и доверительные отношения, без наносного, без страха, просто весь день от восхода и до заката, как тысячи лет тому назад, поют дети Бога Ему хвалу.
У дороги стоял небольшой кирпичный домик с покосившейся черепичной крышей. Дверь была, как всегда открыта и через нее виден простой интерьер, если можно использовать такое слово к этому предельно аскетическому быту: земляной пол, свет тусклой лампочки, горящие в полумраке глаза пары сорванцов, аппетитно уминающих свежевыпеченные чапати, и тем веселых и счастливых, совсем маленькое окно на противоположной стене. Перед домом на небольшой скамье сидел пожилой дедушка. Он старательно правил каркас для корзины, которую, видимо завтра, начнет плести. Такие я видел на головах у женщин, которые носили в них смесь цемента каменщикам на стройке. На крыше дома, в довершение картины, дремал старый ворон. Это еще неплохое жилье, можно сказать даже очень неплохое: и стены, и крыша, и сторож на ней...
Приближающийся сзади мотоциклист просигналил мне, прося отойти на обочину. Взяв левее к краю дороги и пропустив его, я оглянулся и увидел, что за мной пристроился провожатый - небольшой пес, типичной местной породы, очень преданно шел за мной. Я остановился, и он остановился в трех метрах от меня - держит дистанцию. Он был упитанным, с гладкой шерстью и наверно решил выбрать себе приятеля для прогулки перед сном. Пошарив в кармане, я обнаружил, что из нескольких печений, что были предусмотрительно взяты утром, как спасение от маленьких попрошаек, осталась пара. Они уже рассыпались, но форма в отличие от вкуса, его совсем не интересовала, и он доверительно подошел и очень аккуратно взял их с моей руки. Контакт был полным. Он пристроился прямо у ноги, и мы не торопясь, пошли провожать заходящее солнце. Лучшие студенты


Ашрам был полон.

Вот уже несколько дней Свами после дневного Даршана читал цикл лекций по индийской культуре и Садхане приехавшим студентам и тысячам "пилигримов" из всех стран мира. Мандир был полон каждое выступление. Каждое Его обращение длилось около полутора часов, и было посвящено какому-нибудь конкретному вопросу и очень глубоко и всесторонне раскрывало и объясняло все его стороны. В каждом своем обращении Свами рассказывал потрясающие подробности из жизни упомянутых героев и приводил очень интересные и, порой, нигде ранее не упоминавшиеся факты. Он как всегда стоял за столом, на столе микрофон, а справа от Него за небольшой трибуной стоял переводчик у второго микрофона. Лекции читались на телугу - это один из нескольких языков индии, а для тысяч приехавших шел практически синхронный перевод на английский. Студенты сидели в четырех ближних квадратах, были одеты в традиционную студенческую униформу - белые рубашку и брюки, остальная часть мандира светилась всеми цветами радуги, в особенности женская сторона. Празднично горели все светильники, а центральная часть сцены, где находились Свами и переводчик, была очень красиво украшена гирляндами цветов. Традиционно перед Его обращением выступал кто-нибудь из координаторов одного из мировых центров. В этот день слово было предоставлено координатору колледжей Сатья Сай Бабы. Он говорил на английском языке. Свами сидел как всегда в центре, за столом. Выступающий рассказывал о том, что система образования, предложенная Сай Бабой для трансформации и как истинное обучение, стала признана во всем мире, как самая действенная и самая удивительная.
Выступающий остановился на факте, что из сдавших экзамены, лишь только двое: один мальчик и одна девочка смогли сдать экзамены на "отлично". Дело в том, что система оценок имеет шкалу в сто баллов. Многие смогли сдать очень хорошо и получить девяносто пять или девяносто семь, и лишь двоим удалось продемонстрировать абсолютное знание предмета и получить высшую цифру - сто.
После этих слов Свами вдруг поднялся из кресла, и произошло совершенно невероятное для тысяч присутствующих. Он пригласил на сцену того самого студента. Поднялся мальчик невысокого роста, с короткими волосами и скромно встал у стола, за которым, сияя улыбкой, ждал его Свами. Баба, опираясь левой рукой о стол, правой рукой стал делать ритмичные круговые движения ладонью, направленной наполовину к низу, наполовину к залу. Первое, второе, третье и... После четвертого в руке у Свами прямо из воздуха материализовалось кольцо, сильно сверкая своей абсолютной чистотой золота. Весь Мандир взрывается аплодисментами. Он, своей левой рукой приподнимает правую руку студента и надевает ему на палец этот перстень. Весь Мандир продолжает аплодировать студенту, этому счастливчику, который своим трудом и старанием заслужил такую милость Сай Бабы. Дело в том, что сам Свами как-то объяснял, что когда Он материализует кому-нибудь кольцо, то это не просто украшение. Это, в высшей степени бесценный, оберег, и существует постоянная связь между Свами и этим предметом, и если случится такое, что его обладатель окажется в крайне тяжелом состоянии или, казалось бы, совершенно безвыходном положении, Свами обязательно придет на помощь и разрешит практически любую проблему. Единственно необходимое условие этой связи - это чистота сердца, которую всегда должен хранить тот, кто носит на своей руке такой подарок. Студент тут же склонился у ног Свами, Сай Баба движением руки благословил его, и только после этого мандир кончил аплодировать. Чувствовалось, как все возбуждены радостью того, что стали свидетелями этой удивительной милости Сай Бабы, по всему залу прокатилась волна тихого шепота - это каждый что-то говорил своему, рядом сидящему, другу, не сдерживаясь от увиденного. Но на этом Свами не остановился. Он пригласил к себе студентку. Поднялась худенькая, небольшого роста девушка. Весь мандир замер в ожидании. Девушка стояла справа от Бабы. Всё повторилось... но в этот раз в воздухе сверкнула золотая цепочка с медальоном, которую Свами удивительно быстро и ловко поймал пальцами за самый кончик, когда она словно выпадала из центра его ладони. Зал снова взорвался, только с еще большей силой. Свами надел свой подарок на шею девушке, как всегда улыбаясь и, как будто извиняясь что перебил оратора, опустился в кресло. Мандир смог утихнуть только после того, как Баба, наверно посчитав, что в Мандире очень много эмоций, своим взглядом попросил выступающего продолжить доклад. Через некоторое время, когда выступающий окончил, Свами медленно поднялся, вышел переводчик, и мы услышали Божественный голос Пурна Аватара нашей эпохи Шри Сатья Сай Бабы. Он как всегда начал с того, что пропел с удивительной красотой одну шлоку из священных писаний. Тихий голос, в котором чувствовалась безграничная любовь, уводил нас из этого мира страданий и скорби в Божественный мир Любви и Сострадания.
"Воплощения Божественной Любви" - обратился Он к нам...