Отправлено 29 октября 2018 - 19:20
ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - МИНУС
Наталья Иванова - ПЛЮС
ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА
4
ЖЕНЩИНА
- Ну что, солнышко, - встав на колени возле дочери, Оксана погладила её растрепавшиеся кудри, - расставляй свои игрушки, а я побежала.
- Мам, а я? Ты скоро вернёшься? – Ксюша испуганно смотрела на мать.
- Скоро? – Оксана замялась. Было видно, что она совершенно сбита с толку этим вопросом. – Я, конечно же, вернусь, девочка моя. Вот устрою всё в нашей квартире для нормальной жизни и сразу тебя заберу.
- Но мы же как-то жили в нашей квартире до сих пор, - восьмилетняя Ксюша никак не могла понять, в чём провинилась их до сих пор пригодная для «нормальной жизни» квартира. Почему она вдруг стала плохой? - Мамочка, но мы же только утром прибрались: ты всю квартиру помыла, а я убрала свои игрушки, кроме тех, что мы взяли с собой, и полила цветы. И квартира была хорошей…
- Ксюш, кроме квартиры, появились другие проблемы, и мне их надо решить.
- Ты хочешь оставить меня у бабушки с дедушкой? Надолго? – в голосе девочки звучала вселенская грусть.
- Так тебе ж не впервой. Ты же любишь бабушку с дедушкой? И они тебя обожают.
- Мама, но я хочу пойти с тобой! Пожалуйста, можно я пойду с тобой домой? Если с нашей квартирой что-то не так, я буду тебе помогать каждый день. Я даже спрячу игрушки, чтобы они меня не отвлекали. И проблемы свои ты решай, а я буду тихо-тихо сидеть в своей комнате и тебе не помешаю.
Оксана подавила подкативший к горлу ком, встала с колен и пошла в коридор – ей надо было спрятать глаза: куда-нибудь спрятать их блеск и успокоить нервы. Она услышала, как сзади дочь соскочила с кровати и засеменила за ней.
- Ксюша, - сказала она несвойственным ей строгим голосом, - не серди меня. Не ходи за мной. Чем раньше я всё устрою, тем раньше вернусь за тобой.
Шаги сзади замерли, и Оксана услышала сдавленные рыдания дочери. Она ускорила шаг. Проходя мимо комнаты матери, крикнула: «Мам, успокой Ксюху! Пожалуйста, дайте мне уйти!» - и, выскочив из квартиры, резко захлопнула за собой дверь.
***
Приехав на другой конец Москвы и припарковав машину, Оксана вошла в девятиэтажный дом и поднялась на пятый этаж. Она позвонила в дверь – послышались уверенные мужские шаги, дверь отворилась.
- Влад, - то ли крикнула, то ли шепнула Оксана и упала мужчине на грудь. Он легко сгрёб её тонкое тело и, оторвав его от пола, быстро понёс по коридору в комнату, в которой не было почти ничего, кроме огромного, во всю стену, разложенного дивана. Рядом стоял ореховый комод с трюмо, а в противоположном углу китайская напольная ваза.
- Саня, Санечка, - шептал мужчина, расстёгивая пуговицы её блузки, - солнце моё, милая моя девочка, - целовал он её лицо, шею и плечи.
- Влад, - Оксана вдруг отстранилась, - ты обещал, что мы заберём Ксюшу, как только ты будешь готов.
- Раз обещал, значит, так оно и будет, - Влад протянул руки к отстранившейся от него Оксане.
- Когда?
- Саня, - Влад вновь привлёк Оксану к себе и почувствовал, как она напряжена, - зачем ты всё усложняешь? Мы же договорились сначала выстроить свои отношения. А на это потребуется время – может месяц, может и не один, откуда мне знать? Ты обещала дать нам возможность пожить для себя, как будто ни у тебя, ни у меня нет и не было детей. Как будто это наши первые в жизни отношения. Влад гладил сжавшуюся в комок Оксану по голове, и дальше по спине. – Мы обсуждали это тысячу раз. Ты знаешь сама, что дети от первого брака часто становятся причиной развала второго. Ты же не хочешь, чтобы у нас ничего не получилось?
- Она уверена, что не сегодня-завтра я заберу её домой, - прошептала Оксана.
- Вот и хорошо, - Влад смахнул слёзы с её лица. – Пусть она так и думает. Зачем её разубеждать? Многие люди годами живут надеждой, а мы говорим о нескольких месяцах.
Оксана устремила на Влада умоляющий взгляд:
- Обещай мне сейчас, что это не будет дольше месяца.
Он отстранился от неё и встал с дивана. Оксана увидела, как изменилось его лицо – с него как будто осыпалась вся нежность.
- Мы ходим по кругу, - жёстким тоном начал он. – Ты ставишь меня на одну доску со своей дочерью. Но я взрослый человек – я не могу и не буду конкурировать с восьмилетней девочкой. Если ты не можешь расстаться с ней на какую-то пару месяцев ради меня, может и не стоило всё это затевать.
Оксану почувствовала, как нервная дрожь захватывает всё её тело.
- Влад, я хочу быть с тобой. Никогда прежде я не испытывала таких сильных чувств – даже к Ксюшиному отцу – никогда. Но ты рвёшь меня на части.
- Знаешь что, - Влад сейчас стоял к ней спиной и глядел на собиравшиеся за окном тучи, - ты первая в моей жизни любовь, и ты это знаешь. Но это не мешает мне трезво оценивать ситуацию. У меня есть только ты, и только для тебя я готов на всё. А у тебя нас двое, и, похоже, ты так и не смогла сделать выбор.
- Какой выбор? – Оксана судорожно сглотнула. – Почему я должна кого-то из вас выбирать? Я люблю вас обоих!
- Мне кажется, у меня дежавю – я уже где-то это слышал. И даже знал женщину, которая, родив ребёнка, совершенно забыла о том, то у неё есть муж. Я ушёл от той женщины, чтобы когда-нибудь повстречать тебя, и вот…
- Но я смогу одновременно быть тебе женой и ей матерью, - Оксана протянула руку к Владу.
- Послушай, Оксана, - её полное имя, вместо обычного «Саня», больно резануло, и её рука медленно опустилась, так и не коснувшись его плеча, - я не собираюсь входить в одну и ту же воду дважды. Или ты просто обманывала меня всё это время, говоря, что твоя дочь не станет на пути у нашей любви?
Он отнял руки от подоконника, потёр несколько раз одну ладонь об другую и подойдя к комоду, где была брошена его одежда, начал одеваться.
- Куда ты? – испуганно прошептала она.
- Одевайся, я провожу тебя домой. Я устал на работе и не готов сейчас к ещё одной изнурительной беседе. Ты обо всём подумаешь и примешь, наконец, какое-нибудь решение. Я уже долго ждал – подожду ещё один день. Только на этот раз твоё решение будет окончательным. Или мы расстаёмся или твоей дочери придётся несколько месяцев пожить у твоих родителей.
- Как домой? – Оксана закрыла глаза ладонями, из-под которых на расстеленный диван закапали слёзы.
- Прости, я видел столько сцен и столько пролитых слёз, что перестал принимать это близко к сердцу. Наверное, я виноват перед тобой, но твои переживания уже не в силах вскрыть мои старые раны. Дети – это прекрасно. Но они вторичны. Первичны мужчина и женщина, их отношения, их преданность друг другу. Это начало начал. А дети лишь продукт этих отношений. Они не должны вставать непреодолимым препятствием между мужчиной и женщиной. Для меня любовь женщины – это готовность пойти за своим мужчиной на край света. И если надо чем-то или кем-то пожертвовать, любящая женщина без колебания принесёт эту жертву. Завтра я жду твоего звонка, - безо всякого перехода добавил он. – Как ты решишь, так и будет. Но войти в семью на правах третьего лишнего - это не для меня. И ты прекрасно знаешь почему.
Оксана отняла руки от лица:
- Но я же перевезла сюда все вещи. Как я поеду домой?
- Возьми всё самое необходимое. А завтра, когда примешь решение, либо привезёшь всё обратно, либо заберёшь всё оставшееся.
- Ты так спокойно это говоришь, будто тебе безразлично, что я решу, - Оксана намеренно продлевала разговор, боясь сделать неверный шаг и навсегда потерять Влада. Ей казалось, что, уйди она сейчас из его дома, она уйдёт и из его жизни.
- Я не люблю экзальтации и криков. Я никогда не повышаю голос, но это не значит, что мне всё равно, какое ты примешь решение. Саня, - в его голос вернулась теплота, - я прошу тебя, без надрыва, без ломания рук отправляйся домой и обо всём подумай. Если хочешь, я отвезу тебя на твоей машине. Обратно прокачусь на метро – может, наконец новые станции посмотрю.
По спине Оксаны пробежал холодок. Усилием воли она подняла себя с дивана, быстро оделась. Затем пробежала по квартире, собирая необходимые вещи и бросая их в сумку. Так же на бегу она накинула лёгкую курточку и влезла в ботильоны.
В дверях она остановилась – а вдруг… вдруг он позовёт её? Неужели ему самому хочется, чтобы она сейчас ушла?
Спиною она почувствовала, что он смотрит на неё из недр квартиры. Не имея воли сопротивляться, она обернулась.
- Так тебя отвезти или ты сама? – спросил он, как ей показалось, небрежно. Если бы не этот тон, она согласилась бы на его предложение. Она была почти уверена, что, если он отвезёт её домой, то останется с ней до утра. Но тон, ей очень хотелось верить, что деланный, обижал своей обыденностью.
- Спасибо, я сама, - сказала она, будничным тоном маскируя невероятные усилия, с которыми ей далась эта фраза. – Завтра позвоню.
Больше не оборачиваясь, она вышла из его квартиры, будто шагнула в пропасть.
***
По дороге домой Оксана ругала себя за неумение жить легко, без рефлексии, без угрызений совести. Она думала о словах Влада об отношениях мужчины и женщины и понимала, что, в сущности, он прав. Ровно то же самое говорил ей отец после того, как она развелась. Тогда он был на стороне Алексея, отца Ксюши. Отец Оксаны считал, что жена должна «растворяться» в муже, жить его интересами и ни в коем случае не ставить на первое место ребёнка.
«Дети имеют свойство вырастать, а вырастя, они уходят, потому что родители – это первая прочитанная книга. Люди не могут довольствоваться всю жизнь одной книгой, и они уходят в поисках новых книг – новых впечатлений, новых отношений. А когда они уйдут, мужчина и женщина никогда не смогут вернуться друг к другу, если позволили детям слишком сильно вмешаться в их отношения».
Странно, но сейчас её отец не был на стороне Влада. В отличие от мамы, он считал его поведение эгоистичным, и Оксана догадывалась почему. Ксюша вызывала у деда гораздо больше отклика, чем когда-то она сама. Он любил свою внучку по-настоящему. А настоящая любовь лишена эгоизма – Ксюша любит маму, и этим нельзя пренебрегать. Нельзя делать ребёнка несчастным из-за какого-то возникшего в жизни её мамы романа. Да, люди всегда субъективны и, как правило, не замечают этого.
***
Дома Оксана сразу включила телевизор, чтобы не утонуть в одиночестве. Этот не требовавший внимания собеседник не раз спасал её от депрессии. Она должна решить … Что? Уйти от любимого мужчины ради любимой дочери или наоборот. О Боже, зачем Ты создал чувства?
Зазвонил телефон. Оксана вздрогнула и подняла трубку.
- Всё нормально, Мышка? – проговорил взволнованный мамин голос. – Влад сказал, что ты забыла дома какие-то документы, и тебе пришлось вернуться.
- Да … оставила паспорт в другой сумке. Вот такая растяпа, - соврала Оксана, улыбнувшись в трубку.
- Ясно, - в голосе мамы послышалось облегчение, - значит, у вас всё в порядке. У нас тоже всё хорошо. Не буду тебя беспокоить.
- Погоди, как там Ксюха? – Оксана замерла в ожидании ответа.
- Всё в порядке. Она уже спит. Я обещала ей, что завтра мы позвоним тебе вместе.
- Она не плакала? Не спрашивала обо мне?
- Да что с тобой, Оксана? Она же не маленький ребёнок. Ей уже восемь лет. Можешь ты в конце концов заняться собой. Она у нас умная девочка и совсем не эгоистка.
- Неужели вообще ничего не спрашивала? – сердце у Оксаны упало.
- Конечно спрашивала: когда ты вернёшься и заберёшь её домой. Но мы объяснили ей, что у тебя проблемы и тебе нужно время, чтобы в них разобраться.
- Спасибо, - выдохнула Оксана.
- Всё, всё, - голос мамы приобрёл сердитые нотки, - не выдумывай сложности там, где их нет. И ложись пораньше спать.
Раздались короткие гудки. Может она и правда всё усложняет. В конце концов, не к чужим же людям она отвезла дочь. Ксюша любит дедушку и бабушку, а они так просто обожают её.
Оксана закрыла глаза. Она улыбалась – она всё решила. И незачем мучить Влада и ждать до завтра. Она вынула из кармана смартфон и позвонила.
- Влад, - не дожидаясь ответа, проговорила она, - я уже всё решила. Завтра после работы возвращаюсь к тебе без сцен и бесконечных переживаний.
- Вот и славно, - голос Влада улыбался и звучал таким родным и желанным, что сердце в груди у Оксаны бешено заколотилось. – Я люблю тебя, Саня, - прошептал он в трубку.
- Я люблю тебя, - с трудом сдерживая слёзы, ответила она.
***
Прошло три недели Оксаниного счастья. Если бы не голос Ксюши, каждый день звучавший в её мобильном, это счастье было бы полным – в минуты разговора с дочерью Оксана всякий раз глотала слёзы. Какое-то марево образовывалось в области сердца и расползалось по всему телу тяжёлым облаком.
- Зачем ты мучаешь её и себя? – как-то сказал Влад. – Скажи, что уезжаешь по делам в другой город и что связь там очень плохая. Дай себе покой хотя бы на неделю. После разговоров с дочерью ты всякий раз сама не своя.
Оксана удивлённо обернулась:
- Ты хочешь, чтобы я вообще перестала с ней общаться?
- Почему же вообще? Я же сказал «на неделю». Время всё лечит. Ксюша уже попривыкла жить с твоими родителями, так перестань кормить её обещаниями скорой встречи. Ни одной из вас от этого не легче.
Оксану будто окатило холодным душем, и всё тело охватила мелкая дрожь.
- А разве наша встреча не будет скорой? Что нам мешает сейчас забрать к себе Ксюшу?
- Рано, Саня. Что такое три недели? Мы только начинаем привыкать к друг другу. Мы же договорились, что это случится лишь тогда, когда мы выстроим свои собственные отношения, - Влад был явно недоволен. – Ты обещала мне.
Последняя фраза прозвучала как угроза. Или Оксане это показалось? Она поспешила сменить тему – ссоры и выяснения отношений с первым мужем привели в своё время их брак к разводу, и Оксана боялась совершить ту же самую ошибку снова.
- Хорошо, Влад, я подожду ещё. Но мои отношения с дочерью оставь мне. Я очень по ней скучаю, и мне не надо от неё отдыхать, хотя я это делаю уже четвёртую неделю.
- Делай как знаешь. Я просто переживаю за тебя, - Влад безразлично пожал плечами.
- А за неё? За неё ты совсем не переживаешь? – Оксана смотрела на Влада во все глаза, надеясь услышать хоть что-то, что примирило бы её сейчас с её любимым человеком.
- Саня, давай сменим тему. У нас были две такие чудесные недели. Не разрушай волшебства. Оно очень хрупкое. - Влад притянул её к себе и поцеловал в губы. – Дай нам время. Я скажу тебе, когда буду готов.
***
Неделю спустя рано утром Оксана ехала на работу, когда увидела пропущенный звонок от мамы. Сердце упало – мама никогда не звонила так рано. Наверное, что-то случилось с Ксюшей.
- Мам, что-то с Ксюшей? – крикнула она в трубку, как только поняла, что там ответили.
- Мам, это я, - сказал Ксюшин голос. – Бабушка сегодня с утра пошла в поликлинику, а телефон забыла у меня на тумбочке. Я нажала на кнопку – там был номер. Я подумала, что твой, и позвонила.
- Ксюша, солнышко моё! Я так перепугалась – думала, ты заболела.
- Нет, мамочка, я здорова. Я просто хотела тебе сказать, чтобы ты не беспокоилась обо мне. Мне очень хорошо с бабушкой и дедушкой. Они меня любят, и я их тоже. И ты не волнуйся.
Волна невыносимого стыда накатила на Оксану и хлестанула с такой силой, что она онемела у трубки.
- Прости, мамочка, но вчера бабушка и дедушка очень сильно поругались, и я всё слышала… Ты не подумай – я не подслушивала. Я просто всё слышала.
- И что же ты слышала, - будто стоя на тонущем корабле, спросила Оксана.
- Мамочка, я просто вчера всё поняла. Почему я живу с бабушкой и дедушкой и почему ты меня не забираешь…
- И что же ты поняла? – Оксане отказывало самообладание, и голос почти сорвался.
- Я всё понимаю, мамочка, любимая. Просто ты любишь меня, как я люблю дедушку и бабушку, а Влада – как я люблю тебя. Если бы я выбирала между бабушкой, дедушкой и тобой, я бы выбрала тебя, потому что очень тебя люблю.
- Что ты говоришь, солнышко, - Оксана едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться в трубку.
- Мамочка, ты не волнуйся, я тебя понимаю. Только почему Влад не хочет, чтобы я жила с вами? Раз ты так его любишь, значит, он очень хороший. Скажи Владу, пожалуйста, что я тоже буду очень хорошей.
- Ксюша, милая, - Оксана плакала навзрыд, закрыв рот рукой, но эти слова произнесла в трубку своим обычным голосом. Она хотела сказать: «Я очень тебя люблю», но три недели, которые она посмела прожить без дочери, делали эти слова фальшивыми.
В трубке, между тем, раздались короткие гудки.
- Ксюшенька, любимая моя милая дочурка, солнышко, что же мне делать?
Оксане стало так стыдно, как бывало только в далёком детстве. Её восьмилетняя дочка понимала её и жалела, а она…
***
Поздно вечером Влад отворил Оксане дверь.
- Где ты была? Я звонил тебе несколько раз, но ты не отвечала. В чём дело?
Оксана прятала глаза – они были красные от слёз.
- Я была у родителей, - она выжидающе посмотрела на Влада. – Я больше не могу так поступать с Ксюшей. Я обещала, что завтра же заберу её к нам.
Влад помрачнел, но Оксана продолжила:
- Знаешь, она мне сегодня объяснила, что такое настоящая любовь.
- Саня, мы так далеко не уедем.
- Мы никуда не уедем, если я завтра же не привезу её сюда, - она вдруг обрела уверенность. – Влад, в чём твоя проблема? Мы уже почти месяц живём вдвоём. Сколько ещё нужно мучить мою дочь и меня?
- А моим чувствам в этой сказке, конечно, места нет, - он недобро прищурился, и Оксана впервые за два года, что знала этого человека, почувствовала к нему острую неприязнь.
- Знаешь, что она сказала мне сегодня? – Оксана слышала, что кричит, но впервые не хотела контролировать себя. – Она сказала, что понимает меня. Что если бы ей пришлось выбирать с кем жить: с бабушкой и дедушкой или со мной, она выбрала бы меня. Потому что любит меня больше. Ты понимаешь? Она оправдывает меня. Раз я люблю тебя больше, то и жить должна с тобой – это по её словам. Она не понимает только, почему она не может жить с нами! И я уже тоже этого не понимаю! Так объясни, наконец, по-че-му!!!
В глазах Влада появилась усмешка.
- Знаешь, Саня, я думал, что нашёл настоящую женщину. Я ошибся. Я встретил очередную мать. Мне нечего больше сказать – ты всё равно меня не поймёшь.
На лице Оксаны отразилось внутреннее облегчение.
- Спасибо, ты даже не представляешь, как ты мне сейчас помог. Господи, как я тебя раньше не разглядела? Моя дочь оказалась мудрее меня. Вот и всё. Прощай. Надеюсь, ты встретишь женщину своей мечты, только предупреди её заранее, что в твоё представление о счастье дети не вписываются.
Больше ни в чём не сомневаясь, Оксана спокойно собрала вещи и ушла.
Она тут же отправилась к родителям и забрала Ксюшу домой.
***
Добравшись до дома, они вместе перетащили из машины все вещи, а потом сели в гостиной на диван и обнялись. А после… были слёзы – слёзы радости и облегчения, слёзы стыда и счастья, слёзы раскаяния и любви.
Наконец, Оксана почувствовала, как трепетное тельце дочери обмякло, и она тихо засопела. Женщина–мать очень осторожно, чтобы не потревожить сон, переодела дочь в ночную сорочку и уложила в постель. По спящему личику Ксюши блуждала улыбка. Губы приоткрылись, и она прошептала сквозь сон:
- Мамочка, я тебя очень люблю.
- И я тебя очень люблю, - сказала Оксана, - больше всех на свете.