[Ган]

Наиль
Насыров
Новоуральск

***

Кипятком безумного мороза
Поутру ошпарило лицо.
Ветер высекает с болью слезы,
Тучи в небесах висят свинцом.

Есть святой закон у Заполярья:
«Человека красят лишь дела».
И они подняли утром парня
В даль, что ослепительно бела.

На душе, скажу, совсем не весело,
Я забыл про сон и про уют.
Снова мнёт машина снега месиво,
Еду я туда, где срочно ждут.

На дворе декабрь. Тридцать первое.
А дорога — словно тигру в пасть.
Не мети сегодня, вьюга белая!
Господи! Не дай в снегах пропасть!..

***

Одену снова теплые одежды
И пойду под первый снегопад,
Словно зиму не видал я прежде
И приходу холода не рад,

Скрывая свои слабость и волнение.
Тишина, лишь только скрип в ушах.
И застыли дерева в оцепенении,
И у деревьев тоже есть душа.

И они как будто не готовы
Примерить бело-голубой наряд.
Замер мир от волшебства такого —
Это всё заметит зоркий взгляд.

И, гуляя по аллеям парка,
Стих сочиню об этом, как смогу,
Как на листе, красиво, без помарки
Напишу на выпавшем снегу...

***

Издевается ветер
Над деревьями голыми.
У подъезда под вечер
Беснуются голуби.
Доброй рукой
Им брошены семечки.
То один, то другой
Бьют соседа по темечку,
Пытаясь урвать
Хоть самую малость.
Где сын, а где мать?
Забыли про жалость.
Всё — как у людей
Во время делёжки:
Кто понаглей,
Тому златы сережки.

***

Река-красавица Белая!
Быстрая, сильная, смелая.
Гордость родимого края,
Течёт, преграды не зная.

Её строптивые воды —
Словно символ свободы,
За которую бились когда-то
Войска храбреца Салавата.

Горячие ветры степные
Для неё как братья родные.
Летят, волною играя
Под вечные звуки курая.

Вдоль берега резвые кони...
Но разве реку обгонишь?
Течет, не зная усталости,
Река юности, река старости.

Мне щедро она подарила
Для жизни светлые силы,
Стихов мне мотивы напели
Волны родной Агидели.

***

Жил за стеной душевного разлада
С самим собой.
Нет ничего, и ничего не надо —
Тяжелый бой.
Ни атак, ни выстрелов, ни взрывов,
Одна лишь боль
От ран без крови, шрамов и нарывов,
И сыпет соль
Втрое «я», идущее след в след,
На эти раны,
И осень вместо листьев сыпет снег
Так — слишком рано.
А вот сегодня, словно просветленье, —
Родились строчки.
Мне это «я» дарует примиренье.
Концу отсрочка?...

***

Снегирь красногрудый — зимняя птаха,
Как молодец русский в алой рубахе,
Вечно хмельной, живущий с размахом.

Сильный мороз его не пугает,
И он поутру свою песнь запевает,
Зимушку-зиму и Русь прославляет!

***

C неба черного звезды падали,
Ярко высветив свой последний путь,
То ли в райский сад, в пламя ада ли?
Я смотрел на них. В чём их жизни суть?

Из иных миров, из безмолвия
Нам дарить свой свет сотни тысяч лет.
И, сорвавшись вниз, словно молния,
Ярко вспыхнуть вдруг и сойти на нет.

Может, смысл другой в их мерцании,
Что так манит нас ночью в неба даль?
В нём и детское восклицание,
Размышлений груз и тоска-печаль.

Я смотрел на них и не мог заснуть.
А моей тогда в чём же жизни суть?

[Ган]

Галина
Лыжина
Екатеринбург

***

Каждой весною на дереве старом,
листвой шелестящем устало,
малая птаха приют находила,
прохладу, прозрачные капли воды —
в знойные летние дни,
в дождь или ветер — тепло,
к сердцу его залетая, в дупло.

И, благодарная, пела ему,
покровителю чуткому,
звонкие песни о новой весне,
о любви и надежде, о том,
что солнцем, дождем и ветром
он усладится, как прежде.

Душою вольна, опереньем красна,
весь дол, словно солнце, она освещала,
и каждый прохожий слушал ее,
не скрывая восторга.
И светлело на сердце его,
Очарованная, душа просыпалась.

Один из них, видно, богатый,
пообещал ей:
— Я клетку тебе золотую добуду,
горы зерна, бриллиантов, кораллы...
Чего пожелаешь —
жемчуга, злата...
Будешь богата! Денег и славы!

Грустной мелодия стала у пташки:
— Я, пташечка малая, и так изукрашена.
А радость пою я задаром.
Услышит меня на заре он
и вспыхнет огнем животворным.
Будто каждый листок его солнцем умоется.
И ободрится, помолодеет в нем сердце —
словно он в горный ручей окунулся.

А ты, дорогой, уже сам сидишь
в клетке,
тесной, златой и крепкой,
желаний своих неумеренных.
Отчего ж не поешь?
Все твое: долы, и воздух, и воды, и горы.
Ты ж, обедняя других, все себе роешь норы.

Пропела песню она человеку
и ввысь взлетела, простившись навеки.

***

У каждого в душе любовь таится.
Иной минуты с ней живет
и, не узнав ее, томится,
вновь чуда ожидая.
Кто годы хороводится и нянчит,
как боль зубную, и страдает,
с терпением великим
ее выращивает, свою жемчужину,
оберегая от чужого взгляда.
Она изнеженною вырастает
или бесследно тает.
А если кто подарит
свою любовь навечно
и остается раковина-дом ее пустой,
улиткою душа свернется, безутешна,
и даже прикасание горячее
руки чужой
ее убить не в силах.
Она уже — в мечтах
о прошлом.

***

Ах, как же хочется порой
стать юной девушкой, весной
коварной, озорной влюбиться!
Чтоб без сомнений и без участия
холодного рассудка вдруг остановиться,
пойти к нему навстречу лишь затем,
чтобы увидеть свет забытый —
любимых глаз сиянье,
в крови — волшебное волненье
лишь от предчувствия свиданья.

Душою вновь я ощутила притяженье
к великой и непостижимой тайне
влекущего в глубины мирозданья
зова.
Прошу тебя, открой мне дверь
в твою державу!
Я к сумасшествию познания готова.

***

Вот он приблизился, герой,
с седою головой.
А взгляд его тяжел, тягуч — не светел.
Но почему? Ведь он меня заметил.
И все готово для декорации
на жизни сцене:
и воздух напоен настоем от цветенья,
и кисея зеленоглазая накроет
нас туманом — и мы взлетим!
Летят мгновения...
А он — проходит мимо.
И с кем-то, не со мною,
ведет он длинный разговор
о том, о сем: важны ему сейчас,
как всем другим, лишь цены в магазинах.
Я плакать и смеяться была готова.
Но душа моя не гасла.
Да и весна цвела.
Все не напрасно.

[Ган]

Валентина
Гуро
Екатеринбург

ГОДЫ

Все проходит и не повторится.
И не стоит на природу злиться.
Будет так у всех — и не иначе.
Но попробуй сделать жизнь богаче.

Мелочи чтоб вас не волновали,
Сердце на куски не разрывали.
Резкость? С нею будьте начеку!
Не вставляйте в каждую строку.

Поднимите из глубин сознанья
В жизни ваше главное призванье.
Это — не отталкивать добро,
Чтоб оно не превратилось в зло.

Чем добрее будем мы друг к другу,
Тем нам легче встретить дождь и вьюгу.
Станет чище матушка Земля
И ответит нам добром сама.

***

Человек рождается с программой,
Все как будто зная наперед.
Это то же, что и ноты в гамме,
Композиций же невпроворот.

Ну и что ж! Пускай и есть программа.
Доброту от зла все ж отличай.
И когда сам подбираешь гаммы,
На программу все ж не уповай.

Чтоб звучала музыка от сердца,
Чтобы лица радостью цвели,
Душу вкладывай в дела свои
И твори дела — не дельца.

Понимая значимость программы,
Время береги, не расточай.
И чтоб реже приключались драмы,
Разум свой к программе подключай.

***

Любовь — возвышенное чувство,
Оно не каждому дано.
Это высокое искусство,
Как будто классика оно.

Оно приходит как подарок,
Хоть и не ждешь его порой.
И этот дар, как солнце, ярок,
Всем освещает путь земной.

Два сердца — и такая нежность!
И друг без друга — никуда!
В нем радость жизни, жизни щедрость,
Любовь — одна и навсегда!

И звезды будут светить ярче,
И осень будто бы весна.
Людей вокруг не будет мрачных,
И радость есть на всех одна.

***

Людей так много на земле!
И каждый хочет быть счастливым.
Есть люди — счастливы вполне,
Другим оно недостижимо.

Но где же счастье раздают?
И почему нам неизвестно?
Вопрос об этом задают:
Узнать дорожку интересно.

А может, надо рано встать,
Идти за счастьем по дороге,
Природой насладиться всласть?
Найти в попутчиках подмогу?

А может быть, и не искать?
А просто жить, любить, трудиться?
Судьбою счастье может стать,
А от судьбы нам не укрыться.

Но, как известно, жизнь — борьба,
И в бой вступить для нас — отрада.
Никто не спорит: есть судьба,
За счастье же бороться надо.

***

Берегите каждую минутку,
Жизнь идет, ее не удержать.
А ненастье обращайте в шутку.
Разве можно все заранее знать?

И здоровье попросту не тратьте,
Мелочи отбросьте прочь, долой.
Душу берегите, не терзайте.
Пусть она сияет чистотой.

СЛОВО

Слово может быть волшебным
И вселять надежды.
Может быть оно целебным —
Успокоит нервы.

Может все перевернуть —
Жизнь начнешь сначала,
Чтоб еще раз повторить
Все, что пробежало.

Но бывает слово плеткой —
Злым, бесцеремонным.
В сердце бьет прямой наводкой,
Выстрелом контрольным.

Ну, зачем же так нещадно
Бить в сердца людские?
Люди — не стальные,
И страданья их изрядны.

Так давайте же не будем
Злобу сеять, распри
И про ссоры позабудем,
Успокоим страсти.

Будем в мире все дружить,
Соберем застолье,
Чтобы людям предложить
Мира и здоровья.

[Ган]

Людмила
Каленкова
Екатеринбург


ИЮЛЬСКАЯ НОЧЬ

В колыбели небесной ночной,
Обрисованной тучек краями,
Томно месяц лежит молодой,
Серебром все вокруг заливая.

Хорошо в колыбели ему,
Улыбается месяц во тьму,
И ночная небесная тьма
От любви к нему сходит с ума.

Но забрезжил июльский рассвет —
И ни тьмы, и ни месяца нет.
ПРАЗДНИК ЖИЗНИ
О, сколько их, живых, жужжащих,
Щебечущих в листве, кружащих
В прогретом воздухе дрожащем!
А тех — молчащих, но цветущих,
Живых и слов приветных ждущих...
О, сколько на земле живущих
И счастье жизни раздающих!

ЛЕТО-2007

Лето жаркое и грозовое,
Лето яростное и штормовое.
Сносит крыши, ломает опоры,
Заливает и сушит просторы,
Жарко дышит на наши тела.
С непривычки, забросив дела,
Ошалев от нежданных щедрот,
Мы бросаем привычный комфорт,
Лето славим, щедроты его,
Не желая взамен ничего.

***

Живем мы не для славы,
не для пользы,
а просто потому, что нужно жить.
Мы жизни говорим: сезам, откройся,
но тайн своих
нам не спешит открыть
жизнь, принимая нас в свои объятья,
всегда готовая
для нового зачатья...

***

Движенье — это жизнь!
А может, превращенье,
вращение, скольженье,
внезапное паденье,
и взлет, и восхожденье,
вулканов изверженье,
ручьев и рек теченье
и облаков круженье?..

Бесспорно, все это движенье
и есть сама земная жизнь...

РОМАНС

Слезами орошаются ростки
Душевного добра и утешенья.
Без слез грозит им засуха тоски,
Бесплодность равнодушного забвенья.

Где слезы сладкие любви,
Где слезы горькие разлуки,
Нам облегчающие муки?
Они отвергнуты людьми.

Суровость вытесняет доброту,
Бесчувствие насмешливое — ласку.
Душевных же порывов красоту
Упрятал мир за чаплинскую маску.

Где слезы сладкие любви,
Где слезы горькие разлуки,
Нам облегчающие муки? —
Они отвергнуты людьми.

ПАМЯТЬ

Теснятся в памяти упрямо
И среди дня, и среди ночи —
Как только им хватает мочи! —
Года в своем упрямстве рьяном.

В неутомимой круговерти
Мелькают лица, города,
Эпох, событий череда
Того и этого столетий.
Как все это вместила память?
Как каждый миг сумел оставить
Свои черты и очертанья
В пределах хрупкого сознанья?

***
За то, что прощаем,
С лихвой получаем
Обид, оскорблений,
Нежданных гонений...
Во имя чего же
Себя обрекаем,
На неуваженье,
Даря всепрощенье?


ПЕРЕПЕТУУМ МОБИЛЕ

Если где-то убавится,
Значит, где-то прибавится —
Непрерывен энергии вечный поток.
Из чего-то исчезнув,
Он в чем-то проявится
И, уйдя из чего-то, во что-то войдет.

Этот вечный процесс
Никогда не закончится,
Никогда не начавшись,
Никогда не замрет.
Но конечную цель
Осознать все же хочется.
И, ничтоже сумняшесь,
Лети мы вперед...

***
Нас ломает среда,
Проверяет на прочность,
В свою сторону гнет —
Мудрено устоять.
То лихая беда
Мнет души непорочность,
То упрямо гнетет
Роковая печать...


КРУГОВОРОТ
То жарко, то холодно,
То тишь, а то ветрено;
То сытно, то голодно
Живем, а то — жертвенно.

И мир не меняется,
И жизнь не кончается,
И все повторяется —
По кругу вращается...


ДВА НАЧАЛА
Добро и Зло — вот два начала.
Из них всегда проистекала
Противоречий маета
И вся людская суета.

Зачем все жертвы и увечья,
Вражда и злоба человечья?
Неужто Всемогущий Бог
Зло в мире запретить не мог?

А может, он не всемогущий?
И, может, он не вездесущий?
Да и возможны ли без зла
Добро и добрые дела?

***
Монархии да иерархии
Переродились в олигархии.
А равенство и человечность
Лишь в мифах обретают вечность...

***
«В Начале было Слово»...
Потом — изображенье.
Они и есть основа
Игры воображенья,
Которая подвигла
Наш мозг на постиженье.
Отсюда же, как видно,
Все наши достиженья.
Отсюда ж, очевидно,
И наши пораженья...

В «КОНТАКТЕ»?
Игнорируя факт,
Убегаем от внешнего мира,
Заменяя контакт
Какофониями эфира.
Наяву ли, во сне
Жизнь под солнца
Пылающим взором
Тает, как по весне
Тают льдинки,
Что были узором...

ПОЖЕЛАНИЕ
Живите так,
Как будто бесконечна
Пред вами жизнь!
Она сильна,
Свободна и беспечна —
Лишь за нее держись!
Она сама
Подскажет и научит,
Как выживать,
Покуда вам
Смертельно не наскучит —
Что вам решать...

[Ган]

Андрей
Анисимов
Екатеринбург


НАДЕЖДА

У меня была любовь,
Вера и надежда.
От меня любовь ушла,
Сняв свои одежды.
Побросала и пошла
Босыми ногами.
Потащила за собой
Веру на аркане.
А надежда не ушла,
Лишь засомневалась.
Подмигнула мне она
И со мной осталась.
«Не печалься, — говорит, —
Все назад вернется.
Кто с надеждою живет,
Тот всего добьется!»


ЛУНА

Приходит ночь, в окно гляжу,
На небе вижу госпожу.
Шикарно выглядит она:
Так много звезд, она одна.

Вокруг темно и тишина,
И только светит мне луна.
На звезды даже не гляжу.
Луной своей я дорожу.

Ее холодный лунный свет
Мне леденящий шлет привет:
Ты у окна опять один,
Наверно, мой ты господин.
И этот свет в твое окно
С тобой всю ночь.
Мы — заодно...

ЛОДКА ЖИЗНИ

Жизнь моя, как лодка,
По реке плывет.
Бьет ее о камни,
О пороги бьет.
Есть на лодке весла,
Ими я гребу.
Вижу твердый берег —
Выйти не могу.
Берег тот красивый,
Только он не мой.
Зов сирен игривый,
Только я — глухой.
Слышу только сердца
Стук, как в барабан:
Ты плыви подальше,
Близко — лишь капкан.
Берег твой не близко
С золотым руном.
Потерпи немного,
Все поймешь потом.
Как его увидишь —
Лодка не нужна.
Бросишь весла, выйдешь —
Вот твоя страна.
Главное — ногами
По земле шагай.
Трудно в жизни станет —
Лодку вспоминай.


Константин
Кабаев
Екатеринбург

ЗАПЬЯНСКОЕ СРАЖЕНИЕ

Если бы не Запьянское сражение в 1377 году,
то Куликовской битвы могло и не быть.
Слух дошел до нижнегородцев,
Что за данью катят к ним монголы,
Будут издеваться надо всеми
И из храмов выносить иконы.
Больше ста прошло, как Русь под игом,
Как волжане терпят басурман
И оброк несут им ежегодный
От мордвы да в их ордынский стан.
Ждали их, гостей незваных, долго:
Был Арапша мудр и был хитер.
Слух пустил, а сам бродил по воле:
Выманить славян бы на простор.
В городе сражаться посложнее
И потери больше, чем в степи.
Шансы на победу поскромнее,
Значит, выжидай, хитри, терпи...
Ждать татар уже устали в Нижнем.
Тесть Донского изменяет план:
Сына шлет к татарам он, Ивана,
Чтоб разбить Арапшу у эрзян.
Собирались в Нижнем воеводы.
План Донского — силы здесь собрать.
Рать пришла по Волге с Ярославля,
С Мурома пришла к Донскому рать.
От стен кремля пошли войска дворян
И шли через поля, через леса,
Чтоб незаметно проскочить эрзян,
С кем враждовали Шуйские князья.
Неделю шли — и Шуйские у цели,
Пред ними мир, запьянские места.
Спешил на берега народ июля,
Чтобы спасала их от жары река.
Князья не стали тоже укрываться
И к берегу вплотную подошли.
Покой мордвы нарушили, признаться,
На все века от самой той поры.
— Мы вброд пойдем, — сказал Иван боярам, —
Там, где бурлит, вот там и переход.
А спуск к воде эрзя им показали,
Не ведая, что это путь к войне.
Гуськом пошли телеги и повозки.
Не оторваться коням от воды.
Касались голубой речной полоски
Поджарые с дороги животы.
А за полками шли детишки в гору.
И Шуйские спешили. Но куда?
Арапши еще не было в ту пору:
Не наступила на селе страда.
К мордве татары осенью приедут,
Когда они зерном набьют лари.
Когда коней на мясо им прирежут
И сеном, хлебом отдадут долги.
Но князья из Нижнего, как воры,
Спешили оторвать кусочек свой.
Хлеб мордвы несли они монголам —
Так откупалась Русь перед Ордой.
В селениях мордва жила неплохо,
Амбары полны медом и зерном.
И у дворян-вояк глаза двоились,
Они в любой могли вломиться дом.
И на сей раз напились медовухи,
Насильство повторили и разбой.
Сам князь Иван лобзался с молодухой,
Полмесяца балдел, под мостовой.
И брат Семен двоюродный Ивана
Свирепствовал безжалостно с братвой.
Из деревень к себе везли эрзянок,
В стогах гуляли, пили за рекой.
Мордва гонцов послала за Арапшей,
Чтоб за разбой дворянский отомстить.
И августа второго в бой отряды
Из леса вышли мародеров бить.
Рубили рать хмельную у варягов,
Отпетых, грубых да еще воров.
Их посылали, чтоб прижать вандалов,
А усмирять пришлось самих гонцов.
Татары в бой пошли с мордвою вместе,
На пьяную они напали рать,
Что нарушала все законы чести,
Об их морали лучше помолчать.
Наглевшие варяги пили, ели,
Повозки разбросали тут и там.
Они в деревнях у эрзян дурели,
И копья их валялись по дворам.
В ватаге пьяной перебили многих,
Давили за столом пьяней пьяных.
И с чердаков тащили их за ноги,
Еще не протрезвевших и хмельных.
Рать пьяная шумела днем и ночью,
И силы не хватало в их руках.
В делах ни смысла не было, ни мощи,
И, как щенков, топили их в прудах.
Кто протрезвел, бежал на брег пологий,
Искал спасенья, веря в чудеса.
Бояре в страхе уносили ноги,
Стремился каждый спрятаться в леса.
А у эрзян еще пришла подмога:
Эрзя — Алабуга вступил с войсками в бой.
Как крыс, толкал их с берега-обрыва,
А кто уплыл, спасался за рекой.
И князь Иван почуял свою слабость,
И сила с перепоя уж не та.
Вот вынес конь его на переправу:
— Жизнь, чай, дороже славы и креста!
Хвалился ведь Иван в начале боя,
Что против них никто не устоит.
И покорят мордву — наступит время,
Но роет яму — сам в нее летит.
И то случилось — Бог услышал с неба:
Ивана сбросили с обрыва в бурный яр.
И шесть князей отдали богу душу —
На пьянском дне лежат в кругу бояр.
И смысла нет описывать бой дальше,
Как погибала воинская знать
И как до Нижнего князей погнали,
Об этом в книжках лучше прочитать.
А в Нижнем кремль громили все татары,
Сжигали храмы и жилье волжан.
Да и мордва свои сводила счеты —
У всей мордвы от них немало ран.
Но спасся князь Димитрий Константиныч:
Сбежал с семьею в Суздаль поутру.
Оттуда передать сумел Донскому,
Что князь Иван погиб в пьянском яру.
Через неделю лишь подняли Ваню,
Отпели в Нижнем, в храме, как и всех.
И ничего, что добыт он из Пьяны?
Разбойника считать святым — не грех?
Благословила Дмитрия Донского
Жена, собравшего большую рать:
Иди теперь на поле Куликово,
Чтоб за Ивана месть свою воздать!
За Пьяной бой есть в летописи тоже.
Но в летопись и в ту попала ложь.
В ней названа мордва: поганы рожи.
А не было ль иных поганых рож?
Когда же правду наконец услышим
О том сраженье: все — как наяву?
Историю ведь ложью не украсим,
Как истину, ее не закуют.
И поговорку давнюю затерли —
И слова уж о том не говори.
Но ведь когда-то в Нижнем говорили:
«За Пьяною люди пьяны».

ИМЯ ВОЛГЕ ДАЛА МОРДВА

На Волге каждый есть волгарь,
И тем гордились предки.
Волганом звали Волгу те,
Кто край ценил без лести.

Меря крестила Волгу — «Ра»,
Хазары звали «Итилем».
И Волга есть теперь одна —
Мордва назвала Волганом.

Мордва обжила берега
У Волги-матушки реки.
Ей дали имя Волгана —
Эрзя и мокша — рыбаки.

Но так ведь не одну ее
Назвали рыбаки-мужчины.
На средневолжской полосе
Еще нашлись у них кумиры.

Но у мужчин только мордва,
Имели имя Волгана.
О том не знает детвора,
Что россияне — угро-финны.

По именам мудрых дедов
Мордва крестила свои реки.
И отпевала в честь сынов
За тысячи лет еще до церкви.

Да, за веками все было,
Все изменялось долго.
Когда-то выплеснули зло:
Нет Волгана — есть Волга!

И ни к чему скрывать о том,
Что Волган — Волгою зовут.
Ведь истина всегда нужна,
А то историки нам врут.

Раскопки шли у Балахны,
И след нашли одной мордвы.
Они здесь первые жильцы —
От той глубокой старины.

Нам говорят про россиян,
Что мы здесь с юга появились.
Но почему тут обезьян
Потомки все ж не заявились?

Кто строил древний Арзамас,
Тот след укрыл старинный.
Но этот город «Эрзямаз»
Сперва назвали эрзяданы.

Арзамас на речке Тёше,
А Тёша-то — мужское имя.
И имена имеют силу,
Но правду смазали чернила.

«Эх, Волга-матушка душа», —
Так запевали бурлаки.
Они тягали тут баржи
И были в основном эрзяне.

А бурлаки есть волгари,
И они явные буртусы.
Потом назвали их мордва,
Когда явились тут варяги.

И Илья Муромец эрзе
Есть брат по роду-племени.
А вот сегодня на Руси
Такие вести спрятаны.

Но память у меня жива:
Я слышал сам в пятидесятых,
Как старик реку с любовью
Назвал не Волгой — Волганом.

Он смотрел тогда за Волгу,
На берегу у самой кручи,
А было то в Сенном, у рынка,
Куда явились мы с гуртами.

О Волге-матушке реке
Всю правду-истину замяли.
И в открыватели Оки
Шуйских — пришлых — записали.

[Ган]

Любовь
Хлызова
Курганово

ЗВЕЗДНЫЙ СВЕТ
Цикл

***
Небо в полоску. И солнце — в зените.
А я одинока. Но не забыта.
Иду через дебри, судьбу открывая,
Как земли заветные — Миклухо-Маклай.

Было и счастье, будет и мука.
Лишь бы не мумией млеть в испуге.
Лишь бы верить в будущий зарев:
Что там — за солнцем?
Луна?
Звёзды?
Бархат?..

ВО МРАКЕ

Я — будто Настасья Филипповна, та, Достоевского,
которая мечется между раем и тьмой.
С Рогожиным, без которого не ступишь и шагу,
и с занозой в сердце — князем Львом.
Как же мне сына лелеять и нежить
с этакой дивно-кошмарной судьбой?
А может быть, сын — путеводная звёздочка
в жизненном плаванье между
центром Вселенной и земным ядром?

ДЕТСТВО

Трущобы взывают к милосердию,
Нищими окрест стоят.
А были они крепкими,
Окна с наличниками — в ряд...
Росла и я в таком доме,
Из брёвен, в два этажа,
Двор наш вечерами гудел, как улей,
Беседами и песнями под баян.
И жили тесно, но мирно,
Все были — одна семья.
За стенкой включал позывные «Востока»
По радио сосед дядя Абрам.
Прекрасно помню те мгновенья:
В соловьев-разбойников игры и, ах,
Звёздное опрокинутое бескрайнее небо
В ребячьих бездонных глазах...

ЗАБЫТЬЕ

Ночь пришла. И сладострастно
спешу я в грёзы, в забытье,
обуреваема желаньем
свидеться с тобой во сне:
враз растает полог ночи
по волшебству мечты,
и сверкнёт на дне Вселенной
золото твоей звезды.
Налюбуюсь, набедуюсь
в жаркой грёзе до зари...
А до нового заката
в сердце ты, звезда, гори!..

ИГРИВОЕ НАСТРОЕНИЕ

Не показывает лика
надувшееся светило.
Осерчало на кого
иль отдохнуть решило?

Всё валится у меня из рук,
не идёт работа.
Скоро ли капризничать
у него пройдёт охота?

— Эй, свет-Солнышко, когда
ты теплом одаришь? —
Тишь, молчанье в поднебесье...
Со Звездой — поговоришь...

ЗВЕЗДА ЛЮБВИ

Андрею Тарковскому

К звезде я пробиваюсь сквозь тайгу
И прорубаю просеку. За мною
К звезде заветной, словно к алтарю,
Пройдут паломники святейшею тропою.
Передо мной встают бурливые ручьи,
Полночны тени, ада зло — стихии.
Но сердце где замрет навек в груди,
Продолжит труд мой с ликом светлым инок.
Звезда Любви, свети, не угасая,
И освещай в суровой доле путь.
А не пробьюсь — другие, вслед ступая,
Придут к Любви и тленья избегут!

НАДЕЖДА

Николаю Рериху

Над радугой заката, одинока,
Прекрасная звезда свой в блёстках крест
Преподнесла как оберег от рока
Мне для преодоления всех бед.
Моя другиня, Лада мирозданья,
Своим ты излучением спасла
И жизни от удушия соблазна,
Судеб исход от Страшного Суда.
Надежды свет и я через столетья,
Быть может, пронесу, как амулет,
Чтоб проступили из небытия забвенья
Христа черты сквозь робкий силуэт.

РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА

Опять виденье предо мною:
С небес чистейшая звезда
Ведёт меня с времён от Ноя
К рожденью веры во Христа.
Иду сквозь Ирода владенья,
Удушьем — сатанинский зной,
Гонима жаждой откровенья
Вдохнуть озон духовный Твой.
Отбросив рабское сомненье,
Людское в зависти презренье,
Стремлюсь к пристанищу отар —
К знамению, на Рождество, —
Узреть на дланях Божество
И в звёздный час принять Твой дар!

ЗВЕЗДНЫЙ СВЕТ

Сколько б дождя ни алкала земля,
Солнце проглянет в свой час торжества.
И красноперой вечерней порой
Снова увижу твой лик неземной,
О, моя дивная светоч-звезда, —
Оком, как лазер, во лбу Божества!..

Александр
Шахмин
Полевской


***

Бабка Фиса, царство ей небесное,
как могла, блюла молитву-заповедь
и водила внука в сказку интересную...
Я учил-сдавал другую проповедь.

За ворота провожать, бывало, выходила,
оглянусь, она крестом благословляет путь...
Дети-внуки — атеисты, так вот выходило,
говорила: «Жизнь устраивая, Бога не забудь».

К Богу ни с какой сторонки не подкатывал.
Есть он? Нет?! Науки не дают ответов,
и загадку своей жизни сам разгадывал,
без подсказки от хранителей заветов.

Уезжаю из родного дома,
мать, как бабка, вслед перекрестила...
И моя дорога — бедам незнакома,
берегла и охраняла, видно, эта сила.

Бабки нет... И мать уж не заступница...
Вьётся след теперь мой сиротливо,
я — не с ними, вера — не попутчица...

Жизнь бодрит, а топаю тоскливо.


***
Свет фонарный на улицах жёлтый,
и восток уже в доме — не гость.
Лик у нации нынче стёртый,
и душа — как засохшая гроздь.

Ах, повсюду цветут напасти,
только беды с любой стороны.
Единение светской и Божьей власти
и китаизация всей страны.

Поколенья — враги друг для друга,
человечье обличье — обман.
Даже Родина — нам не подруга,
предсказаний, программ-обещаний туман...

Схорониться, быть может, за стих лирический,
за пейзаж, натюрморт, за слащавый портрет
или в омут нырнуть авангардический,
влипнуть в мистику и оккультный примерить бред?

Объясняя, понять человечьи страсти
и, шагая, прожить путь земной.
Ни от Бога не ждать ничего, ни от власти...
Что теряю-достигну — решается мной.

[Ган]

Татьяна
Джураева
Екатеринбург

ТРИ КОНЯ
Вот показался в утренней мгле
Розовый рыцарь на белом коне.
Крылья свои белый конь распустил,
Рыцаря пламен-восход озарил.
И осветилась рассветом земля,
Рыцарь умчался ввысь, в облака.

Вслед ему мчится огненный конь,
Бьёт он копытами, красный огонь.
Всадник на нём весь в злате блестит,
Солнце в короне ореолом горит.
Мир одарил своим жаром и златом
И ускакал к горизонту с закатом.

И вновь, уже в сумерках, скачет гонец —
Синий наш рыцарь на черном коне.
Искры — из глаз, из-под копыт — по звезде,
Всадник сияет в лунном огне.

Изо дня в день скачут кони по свету.
Рыцарь меняет одежду к рассвету...

АПРЕЛЬ
Апрель — приятный паренек,
на дудочке весне играет.
И нежно с песнею его
в лесу подснежник расцветает.
Всех красок радуги-красы
над речкой — акварель, рисунок.
И запах свежей муравы
пронзает сердце и волнует.
Апрель гуляет по дворам,
деревья — в новеньких сережках,
И с детворою скачет он по лужам
в новеньких сапожках.

Я — ЛИРИК
Вновь утро, и лето в расцвете,
Цвет яблонь в округе летает.
И гроздья черёмухи белой
Под окнами ветер качает.

Стремится вся зелень к солнцу,
Листочки свои расправляет.
Смотрю на красоты природы,
И сердце моё замирает.

Я — лирик, живу и в свеченье
В полете стихи собираю.
И этот букет вдохновенья
Я с каждым часом сверяю,

С минутой, секундой, мгновеньем,
В жизнь духа я песню вплетаю.
Возможно, букетик стихов моих нежных
Ещё кто-нибудь прочитает.

СПАСИБО ЗА ВСЕ
Наш домик — в лесу, на окраине города,
У тихой речушки на склоне горы.
Заборчик из досок, колодец за двориком,
И в небе курлычут опять журавли.
Вдруг гром разнесётся, и крупными каплями
Зальет дождь дорожки, овраги, кусты...
И с криком, и с визгом промчатся счастливые,
Дождями умытые, годы мои.
Лишь дождик пройдет, тут и солнце покажется,
Над речкою — радуга вся в серебре.
И как же порою промчаться мне хочется
Босыми ногами по мокрой траве.
Спасибо за то, что живу я и вижу
Зеленую землю, и водную гладь,
И дождик весенний, и солнышко красное,
И клин журавлей, улетающих вдаль.

НОЯБРЬ
В чистом поле я стою,
И шепчется оно со мною:
«Когда же зимушка придет,
Оденет снежной пеленою?»

Ноябрь на улице стоит,
Холодный месяц, непогода,
А на душе пожар горит:
Начало свадеб, все в заботах.

Снежок летит на жениха,
Невеста в белом одеянье,
И белая ее фата
Витает в воздухе венчальном.

УРАЛЬСКАЯ ЗИМА
Здесь метелица метет,
Здесь поёт пурга,
Снегом заметает
Уральская зима.

Хоть пройдём полмира —
Краше не найдём
Рябины в красных ягодах,
Покрытых серебром.

А зяблики на ветках,
Облетев весь свет,
Под моим окошком
Уселись на обед.

СВЕЧА
Зажги свечу, поставь на стол
И вспомни тех, кто не пришёл,
Не смог вернуться с той войны.
Но нашей нет на то вины.
В молчанье будем вспоминать
Ребят, которых не поднять.

[Ган]

Валентина
Скворцова
Красноуфимск

***
Я речку памяти найду,
В нее не раз, не два войду,
А много, много, много раз,
Пока ее свет не угас.
Я окунусь в воде речной,
Умоюсь памятью-волной,
Нырну в нее, и глубоко,
Пусть будет даже нелегко.

***
Тихо хмурится река:
Нарядились берега,
Вот уже и бел снежок
Приодел мой бережок.
Ровно в белой я фате,
Абсолютно не в себе...
Куст всего с одним листом
Тихо плачет под мостом.
На воде стоит щепа,
Плыть не хочет — вот глупа!
А усталая река
В дремоте, у ивняка,
Заждалась: «Ну, где же лед?
Скоро ль мой жених придет?»

***
Минорная осень по миру гуляет,
Дождями-слезами листву обмывает,
Дорожки России, травинки и лес —
Осенний минор, если дождь не исчез.

Вот высохли слезы, и осень в мажоре,
Последние радости слышатся в хоре.
А ветер осенний на ниточке «соль»
Торопится в осень и просит: «Позволь!»

И осень не спорит, ему позволяя,
Старается ветер, в природе гуляя.
Он сушит, ласкает, как будто влюблен:
Нарядами осени он опоен.

ДОРОГИ

Куда упасть, в какие ноги,
Чтобы очистить все дороги?
Дороги зла, дороги кривды,
Найти средь них дороги правды,
Надежно верные, прямые,
Определить средь них кривые.
Ох, если бы все знать и видеть!
Мы б не умели ненавидеть
И жили б только настоящим.
Вопросы все — к впередсмотрящим.

ОСЕНЬ В ЗАКАТАХ
Ах, рыжая осень в закатах!
Седеет моя голова,
По возрасту сердце в заплатах,
Серьезны сухие слова.
Все так изменилось в природе:
И речка чернеет, и пруд.
А что говорят мне в народе —
Лукавят, по-моему, врут!
Чем, как облегчить положенье?
Смириться, тихонечко жить...
В рядах стариков пополненье —
Мне с ними придется дружить.
Зачем говорю и страдаю,
К чему свое сердце томлю?
По лету, теплу увядаю
И землю слезами кроплю.
Нет, так не пойдет, не годится!
Достойно я в осень войду.
Добро пусть живет и родится,
Смирюсь, интерес в ней найду.

***
Ветер — плохая погода,
В доме гуляет сквозняк.
Вот ведь какая невзгода!
Плачет заборчик-плетняк.
Ежится путник, прохожий,
Даже сердито ворчит.
Выдался день непогожий,
Ветер в окошко стучит.
Смело принес в город холод,
Времени нет подождать.
Видно, еще очень молод,
Песни спешит он рождать.

***
На Красной площади с утра
Идут парадные расчеты.
Равняя шаг,
__________плывут войска,
Фигуры строят самолеты.
Война закончилась давно,
Но горечь слез еще глотаем.
Мы в этот день все заодно,
Солдат убитых вспоминаем,
Что с фотографий на стене
Глядят на нас потухшим взором.
Лежат они в сырой земле
И служат Родине дозором.
Цветной салют,
_______________как ураган,
Победу празднуют народы.
От Баренцева до Балкан
Прошел солдат, терпя невзгоды.
Год сорок пятый далеко,
Принес он радость нам земную.
Далась Победа нелегко...
За Родину,
За мать родную!

[Ган]

Элеонора
Говорухина
Екатеринбург


***
Природный дар, души творенье,
Благословенное стремленье,
Взыванье музы дивных чар
И строк пленительный угар,
Милее нет сих вдохновений.
Рожденье фраз, полет сомнений,
Под сенью мысли плод ума,
Контраст достоинств, свет и тьма
Живут под куполом природы,
Где старец слеп, глухи народы,
Где молодость — порок греха,
Где славен дух,
Ум — царь стиха.


***
Прошу тебя, открой мне душу,
Мечтанья выплесни на сушу.
Возможно, помогу тебе:
Я в море выброшу обратно.
Моей душе одно отрадно —
Помочь тебе.

Не надо слез,
Мой друг любезный,
С пером сольется ум твой трезвый,
И выразишь бумажный стих,
Запечатлеешь этот штрих.

Писать стихи — твоя утеха.
Что, право, жизнь? Одна потеха.
Что день, что утро или ночь!
Уж все давно достойно смеха.


***
Рассвет чуть тронул небеса,
Коснувшись звуков струн небесных,
И света яркая краса,
Играя красками рассвета,
Переливаясь в нежной лире,
Звучанье льет в нетленном мире.
Природа тайности полна,
Ее неписаны законы,
Она одна во всем вольна.
Пусть златом блещут ваши троны,
Не подчинится вам она.
Скажу одно: тому я рада,
Мне вольность — лучшая награда,
И неба тайность — плод ума,
И, боже мой, тому я рада.

***
Чем тебе, мой друг, не утро,
Чем тебе, мой друг, не ночь?
На душе тоскливо, смутно,
От тоски б податься прочь.

Чем тебе, мой друг, не роза,
Чем тебе, мой друг, не сад,
Где цветы цветут в морозы,
На душе когда закат?

Чем тебе, мой друг, не вечер,
Чем тебе, мой друг, не тень?
Закачался у оврага
Покосившийся плетень.

***
Вся жизнь —
Раздумье, развлеченье,
Поток любви, полет мечты,
Вся жизнь и все ее теченье —
Познанье мира красоты.
Любитель жизни и исканий
Воздвигнет памятник-мираж,
Достигнув сладостных признаний,
В них отразив мечты пейзаж.
И этот миг очарований,
Как дивный сон, как призрак нег,
Овеет мир земных созданий,
Чей на планете краток век.
ЛУНА
И снова свет небесный сей
Встает из мрака предо мною.
Гори, звезда моих очей,
Свети, луна, своей тоскою.

Мне не достичь далеких звезд
И не понять их силы тайной.
Луна — любовница миров,
Ты льешь на землю свет печальный.

Твоя печаль — моя печаль,
Луна, подруга и отрада,
Луна — начало из начал,
Тебе одной я ночью рада.

И в ночь возносишь ты меня,
С рассветом опустив на землю,
В свои объятия маня,
Скрывая под своею сенью.

Свети, холодная луна.
Пусть не согрета я лучами,
С тобой наедине, одна,
Я буду счастлива ночами.

Я не сравню с сияньем дня
Твой тайный свет и день суетный.
Свет, как и прежде, для меня,
Тайник любви, мечты заветной.

***
Есть заманчивость мечты,
Есть в душе желанья.
Только где же, где же ты,
Счастье и признанье?
Мне бы только мир тепла,
Мир любви и света!
Только б лодочка плыла,
Только б яркость цвета!
Успокоила б меня
Над волною чайка,
Белый парус вдаль маня,
Да в полоску майка.

[Ган]

Александр
Говорухин
Екатеринбург


***

Зачем я живу? День сменяется ночью...
Зачем я дышу? Звезды в небе устало блистают...
Зачем я иду, смерть в охапку с собою неся?
Ночь сменяется днем.
Снова вечер, как Вечность, приходит.
Я уставший в постели лежу,
Боль неслышно мой разум обхватит.
Я кричу, вопрошаю, бегу...
Я не знаю, что под синью небес
Ожидаю у синего моря.
Я встаю, отряхнувшись, бреду.
Где же мысли, мой разум и Бог?


***
Мне жизнь не жаль —
Крик журавля вдали растаял,
С тоскою он уносит вдаль судьбу мою,
Оставив позади поток ночных путей,
Гудящих поездов и семафоров жизни,
Мой прошлый дом с щемящей осени листвой
И крик, повисший в зимних облаках.
Печаль охватит сердце стужей.
Я побегу белеющей заснеженной аллеей,
Но сил уж нет догнать
Прошедшей жизни отшумевшей вехи.
Мне жизнь не жаль —
Крик журавля вдали растаял.


***
Там где-то вдалеке маячит грусть.
Я шепотом скажу ей: «Пусть.
Мне хорошо по берегу идти,
И камешек с отливами найти,
И думать о хорошем дне,
О ярком солнышке во мне,
О нежности и теплом ветерке,
Ладошке женской у меня в руке,
О том, что сердце бьется, как любовь.
Я счастлив и влюблен, за поворотом новь,
Весна, ручьи и новые желанья,
И позабыты все страданья».


***
Все может разлететься, Вселенная погибнуть,
Но нам, любимая, не сгинуть,
Слиянью наших душ предела нет.
Любви сияет свет
Сильнее солнц, нетленный.
Он — Вечность во Вселенной.


***
Ночь тихая. Взирает полная луна.
Мистической улыбкою она
Приводит душу в трепет.
Таинственный деревьев лепет,
Музыка ветра, свисты сквозняков,
Свободное пространство от оков.
Лишь слабый лунный свет —
Один и тот же миллионы лет,
Загадочный и бледный,
Над сутью человеческой победный.


ДЕСЯТЬ ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА
О, юности вино!
Так терпко, увлекательно, грешно.
В нем улыбается любовь,
Зовя поутру вновь и вновь
Страдать, кипеть и восхищаться.
Расставшись — одному остаться,
Ища иные тени дня,
Ведь молодость, любовь — родня.

ФОРМУЛА

Миры из космоса журчат
И тайнами вселенскими молчат,
Скрывая от существ
Все таинство веществ,
Любви, страданий и желаний,
Слиянья тел и пониманья,
Безумств подлунных, боли крик,
Биенье жизни, смерти миг.
Безлика формула веществ
Для человеческих существ.

***

Я верю, что встречу, услышу в полночье,
Во взгляде случайном, в лице незнакомом,
И промельк внезапный откроет дорогу ко мне.
Меня ты узнаешь всем сердцем, любовью.
В миру из столетий, в миру миллионов
Тебя отыскать я смогу,
И в жизни короткой листа неземного
Тебя я узнаю в строке далека.
И мы спишем строчки и сложим все буквы
В единое слово «Люблю».

***
Во мне поселилась тоска...
И не так чтоб слегка,
А закравшись в углы-закоулки,
Заполняя души переулки.
Пронеслась по дорогам души,
Оставляя меня средь тиши.
Так давно проросла
И к душе приросла,
Что не помню когда.
Как будто всегда.

ЛЕГАТ

В мерцанье дней багрового заката
Я вижу тень идущего легата
К рядам стоящим легиона,
К щитам приветственного звона.
Взметенный гордо острый меч
Готов в сражении отсечь
Былую волю всех врагов
И силу помогающих богов.
Империя за ним простерта,
Все чуждое назавтра будет стерто