МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ: «Триумф короткого сюжета» - реализм, рассказ о жизни (до 15 000 знаков с пробелами). - МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ

Перейти к содержимому

  • 6 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

«Триумф короткого сюжета» - реализм, рассказ о жизни (до 15 000 знаков с пробелами). Конкурсный сезон 2016 года.

#1 Пользователь офлайн   GREEN Иконка

  • Главный администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Главные администраторы
  • Сообщений: 17 985
  • Регистрация: 02 августа 07

Отправлено 27 сентября 2015 - 14:03




Номинация ждёт своих соискателей по 29 февраля.



Все подробности в объявление конкурса, здесь:

http://igri-uma.ru/f...?showtopic=4851



Прикрепленные файлы


0

#2 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 29 октября 2015 - 21:32

№ 1

А СЛУЧАЕТСЯ - АНГЕЛА ПРОГОНЯЮТ

На войне разрывают душу...
Привыкаешь.
И к этому привыкаешь.
Время собираешь крупицами и трофеем не делишься. Отдашь последнее, но… Не пытайся его убить – время тебя убьёт. А на войне умирать не хочется.

Пить…
Полон рот крови. От этого жажда ещё сильнее...
Жарко.
Окно пробивает солнечный луч. Не спеша кружатся пылинки.
Красиво.
…Перекинув руки на плечи, мы танцуем, едва приседая в такт, поворачивая голову и склоняя колено. Кажется, сердце у нас одно… Небо над головой и под ногами - земля.

Смесь глины и засохшей травы.
Выволокли на улицу.

Сирень цветёт, дышит в лицо, бьёт по носу и не даёт отключиться.

– Я отрежу тебе руку.
– Не говори… Просто сделай!
Удар.

Молнии.
Ливень.
Смывает с лица кровь и грязь.

Согнув и не сломав, дерево потом удержать невозможно…

Жить.
Как же потом жить?
Предаёшь не единожды – предаёшь навсегда.

Глаза полны страха и слёз. Ему, наверное, нет и шестнадцати… Он кричал. Нет, не просил о помощи – истошно кричал. Потом сипел. Потом замолчал.
И смотрел мне в глаза.
…Казалось, что смотрит…

Не всё и не всегда - к лучшему.

Сверчок разбивал время на минуты. Солнце подсушивало землю. А косоглазый продолжал насиловать мальчика. Другой подошёл и пнул меня ногой. Потом плюнул.
– …
– Ты что там бормочешь?
– Смерть не врёт.
– Что?

…Тогда, холодной зимой, я услышал крик отца…
Волки подошли к дому – в другом месте пищи было не достать. Мать в отчаянии выбежала с вилами, но скотину уже задрали. Посреди двора стояла тощая волчица с большими уродливыми сосками. Из коровника показались ещё несколько волков и встали рядом с ней.
…Скорее не крик, а… Не знаю, но стало страшно.
Я сидел на подоконнике, зажав руками уши, и наблюдал через окно за происходящим. Животные скулили и пятились. А волчица не тронулась с места. Отец выхватил у мамы вилы и вонзил…

Нож у него был за поясом. Он уткнулся в грязь лицом, так ничего и не поняв. А косоглазый понял – у него подкосились ноги и он, как овца перед закланием, обделался.
Мальчик не шелохнулся…

– Постарайся забыть… Постарайся. Жизнь часто начинается тогда, когда кажется, что всё закончилось.

Война – вечная странница. Она уходит, но не даёт о себе забыть. Не отпускает – прорастает злобой и ненавистью и, затаившись, ожидает своего часа.
И тогда тебя покидает ангел.
И остаёшься наедине с собой.

А случается – ангела прогоняют. Но ничего от этого не меняется.

…Он рисовал одну и ту же картину… Разных размеров и в разных цветах… В разное время – скованная льдом река и деревья в снегу.

Он не убегал от прошлого – его будущее оставалось там.
0

#3 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 08 ноября 2015 - 00:54

№ 2

АМУ-ДАРЬИНСКИЙ ВОЯЖ

Затерялась где-то в Средней Азии маленькая республика со странным именем Каракалпакия. С юго-запада к ней вплотную подступает огромная пустыня Каракум, на северо-западе она граничит с плато Усть-Урт, а на северо-востоке, сами понимаете, её величество - пустыня Кызылкум. Есть там и река, и звать её - Аму-Дарья. Не знаю, как сейчас, но раньше она была вполне судоходная. Мало того, по ней проходила граница между Великим и могучим Советским Союзом и Республикой Афганистан.
В одно жаркое лето одна тысяча девятьсот восемьдесят… Впрочем, это неважно. Короче, занесло нас с товарищем в столицу этой самой Каракалпакии, город Нукус. Работали мы там - работали, но настало время покидать этот славный уголок, то есть убираться восвояси в четвёртый город Союза - Ташкент. Уехать из Нукуса можно двумя способами: на поезде через вышеупомянутые пустыни часов за 35 - 40 или самолетом - часа за полтора. Поскольку выбор средства передвижения напрашивался сам собой, отправил я своего напарника (кстати, звали его Акбор) в местное отделения единственной в то время авиакомпании с гордым названием «Аэрофлот». Не было его долго. Но под вечер Акбор таки явился, радостный и сияющий, как медный пятак.
- Выстоял, купил… - устало произнёс он и протянул мне два заветных зелёных листка бумаги.
Сейчас мало кто помнит, но в те далекие годы все авиабилеты по всей стране были почему-то зелёного цвета и кассирша ножницами вырезала напечатанную на них цифровую сетку, отмечая для покупателя (а, в основном, для его бухгалтерии), сколько десятков рублей, рублей и копеек данный гражданин за этот билет уплатил.
Взглянул я на эти билеты и обомлел. Кроме изрезанной сетки, на них ничего обозначено не было. Ни тебе номера рейса, ни даты, ни времени вылета, ни даже фамилии пассажира. Впрочем, последнее для жителей Каракалпакии особо значения не имело.
- Акбор! - с ужасом в голосе воскликнул я. - Как же мы полетим по этим билетам? Кто нас вообще на борт пустит?
- Да запросто пустят! - успокоил меня товарищ. Здесь люди добрые, отзывчивые. Они билеты всем желающим продают. Не улетим по ним завтра - значит, улетим послезавтра или через неделю. Зачем почтенных людей тревожить? Бегать в кассу переоформлять? Нам главное - в самолёт попасть. Туда, как в автобус, всех пускают, а уже потом билеты проверяют. Просто, чтобы были!
На следующее утро мы поняли, что ни сегодня, ни завтра и вообще никогда из этого Нукуса не улетим. Самолёт брали штурмом с баулами, орущими чадами и даже с мелким домашним скотом. Портить межнациональные отношения и вступать в боевые действия с численно превосходящим контингентом коренной национальности мы никак не хотели. А посему, понурив головы, поплелись из аэропорта куда глаза глядят.
С горя пошли на речку охладить свой пыл и морально приготовить себя к длительному переезду в душном вагоне через пустыни. Понятно, тогда о каком-либо кондиционере в вагонах ещё и слыхом не слыхивали.
И тут меня осенило. Можно сказать, шандарахнуло по башке! Я даже обомлел от столь наглой мысли. А что, если пароходом? Искушённый читатель тот час же покрутит пальцем у виска и будет абсолютно прав. Аму-Дарья через Ташкент не течёт. Всё верно. Не течёт, зато протекает через закрытый город Термез. Почему закрытый? Потому, что там есть мост, соединяющий две страны, и, вообще, руководству лучше знать, почему этот город закрытый. У нас в то время не то что города - целые области были закрытые! Например, Сахалинская (О ней в другой раз расскажу). Закрытость заключалась в том, что въезд, влёт или вплыв в него был возможен только при наличии специального разрешения. Тем не менее, по той же схеме, что и авиабилеты, нам билеты по маршруту Нукус - Термез на пароход имени какого-то партсъезда продали. Ни даты, ни времени отплытия, ни номера каюты, понятное дело, в билетах традиционно отсутствовали. Но главное было в другом: на пристани не было очереди! То есть добираться пару суток до закрытого города желающих не наблюдалось. В своих командировочных удостоверениях мы наглым образом дописали ещё один город (на это раз областного значения) и без всяких помех взошли на палубу не совсем белоснежного, но все же лайнера.
Красота! С одной стороны - афганская пустыня, с другой стороны - наша. Услужливые стюарды в белых униформах… Тьфу! Размечтался! Короче, ребята-матросы приглашали в кубрик на чай и макароны по-флотски, дружески хлопали по плечу, приговаривая:
- Суд у нас гуманный - не то, что раньше! За незаконное проникновение в закрытый город нынче много не дадут. Год-другой… Не больше! Опять же, если повезёт, сидеть будете где-то под Ташкентом - почти дома!
Забыл сообщить, мой читатель, что числился я тогда по Министерству Хлебопродуктов УзССР, имевшем в каждом областном центре, в том числе и в Термезе, своё собственное областное управление. Вот на помощь коллег я и рассчитывал.
Как и полагается, по прибытии в главный город Сурхандарьинской области бдительные пограничники нас, мягко скажем, задержали и препроводили… Нет, не в кутузку, а в это самое «Областное управление». Тамошние товарищи наш статус подтвердили. Правда, без особого энтузиазма. И, правда, кому нужны незнамо как появившиеся люди из столичного Главка? Быстренько вручили нам кипу документов для передачи Министерскому начальству и милостиво попросили пограничников отправить нас первым рейсом в столицу Республики Узбекистан. Переданные нам документы содержат материалы особой важности, и мы должны как можно быстрее попасть куда-то наверх.
Аэропорт Термеза представлял собой лётное поле с небольшой будочкой на краю. Ни очередей, ни давки… Вообще никого. Под бдительным оком пограничников окошечко в будке отворилось и нам продали билеты на рейс «Термез – Ташкент», как и в Нукусе, без даты вылета и номера рейса. Но коротать время в обществе двух бравых ребят из местной погранзаставы было много приятней, чем на жарком и душном Нукусском аэровокзале. Да и самолёт прибыл как-то удивительно быстро.
Самое страшное ждало нас в родном министерстве. Нет, не нагоняй от начальства (Куда запропастились?)… Это дело привычное! А удивлённый взгляд нашей любимой бухгалтерши Анны Петровны:
- Я тридцать лет сижу здесь и командировочные документы принимаю, но ещё ни разу таких билетов не видела!
Она внимательно рассматривала серые клочки бумаги с большим якорем по центру.
- Вас куда послали? В Каракалпакию, в Нукус! Там кругом пустыня! Откуда вы там море взяли? Нет, как хотите, но я эти билеты никак принять не могу!
Вкупе с неоплаченными авиабилетами финансовые потери каждого из нас были весьма ощутимы. Зато путешествовали мы с комфортом и без всякой толчеи!
0

#4 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 11 ноября 2015 - 16:39

№ 3

ОДИНОЧЕСТВО

Вставать не хотелось. И двигаться не хотелось. Женщина лежала на спине с открытыми глазами, смотрела на балконную дверь и кусок балконной рамы и размышляла.
Наступил новый день. Её день. И что это значит? Ничего. Ничего не значит.
Обычный день, как и все предыдущие обычные дни. День рождения. Семьдесят четыре года. Кроме чувства усталости и ощущения старости, оставалось ещё кое-что - одиночество. Ничего приятного и радостного. Старость и снова старость, и снова старость. Старость сдавливает с ускоряющейся быстротой. Особенно в последнее время. Но куда от неё сбежишь? Она гонится за тобой, догоняет и днём, и ночью, нашептывая: «Куда это ты? Хотела сбежать от меня? Сейчас, разогналась! Никуда ты от меня не денешься! Я твоя подружка до последнего твоего вздоха!»
Старость и одиночество. Одиночество – малоприятная вещь, вообще неприятная, а старость... Это что-то ужасное… Безнадёжная потеря завтрашнего дня… И, вообще, всего…

8.00
Будильник усердно запикал, настойчиво приглашая встать и заняться домашними делами. Но вставать очень не хотелось, и домашними делами заниматься тоже не хотелось. Но будильник продолжал назойливо требовать своё. Придётся встать. Придётся начать всё сначала: умывание, приведение в порядок постели, подогрев, приём пищи… Потом что? А потом одни и те же, повторяющиеся изо дня в день, действия. Каждый день - одно и тоже. Даже сегодня… Но сегодня не совсем обычный день. Или обычный? Нет, всё-таки, не совсем обычный. Чуть-чуть другой… Надо что-то приготовить, что-нибудь необычное и вкусное.
Да, встать придётся. А куда деваться?
Пиканье прекратилось. Женщина опустила ноги в тёплых носках и сунула их в толстые тапочки. Поднялась и поплелась в ванную комнату. Умыться. Прежде всего, это. Ну, и зубы, конечно…
Освежившись, она почувствовала приятный прилив сил. Высушила лицо полотенцем и взглянула на себя в зеркало. Семьдесят четыре года. Странно: выгляжу я не так уж и плохо, не то, что эта развалина Анна Григорьевна. Женщина слегка улыбнулась сама себе и покинула комнату.
По пути в кухню подумала, что завтрак, как всегда, будет не таким уж плотным, как это принято во многих семьях. Семьях? Да у неё никого и нет, кроме старого холодильника и старого телевизора. Это и есть её семья.

8:25
Женщина, не торопясь, принялась готовить простую еду. Да, собственно говоря, ей и торопиться некуда было. Она вскипятила воду в блестящем чайнике, разрезала на две половинки вчерашнюю булочку-зайчика, намазала на них тонкий слой масла, заварила свежий чай, налила в кружку, положила две ложки сахара. Вот такой завтрак. А куда наедаться? Желудок большего и не требовал.

9:03
Тарелка влезла в щель сушилки для посуды, когда зазвонил телефон в её спальне. Вытирая руки полотенцем, она поспешно вышла из кухни и подбежала к телефону. Схватила трубку и услышала в ответ на своё «Алло?» как будто знакомый голос:
– Привет, бабуля!
– Кто это?
– Как кто? Ты что, не узнаешь? Это я, Юра.
– Бог ты мой! Неужели это ты? Юрочка! Где ж ты пропадал столько времени? Я не видела тебя больше года! – в голосе женщины появились нотки обиды и раздражения.
– У меня было много дел.
– На дела у тебя времени хватает, а заехать к бабушке времени нет! – не выдержав, выплеснула она всю горечь обиды.
– Извини, бабуля, но дела есть дела. Сегодня у меня свободный день, и я могу заехать к тебе.
– Ты серьёзно? Хорошо, буду очень рада. А во сколько ты приедешь? – мгновенная вспышка радости стёрла все неприятные воспоминания, и на её лице расползлась добродушная улыбка.
– К двум часам. Подойдёт?
– Конечно, Юрочка. Приезжай к двум - я буду тебя ждать, – голос женщины ещё больше оживился.
– Пока, бабуль.
– Хорошо, до встречи. Так не забудь – в два!
Она медленно опустила трубку на аппарат. Так. Кажется, её ждал приятный сюрприз. Почему бы нет? Всё-таки, сегодня особенный день. Она обвела комнату задумчивым взглядом. И тут неожиданно память выдала образ внука. Женщина подошла к письменному столу и достала из ящика фотографию, которую она когда-то, в пылу крайнего раздражения, сунула в альбом. Прислонив её к стенке рядом с часами, довольным взглядом прошлась по до боли знакомому лицу. Можно, конечно, и маленького Юрочку достать, но это, взрослое, лицо ей нравилось больше. Здесь он такой солидный и… Добрый.
Постояв пару минут перед фотографией, она всполошилась: необходимо было приготовить что-нибудь к его приходу, что-нибудь такое, что он любил. А что он любил? Бог ты мой, забыла! Сладкого он ел мало. Торт. Торт он будет есть. Так. Нужно сделать большой торт и положить в него побольше клубники и вишен. Это он любит. Ну, ещё колбаски там… Ага, ещё копченую ставриду… Её он ел чуть ли не с пеленок. Так, для начала надо сходить в магазин. Яиц, кстати, тоже нет.

9:45
В прихожей у шкафа она, не торопясь, оделась. А куда торопиться? Времени у неё хоть отбавляй. Потом заглянула в кошелёк. В кошельке оказалось не очень много денег, но в честь такого события их можно и потратить. Всё равно через неделю пенсия. Продержится как-нибудь…
Приподнятое настроение позволило ей бодро дойти до магазина. Лёгкая улыбка не исчезла с её лица даже тогда, когда она встретила не очень приятную знакомую из соседнего подъезда, любящую посплетничать и оговорить всех подряд, лишь бы слушатель нашёлся.
– Ты что это, Александра, на таком морозе улыбаешься? – с наигранным удивлением спросила Раиса Семеновна.
Александра не любила ругаться с людьми и портить с ними отношения, поэтому она приветливо ответила:
– Ко мне сегодня внук приходит в гости. Сам, между прочим, напросился, и я, конечно, ужасно рада. Вот набрала продуктов целый воз.
– Вроде, ты говорила, что он к тебе давно уже не ходит. Я думала, что, наверно, забыл, что бабка у него есть. Слово «бабка» неприятно резануло слух, но Александра сделала вид, что не заметила этого.
– Да нет, Рая, просто он очень занят. У молодых вечно какие-то дела. Ну, ладно, я пойду, а то язык сейчас отморожу.

13:25
Торт получился отличным. Конечно, она не пробовала его, только лизнула крем с кончика лопаточки, но она точно знала, что он хороший. Посмотрела на часы. Так, пора накрывать на стол… Телефон! Интересно, кто это ещё? Может, Юрочка звонит? Не дай Бог, скажет, что не может прийти…
Снова пробежка до телефона. Но на этот раз ноги легко перенесли её из кухни в спальню. В трубке послышался голос соседки по скамейке, с которой она изредка разговаривала.
– Шурочка, это я, Лина, ты очень занята? – спросил пресный голос.
– Да, занята, а что ты хотела? – с интересом, но в то же время с нетерпением сказала Александра.
– Я выхожу на улицу и хотела пригласить тебя погулять.
– Нет, Линочка, я не могу. Ко мне сегодня Юрочка приезжает к двум часам, и я должна приготовить, всё, что не успела, – ответила Александра, не вдаваясь в подробности. Ей не хотелось объяснять, что сегодня был день её рождения.
– Ну, хорошо, тогда погуляем завтра.
– Ладно, Линочка, я сама тебе завтра позвоню.
Женщина вернулась в кухню, достала из холодильника бутылку «Байкала», бутылку самодельной персиковой наливки и сразу же поставила вазочку с конфетами, так как знала, что внук долго сидеть за столом не любил. Он с детства был непоседой. На завтрак, обед и ужин у него уходило по пять минут. Потом он срывался с места и исчезал. Значит, его нужно будет сразу покормить. Так, теперь тарелки… Салфетки под них… Вилки…Чашки… Ладно, пусть пока останутся здесь, потом переставить можно. Стаканы для наливки и для напитка. Интересно, сейчас он пьёт спиртное? Раньше не пил. Ладно, пусть стоят. Кто знает, может, научился пить в своих молодёжных компаниях?
Из холодильника она достала копчёную колбасу и стала нарезать кружочки, чтобы красиво уложить на тарелке. Потом нарезала сыр красивыми ломтиками. Сыр сегодня вкусный. Ну, какая цена, такой и сыр… Ладно, раз в году можно позволить. Осталось поставить торт. А где ж мне столько свечек набрать? Семьдесят четыре штуки. Они и не поместятся на торте. Да и что это за торт, облепленный дурацкими свечками! Ладно, неважно. Обойдёмся и двенадцатью. Как раз их тут двенадцать.

13:40
Александра снова бросила взгляд на часы. Пожалуй, пора жарить котлеты. Юрик любит отбивные из телятины. Хорошо, будут ему отбивные из телятины.
Вкусный запах быстро наполнил маленькую кухню, и женщина, не удержавшись, откусила краешек одной котлеты. Да, действительно очень вкусно! Теперь, когда обед был готов, осталось только переодеться и причесаться.

13:55
Юрик должен прийти с минуты на минуту. Александра просто сгорала от нетерпения снова увидеть внука и побыть с ним хотя бы час. Он рассказал бы о себе что-нибудь. Наверняка у него есть, что рассказать. А если нет ничего особенного, то хотя бы просто посидеть, посмотреть на него. Наверно, сильно изменился за последний год, а может, и нет. Ладно, придёт, увидим. Она стала размышлять, чем бы ещё заняться. Может, послушать музыку? Пожалуй, стоит послушать и настроиться на романтический лад.
Включив старый электрофон, стоявший на тумбочке в спальне, она стала перебирать пластинки. Так. Шульженко… Мондрус… Кобзон… «Песняры»… Серов… Пугачёва… «Весёлые ребята»… Всё было безнадёжно старым, таким же старым, как она сама, или почти. Ладно, послушаем классику. Это как-то успокаивает. Вот, Штраус…
Знакомая мелодия так захватила её, что она, не удержавшись от волнующего порыва, словно очарованная звуками музыки, закружилась в старом полузабытом вальсе. Через минуту резко остановилась и схватилась руками за грудь. Старый механизм внутри барабанил, словно молодой кузнец. Ну, ты растанцевалась, старушка! Так не пойдёт. Не твой темп. В твоём возрасте только концерты по телевизору смотреть. Хорошо, сколько там на часах?

14:17
Юра должен уже прийти или хотя бы позвонить, что он задержится. На Александру нахлынула первая, лёгкая волна неуверенности и сомнения. А придёт ли он вообще? Должен прийти. Ведь сам позвонил, пообещал, что придёт. Нет, он придёт. Просто задерживается. Наверно, из-за транспорта. Подождём ещё. Но тяжёлое чувство все равно стало медленно втискиваться в её мысли.
Она побрела в кухню и, облокотилась на подоконник, стала всматриваться в заснеженный двор. Никого. Прошли двое мужчин. Не он. Вон какой-то ещё идет. Похож на парня… Нет, не он.

14:55
Квартиру начал заполнять зимний сумрак, и Александре пришлось включить свет. Она снова поплелась в свою комнату и, усевшись в кресло напротив телевизора, взяла в руки газету. Газета выдавала скучную информацию. Пробежав глазами по паре пустых статей, она, не удержавшись, прочитала вслух сама себе короткие сообщения:
«… Авария на Московском проспекте… Трамвай съехал с рельс и столкнулся с машиной «Скорой помощи», в которой находилась тяжелобольная девочка... (О, Господи!) Авария на Салтовском шоссе. Погибли девять человек, четырёх пострадавших доставили в больницу с тяжёлыми травмами». Ужас! Хоть на улицу не выходи!
Свернув газету, бросила её на тумбочку. На ум стали приходить мрачные мысли. Почему-то эти новости она стала связывать с задержкой внука. Нет, глупости всё это! С ним всё в порядке, и он должен скоро приехать. Всё, больше не хочется даже думать об этом .
Женщина включила телевизор. Может, там какой-нибудь очередной занудный, как говорил Юрочка, сериал тянется. Но там неиссякаемым потоком тянулась реклама. На одном канале реклама, на другом, на третьем... Вот! Наконец. Опять новости!
Женщина-диктор взволнованным голосом рассказывала:
«…проспекте Победы пассажирский автобус сбил пешехода. Пожилая женщина скончалась на месте. Автобус буквально раздавил её. ДТП случилось на пешеходном перекрестке, регулируемым светофором...».
Александра снова не выдержала и с отвращением выключила телевизор. Потом поднялась с кресла. На этот раз подъём показался ей более трудным. Это от переживания. Успокойся, старушка! Придёт он. Ещё полно времени.
Снова доплелась до кухни и выглянула в окно. Пустой полутёмный двор освещали лампы на фонарных столбах. Никого. Может ли настоящий внук так поступить? Не знаю... Времена стали какими-то... Другими... Чужими... Или только её внук не такой, как все?
Она вернулась в комнату с горечью в глазах и тяжестью на душе. Ноги вдруг перестали слушаться и медленно потащили её к письменному столу.
Достав тетрадку и ручку, она на минуту задумалась. Потом слова и рифмы тонкими струйками потекли из кончика ручки.

16:33
Тревожное чувство захватило Александру. Она положила ручку на стол и закрыла тетрадь. Пожалуй, надо позвонить Юре, так как его задержка перешла все границы. Он не появился и даже не позвонил. Она долго оттягивала звонок, но теперь решилась.
Трубку никто не взял, и она всё слушала и слушала гудки, ждала и ждала, пока кто-нибудь поднимет трубку. Но никто не поднял. Александра надолго застыла в кресле, размышляя и строя догадки. Все её тело сковало тяжёлое чувство потерянности и безнадежного одиночества.

17:11
Из её спальни по всей квартире разошлись звуки. Нет, не просто звуки. А печальная мелодия старого романса «Гори, гори, моя звезда!», которая постепенно трансформировалась в глубокие и тяжёлые мотивы. Она не была профессиональной пианисткой, но её непрофессиональная игра почему-то ещё глубже передавала драматический характер её настроения.
Женщина резко бросила играть и с мрачным видом опустила крышку пианино. Посидев неподвижно минуту, она взглянула на часы. 17:26. Что-то непонятное... Ещё один тревожный взгляд на часы. Они неумолимо отмечали убегающие минуты ещё одного потерянного дня. Юра так и не появился. Появится ли он вообще? Она всё больше и больше сомневалась, хотя какая-то крошечная надежда ещё продолжала теплиться в её душе. Надо пойти полежать и успокоиться.

19:12
Она в очередной раз подошла к окну и стала напряжённо смотреть во двор. И снова никого. Двор был пустым и одиноким, как и её собственная квартира. Как и она сама.
Звонок был отвратительно внезапным и громким.

19:28
Неожиданные звуки заставили её резко вздрогнуть. Телефон! Юрочка!
Снова звонок. На этот раз он показался ей не просто зовущим сигналом. Он был обещающим что-то и вселяющим надежду на что-то. Она подбежала к аппарату и схватила трубку.
– Алло, – произнесла она голосом, наполненным надеждой.
– Слышь, бабуль, я сегодня не смогу прийти. У друга сдох мотоцикл, возимся уже целый день, никак не можем починить эту рухлядь. В общем, у меня сегодня не получается приехать. Ладно, бабуль, мне пора, Славик зовёт.
Из трубки вырвались бесконечные гудки.
Вот так: ни здравствуй, ни до свидания… Всё так просто! И всё так отвратительно. Стоит ли на него сердиться и расстраиваться? Он остался таким, каким был всегда. Или почти всегда.
Почти никаким.

21:22
Александра молча сидела за столом. Одна. Одна, как и последние многие годы. Молча. А с кем разговаривать? С бутылкой, что ли? И о чём? Что можно обсуждать на склоне жизни? Только вспоминать, вспоминать и вспоминать и слушать чужие воспоминания. А какой в этом смысл?
Она посмотрела на наполовину наполненный стаканчик. Взяла в руку. Поднесла ко рту. Хотела выпить, но не смогла. Уголки её губ слегка приподнялись в горькой усмешке. Поставила стаканчик на место. Двенадцать горящих свечек в утонувшей в темноте кухне тускло освещали её печальное лицо. Усталый взгляд устремился в бесконечность. Бесконечность воспоминаний. И неожиданно отчётливо проступила картина её собственного двенадцатого дня рождения.
Детский визг и смех… Топот новеньких туфелек в весёлой беготне из её маленькой комнатки к столу с огромным тортом с двенадцатью свечками и попытки слизать крем с краешка торта…
Из её глаз выступили блестящие капли. Они неудержимо устремились на её скулы и медленно скатились по щекам к плотно сжатым губам. Вот так, старушка! Разогналась… Дождалась внука… Зря надеялась. Кому ты нужна? И зачем?

22:05
Пожалуй, день закончился. Пора ложиться спать. Глаза женщины долго не могли сомкнуться, мозг напряжённо работал. Он рождал новые мысли, а мысли рождали новые слова. Она взяла тетрадь и прислонила её к согнутым ногам. Несколько чистых листочков поверх тетради. Надо записать слова, пока не вылетели из головы. Потом перепишу, если получится что-то стоящее. Рука медленно поплыла по белому морю бумаги…
И родился стих.
Дописав стих до конца, её рука застыла на несколько мгновений. Агрегат внутри неё глухо забарабанил, потом неожиданно остановился. Рука её безвольно сползла вниз. Пальцы разжались, и листочки, словно листья с засохшей ветки умершего дерева, медленно кружась, опустились на пол.
Рука так и не поднялась, чтобы удобно расположиться под тёплым одеялом…

8:00
Будильник усердно запикал, настойчиво приглашая встать и заняться домашними делами. Только вставать было некому и заниматься домашними делами тоже было некому. Но глупый будильник продолжал усердно пикать, пикать и требовать своё…
0

#5 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 12 ноября 2015 - 23:17

№ 4

ВАЛЬС-БОСТОН

На ковре из ж-ё-ё-ё-лтых листьев в платьице простом из под-а-а-а-ренного ветром крепдешина танцев-а-а-а-ла в подворотне осень вальс-бостон…
Кхе-кхе. Тьфу! Растанцевалась, ё-моё! Туфтовая пора очей очарованья! Или печальная? А кто знает! Каждый раз одно и то же – холод и слякоть. Кхе-кхе. Поспал ночку на скамейке – на тебе! Простыл! Кхе-кхе-кхе! Тут так же холодно, как в родном Питере. И вообще странно – почему вчерась меня местные мусора не приняли? Тут ведь прилягешь на скамешку, тебя сразу цап - и в приют! Хорошие тут, в Коувола, приюты! Не чета нашенским бомжатникам! Тут и накормят, и помоют, и переоденут (Откуда только такие шмотки берутся?), и дадут койку на ночь, а утром – адьё! А чё, я доволен!
Тут ваще люди не те, совсем не те! Тутава тебя менты не отбуцкают, и пацанва оголтелая не отделает. У нас там подойди к любому – копейки не допросишься. Ну, тут в Хвинляндии тоже хрен копейку дадут (принципиально), но кажный тебя накормит и одёжку могёт подарить. Ей-богу! Как прибыл я сюды, смотрю, какой-то парняга в автомате лимонад покупает, ну я ему: «Браток, выручи, а? Дай мелочь на опохмел!». Тот головой мотает: «Не понял!» По-фински я не бельмес, но жестами показываю, типа: «Дай что-нибудь!». А он улыбается и протягивает мне свою банку с колой, а потом кидает ещё мелочь в щёлку аппарата, достает шоколадку и мне протягивает. Я взял, и стою, охреневая… Вроде, денег не дал, но ведь и не послал! Спасибо, мил человек, и на этом! И чувство какое-то странное, непонятное – как будто что-то торкнуло изнутри, ноги ватными сделались. А чувак взял себе ишо одну банку и пошёл, улыбаясь. Я подумал – дурачок, наверное. Но потом пошнырял тут и понял – здеся все такие, к любому подойди - они к тебе, как к родному. Ну, стопарик не нальют, денег не дадут, но зато каждый накормит. Вот вчера мне тут одна старушка тарелку с супом притащила, прямо сюда в скверик и плед свой принесла, накрыла меня им, что-то бормотала на своём, а я не понимаю ничего. Финский язык для меня, как китайский – муратень одна! В родном-то Питере всё было понятнее – там свои, там русский дух, там Русью пахнет! Хмым! Фильтикультяписто сказанулось чё-то, но да ладно. Кхе-кхе.
И ваще, почему я Питер родным зову? Ничего мне он не родной. Сам я из Омска, там, значит, родился и всю жизнь проработал на электромеханическом заводе наладчиком. А вот, как жена моя померла, поехал в Питер к дочке, навестить решил – она там замуж выскочила, да давно не писала и телефон сменился. Помнится, это тоже осенью было, октябрь какой-то солнечный выдался. Короче, приехал, и думаю – поищу по старому адресу. Нахожу, значит, улицу, дом и квартиру – у меня всё записано было – звоню, а с порога на меня какие-то чебуреки пялятся. «Ми ничего не знай, – говорят, – никакой Натащка тут не проживать, это наш квартир». А куда мне деваться? Куда дочка с зятем съехали? Огорчился я сильно и пошёл в местный кабак. Ну, хряпнул малость для успокоения нервов. Опосля сел на лавочке у подъезда, думаю: ща у соседей поспрашиваю, может, знает кто, куда моя Натуленька съехала. Посидел-посидел, пузырь беленькой допил, а тут в сон меня. Пока спал, с меня кто-то снял куртку, ботинки, и сумку мою прихватил. Деньги и документы – тю-тю! И что? Как мне теперь? Как в Омск обратно? Помыкался денек-другой, поклянчил, типа: «Помогиите, люди добрые!» Только не нашёл я в Питере людей добрых… Видимо, все добрые люди в прежнем Ленинграде остались. Нонче человек человеку не друг, а волк!
И вот помаялся уж не помню, сколько дней, да так жрать захотелось, что на всё был готов. Схватил на привокзальном рынке с лотка колбасу и дёру, да не тут-то было – меня мусора хвать, и отделали так, что в мясо превратился, а потом - в «обезьянник». Дальше - суд и два года «общака». А потом… А что потом? Пошла-поехала жизнь бродяжья, после тюрьмы пять лет ужо кочую.
В общем, до Омска я так и не добрался. Зато залез в товарняк и до Коуволы доехал. И хорошо ведь затихарился так – шмонала таможня, да не нашли меня. Потом ужо, как сошёл, на тутошней станции финские мусора меня, конечно, сразу заластали, но документов нет, а кто таков и откуда – я, типа забыл. В общем, так и оставили, пока не разберутся – то есть, пока личность не установят. А мне тут хорошо, тут нашенского брата, бродягу, не обижают. А ишо тут тепло, не от погоды, нет, а от людей – душевное тепло греет лучше любого солнышка.
М-да, хороший мне плед бабушка принесла, да не уберёгся. Просифонило всё ж. Кхе-кхе. Ладно, пройдёт… Фигня, поправлюсь. Кхе-кхе-кхе…
Порой, правда, чудится, что всё приключившееся за эти семь лет – какой-то сон, причём состоящий из двух частей: вначале кошмарный, а потом - не очень. И мысля бьёт: а вдруг проснусь в родном Омске в родной квартире, опохмелюсь холодной водой из крана, и скажу: «Приснится же чёрте что по пьяни!».
Эх… Как часто в-и-и-и-жу я с-о-о-о-н, мой удивительный с-о-о-о-н, в котором о-о-о-сень нам танц-у-у-у-ет вальс-бост-о-о-о-н.
0

#6 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 22 ноября 2015 - 19:30

№ 5

ОДА ГОМЕЛЬСКОМУ ФОНТАНУ

(отрывок из мистической повести «Клубок 31»)

***
Скорее всего, в каждом городе есть «территория юности» — место сбора молодежи. Просто когда-то кем-то (конечно же, городскими властями) ставится памятник кому-нибудь, какой-либо известной личности общенационального или конкретно локального масштаба. Или же это может быть небольшой скучный скверик где-нибудь в центре. В общем, это должна быть чем-то выделяющаяся территория, чтобы её нельзя было ни с чем спутать, где можно шумно посидеть и обязательно в центре города.
Поначалу это самое место наводняют все, кому не лень. Но затем оно начинает набирать баллы среди молодежи. И вот уже по вечерам все близлежащие скамейки и парапеты оккупированы юнцами от пионерского до комсомольского возраста. Проходит ещё немного времени — и такой пятачок переходит из разряда обычного «места встреч с друзьями» во что-то большее — в знак. В символ свободы, раскованной молодости, опьянения и потешных сексуальных игрищ. В общем, всего, что так важно и дорого для людей с ветром в голове, шилом пониже спины и постоянной готовностью к любовным подвигам.

Скорей всего, в каждом городе есть «территория молодости». Мой город — не исключение. Такое место-символ все называли коротко и просто — фонтан.
— Ты идёшь сегодня на «фантик»? — можно услышать слова, произнесённые разукрашенным подростком, буквально в любой точке города.
Почему именно фонтан стал местом дислокации юной поросли в попугаеподобных одёжках, понять несложно. Во-первых он находится в самом центре, с одной стороны упираясь в круглое здание цирка, похожее на созданную воображением бесталанного фантаста летающую тарелку, и торчащую над всем городом тощую телерадиовышку, а с другой — в так называемый танк — памятник, воздвигнутый на здоровенном куске бетона и служащий напоминанием о событиях далёкой войны. Присутствие человека среди такого скопления знаковых объектов действует гипнотически. По крайней мере, на меня.
Во-вторых, сам водомёт представляет собой зрелище впечатляющее, особенно для не привыкших к спецэффектам и качеству русских людей. На то и молодость, чтобы удивляться. Чем старше человек, тем меньше диковин способны вызвать у него это чувство. Фонтан, поражая, притягивал младое племя. Пляска кружащихся в хороводе струй, всполохи ярких цветов и сверкающие тяжёлые капли — всё это завораживало. А если к этому добавить гомон падающей воды, вводящий в транс спокойствия, то становится вполне возможным понять ещё одну причину выбора молодняком именно этого места.
Красный… И дерзкие струи возносятся к небу, забывая о силе тяжести и, в наказание за это, с грохотом обрушиваются, шумно ударяясь о зеркальную твердь в большом прямоугольном бассейне.
Зелёный… И танец, напоминающий о новогодней ёлке, пошёл кружить вальсом, перекрещивая, как шпаги, тонкие нити воды.
Жёлтый… И пик праздника обрывается тишиной, которой здесь явно не должно быть. Все замирают. Все ждут. Вот оно!
И полифония цветовой стихии вновь играет на полную мощь, раскрасив напрасное молчание всей палитрой радуги. Феерия в миг воскрешает гул весёлья. Веселья, вечного спутника юности.
Так надо. Именно за этим сюда пришёл каждый.
0

#7 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 23 ноября 2015 - 02:35

№ 6

ПОЕДИНОК

Последний рабочий день недели подходил к концу. В офисе стояла невыносимая духота, так как с утра не работал кондиционер. Секретарь-референт позвонил в ремонтную мастерскую. Заявка была принята, но мастер так и не пришёл.
Сергей подошёл к открытому окну. Сухой южный ветерок дохнул в лицо. Сняв галстук и расстегнув ворот белоснежной рубашки, он раздражённо произнёс:
- Конец августа, а такая духотища!
- Эх, на речку бы да в лесок… - мечтательно продолжил Мишка, - говорят, что грибы пошли. Мои знакомые в прошлые выходные ездили в Михайловку и привезли полную корзину груздей.
- А что, там дожди прошли? – спросил Сергей друга.
- Да и сильные. Грибы попёрли!
- Всё, завтра беру Наташку с Ромкой и махнём в Михайловку. Там и река, и лес… Скоро лето пройдёт, а мы ещё ни разу не были на природе.
Наталья Георгиевна взглянула на часы. «Около семи, пора собираться домой», - подумала она. Прошло три года с тех пор, как ей, молодому специалисту, доверили возглавить хирургическое отделение центральной районной больницы. Наташа открыла дамскую сумочку, достала зеркальце и губную помаду, но рёв сирены скорой помощи заставил положить всё обратно. «Кого-то привезли!» - подумала она и пошла в приёмную. Санитары на носилках внесли прилично одетого мужчину средних лет с белым, словно мел, лицом. Врач скорой сообщила, что пострадавший - с колото-резаной раной в правом боку, а нашли его рыбаки на берегу реки. Осмотрев больного, Наташа пришла к выводу, что нужно срочно оперировать.
Операция длилась около двух часов. Выйдя из операционной, она увидела молоденького полицейского, и ей пришлось дать показания о поступившем больном, о прошедшей операции и его состоянии на этот час. Лейтенант старательно и подробно записывал всё в блокнот. Затем появились перепуганные родственники, и только к одиннадцати ночи её оставили в покое. Заглянув к больному и удостоверившись, что с ним все нормально, молодая женщина уехала домой.
Открыв ключом дверь, увидела в коридоре два рюкзака: маленький оранжевый - Ромки и большой брезентовый - мужа. В углу стояли две корзинки и маленькое ведёрко сына. Тут она вспомнила, что завтра они собирались отправиться всей семьёй на отдых в лес. Из гостиной вышел Сергей и обрадовано произнёс:
- Натусик, я уже думал, что наша поездка сорвётся! Ромка весь вечер готовился. Он так тебя ждал!
- Больного пришлось срочно оперировать. Завтра дежурит опытный врач, и мы можем спокойно поехать за грибами, - устало произнесла Наташа.
Пока муж подогревал ужин, она тихонечко, чтоб не разбудить шестилетнего сынишку, вошла в детскую и приблизилась к кровати, где, свернувшись калачиком, мирно спал Рома. «Как он похож на Серёжку! Такой же остренький носик, такие же чуть раскосые глаза… Большой стал», - подумала Наташа и, поцеловав сына в лобик, вышла из комнаты.
Ужин прошёл быстро. Проверив содержание рюкзаков, супруги отправились спать: ведь приближался долгожданный завтрашний день. День тихого семейного счастья…
Звонок мобильного телефона разбудил медика. Она быстро посмотрела на часы. Стрелки показывали полшестого. Открыв телефон, увидела, что трезвонит Скворцов - дежурный врач её отделения:
- Слушаю! - встревожено прошептала Наташа.
- У прооперированного вечером больного началось кровотечение, - донёсся до неё голос врача, - Наталья Георгиевна, Вам нужно срочно приехать! Я за Вами сейчас вышлю машину скорой помощи.
- Еду! Подготовьте операционную, - решительно сообщила она и, окончательно проснувшись, быстро отправилась в ванную.
Приведя себя в порядок, Наташа зашла на кухню выпить чашку кофе, где увидела сонного, с растрёпанной шевелюрой, мужа:
- Наташ, ты надолго? – растерянно спросил он.
- Не знаю, скорее всего, на весь день.
- А как же наша поездка? Мы ведь Ромке обещали?
- Что делать, Серёженька?!- немного помолчав, добавила, - профессия у меня такая - людей спасать. А вы поезжайте вдвоём, а вечером все вместе приготовим вашу добычу.
Поцеловав мужа, выбежала во двор, где уже ожидала машина.
- Ромка, просыпайся! Нас ждёт лес! – громко произнёс Сергей.
Сын открыл глаза, потянувшись, сел на кровать.
- Пап, а мама где?- недоумённо спросил Рома.
- Маму вызвали на работу. Надо человека спасать. Но ты не волнуйся! Мы вернёмся, а она уже будет дома.
Ромка захныкал:
- Давай маму подождём! Она придёт, и мы вместе отправимся в лес.
- Нет, Ромочка, она придёт поздно. У неё тяжёлый больной.
- Тогда давай маме позвоним, - уже плача, прошептал сын.
Сергей набрал номер телефона супруги. Пошли длинные гудки. Один, второй, третий. четвёртый… Наконец, чей-то незнакомый голос ответил, что Наталья Георгиевна поднялась в реанимацию к больному. Сергей, положив телефон в карман и, обращаясь к Ромке, спросил:
- Ну, что, Роман, едем или нет?
Ромка любил ездить с отцом на машине и, вытирая слёзы, быстро согласился.
Забрав рюкзаки и корзины, отец и сын вышли во двор. Белая «Авео» стояла, припаркованная под окнами их квартиры. Ромка взял у отца ключ, отключил сигнализацию и запрыгнул первым на заднее сидение. Положив в багажник рюкзаки, отец завел машину и, подмигнув сыну, сказал:
-Ну, что, поехали?!
- Поехали, пап! - утвердительно произнёс сын.
Машина сначала петляла по узким улицам города, а затем выбралась на трассу и помчалась с большой скоростью. Монотонное шуршание шин убаюкало мальчугана, и он уснул.
-Ну что, грибник, просыпайся! Приехали! - тормоша сына за плечо, произнёс Сергей.
Ромка проснулся и вышел из машины. Ярко светило солнце. Вдалеке, за неширокой полоской подсолнечника, виднелась дорога, по которой шумно мчались машины. А впереди раскинулся лес, большой и таинственный. Приветливо шелестели листочки берёз, громко, на разные лады пели птицы, стрекотали кузнечики. От цветка к цветку, собирая нектар, порхали разноцветные бабочки. Одна из них, коричневая с чёрными пятнышками на тончайших крыльях, села на голубенький цветок. Ромка, стараясь не шуметь, на цыпочках подкрался к ней, но та быстро вспорхнула и улетела. Отец засмеялся:
- Оставь, пусть летает. Пойдём, мой охотник, грибы искать!
- Пап, а как их искать? – спросил Ромка.
- Вот увидишь бугорочёк, аккуратненько его раскопай. Там грибок найдёшь.
- Пап, а почему они прячутся от нас?
- Чтобы в корзинку к нам не попасть, - засмеялся отец,- бери ведёрко, ножик и пошли.
Они вошли в лес. Солнечные лучи едва пробивались сквозь густую листву, высвечивая небольшие потаённые участки. И от этого лес казался ещё более загадочным и таинственным.
- Пап, а почему здесь так тихо? – спросил Ромка.
- В лесу днём всегда тихо. Он отдыхает, а вечером снова оживёт, - ответил отец.
Вдруг сын остановился, а затем радостно закричал:
- Папа, я нашёл гриб! А ты говорил, что их надо раскапывать. Смотри, какой красивый! Красный и в пятнышках!
- Этот гриб брать нельзя! – строго ответил Сергей. – Он называется мухомор. Очень ядовитый!
Ромка спрятал руки за спину и отступил на шаг назад.
- Ух, ты! А такой красивый! – удивленно произнёс он.
- Пойдём, Рома, искать хорошие грибы, - усмехнувшись, сказал отец. - Не всё, что красиво, полезно!
Взяв сына за руку, они углубились в лес. Вскоре был найден первый гриб – белый груздь. Белый, а на волнистый край прилип жёлтый листок. Ромка, присев на корточки, рассматривая находку.
- Пап, он такой большой!
- Сынок, а ты внимательно посмотри - где один гриб, там и второй, и третий… Грибы растут семьями.
- Как семьями? - удивился Ромка. – У них, что есть мама и папа?
- Ну, наверное, так, - неопределённо ответил отец.
Вскоре был найден ещё один красавец, а затем ещё, чуть поменьше.
- Я маме покажу. Какую я семью нашёл! – гордо сообщил Ромка.
Побродив немного по лесу, они нашли ещё одну грибную полянку. Грузди росли по кругу. Сергей осторожно срезал их и складывал в корзину, заполненную уже наполовину. Ромка, взяв на себя роль сыщика, палкой поднимал старую листву и радовался, когда находил следующий гриб.
- Пап, а это что? – показывая на муравейник, спросил сын.
- Не трогай и пошли отсюда. Это домик муравьёв, - ответил отец.
- Ух, какой огромный! А я думал, что муравьи живут под землёй…
Они брели всё глубже в лес.
Лес был сырой от недавно прошедших дождей, а некоторые места, где стояла вода, приходилось обходить. Вдруг Сергей остановился и стал всматриваться в оставленные следы, которые были ему знакомы. Когда-то, проходя срочную службу в войсках ВДВ, он изучал курс выживанию в лесу. По следам мог определить, как давно и какой зверь здесь проходил. Отец взял сына за руку и тихо произнёс: «Сынок, пошли отсюда. Давай быстренько!»
Повернув назад, они пошли по направлению к машине. Ромка не успевал за отцом, и ему приходилось всё время бежать. Наконец обессилев, он спросил:
- Пап, а почему надо быстро уходить?
- Мы набрели на кабаньи следы. Недавно здесь прошёл вепрь. А с ним лучше не встречаться!- ответил отец.
После обеда лес преобразился и стал наполняться разными звуками:
стуком дятла, трескотнёй сороки, пением птиц, но Сергею было не до лесных красот. До его слуха донёсся гулкий треск сломанной сухой ветки.
- Рома, совсем немножко осталось. Вон, за теми деревьями должна стоять наша машина, - подбадривая сына и, показывая рукой на большие три дуба, сказал Сергей. Немного помолчав, видно что-то, обдумывая, он продолжил:
- За машиной - подсолнухи и трасса. В случае чего, беги туда и маши руками. Кто-нибудь остановится.
- Пап, а что должно случиться? – недоумённо спросил Ромка.
- Ничего с нами не случится. Давай поторапливайся: нас мама ждёт! – с улыбкой сказал отец, и они пошли к уже виднеющимся деревьям.
Сергей спиной чувствовал зверя, и он не ошибся. Послышался повторный хруст сломанных веток в кустах, в метрах десяти от них.
- Сынок, вот тебе ключи от машины. Как открывать, ты знаешь. Если скажу беги, значит беги! Что бы ни случилось – оттуда не выходи!
Зверь был рядом. Сергей всматривался в кусты, откуда доносились звуки.
- Стой, сынок, не шевелись! – шёпотом, но настойчиво приказал отец.
Они спрятались за дерево, в надежде, что кабан их не заметит и уйдёт. Среди кустов мелькала его чёрная спина. «Угораздило же нас!» - подумал Сергей.
Средних размеров секач с острыми изогнутыми кверху клыками вышел из кустов. Он что-то смачно жевал. «Ещё молодой», - подумал Сергей. Кабан стал принюхиваться, поворачиваясь всем телом в сторону Сергея и Ромки. Его хвост застыл. «Унюхал!» - подумал Сергей. Ромка, выглянув из-за спины отца:
- Какой страшный! Я боюсь его!
Этого было достаточно. Кабан увидел их. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем секач, подняв хвост вверх, молниеносно ринулся на врагов, которые помешали его трапезе.
Сергей успел надеть на кабанью морду корзину, что ещё сильнее раззадорило зверя. Пролетев с корзиной на голове несколько метров, он повернул назад и стал тереться об дерево, пытаясь снять с головы поклажу, что ему вскоре удалось. Разъярённый кабан стал искать своих обидчиков. Он снова принюхался и пошёл в атаку. Сергей успел увернуться. Клык секача вошёл в дерево. Сергей, не дав зверю опомнится, обхватил кабанью голову и прижал её к дереву.
- Ромка, в машину!- прохрипел отец.
Он видел, как сын помчался по направлению к дубам. Изо всех сил Сергей продолжал удерживать кабана. Тот хрипел, упираясь ногами, пытался выбраться, но силы были неравны, и вскоре секач вырвался из западни.
Несколько минут он стоял, видно, приходил в себя. Сергей быстро схватил толстый дрын, лежащий поблизости. Очухавшись, кабан снова ринулся в бой. Сергей отпрянул в сторону, но один из клыков слегка задел левую ногу. Нестерпимая боль пронзила всё тело. Раздумывать было некогда. Разъярённый зверь вновь атаковал Сергея, и он, размахнувшись, ударил вепрю между глаз. Кабан остановился и получил второй мощный удар по голове, а следом посыпалась серия тяжёлых ударов, сваливших его ног. Сергей с ножом ринулся на зверя.
Сколько длилась схватка, он не знал. Но ему казалось, что целую вечность. Лёжа рядом с поверженным зверем, истекая кровью и теряя сознание, он увидел бегущих на помощь людей. Кто был с битой, кто с лопатой, а кто с монтировкой. «Молодец, Ромка! Догадался выскочить на дорогу и позвать на помощь», - успел подумать Сергей.
«Ну и денёк выдался! – присев на стул в ординаторской, подумала Наташа. У вчера прооперированного больного открылась застарелая язва. Наташе пришлось собирать консилиум, на который был приглашён главврач больницы, дежурный врач терапевтического отделения и следователь, ведущий это дело. После небольших трений решили лечить медикаментозно.
Тут всполошились родственнички. Посыпались обвинения и угрозы, а следом - звонки из области. У больного были обширные связи, а он сам оказался крупным бизнесменом. К обеду кровотечение удалось остановить.
Наташа села в кресло и стала описывать историю болезни. На душе было неспокойно. Словно предчувствуя беду, заныло сердце. Женщина встала и пошла на второй этаж в реанимацию. Михаил Иванович (так звали больного) спал. Дыхание было ровным и спокойным. Медсестра доложила о состоянии давления и пульса. Все было в пределах нормы.
Тревога не оставляла Наташу. Она вышла в коридор, достала телефон и позвонила Сергею. Ей ответили, что абонент вне зоны действия. «Видно, они ещё в лесу», - подумала Наташа. Подошла к окну и посмотрела вдаль. «День пошёл на убыль», - первое, что пришло на ум. Внезапно перед глазами встала картина знакомства с Сергеем.
Это было восемь лет назад, тёплым октябрьским днём. Наташа, стройная белокурая девушка, проходила практику в поликлинике. Её определили на приём в хирургический кабинет набираться опыта у высококлассного специалиста Семёна Петровича Дробыша.
Он был человеком строгим и немногословным, но дело своё любил и знал. Это он научил Наташу не бояться крови, делать перевязки и накладывать швы.
Однажды в кабинет вошёл высокий тёмноволосый парень, на котором почти висел его друг. Ступня второго была перебинтована, но вся пропитана кровью. Парень, которого звали Сергей, объяснил, что друг наступил на стекло и порезал ногу. Семён Петрович осмотрев рану, велел Наташе её обработать и зашить.
На следующий день она увидела Сергея снова. Он поджидал её на ступеньках поликлиники с большим букетом цветов. На вопрос: « Зачем?» Он ответил: «От друга».
Затем они гуляли по городу и болтали ни о чём. На следующий день Сергей снова появился с букетом цветов, который был тоже от благодарного друга. Сергей стал приходить каждый день и провожать Наташу домой. Через полгода они поженились.
В кармане зазвонил телефон. «Слава Богу, это Сережка!» - обрадовано подумала она и быстро открыла телефон. «Наталья Георгиевна, спуститесь в приёмную! Срочно нужна Ваша консультация», - настойчиво сообщила медсестра.
Женщина спустилась на первый этаж. Ординатор Елена Аркадьевна сообщила, что поступил молодой мужчина, раненный диким кабаном, что он без сознания и потерял много крови. Пока Наташа мыла руки, врач рассказала, что с ним ещё был ребёнок, который сейчас в отделении полиции. Наташа подошла к пациенту. На носилках лежал окровавленный Серёжка.
Она побледнела и, схватившись за стену, медленно опустилась на стул, стоящий возле кушетки.
- Вам плохо? Что с Вами, Наталья Георгиевна? - участливо спросила доктор.
- Света, воды! – обращаясь к медсестре, крикнула Елена Аркадьевна.
В голове у Наташи пронеслось: «…Ребёнок в полиции». «Значит, с Ромкой всё в порядке»,- приходя в себя, подумала она и решительно встала со стула.
- В операционную! – ледяным тоном приказала Наталья Георгиевна. Затем, повернувшись к медсестре, добавила:
- Пожалуйста, свяжитесь с полицией! Найдите ребёнка и доставьте его в мой кабинет!
Через два с половиной часа уставшая и совсем без сил Наташа вышла из операционной.
Дав указания медсестре, она быстро вошла в кабинет. На диванчике, заботливо укрытый простынёй, свернувшись калачиком, спал их Ромка.
0

#8 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 26 ноября 2015 - 22:23

№ 7

ПУП ЗЕМЛИ

Ольга была абсолютно уверена, что для каждого пришедшего в этот мир человека существовал свой собственный пуп Земли. И человеческое счастье базировалась на его прочной нерукотворной (а, может быть, и рукотворной) основе. Оттого и имело характер основательный.
- Хорошо некоторым – родились и получили в наследство. Вот сразу, - рассуждала она по этому поводу наедине с собой и своими проблемами. – А тут… Дожила до сорока – и ни в одном глазу. Хоть бы разок лицезреть!
Жизнью своей Ольга была неудовлетворена. И именно в плане того самого пупа. Ну, не желал он попадаться на её пути! Никак не желал! Третью квартиру им с мужем предстояло сменить в ближайшее время. Теплилась надежда – вот оно, стоит только свернуть за угол. И нагрянет…
А пока… Пока предстояло пожить у мамы. Дом, где родилась Ольга, затерялся в ставшем спальным районом пригороде. Когда-то сюда ходили электрички. Теперь до работы люди добирались на городских автобусах. Город бесцеремонно заглядывал через покосившиеся заборы любопытными окнами многоэтажек.
В остальном здесь мало что изменилось. Разве что постарело. Обветшало. Уменьшилось. И сузилось. Безграничный, казалось, заливной луг за сарайчиком превратился в скромных размеров поляну. Река – в едва заметный ручей. Берёзовая роща – в обычную городскую лесопосадку. А любимый Ольгин терем-теремок, построенный в честь её первого юбилея дедушкой, с течением времени покосился набок и теперь играл незавидную роль беседки.
- Вытерпим как-нибудь, - уговаривала себя она, пропалывая бесконечные мамины грядки. – До осени всего ничего. А там и отделочные работы завершатся. Больше всё равно не придумаешь.
- Не бери в голову, - бросал через плечо ковыряющийся в стареньком «пыжике» муж. – Нормально устроились. В общаге бывало и похуже. Один душ чего стоил!
Да уж! С душем в их прошлой жизни не повезло. Да и вообще жилищный вопрос семейства Романцовых решался долго и муторно. Сначала вышел облом с очередью – для получения квартиры не хватило нескольких метров. Вернее, они как раз оказались лишними, и Сергея удалили из очереди накануне сдачи дома.
Потом на их жизненном пути встало общежитие. Через семь лет они всё-таки въехали в двушку-распашонку, которую уступили дочери, родившей несколько лет назад двойню. А сами с сыном снова встали на очередь. В любом случае, та самая «двушка» никак не могла претендовать на почётное звание «пуп Земли». По крайней мере, в Ольгиной жизни. Стены-окна. Стулья-столы. Занавески-коврики. Сегодня понравилось – завтра – наоборот. Не ёкнет нигде. Так, место жительства. И не более.
Три года они присматривали за роскошной квартирой-студией в элитном доме. Подруга подсуетилась. Сама уехала в Штаты, а Ольгу к себе пристроила:
- Пока своей дождетёсь, моя под присмотром будет. Хоть поживёте как люди.
И они пожили. Престижный район. Соответствующая инфраструктура. До работы рукой подать. Но не пуп. По крайней мере, не Ольгин.
- Доченька, чего по людям мыкаться? – тянула на себя «одеяло» мама. – Свой дом-то практически пустой стоит. Три комнаты. Чердак – хоть балы устраивай. Удобства какие-никакие.
В принципе, мамины доводы имели основание.
Но Ольге хотелось найти свой собственный дом. Дом, вокруг которого кружилась бы её Вселенная…
- И потом, у мамы не хватает элементарного комфорта…
Муж вздыхал и возвращался к любимому «пыжику». Мама скрывалась в глубинах летней кухни и раздражённо бренчала кастрюлями. А Ольга пыталась представить свою будущую квартиру. Прогуливалась по мебельным магазинам, сопоставляла понравившиеся вещи друг с другом. Подбирала аксессуары. И на полном серьёзе пришла к главному выводу своей жизни: свой пуп земли она создаст сама. И насладится счастьем в полной мере.
- Мы не можем ждать милости от природы… - путеводным лучом летела вперёд подсмотренная когда-то на стене кабинета химии цитата.
И Ольга не ждала. Откладывала деньги на будущее своё счастье. С кем-то договаривалась. Что-то планировала. Что-то успела прикупить. Сам процесс доставлял ей удовольствие. Конечно, несравнимое с конечным результатом. Но…
Беда пришла нежданно, как и положено беде. Неподалёку случилась авария с водопроводом. Их убогий, влачивший после мелиорации жалкое существование ручей вдруг забурлил, запенился. И напомнил о себе ранним весенним утром.
- Дочка, вода на дворе! - вбежала в их спальню перепуганная мать.
- Дождь что ли? – осведомился планировавший выспаться на выходных зять. - Уже легче – не будем сегодня огород поливать.
- Какой там огород! Вода к самому порогу прибывает, - причитала мать. – Ещё немного – в дом хлынет! Что делать, родненькие мои? Что делать?!
- Разберёмся… - буркнул зять, выбираясь из тёплых недр пухового одеяла.
Разбираться пришлось долго. Вода затопила все прилегающие к ручью участки. И первые этажи домов. До самых подоконников. Жильцам пришлось перебираться к родственникам.
- Всё, что нажили с отцом, пропало в одночасье, - всхлипывала мама, осваиваясь в ещё не достроенной квартире Ольги. – И как дальше жить?
- Нормально жить, мама, - морщилась от бесконечных охов и ахов Ольга. – К лету уйдёт вода. Водопровод отремонтируют. Мебель купим. Ремонт сделаем…
- Легко тебе говорить, - тонула в пучинах сладко-горьких страданий мать, - а огород как же? Картошку-то только посадили. И свёклу. И морковь.
Отчего-то именно морковь доводила старушку до слёз. Она безнадёжно махала рукой и удалялась на кухню. А Ольга не находила себе места. Совершенно по другой причине.
Отделочные работы они решили взять на себя. Не ждать же у моря погоды! Когда сидишь в этом самом море по уши. Причём, не по своей воле. Пока строители завершат отделку двух первых подъездов… Пока благоустроят двор… Так и лето пройдёт среди голых стен и грязных окон…
- Мы не можем ждать милостей от природы, – напомнила супругу Ольга и направилась на поиски материалов.
Через пару дней обои и ламинат громоздились в лоджии рядами и штабелями, дожидаясь своей очереди, а в прихожей заканчивалось натяжение потолка.
- Не квартирка, а картинка! - цокали языками рабочие, обозревая необъятные просторы новенькой трёшки. – Постарались строители.
Ольга и сама понимала, что постарались. Умом. А сердце выстукивало на поверхности вечного ожидания ядовито-салатовые буквы: «Не пуп. И всё тут!» По ночам она глядела в пустое окно и вспоминала мамин дом. Низкие, выходящие в сад окна. Потрескавшиеся потолочные балки. Широкие половицы. Знакомые с давних лет звуки. Запахи. Живущие там чувства и воспоминания.
Половицы скрипели. Дверные петли тихонько повизгивали. Посуда в стареньком серванте дребезжала вслед проезжающим мимо машинам. Звенела в колодце тяжёлая цепь. Громыхало категорическим бэг-вокалом пустое ведро. За печкой, как и положено, пели сверчки. Под крышей щебетали птицы – летом – ласточки, зимой – синицы.
Дом пах блинами. Мёдом. Мамой. Оставшимся в далёком прошлом детством. Свежевспаханной землей. Лужами. Цветочной пыльцой. Хранившимися на чердаке яблоками и сухими травами. Счастьем.
И как она раньше не замечала? Именно там ей так сладко спалось. И так сладко просыпалось. Именно там она, светясь от счастья, кружилась перед зеркалом в своём первой в жизни бальном платье. Именно там сделал ей Сергей предложение. А дети – первые шаги.
Каждый сантиметр двора был ей знаком и дорог. Собачья будка, где прожили долгую и счастливую жизнь шесть разнокалиберных Дружков и Жулек. Дедушкины ульи. Низкие, почти до земли, ветви яблонь. Качели за сараем. Наполненный детскими тайнами чердак. Тот самый терем-теремок с бамбуковой этажеркой, резным бабушкиным сундуком и коробом старых игрушек. Её любимые книги. Альбомы с фотографиями.
Вся её жизнь с радостями и печалями, с безудержным стремлением вперёд и краткосрочными желаниями остановить течение времени кружилась вокруг дощатого домика под позеленевшей от времени черепичной крышей. Вокруг старого, вызывающего грустные улыбки, сада. Вокруг так надоевшего всем огорода. Вокруг пустующих хлевов и колодца. Заросшей травой песчаной дорожки. Скамейки у калитки. Летней кухни. И прочих составляющих среднестатистического пупа Земли.
- Серёж, - в растерявшемся от банальности великого открытия сознании складывались и рассыпались десятки планов, - ты только не перебивай! Сынуля, похоже, жениться собирается. Я вот что думаю…
В середине лета всё встало на свои места. Дочь с семьёй переехала в новенькую «трёшку». Сын осваивал просторы свалившейся с небес «двушки». А к старенькому маминому дому супруги Романцовы пристраивали своими силами симпатичную мансарду с балконом. И просторную веранду, выходящую в сад.
- Чтобы всем внукам места хватило, - улыбалась в ответ на недоумённые взгляды соседей Ольга, – не пропадать же страховке! А на месте картофеля помидоры и перец так славно поднимаются. Будет, чем гостей на новосельях угостить!
Мать только кивала в ответ, наслаждаясь свалившимися на её голову приятными хлопотами. Сергей ограничивался покачиванием головы, пытаясь определить, чем бы заняться в ближайшее время - забор обновить или баню построить? Желания супруги значительно опережали скромные возможности семьи.
Похоже, счастье, выпавшее на их долю, не относилось к разряду спокойных.
0

#9 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 28 ноября 2015 - 19:00

№ 8

НОЧНОЙ ДОЗОР

Ромка шёл по улицам города, загребая старыми зимними ботинками сухие листья. Листья шуршали, перешёптывались, вели свой тайный разговор. «Наверное, листья мечтают о долгой, тёплой, солнечной осени, о её чистом синем небе», - думал Ромка, и ему, как и листьям, захотелось каждой клеткой своего тела впитать это прощальное осеннее тепло. Ромка шёл не торопясь, и встречный людской поток разбивался о его отрешённое спокойствие, каплями тоски растекаясь в магазины и подъезды многоквартирных домов. К вечеру поток иссяк и только изредка блуждающие тени выдавали припозднившихся горожан. Устав, Ромка сел на скамейку у здания суда. Величественное здание брезгливо смотрело на Ромку своими зарешёченными окнами, а когда в окнах исчез последний огонёк, здание стало походить на хищного зверя, прикрывшего свои глаза, чтобы не выдать своё злобно-настороженное присутствие.
«И кто придумал эту систему правосудия? Когда? Зачем? – рассуждал Ромка. – Кто решил, что какой-то дядька лучше, умнее, честнее и именно он знает, что к чему и как лучше? По мне - так век не надо такого правосудия!» Нет, Ромка не был бунтарём! Он был таким же, как все. Он просто хотел, чтобы его не трогали. Сегодня, сейчас, всегда.
- Ну, и как оно? - на скамейке появилось нечто аморфно-вонючее.
«Амёба. Одна из тысячи, - равнодушно подумал Ромка, - ни пользы, ни вреда. Просто существует - и всё…»
-Э-э-э-э, ты чё, оглох? Да? - в воздухе нарисовались два злых глаза.
«Интересно, - думал Ромка, - если подождать, может, у него и ложноножки вырастут?»
- Ты неправ пацан! – выросшие из осенней тьмы руки были страшными, волосатыми и корявыми.
- Лапы убери, - сказал как можно равнодушнее Ромка, - а то оторву ненароком.
Ромка говорил ровно, без надрыва и эмоций. К своим четырнадцати он прекрасно знал, как общаться с такими. «Амёбы только на страх реагируют. Почуют страх - и врастают в монстров. А если в тебе нет страха, то амёба – пшик - и сдулась!» Словно услышав его рассуждения, ложноруки исчезли, а возникли два белых с красными прожилками глаза. Казалось, они живут своей жизнью и двигаются на пружинках.
- Так значит, да… Так вот ты… Да ты знаешь, кто я?
Глаза дергались, злились, моргали и воняли. «Дня четыре пьёт, может, даже больше…» - профессионально отметил Ромка, продолжая смотреть на здание суда.
- Да я майор Прохоров! У меня знаешь, где этот город? Вот он у меня где! - Перед Ромкиным лицом нарисовался кулак. – А всё почему? Потому что я – власть! Я всех вертел! Всех! Понял? – два глаза преданно моргнули бельмами.
– Вот так! – заорали глаза и стукнули по скамейке.
«Да, так именно так все и было…» - вздрогнул Ромка. И словно не было семи лет. Словно он опять стоит в зале и молоток в руках судьи стучит вновь и вновь. «Дело… Рассмотрев… Учитывая… Вынес… Лишить родительских прав… Поместить…» - как вязкий кошмарный сон, перед глазами Ромки плывёт тот страшный день. Чьи-то руки, его крики, машины, люди, люди, чужие люди… «Так будет лучше. Всё будет хорошо», – лживые лица, заученные фразы. Кому будет лучше, насколько? Когда будет хорошо? В озверелом детском доме, где все против всех? В приёмной семье, где своих детей двое и ты просто источник дохода?
- Где будет лучше? Где? – заорал Ромка, глядя в плавающие напротив него глаза. До сумасшествия хотелось сорвать эти бельма со стебельков!
- Бешеный! – вздохнули глаза и сунули стакан. Ромка выпил по-взрослому, одним глотком, размазывая злые слёзы по лицу. В голове шумело, руки тряслись, хотелось крушить этот мир, разбивая его в пыль.
- Нет лучше. Нигде нет, – строго, почти трезво прошептали глаза. - Куда ни кинь – везде плохо.
Сидели в тишине и абсолютной темноте. Мир качался перед Ромкой. По небу прыгали звезды, а луна тускло подмигивала из-под простыни облака. Было как то по-особому хорошо и спокойно. Апатия растекалась по телу, хотелось уснуть, но Ромка заставлял себя открывать глаза. Хотелось запомнить это состояние, сохранить внутри, чтобы потом доставать и гладить, словно котёнка. Котёнка… Ромка всегда хотел котёнка, но новая семья не любила шкодников.
«И треснул мир напополам, дымит разлом…» - песня ворвалась в притихший мир. Рядом кто-то вздохнул.
- Ну… А... Угу… М-м-м.. Ну… - раздалось неразборчивое мычание.
- Пацан, ты идёшь? – что-то пихнуло Ромку.
- Куда?
- Куда-то…
- А ты кто?
- Дозор… Ночной! – глаз хмыкнул и потянул Ромку за собой. Ромке было безразлично, куда идти и с кем… Лишь бы не возвращаться в приёмную семью.
Шли быстро. Ромка успел согреться и так увлёкся, что не стазу понял, что уже пришли. Щёлкнул выключатель. Свет лампочки резанул по глазам.
Увиденное не впечатляло. Котельная, одна из нескольких десятков по городу. Грязно, холодно, сыро. Отопительный сезон только начинался. Завозили уголь и дрова, нанимали кочегаров. Амёба оказалась оплывшим, заросшим мужиком лет пятидесяти.
- Ну, чё моргаешь? Садись, сейчас наши подгребут.
Ромка забился в угол, сел на табурет. Мужик шуршал газетами, резал батон, лук, огурцы. Постепенно комнатка наполнялась такими же пропитыми мужиками. «Плодятся», - подумал Ромка. Выпивали, говорили, снова наливали, выпивали, кричали, стучали по столу кулаками.
- Я майор Прохоров! - надрывался самый главный, и его глаза начинали плавать выше остальных, пугая своей бешеной злобой. - Да я весь город видел по цветному телевизору! Я майор! Меня каждая собака здесь боится! Ибо я - есть власть!
Глаза прыгали, а Ромку рвало. Спроси его: «Отчего тебе так плохо?» Он, наверное, и не ответил бы… Может, от выпитого, может от этих страшных глаз, которые были властью.
Когда в мир пришёл предрассветный сумрак, в голове у Ромки стало ясно и светло. Теперь он знал правду. Хорошо там, где нас нет!
- Где меня нет? - спросил сам у себя Ромка и ответил:
- Дома.
Первые лучи солнца ласкали клён, и он вспыхивал от этих прикосновений, смущаясь и краснея. Осины дрожали в тумане, а берёзы расчёсывали свои длинные жёлтые локоны. Ветер изредка пробегал по асфальтовой дорожке, засыпая её осенним разноцветием.
Загребая старыми ботинками листья, шёл, покачиваясь, высокий худой белобрысый подросток. Он шёл не спеша, как старик, познавший смысл жизни. Сгорбленная спина изредка вздрагивала, распрямлялась, и тогда взгляд синих, как осеннее небо, чистых глаз становился светел. Ромка шёл в тот дом, который отнял у него человек в чёрном балахоне. Он шёл домой, потому что больше не боялся власти и этих страшных плавающих глаз.
0

#10 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 30 ноября 2015 - 21:23

№ 9

МОЙ СЕРАФИМ

Месяц одиноко светил в ночном небе, озаряя всё вокруг своим тусклым светом. Город спал, погружённый в звенящую тишину. Словно невидимым одеялом, сон накрыл жителей, давая людям возможность отдохнуть от дневных забот и проблем. Вдруг в одном из окон зажёгся яркий свет. Качнулась занавеска, и за стеклом появилось бледное лицо молодой девушки, искажённое страданием:
- Опять эта невыносимая боль в спине! - Татьяна наморщила гладкий высокий лоб. В больших зелёных глазах женщины блеснули слёзы. Тонкие пальцы легли на холодное стекло, взгляд воззрился в морозное тёмное небо. Алые губы прошептали:
- Господи, за что мне это? - Таня тяжело вздохнула. Она, держась за спину, чтобы хоть немного унять ноющую боль, медленно подошла к кровати. Укутавшись в тёплое одеяло, девушка свернулась калачиком и тихонько заплакала.
Уже несколько месяцев Татьяну мучил неизвестный недуг. Врачи так и не смогли поставить диагноз. Все, словно сговорившись, твердили в один голос:
- Вы абсолютно здоровы!
- Но как я могу быть здоровой? - не укладывалось в Таниной голове. - Если я уже третий месяц с трудом сгибаюсь и разгибаюсь… Спину иной раз так крутит, что даже дышать больно.
Доктора только разводили руками, прописывали болеутоляющие, которые абсолютно не помогали, только затуманивая сознание, да направляли на лечебные массажи. Девушка вздрогнула, вспомнив свой последний визит к массажисту: "Этого костолома я ещё долго не забуду!"
Сергея Петровича рекомендовали как лучшего специалиста в городе. К нему выстраивались длиннющие очереди из страждущих. Всем он помогал, конечно, не бескорыстно, а за довольно приличные деньги. Помогал Сергей Петрович всем, но только Татьяне помочь не смог. "Золотые руки" массажиста целый час с усилием мяли юное девичье тело, докрасна разминая и без того больную спину. Под сильным натиском цепких мужских пальцев Таня чувствовала, как хрустят все позвонки. Каждая косточка словно издавала своим хрустом безмолвный крик о помощи. После ужасной процедуры, которая, скорее, напоминала пытку вместо обещанного облегчения спину молодой женщины скрутило ещё сильнее.
Наутро, сидя за накрытым столом, Татьяна, измученная бессонной ночью, ковыряла вилкой яичницу, грустно разглядывая свой завтрак. Из-за болеутоляющих аппетит практически полностью исчез. Девушка с трудом заставила себя съесть салат.
- Что, опять всю ночь не спала? - Таня услышала за спиной взволнованный голос матери. Чтобы немного успокоить маму, молодая женщина улыбнулась:
- Всё хорошо, мамочка, не переживай! - слукавила она.
Да сердце матери не обманешь. Пожилая женщина медленно приблизилась к дочери и нежно обняла её за плечи:
- Танюша, - мать тяжело опустилась на табурет, стоящий возле стола, - послушай, доченька, - неуверенно протянула Клавдия Ивановна. Женщина знала, что дочери не понравится то, что она скажет. Уже не в первый раз мать начинала этот разговор.
- Я тут в одной христианской газете про великого православного святого прочла...
Таня из-под густых чёрных ресниц воззрилась на мать:
- Мама, опять ты со своими глупостями… - начала раздражаться девушка.
- Нет, доченька, ты дослушай! - женщина медленно встала и вышла из кухни. Уже через пару минут Клавдия Ивановна вернулась с газетой в руках. Быстро шелестя большими газетными листами, она нашла нужную статью:
- Вот! - указала пальцем на крупный заголовок взволнованная женщина, - Серафим Саровский - великий Саровский чудотворец! - прочла вслух Клавдия Ивановна, - смотри, доченька, тут и икона изображена.
Татьяна нехотя бросила взгляд на публикацию и недовольно насупила чёрные, изогнутые коромыслицами брови:
- Мамочка, неужели ты и впрямь веришь, что, если я прочту молитву, моя спина тут же болеть перестанет? - раздражённо Таня отстранилась от мамы. Молодая женщина понуро подцепила вилкой зажаренный желток, но есть не стала.
- Танюша, - не унималась мать. На этот раз она решила не сдаваться, а идти до конца и все-таки уговорить упрямицу хотя бы прочесть статью.
- Знаешь, как в святом Писании сказано: "Каждому по вере воздастся!" Так что, доченька, верить нужно!
Таня обхватила руками тяжёлую после мучительной ночи голову. Аппетит окончательно пропал. Видя, что мать настроена решительно, Танюша тяжело вздохнула и взяла из маминых рук газету:
- Если я прочту молитву ты от меня, наконец, отстанешь? - не в силах больше спорить, сдалась Татьяна.
Мать, довольная собой, утвердительно кивнула.
Оказавшись наедине с собой, Таня с интересом разглядывала святой лик, напечатанный прямо посреди статьи. С иконы на молодую девушку смотрели серьёзные, полные доброты и заботы глаза святого. Таня раньше совсем не интересовалась религией. Нет, она не была атеисткой, даже несколько раз в году (по большим праздникам, на Рождество и на Пасху) девушка с матерью ходила в церковь. Но сейчас её, как магнитом, притягивала газета, со страниц которой веяло теплом и светом.
- О, пречудный отче Серафиме, великий Саровский чудотворче, - тихонько прошелестела измотанная неотступной, пронизывающей болью молящаяся, - всем прибегающим к тебе скоропослушный помощниче!
От произнесённых слов по телу разлилось спокойствие, в сердце что-то ёкнуло. Как будто нечто давно забытое и утерянное возвращалось в Танину жизнь. На глаза сами собой навернулись слезы. Девушка вдумывалась в каждое слово молитвы, пытаясь понять и запечатлеть его на всю жизнь в своей памяти.
Дочитав молитву до конца, молодая женщина ещё раз взглянула на образ святого старца. «Не помогло!» - тяжело вздохнув, Таня отложила статью. Девушка медленно встала с колен и тут же застыла как вкопанная.
- Спина, моя спина! - прокричала звонким голосом Татьяна.
На крики дочери в комнату вбежала перепуганная мать. Женщина с недоумением смотрела в счастливое лицо дочери.
- Мамочка, моя спина, - повторила девушка, - она не болит! - весело произнесла Таня и кинулась в объятия матери. Несколько минут мать и дочь стояли, обнявшись, не в силах поверить в произошедшее. Раньше они не сталкивались с чудесами.
Восторг и радость прошли так же внезапно, как и нахлынули. Боль в спине снова вернулась. Но то, что всё же (хоть на мгновенье) неизвестный недуг отступил, стало первым шагом на пути к исцелению. Это было чудом: ведь за долгие три месяца боль была неотступной спутницей девушки.
С этого дня Таня начала ходить в церковь. Там, возле иконы святого Серафима Саровского, девушка чувствовала облегчение. Она, стоя на коленях, била поклоны перед Саровским чудотворцем. Молодая женщина уже наизусть знала слова целебной молитвы. Иногда, сидя на работе или находясь в общественном транспорте, крепко задумавшись, Танюша ловила себя на том, что она мысленно произносит обращение к святому старцу. Молодая женщина каждой клеточкой своего тела чувствовала, как ей становится всё легче и легче.
Молитва принесла в её жизнь не только телесное исцеление, но и душевное спокойствие, умиротворение. Так пролетело четыре месяца. Прошла зима и унесла с собой снег и морозный ветер. За зимой пролетела и весна.
Таня проснулась от тёплых лучей жаркого солнышка, падающих ей прямо на лицо. Она встала с постели и поспешила одеться. Боли больше не было. Теперь большие зелёные глаза Татьяны были полны не слез и страдания, а счастья. Девушка улыбнулась своему отражению в зеркале. Она , как всегда, уже по привычке спешила на утреннюю службу. Таня точно знала, что Бог есть, что он всегда с ней.
На выходе из храма Танюша остановилась возле свечной лавки. Ей захотелось приобрести маленький образок любимого святого.
- Сейчас небольших иконок Серафима Саровского нет, - услышала она дребезжащий голос монахини, - есть иконы побольше! - показала инокиня чудесный образ святого в красивой дорогой оправе. Таня тяжело вздохнула:
- Эта икона слишком дорогая, - огорчилась девушка, - у меня на неё денег не хватит! - Таня зажала в кулачке небольшой тряпичный кошелёк. Она ещё раз с грустью взглянула на красивую икону.
Уже у выхода её окликнул приятный мужской голос. Татьяна удивлённо обернулась. Перед ней стоял настоятель храма. Отец Александр протянул застывшей от неожиданности Тане небольшой образок. Глаза девушки засияли:
- Это же образ Серафима Саровского! - ахнула она, получив неожиданный подарок из рук священника.
«Мой Серафим всегда со мной!» - улыбнулась девушка.
0

Поделиться темой:


  • 6 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

1 человек читают эту тему
0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых пользователей