[Ган]

***
Ворчливая старуха-склеротичка
Живет во мне и мучает меня!
Сомнет и кинет в пыльный хлам странички
Совсем недавно прожитого дня.
И говорит:
– Небезгранична память!
Такую груду набрала я сора,
Что больше нет свободного ведра!
Мне говорит:
– Какой неблагодарный!
Я целый день тут мою,
прибираю,
А ты опять натаскиваешь грязь!

И для того, чем увлечен сегодня,
Я понимаю, скоро бабка злая,
Когда в душе немножечко поблекнет,
Найдет в углу свободное ведро…

[Ган]

Женщина

Подходит женщина. Глядит в глаза.
И тотчас возникает из тумана
Подобье имени.
Кто это? Ольга? Анна?
Какие-то всплывают голоса.
Как это больно. Как я виноват,
Что стер уже в себе воспоминанье!
Как это странно.
Неужели Анна?

Я помню, что тогда была гроза.

Какой-то дождик сумасшедший был.
Дождь, хлынув, вмиг окурок затушил.
Нам оказалось вместе по дороге,
Мы шли в поселок, и гудели ноги,
Я отдал ей свой хилый пиджачок.
Она и я до ниточки промокли,
Дождь забирался даже под плечо.

Дорога вниз к реке пошла отлого.
А я на женщину восторженно глядел.
Я от дождя укрыть ее хотел.

Была, наверно, в этом воля бога.
Рука ждала протянутой руки…

Дождь перестал.
И мы, найдя друг друга,
Навстречу солнцу шли
Вдоль берега реки.

Мы не хотели ничего разрушить.

О боже, как те годы далеки!
Мы не встречались больше.
Странно.
Да, Анна.
Ну конечно, Анна.
Анна.

Теперь я знаю, что она меня ждала…

[Ган]

Безвестный день

– Безвестный, с солнцем, жаркий день.
В нем нет ни вмятин, ни отметин.
То свет, то вдруг нахлынет тень –
День совершенно неприметен.
Причины нету для тревог,
Не ждет далекая дорога,
И утомляет диалог
С любимой кошкой у порога.
Все замерло. Такая тишь.
Не ждёшь грозы, не слышишь грома.

– Опять в своем поместье спишь,
Родной Илья Ильич Обломов?

[Ган]

***
Жук маленький.
Две линзы темных,
Две точечки
по сторонам – глаза.
Как в микроскоп
он смотрит в мир огромный,
где маки жаркие,
где на траве роса.
Ему понятны тучи, ветер, скалы.
Его влечет на чашечке пыльца.
Но он не видит, я сижу усталый,
Недвижен,
будто камень у крыльца.
А я, пожалуй,
не пойду к соседу.
У нас
взаимопониманья
нету.

[Ган]

Наталья, блин...

Н. Никитиной

Наталья, я тебя люблю!
Ты – Моцарт, я – Сальери.
Зайди же в хижину мою,
Тебе открыты двери!

Ты по-простому приходи,
Отбросив все сомненья.
Ведь нацарапала, поди,
Опять стихотворенье.

Мы посидим, поговорим,
Бедой делясь и горем.
Затем стопарик повторим,
И может, – ха! – повздорим!

Налью вчерашнего борща.
Садись, поешь немножко.
Плеснул я кошке невзначай,
Так околела кошка!

[Ган]

***
Я целовался с желтою Луной,
Прищурив глаз,
она от счастья млела,
И, зная мой характер шебутной,
Она еще мне песню петь велела.

Мял за деревней мягкую траву,
Я плохо знал классические вещи,
А соловей, запрятанный в листву,
Вдруг зазвенел меня намного хлеще.

Старался соловей, такие ноты брал,
И все ему казалось слишком мало,
Что я, ничуть не обижаясь, замолчал,
И почему-то так забавно стало.

Такой прекрасный в жизни миг настал,
Туманная Луна вдруг закачалась,
Я, радуясь, беспечно хохотал
И, верите, Луна расхохоталась!

Луна плыла, качаясь, за поля,
На крышу к деду две звезды упали,
И я ушел туда, на сеновал,
И до утра проспал на сеновале.

[Ган]

[***

Сопит мальчишка под кустом,
Порастопырил ушки.
Он весь в блаженстве неземном
От собственной игрушки.

С размаху бросил на сучок,
Как облачко, рубашку,
И крепкий, ладный кулачок
Летает вольной пташкой.

Парнишка крепкою спиной
Лежит, к земле прижавшись,
А лес стоит, как есть, хмельной,
Шумит, разулыбавшись.

Дрожит на ветке каждый лист,
Травинка на макушке.
Смолистый воздух свеж и чист.
Счет дню ведет кукушка.

Льет солнце медные лучи
С азартом жадным в реку.

– А ты, приятель, помолчи,
Ведь чудно человеку!

Парнишка вскочит голышом
И с ходу – прямо в воду!..

Ах, хорошо с карандашом
Описывать природу!

[Ган]

***
Г.Н.Кузнецовой


Из Windows
мне распахните окошко,
Цветному экрану
махните рукой,
С лукавинкой чуть
улыбнитесь немножко,
Пускай меня ветер
охватит шальной!..

Есть только гитара
в руках у цыгана,
Лишь только огонь
в его жилах стальных,
Как жаль, что у нас
не сложилось
романа,
И топот копыт
в поле дальнем затих...
Но в файле осталось
мое отраженье,
И, если свободных
есть сто килобайт,
Его запустите
сегодня в движенье,
Чтоб не было грустно
today and tonight...

Пусть звезды мерцают
как искры в тумане,
И в бархате ночи
звук песен летит,
Я буду опять
возле Вас на экране,
И сердце забьется,
и кровь закипит...



Как хочется
Вашим
мне стать приложеньем!
Мне страшно услышать
холодное «нет»,
Тогда, растворясь
в бесконечном круженьи,
Исчезну от Вас
по сети Internet.

Есть только гитара
в руках у цыгана,
Лишь только огонь
в его жилах стальных.
Давайте напишем
все главы романа,
Пока нашей юности
пыл не затих!

Пусть звезды мерцают
как искры в тумане,
И в бархате ночи
звук песен летит,
Я буду опять
возле Вас на экране,
И сердце забьется,
и кровь закипит...

[Ган]

***

Ну-ка, люди, шире круг!
Народился в доме внук.
Будет у меня помощник
И хороший, верный друг.

Под горой стоит ветла.
За ветлою даль светла.
Будем вместе кашу кушать
Из семейного котла.

Словно веточка, упруг,
Он ко мне прижмется вдруг.
С дедом поведет беседу,
Не сходя у деда с рук.

Будут звездочка гореть,
Голосочек душу греть.
Значит, надо деду с бабой
Невзначай не помереть.

[Ган]

***

Да улыбнитесь! Что вам стоит!
Луч на полу – как солнца глаз!
Из ситца синенького кроит
Мать платье легкое для вас!

Да улыбнитесь, моя внучка,
Скажите ясное словцо,
Нет, вы пока не почемучка,
Лишь в десять клеток пальтецо.

У вас слова пока другие,
В них колокольчиков трезвон,
Вам будут платья голубые
И поцелуев миллион!

Раскиданы мелок и нитки,
Бежит проворная игла,
И солнца золотые слитки
Сползают с краешка стола.