МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ: Дерево - МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ

Перейти к содержимому

  • 7 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

Дерево

#1 Пользователь офлайн   Gelst Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Авангард
  • Сообщений: 224
  • Регистрация: 21 января 08

Отправлено 23 февраля 2008 - 19:10

Дерево.

…когда нечего станет любить, когда вода в реках станет, а солнце станет большим и белым, с черной канвой у края, тогда в моих снах останется дерево.

Оно будет расти на холме.

Оно будет расти для меня…

…солнце зайдет и все расслоится на вторые, третьи, пятые тени, темные и серые, а прозрачные ветры сделают небо пустым и блеклым – тогда в моих снах дерево расцветет ярким желтым цветом.

И эти цветы будут источать запахи грусти.

И эти цветы опадут круг ствола, так и не дав плодов…

…когда-нибудь ты перестанешь писать мне письма. Когда-нибудь мы поймем, что все глупо. Когда-нибудь что-то в мире сломается, рухнут стены, границы, и не будет уже снов. А дерево будет срублено.

Дерево будет срублено.

И оно станет опорой для чьего-то дома.

Гелст,
Тень Тени от Ничего,
Усть-Кам, 23.12.07

0

#2 Пользователь офлайн   trivera Иконка

  • ищу, в кого влюбиться
  • PipPipPip
  • Группа: Авангард
  • Сообщений: 1 166
  • Регистрация: 23 августа 07

Отправлено 24 февраля 2008 - 01:58

Практически стихи в прозе...

Чудесно. give_rose.gif
"Она вошла в этот мир, не потревожив его... Рябью на воде. Легкой, как ее поступь. Лучом весеннего солнца. Теплым, как ее улыбка. Первой каплей росы. Чистой, как её слеза. Ложкой утреннего тумана. Серовато-жемчужного, как ее платье. Малиновым шепотом ветра. Тихим, как ее голос. Желтым венчиком одуванчика. Мягким, как ее прикосновение. И мир узнал её." (с)

Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=219
0

#3 Пользователь офлайн   GREEN Иконка

  • Главный администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Главные администраторы
  • Сообщений: 17 985
  • Регистрация: 02 августа 07

Отправлено 24 февраля 2008 - 21:34

Довольно философски... а вдруг дерево будет плодоносить позже?



0

#4 Пользователь офлайн   Gelst Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Авангард
  • Сообщений: 224
  • Регистрация: 21 января 08

Отправлено 25 февраля 2008 - 16:43

1:0 в вашу пользу, пошутили!!!

нет, это ж мое дерево, в моих снах.знаю, в снах редко так. как хочешь, но уж мой сон, полностью в моей власти. и я хочу чтоб оно цвело тогда, когда я закрываю глаза и вижу все на свете, а когда б я их открыл - не видел ничего важного и неважного, а лишь только то, что мог бы...




– Все мы пыль на пальцах Аллаха, помни это...
– Верно, но пыль бывает разной – из дерьма и из камня!..

Разговор Унжу-хана и палача «Веселой башни»
0

#5 Пользователь офлайн   GREEN Иконка

  • Главный администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Главные администраторы
  • Сообщений: 17 985
  • Регистрация: 02 августа 07

Отправлено 25 февраля 2008 - 21:20

Ура! yahoo.gif счёт в нашу пользу!
Так, теперь надо беречь ворота... crazy.gif

А вообще, я не люблю рубить деревья, даже неплодоносящие,
тем более если они хоть иногда цветут, да ещё и во сне... (с) GREEN
0

#6 Пользователь офлайн   Gelst Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Авангард
  • Сообщений: 224
  • Регистрация: 21 января 08

Отправлено 02 марта 2008 - 20:07

ЭТО 1 целый рассказ!(Гелст)

…оконные стекла слоятся водой. Это идет дождь. И я смотрю сквозь него. И не имеет значения, дождь ли бьет косо, или же покачнулась земля и все съезжает куда-то вправо… все верно сейчас, ведь все здесь по ту или иную сторону ветра.

«Время движется вспять, а я… старею» (Уверенность).

…солнце садилось где-то в стороне. И мне все казалось, что я иду по дороге, и оно, солнце, слабеющее, тянулось ко мне ковыльной степью. И все было светлым и ярким, только я, мой силуэт, был темен, будто замочная скважина, кроющая страшные тайны. А это лишь я, иду и курю. И за спиной остается то, о чем бесполезно вспоминать и жалеть…

«Когда я жду боли, я прикрываю руками голову, хотя знаю, что бить будут куда придется…» (Стыд).

…солнце брызжет светом, как разрываемый пальцами апельсин – соком. Все сплетено из соломенного желтого и акварельного голубого. Смотрю на все, задрав голову и щурясь, и все, что ближе меня к небу, сторониться, стараясь не мешать моему взгляду. Меня там нет – вот все, что вижу я в высоте, над моей головой. И, слава богу. Пусть там будет только солнце и небо. Мне нравиться глядеть на них так – задрав голову и щурясь…

«Если страшно и скверно не одному мне, то это не ужасно. Это просто… плохо» (Радость).

…вода собиралась складками из черных провалов и отражений белого света. Я давил ее руки, она разжимала ладони, и пальцами всплесков впивалась в асфальт. С каждым шагом цель теряла значение и смысл, последовательность рушилась, ведь кругом меня, всюду, как надпись «Окрашено» было свидетельство свершившегося – утром прошел дождь. Прошел дождь. Звучит как «прошел год». Каково быть без зонта, если дождь ушел раньше, чем ты купил эту, теперь уже бесполезную штуку. Только ботинок жаль. День испорчен и потрачен впустую – я не успел настичь то, от чего хотелось прятаться и чего хотелось бояться…

«Каждый живет жизнь, чтобы убедиться в том, что отдельный человек, личность, микрокосм, центр вселенной, в общем-то, никому не нужен. Даже своим собственным вещам…» (Разочарование).


…есть книги, что всегда стоят на полках и никому не хочется ничего менять. Полки становятся пустыми и пыльными без этих книг. Уголки листов режут пальцы, смысл блеклый, как пролитые и нервно размазанные по столу чернила, и книги эти держатся только в обеих руках. Эти книги нужны для твердости мнений, шелестящего шепота и невзначай брошенных фраз. Они дарят ореол значимости. Божественный фарр – их второе значение. Гостям следует знать, что любование ими из праздного любопытства влечет громы и молнии. Они, эти книги, любят быть узнанными, как милиционер в праздничной толпе. Обладание ими – гарант чужой зависти. Хотя почему это так, не знает никто…

«…однажды соседская собака укусила меня, и я три дня лежал в больнице. Она дорогая была, чистых кровей. Мы с братом ее пристрелили. Потом…» (Гордость).

… лето. Пыль сухая, серая. Лишенная всяких надежд, подлая. Все казалось выжатым досуха от нее. Курилось с трудом. Он подумал вдруг, что еще пару часов в этой пыли, и он забудет, что такое слюна. Он курил. Ветру было все равно. Ветер «во все стороны куда угодно». Ветер «просто так». И трава творила вечернюю молитву. Окурок повис в стороне. Дорога – это всегда прямо…

«Я закрываю глаза и вижу сны. Открываю их и не вижу ничего» (Усталость).

…война – новость. Война - …йня. Неработающий лифт – проблема. Лестница – путь в космос. Ты… тебя нет. Сигарета – это что-то из мира непрочитанных книг. Я – прохожу сквозь стены. Ты? Ты! Я? Я бросаюсь вверх. Небо выдавило прямоугольник окна. А когда-то это была сплошь стена и темень… земля зовет к себе. Она не любит тех, кто на высоте. А сигарету можно курить и тут. Даже если свесить ноги и смачно сплевывать прямо и не глядя что там внизу. Война – внизу. Здесь – я ангел. Здесь мне холодно, а тебе нет, тебя нет. Здесь все ветры ненавидят меня. И одной сигареты мало. Дым без огня – это горячий суп. А впрочем все равно. Война - …йня. Падать просто. Страшно. Страшно – это не просто. Я не люблю, если не просто. Зачем все так непросто… война внизу, а я не знаю, есть ли ты там? Здесь тебя нет. Здесь я. Мне все равно и я не хочу спускаться.

«Счастлив тот, кто ест хлеб каждый день. Горе тому, с кем он должен делиться...» (Равнодушие).

…в детстве каждый хоть однажды пытался сбежать от тени. Или смотреть на солнце. А после все уходит. И жизнь течет так, как никто этого не ждет. Никто...
Я сижу, опершись о стену. Облака плывут, они сминаются, рвутся. Так хорошо. Кисти рук расслаблены и свободны. Кровь сушит кожу. Она уже не липнет. Зачем он пошел за мной? Не надо было идти за мной. Что мы могли сказать друг другу? Мы и так знаем, кто и что кому был должен. Крик и неизбежность драки – это просто поиск чего-нибудь потяжелее. Мне не жаль его. И себя. Просто так хорошо. Облака плывут и я больше ему ничего не должен. Он простит меня.
Кто-то сказал, что ненависть – это очень большой страх, ставший тем, чем раньше была душа. Теперь у меня нет ни того, ни другого. Он простит меня. Я чуть-чуть посижу здесь и начну все сначала…

«Я люблю то, что любить трудно или даже невозможно…» (Ненависть).

…смеющиеся неустанно люди – дети веселой травы. Часто роняющие слезы – в душе сироты. Они откровенно рисуют солнце на кусках картона, твердо утверждая радость. Бумага жадно впитывает ее, и очень редко лишняя краска густо черствеет на краях. Глядя на эти картины, хочется дышать, комкать снег, кричать и идти, идти куда-нибудь, вспоминая и думая. И всегда странно, очень странно, отчего люди, что рисовали нашу радость – не находят себя на своих же картинах…

«Буква «Т» в слове «Рентген» - самое странное воспоминание о школе…» (Удивление).

…кто-то, переполненный злыми слезами, вывихивает плечи и запястья от неукротимости и усердия, швыряя кому-то вслед камни. Гладкие, твердые, быстрые камни. Они безумны в эти минуты, эти люди. Они бросают камни, не переставая бежать за врагом. Остановившиеся камни – всегда граница между стремлением и осторожностью. Но никогда между силой и жестокостью…

«Я так часто вгрызалась в чужие кости, что от зубов остались лишь гнилые обломки, но люди боятся и верят, что мой укус ядовит и смертелен» (Ярость).

…хлопанье двери – либо раздражение, либо ветер. Хорошо, когда этот ветер – ребенок. Он любопытен и неуклюж. Он тянет волосы, хватает за полы одежду и тянет, тянет тебя сам не зная, куда и зачем.
Но вдруг этот ветер женщина? Она не просит и не спрашивает. Она просто всегда рядом. Ей просто холодно. Ее нужно укрыть покрывалом. Нужно сдвинуть все на столе, сесть в кресло напротив. Она будет смотреть на вас, а тюль лепиться к потолку и будет светло, ярко, тепло…

«Твердая глина хранит тепло налитой воды, ложка бесконечно тонко тянется светлым медом. Замер день и косыми ломтиками нарезает солнце. Завтра часы забьются ожиданием, а сегодня – просто хорошо» (Покой).








– Все мы пыль на пальцах Аллаха, помни это...
– Верно, но пыль бывает разной – из дерьма и из камня!..

Разговор Унжу-хана и палача «Веселой башни»
0

#7 Пользователь офлайн   Лия Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 3 921
  • Регистрация: 09 сентября 07

Отправлено 05 марта 2008 - 02:43

Я люблю читать твои рассказы. В них столько утреннего тумана, сна, завораживающей красоты... Молодчинка. Пиши дальше.
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=221
0

#8 Пользователь офлайн   Gelst Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Авангард
  • Сообщений: 224
  • Регистрация: 21 января 08

Отправлено 16 марта 2008 - 18:57

старенькая вещь... оцените?

Осень – время надевать теплые вещи.

Фигуры зданий замерли на доске города. Солнце играло белыми. Оно раздумывало над следующим ходом. Это раздумье приостановило течение рек и ветров. Асфальт плавился.

На тринадцатом ходу напряжение вынудило Солнце признать поражение. Устало оно тронуло все фигуры, и они посыпались пятнами теней, раскатились теплым вечером. Асфальт стал обретать твердость и звук.

В тишине уходящего света отчетливо виднелась каждая деталь. Мир тонул в сомнении сумерек. Каждая веточка была сбрызнута тушью на плотную бумагу неба. И я увидел ее. Асфальт отдавал тепло.

Она была необычайна. Все отдвинулось, отошло. Ветер сорвал все запахи. Ничто не желало быть между нами. Удивление то было или радость? В памяти остаются лишь случайности. Асфальт тянулся лентой пропасти.

Тысячелика была она. Будто множество отражений ограждали ее. Мнимые зеркала терзали ее красоту. И вот я набросил на них покрывала, и ничего не осталось, только я и она. Асфальт звенел – я шел к ней.

Мы были в шаге друг от друга. Мы смотрели, мы говорили что-то. Оживший вдруг город, никак не мог уже помешать нам, быть вот так, рядом, и не бояться затеряться. Асфальт вел нас подальше от этого места, прочь.

Все закончилось очень обычно. Мы решили вернуться. Постепенно мы разучились видеть друг друга. Зеркальность становилась обманчивей. Или реальней? Мы стали рассыпаться на тысячи эпизодов, случайностей, возвращений. И однажды вокруг нас вновь стали толпиться отражения, отражения… асфальт стал вдруг изменчив.

Я забыл о ней.

Осень – время надевать теплые вещи. Осень – время теплых воспоминаний. Осень – время грусти, похожей на нежность. Осенью мокрый асфальт не отличим от луж, а листья полны влаги и мнутся в руках.







– Все мы пыль на пальцах Аллаха, помни это...
– Верно, но пыль бывает разной – из дерьма и из камня!..

Разговор Унжу-хана и палача «Веселой башни»
0

#9 Пользователь офлайн   Лия Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 3 921
  • Регистрация: 09 сентября 07

Отправлено 17 марта 2008 - 01:03

Неуловимо, изящно, непонятно, как эти слова здесь держатся друг за друга и не улетели в небо
"Осень – время надевать теплые вещи. Осень – время теплых воспоминаний. Осень – время грусти, похожей на нежность. Осенью мокрый асфальт не отличим от луж, а листья полны влаги и мнутся в руках".

Это же стихи в прозе...
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=221
0

#10 Пользователь офлайн   Gelst Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Авангард
  • Сообщений: 224
  • Регистрация: 21 января 08

Отправлено 17 марта 2008 - 16:31

здравствуйте!спасибо. я буду выкладывать еще, а вы зацените пожалуйста...

С большой буквы «Ноль».

Набережная летом – это люди, застрявшие в уголке глаза. Оглянитесь. Все они, эти люди, просушенные и прожаренные на солнце, наполненные минералкой и плавленым воздухом, сейчас счастливы, потому что жара и хотеть нечего.

И странно думать. Например, о том, что у этих людей свои какие-то мысли в их головах. Странные мысли… одни уютные, как занавески, иные удобные, как глубокие кресла, третьи беспокойные, как ночи с орущими кошками, и совсем уж нервные, как те кошки с отрубленными хвостами, что скачут по всем подоконникам глаз и бьют хрустальные вазы зрачков в большие, теплые слезы…

И еще странно то, что число людей четно, неважно, сколько бы ни было – оно всегда кратно двум. Добру и злу. Жизни и пофигизму. Любви и войне…

…да, число людей всегда четно. Одни живут, как живут: если любят, то просто – не сильно и не очень сильно; если ненавидят, то без натуги и сердечных приступов. И другие, что сами не знают, чего они хотят и что они могут, живущие сложно и путано, как вера в депутатов и надежда на бога.

Я шел пятьдесят шестой страницей модного романа модного писателя, я шел откровением атомной бомбы, я шел по винтовой лестнице циферблата, вот только не знал – вверх ли, вниз ли…
Люди переходили улицу, из пешек в ферзи, делали шаг – вот, шах вашему королю! Кто из них видел ее? Кто, кроме меня? У кого в тот момент были открыты оба глаза? У меня только. Только я видел, как бесконечность споткнулась. Я видел ее.

Ее – песочные часы дешевого шелка из желтых цветов и синих листьев. Завершенность мысли. Ее хотели даже женщины! Все кругом было в ее власти – птицы на небесном подносе, рыбы в чанах озер, звери в клетках лесов и промытое в реках золото. И как сожаление – светлая полоска на пальце – след от кольца…

Мы шли по набережной. Мы были как Иртыш и Ульба. Тогда, у стелы она хмурилась, и с нею хмурилось небо – кто-то прикуривал от вечного огня…
Я все говорил что-то, и она – Тсс! – кажется, это ее любимое слово. У афганского камня она стала собирать разбросанные цветы, а ветер сносил их снова…

– Холодно… У тебя деньги есть?
– Немного. А что?
– Давай посидим в «Пицце». Я замерзла. Домой не хочу. Посидим – едем к тебе. В моей общаге жить будет невозможно. Согласен?
– Ладно…

Трамвай катит с проспекта на проспект, а солнце, как на веревочке – за ним вслед. Она держит мою руку.

– Вот, видишь, две черточки? Эта, побольше – это я. Твоя первая жена. А та, что поменьше – кто-то еще. Да бог с ней, с убогой. Да, слышь, сразу запоминай – я тебе ничего рассказывать не буду. И ты ничего не спрашивай. А ты, ты, если надо, скажешь, но лучше – молчи… мое пошлое от твоего за тридевять земель, вот пускай там и будет. Слушай, а у тебя на завтра-то деньги остались?

…тот трамвай, говорят, разъело в труху, а солнца путь стал короче. Теперь оно валится где-то за новыми высотками. И черт его знает, где теперь запад. Те же люди говорят, что близко совсем теперь…
…и сколько времени стало трухой вместе с вагончиком – кто его помнит? Теперь и гирьки к часам на стрелки привешивают – «тянут время…».

– А на что нам запад? Тебе, мне? Лучше давай заводить свои сердца одним ключом! Я подышу на него, согрею чуть, и заведу твое. А потом и свое. Я прижмусь к твоей груди, а там оно – бьется. А я слушаю и, как будто твое бьется, но я знать буду, что мое с ним, слово в слово!
– Хорошо. А если ключик к моему сердцу не подойдет?
– Как это? Нет, нет, такого не будет.
– А если тебя рядом не будет? Что мне делать тогда?
– Тогда… живи тогда без всякого сердца.

Она любила песни Узбека. В ее покое лилось: «Знали мы бы , как слабы, было б намного проще. А так на ощупь минуты как будто дни»…

– Может тебе лучше уехать куда-нибудь? Я тут останусь… одна.
– Одна да? Понятно…
– Не придирайся к словам. Как говорят – остыла я. Такое бывает. Девок много кругом, успевай хватать. Еще наживешь и дом и семью. Прости.
– Прощаю…

Люди давно уж при подсчетах не загибают пальцы – сколько теперь церквей, сколько мечетей. Колокола бронзово звенели по утрам и тогда же носом тянули с минаретов колонки. И все одно было в этом всем – вернулся я. И сто вагонов развеяло ветрами до тех пор…
И дождем размесило землю. И дышалось пресно. И она встретилась, как боль – вспомнилась…

– Здравствуй.
– Привет.
– Как жизнь?
– Как не было ничего. И как все будет…

Длинные рукава… из-за них она казалась темной, тонкой, как изображение с черно-белых снимков. Она более не слепила, а тускло отсвечивала мятой фольгой.

– Что так? – спросил я.
– Так…

И я остаюсь с ней. Это просто – жить вдвоем, как один. Солнце вернулось в круг. Мы все больше ходим пешком. А улицы от этого не становятся длиннее. Запирается дверь – единственным в доме ключом, и никто не живет без сердца. И они бьются по-разному.

…занавесила окна ночь. Через звезды сквозят прочь сны. А за занавесью грубые, израненные руки лепят от неба до неба листы зеркал. Чтобы жизнь стала дальше на одно отражение. Нам ее еще долго жить.

Она – летний дождь, кляксы воды на пыльном стекле, карта, выпавшая из колоды. Вот сейчас под музыку Узбека она засыпает…
…под кожу искрящиеся кубики смеха…
…в продавленном кресле и едком, коптящем свете керосинки… тсс! Не будите ее, она сейчас, как трава на ветру – гибкая и свободная. И рядом я – кленовый прут от старого корня…







– Все мы пыль на пальцах Аллаха, помни это...
– Верно, но пыль бывает разной – из дерьма и из камня!..

Разговор Унжу-хана и палача «Веселой башни»
0

Поделиться темой:


  • 7 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

1 человек читают эту тему
0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых пользователей