ЛИТЕРАТУРНО - МУЗЫКАЛЬНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ: Тысяча и один день - ЛИТЕРАТУРНО - МУЗЫКАЛЬНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ

Перейти к содержимому

  • 5 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Вы не можете ответить в тему

Тысяча и один день Стихи и проза

#1 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 13 февраля 2008 - 15:46






Все в мире возникает достаточно неожиданно.
Все, что увидите ниже, возникло неожиданно для авторов. Но, уж коль возникло...

Вы найдете здесь прозаическое повествование, которое подтверждает избитую истину: жизнь это то, что мы думаем о ней. Здесь вы встретите двух людей, связанных единой целью, одной мечтой. Мы обещаем, это будут хорошие люди.

Не столь важно время, в котором происходит действие. Бег вне времени. Бег вне пространства. Главное, что здесь присутствуют стихи. Органично ли они вплетаются в ткань повествования, придется судить, когда пройдет время. А пока здесь все будет создано для того, чтобы мог отдыхать глаз.

Пожалуйста, отдыхайте. Мы будем рады, если на устах ваших выступит небольшая улыбка. Мы будем безумно рады, если на ваших глазах выступит слеза сочувствия.
Устраивайтесь поудобнее.

Мы начинаем.



Цитата(Врагов Павел @ 12.2.2008, 8:53) Просмотр сообщения
"Носорог плохо видит, но это уже проблема тех, кто стоит у него на пути".



Северный ветер, несущий холод и беспокойство, усиливался. Льды Великого океана появились на горизонте, образуя блестящую нить. Казалось, до них было уже рукой подать.

Эти двое уже давно были вместе. Казалось, они во всем понимали друг друга, проведя рядом столько времени.

В голове роились разные мысли. О цели путешествия, о славе, которую можно добыть только в обмен на муки и страдания. Мелкие писцы выли, как собаки, и нагло подбегали к ногам. Они не ощущали опасности, исходящей от человека.

– Великий край! Вот где положено начало Всему Сущему! - с пафосом сказал один. – Мы прошли сквозь Сахару, были на Килиманджаро. Шли по плоскогорьям. Взбирались на огромную высоту. Опускались в долины. Собиралиь покорить Эверест. Где только не были! Ты помнишь египетские пирамиды?

– Да, – кивнул головой второй. – Когда придет долгая полярная ночь, мы, сидя на самой макушке Земли, вспомним многое из пережитого.
- Какая полярная ночь? Что нам делать там ночью? Ты что! Мы должны пройти через полюс за светлое время суток.
- Суток?
- Не лови меня на слове. Здесь сутки длятся полгода. Пройдем за пару месяцев. Получается, менее чем за за день. Для чего ты путаешь меня? Давай еще раз скажем себе: на север!

– Мы поставили благородную цель, – еше раз повторил я как заклинание, – совершить необычное круглосветное путешествие. Мы единственные в мире, кто осмелился пройти этот путь не по экватору, а прошагать и проплыть по двум меридианам. По тем двум, которые, соединив Северный полюс с Южным, образуют полный круг.
– Длиной в сорок тысяч километров. Только не круглосветное.
– Как это?
– Правильно говорить, кругосветное. И еще, я уже не помню, были ли мы на Эвересте.
– Пожалуй, уж и я не помню. А вот на Килиманджаро мы точно были. Были?
– Да. Потухший вулкан.
– Вот. Думаю, у нас хватит сил покорить еще раз обе снежные вершины мира и закончить свое путешествие там, откуда мы его начали.

- А откуда мы вышли? Я забыл уже, откуда мы начали. Когда и откуда мы вышли в путь? Это было так давно. Кажется, мы вышли из Кейптауна. Или из Рио-де-Жанейро, самого красивого города на земле!
– Ну что ты, родной! Мы вышли из деревни. Из Халупкино. Мы ведь оттуда родом. Забыл?
– Мы оба из Халупкино?
– Мы оба из одной и той же деревни. Мы вышли из деревни, вернулись туда, и отдохнув, пошли по второму кругу. По моему великому убеждению, только в деревне, только у нас в Халупкине могут родиться сильные люди и смелые мысли.
– А мне кажется, что я родился где-то в тропиках. Под знаком Козерога. А почему я так четко помню Сахару и Рио-де-Жанейро?
– Так мы с тобой там уже были. Вот почему ты помнишь. И на Северном и на Южном полюсе мы один раз побывали. Мы были там! А еще ты обязан помнить, что именно на Северном полюсе мы договорились, сделав один оборот, повторить весь путь по второму кругу. Ведь пока ни один из великих путешественников не обогнул землю дважды. Даже по параллелям. А по меридианам мы будем воообще первыми. Дважды обойдем, и если хватит сил, пройдем и в третий раз. Так, как мы, не делал еще никто! Никто до нас! Пошли по второму кругу!
- Пошли! Нечего попусту воду в ступе толочь.
- Да, что зря языками молотить ...

И мы пошли к Северному полюсу во второй раз. Чтобы потом во второй раз пройти и через Южный.

***

Великие кругосветные путешественники, о которых взахлеб писали газеты всего мира, уже полгода не брились, два месяца не мылись. два дня не ели.
– Я обязательно искупаюсь в Северном Ледовитом – сказал, непрерывно почесываясь, один из них. - При любой температуре.
– А я убью и съем белого медведя!

***

Над головами путешественников светило незаходящее солнце. Время неумолимо двигалось к обеду. Или к ужину. Или к завтраку. Когда солнце движется по кругу, не ныряя ни на секунду за горизонт, теряешь всякое представление о времени. Ты ощущаешь себя единственным человеком на планете, и она не кажется тебе уже родной землей. Быть может, мы – это экспедиция, которую отправили на Марс? Быть может, мы продвинулись далеко вглубь красной планеты, оставив свою базу за горизонтом?
Прошло давно то время, когда нам, оставшимся вдвоем во всей Вселенной, хотелось постоянно разговаривать, хотелось общаться. Теперь, когда вокруг стояла тишина, мы тоже больше молчали. То ли оттого, что хорошо понимали друг друга, то ли потому, что наоборот, не хотели, чтобы в душе поднималось раздражение. Приходилось надеяться, это было все-таки взаимопонимание.

И эти писцы! Мы часто называли песцов писцами, оттого, что они ласково попискивали, видя нас. В них тоже есть что-то инопланетное. Они то и дело норовят забраться в рюкзак, в спальный мешок и поселиться там, став тебе другом на время, пока есть для них пища.
Я схватил одного за хвост, поднял и стал его гладить по гладкой белой шерстке. Он прижался ко мне тщедушным тельцем и удовлетворенно замурлыкал. От него тянуло теплом, тухлой рыбой, домашним уютом и кошкой Муркой.
– Давай, мы будем кольцевать этих зверей, – вдруг сказал я, никак не ожидая этого от себя. Для пользы науки. Будем изучать, как они мигрируют. А то за каким чертом, собственно, мы так рвемся на север?
– Ну, что ты говоришь ерунду. Кому интересна эта миграция, эти мигранты? У нас в России сотни тысяч мигрантов. Из ближнего зарубежья. Никому в голову не приходит их кольцевать, чтобы узнать, как они перемещаются.

Молодой друг мог еще мыслить критически. Мне стало стыдно за свой кретинизм.
– Рыба ищет где глубже, а человек – где лучше, философски заметил я.
– Вот-вот, мы с тобой нашли, где лучше. Не думаешь, что лучше всего на Северном Полюсе? Но ведь нам как раз туда надо идти.

Я вдруг понял, что мой спутник тоже стал ставить под сомнение саму цель экспедиции. В его голосе звучала горечь, в нем не было ни нотки оптимизма. Что происходит? Что это? Как можно? Много лет в пути, и потерять цель?

А впрочем, все понятно. Спутник - красивый, хоть изможденный долгой дорогой, молодой человек. Я вспомнил, как весело проводил он время в Кейптауне. Какие знойные красотки вились возле него, липли к нему, летели как мухи на мед. Текила, фрукты, названия которым не упомнишь! Нет, текила была где-то в другом месте.
Я понял, что мой молодой дорогой друг скучает по Халупкино, где его ждет невеста. Она поклялась выйти за него замуж только в том случае, если он совершит двукругосветное путешествие.

Последняя женщина, которую мы видели живьем, была чумазая аборигенка, она промчалась мимо нас на оленях. Легкие нарты скользили по траве. "Хор-хор-хор", испуганно лопотала она, приняв нас за привидения. И через три минуты исчезла за горизонтом. Вот тогда я увидел слезы, катившиеся из молодых глаз. Я понимал, с какой болью смотрит он на себя, отойдя в сторону и создавая лужу у своих ног. У молодости немало проблем!

Да, когда идешь по меридиану, попадаешь в разные места. Можно выбрать меридиан, проходящий сквозь Лас Вегас и Голливуд, а можно проплыть по Тихому океану так, что на пути не попадется ни одного островка за многие месяцы путешествия. Идти по вечной мерзлоте ничуть не легче, чем по знойной Сахаре.

У нас не было необходимости звать друг друга по имени, и мы стали почти забывать свои имена. Я с трудом мог вспомнить собственное. И то, особой уверенности не испытывая.
– Ну, ты что, малыш, – сказал я. - соски, пеленки, ворчание жены – зачем нам все это? Не ради ли личной свободы сбежал я из Халупкино? А ты молод, к тебе еще придет настоящая любовь. Через полгода примерно мы будем уже в Вашингтоне.

Он улыбнулся. – Знаешь, бывают какие-то печальные дни, - сказал он.

Я его не очень понял. Я знал, что на северном полюсе день длится полгода. Нельзя же так долго печалиться, подумал я, но не сказал ничего.

Я крепко прижал к себе писца. Писец пискнул.
***

И вдруг у края моря мы увидели чум. Сладкий слабый дымок поднимался кверху. Судьба, похоже, дарила нам удивительные приключения...
Из чума нам навстречу выскочила белая женщина. - Вася, Вася, милый Вася! Я не могу без тебя! Я только что примчалась сюда из Халупкино. Я решила присоединиться к вам на втором витке. Вася, я хочу не славы. Я хочу быть с тобой вместе навеки!
И она упала в объятья молодого человека. Я тактично отвернулся.
Откинув полог, из чума выбежала моя жена. Оттуда же выглядывали мои уже подросшие дети. Экспедиция явно задерживалась, или, быть может, приобретала другие очертания, другой характер.
-- Ну, как там у нас, в Халупкино? - успел я спросить свою жену прежде, чем она крепким поцелуем запечатала мой рот. Дети, отвыкнув от отца, спрятались в чуме.

Откуда-то с небес, с рычащего вертололета уже спрыгивали акулы пера: газетчики, журналисты, фоторепортеры. Глухой край еще ни разу не испытывал такого столпотворения. Хотя светило солнце, сверкали фотовспышки, слышалась английская, немецкая, полинезийская речь. Мы, грязные, небритые, оказались в центре внимания цивилизованного мира.
--Вася, вытряхивай из мешка фрак! Мы должны выглядеть прилично, -- вскричал я. Фраки у нас оставались еще с тех пор, как мы жили в Кейптауне. Цилиндры были чуточку помяты, перчатки поедены молью, которая водится, похоже, на всех широтах. Нам не часто удавалось веселиться в дороге. Но фрак - это святое...


А снежные поля вдали были , казалось, усыпаны белыми медведями. Наверное, некоторые уже возбужденно облизывались и приплясывали от нетерпения.

Мне почему-то вдруг вспомнились верблюды. Если верблюды - корабли пустыни, подумал я, то здешними кораблями, преодолевающими безбрежные ледяные равнины, переползающими через ропаки и торосы, должны быть белые медведи. Я представил себе один такой экипаж, и понял, что даже двухэтажный дом - не предел возможного. Надо только для безопасности надеть коробку из металлических прутьев на пасть зверя, и транспорт готов. Можно двигаться в путь. Легко будет менять одного уставшего зверя на другого. Отпустил одного, поймал нового.
У меня зрело убеждение, что все не так уж плохо. Теперь мы большой дружной компанией сможем двигаться к полюсу

***

Три тысячи чертей!
Корабль
пойдет ко дну,
Когда я этот фал не натяну!

Мне жилы рвать,
когда грохочет гром,
И черт, оскалясь
Крутит колесом!

Пробьемся! Мы, взлетев, не упадем.
На дне морском
Лишь для пропащих дом.
Мой дом в краю, где синяя вода
Спокойно спит у берегов пруда.

Дойдем! Кричу,
И мой соленый пот
С водой соленой
Попадает в рот.

Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#2 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 15 февраля 2008 - 14:15

ХАЛУПКИНО

Почему-то из двух или трех шариков росы, если их слить вместе, получается не хрустальный шарик, а плоская лепешка.
Я собирал росинки на ладонь и удивлялся, почему роса такая безвкусная. Я мог собрать воедино целых сто капелек. Следом за мной по траве тянулся след. Трава на этой дорожке казалась более темной.

Я часто уходил гулять к горизонту. Мне это разрешалось только потому, что не было за мной особого присмотра. А в самостоятельности мне не отказывали уже лет с трех. В семье думали, что всему в жизни я должен научиться сам. Плюсы и минусы этого подхода выявились много позднее. Об этом едва ли еще придется где-то сказать. Я был самостоятельным. Я приходил домой только затем, чтобы покушать. Выпить стакан молока, а кусок хлеба унести на улицу, где он на свежем воздухе был в десять раз слаще. Это чувство самостоятельности пришло ко мне с детства.

Вот прыгает кузнечик. Сколько у него ног? Шесть. Три пары.

Правда? Вы не будете столь категоричны, когда приглядитесь внимательнее. Его сильные задние конечности распрямляются, и он улетает на расстояние, в десятки раз превышающее длину его тела. Это сильные ноги профессионального прыгуна. Эти пружины упираются так сильно в тебя, что ты невольно раскрываешь кулак и выпускаешь кузнечика на свободу. А четыре остальные его ножки слабенькие, как у какого-нибудь жука. И мне, маленькому мальчику, хотелось бы, чтобы это были руки, которыми он подносит ко рту зеленую травинку. Я садил его на ладонь и разговаривал с ним. Он долго и внимательно слушал. Но потом улетал, выпустив крылья. Он не был похож на птицу, но умел летать. Он прыжок мог сочетать с полетом.
Ног у кузнечика четыре, считал я. А эти две - это прыгалы. Как их можно назвать ногами, если ногами надо перебирать, чтобы ползти по земле? Ногами ходят.
Мне хотелось лететь вместе с кузнечиком.

С каждым днем я убегал все дальше. Все время мне хотелось чего-то нового. Ничего не менялось. На новом месте все было почти так же, как и там, куда я уже прибегал раньше. Те же камни, те же травы. Те же в речке камыши. Но находилось и что-нибудь интересное.

Во мне появлялся вкус к странствиям. Очень интересно наблюдать за жизнью, которая вдруг появилась в большой железной бочке, стоящей в огороде. Как лопаются пузыри во время дождя. Вкус исследователя. Мне хотелось знать, как это называется. Я с жадностью копил слова.

Не сразу я понял, что земля большая, а я маленький. Маленьким мне быть не хотелось.

В то время я еще не умел читать. Взрослые не были слишком озабочены этим. Всему свое время. В школе научат всему.

Но я уже любил книжки, за то, что в них бывают картинки. И когда расспрашиваешь, что на них нарисовано, взрослые, с неохотой взяв книжку в руки, вдруг начинают ее читать и отвечать. Становятся добрыми и рассказывают сказку. Хотя, чем она отличается от жизни, я не понимал.

Здесь в чуме, где нет солнца и темно, возникает ощущение ночи, и я вспоминаю про Халупкино. В школе я узнал, что село возникло давно, во времена крепостного права, и с тех пор оно почти не менялось. Так и оставалось Халупкиным. Центром Вселенной. Здесь жил я, и мне было абсолютно ясно, что именно я нахожусь в центре Вселенной.

А мир был полон деревьев, людей, камней, в нем была длинная река, которая нигде не начиналась и не кончалась никогда.
Почему здесь, на краю земли, когда думаешь про Халупкино, вспоминаешь только лето? Вот, казалось бы, там, где льды, надо думать о снеге. Но думаешь о дожде, о радуге, о громовых ударах, раздающихся из-под туч. Там нет безмолвия. Там под ветром трепещет кустик, и это звучит как большая музыка.

Я рос у матери один. С отцом у меня была проблема. Он жил в другой семье, где тоже были дети. Я не шел ни на какие уговоры, я просто не хотел говорить с ним. Но втайне мне все время хотелось видеть, как он идет по улице, самый сильный, самый красивый на свете. Хорошо что он жил со своей семьей далеко от меня. Я бы не мог вынести этого, если бы видел отца часто.

Судьба поступает справедливо. Потом, встав уже взрослым, я долго разговаривал с ним, я, любуясь, глядел на него. Он вернулся к маме, и тем самым совсем неожиданно и ко мне, когда вторая его жена ушла в другой мир. Мы часто сидели рядом. Я смотрел на него, как будто передо мной стояло зеркало, которое отражает время. Мы очень похожи, а как же иначе? Я был им, но только человеком, намного более молодым. Он же был постаревшим мной. Зеркало умело менять роли.

Но тогда, маленьким мальчиком, я был все время занят собой, собственным существованием. Мне все время чего-то хотелось, меня обуревали желания. И главное, хотелось увидеть и понять жизнь вокруг.

Нет смысла описывать убогую обстановку дома. Сейчас и представить себе невозможно стены, обклеенные газетами, занавески из марли, чадную керосиновую лампу. Длинные деревянные скамейки, столь тяжелые, что мне их не под силу сдвинуть одному. Нет в доме радио. Чтобы увидеть удивительное изобретение человечества, называемое репродуктором, приходилось бежать к родственикам на другой край села. Из хрипящего раструба лились звуки, отдаленно напоминающие речь. Из музыки помнится фортепьянная игра. Мне казалось, что это несколько молотков стучат вместе, излекая звуки, не приносящие радость.

Второй удивительной вещью в моей жизни был грузовик. Именно, грузововой автомобиль, ибо легковых тогда просто не было, их нельзя было представить в реальности, их можно было увидеть только на картинках. В кино за малостью лет меня не пускали.
Недалеко от нашего дома жил Бог. Это был шофер дядя Петя, который мог иногда подъехать на машине к своему дому. Тотчас же собиралась толпа ребятишек. Прежде чем отправиться дальше в путь, дядя Петя всегда заглядывал под колеса. Потому что малыши, облеплявшие зеленый грузовик, гудели, тарахтели, а некоторые залезали под машину, и лежали там, рассматривая черное и грязное пузо машины. Запах бензина преследовал нас. У меня и сейчас этот запах связывается с мужеством и отвагой.


Потом была школа. Школьные годы тянутся дольше всего. Со школой появились друзья. Можно стало приглядываться к девчонкам. Просто интересно, почему они другие. Умеют петь, например. У меня этого никогда не получалось. И многие - добрые. Подходят, и ты не ждешь от них обиды.

Девчонки в классе меня сразу приняли за своего. А что, учусь нормально. Одет так себе, но разве это главное? Если парнишка может заливисто хохотать так, что все вокруг начинают смеяться, то очень быстро собирается толпа, появляются друзья. Я не задумываясь, открыл способ быть другом для ребят и девчонок. Почему-то все-таки первыми ко мне подходили девчонки, но ребята тоже подваливали. Не у всех ботало подвешено так, как у меня. Остановить меня было невозможно. Все знают, быть интересным трудно. Надо читать много. Фантазировать.

Но эти воспоминания идут с пятого или шестого класса. Тогда я уже был известен своими способностями. Нет, ничего плохого и обидного я не совершил, чем сегодня бы можно было похвастаться. Сегодня в фаворе крутые, у которых тачка и есть баксы в кармане. Тогда мы ценили отзывчивость, дружелюбие, правдивость. Правдивость , это когда говоришь друзьям правду. А то, что для веселости приходилось кое-что выдумывать, то это делалось так, чтобы не обижало. Мы смеялись надо всем, что даже не было смешным. Над тем, как развалившаяся поленница дров перегородила вход в школу. Как появилась трещина на школьном колокольчике, и он, вместо того, чтобы издавать звон, стал заикаться, гнусавить и квакать.

Брат

Мы не друзьями, не врагами
Встречались в школе, он и я.
Мне тяжело, и трудно маме
Что у отца своя семья.

Мой папа, - как все странно это! -
Мальчишке неродной отец.
А я как будто жил без света.
А я был брошенный птенец.

Отцовской обделенный лаской,
Его я жутко ревновал.
Он обходил меня с опаской.
Он от меня добра не ждал.

И только взгляды исподлобья
И ни улыбки на устах.
И у него, наверно, дробью
Душа прошита в ста местах.

Раз подошел, и тихо, глухо,
Сказал, как в чем-то виноват:
- Давай, ты будешь мне братуха,
У нас еще родился брат.

Взглянул, мои увидел слезы,
Смущенно в сторону пошел
Шумели на ветру березы.
Играли парни в волейбол.

Я видел, как он трудно дышит.
Догнал, кляня себя стократ:
- Ты очень добрый парень, Миша!
Прости!
Конечно, буду брат!

***
И особое воспоминание детства - грибы. Грибы, которые надо было выкапывать из-под хвои в сосняке, или собирать в траве у самой опушки леса. Сколько полян, сколько потайных местечек знал я в детстве! Можно было весь день проторчать, не вспоминая о домашних заботах. Любой пенек, со смолой, выступившей на срезе, вдруг становился местом радостной пляски, если вокруг него из-под мха выглядывали рыжики-пятачки. Найденный белый вызывал столько гордости, что казалось, будто сам я долго выращивал его и холил. Грибной год долго, всю зиму, жил в памяти.


Грузовик чихал и прыгал
По дороге – будь здоров!
Я к нему со звонким криком
С кузовком бежал грибов.

– Дядя Петя! Дядя Петя! –
мчался прямо по грязи,
– Я тебя давно заметил.
Дядя Петя, подвези!

Мы с шофером говорили
Про погоду и грибы,
Перелески мимо плыли,
Каменистые горбы.

Без отца на белом свете
Жить – не сахар и не мед.
Хорошо бы с дядей Петей
Так и ехать целый год!

Хорошо бы с ним и мамой
За столом втроем сидеть,
Черпать ложкою сметану:
– Хорошо бы, дядя Петь?..

Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#3 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 16 февраля 2008 - 09:33

Наверное, это глава третья.

Дальнейшие события, связанные с нашей экспедицией, часто ставили нас обоих в тупик.

Первое, с чего начался мой разговор с женой, было пожелание, чтобы она приготовила для нас котелок хорошего наваристого борща. Это моя любимая еда, которую мне не доводилось видеть уже много лет. Но желудок, вначале обрадовавшийся появлению жены, был сильно разочарован. Свеклы не оказалось, а до ближайшего магазина порядка полутора тысяч километров. Как известно, сто-двести километров собаке не крюк. Но,все-таки, многовато.

Котелок, походный котелок, наш лучший друг, опять вскипятил нам чай с травами и ягодами, хотя и ароматный, но порядком поднадоевший.
Сварили рыбу из ближайшего озерца.

Жена мне сразу же заявила, что она разобижена на весь белый свет. Она волновалась, что ее первое появление на страницах мировых журналов может оказаться не слишком удачным. Говорила, что не успела нанести макияж, подкрасить губы, а эти наглые папарацци все время пытались показать ее в самом невыгодном свете. Я как мог, старался ее успокоить , но мои уговоры производили обратное действие. --Не надо делать из меня дуру! - услышал я в ответ. -- Конечно, на страницах "Плейбоя" нас с тобой не напечатают, но ведь и в "Дейли ньюс" неряхой появиться обидно! Разве об этом я мечтала, когда выходила за тебя замуж!
Мне пришлось молчаливо сочувствовать и ждать, кода придут в норму ее расшатанные нервы. Долгая дорога к Ледовитому океану не пошла ей на пользу, и я сразу же стал задумываться над тем, что может последовать дальше. Мои худшие опасения, как будет видно из дальнейшего, не оправдались.

Женщины очень быстро приспосабливаются к обстановке. В чуме уже был относительный порядок. Вещи вытащены из мешков и разложены по категориям: починка, стирка, перелицовка. Сразу же организовали стирку. И впрямь, работы было много. Мы, мужики, не слишком-то приглядываемся к себе, мы не склонны заводить особые, обременяющие нас ритуалы. Это чистка котлов от остатков пиши, отмывания подошв обуви от налипшей грязи и так далее. Хоть эти процедуры нами не рассматривались, как крайняя необходимость, но приятно увидеть, как блестит на солнце тот же самый котелок.

И то, что женщины были заняты привычным делом, радовало. Возникало некое подобие семейного уюта. Только теперь стало ясно, насколько тяжелой была наша жизнь без женского глаза.

Моя жена сразу же посоветовала приглядываться к обстановке. Не пробежит ли какой заблудившийся северный олень на горизонте. Такое бывает. Если в американских пампасах ходят стада буйволов и мустангов, то здесь должны повсюду бродить несметные стада северных оленей. Мне необходимо иметь лассо. Надо научиться накидывать его на рога бегущего зверя. Мне выдали веревку, и я пошел тренироваться.

Как-то необычно приятно было окунуться в привычный мир житейских забот! Я решил более тщательно вести свой дневник и записывать в него все мельчайшие подробности быта. Писать обо всем, плохом и хорошем. Надо ведь уберечь других от ошибок, если они решатся пойти по нашим стопам.

Жена посоветовала собирать камни и устанавливать личные знаки на месте нашего пребывания. Хотя это и тяжелая работа, но крайне важная для истории. Когда я скаал об этом приятелю, тот побледнел от страха. У нас и так много разных сложностей в жизни, сказал он. Это лишнее. Мы ведь не музейные экспонаты, к которым приходят толпы желающих.

Но польза от такого дела была очевидна. Вы же знаете, что у человека одна нога чуть короче другой, то, если ты идешь прямо, то обязательно вернешься к тому же месту, откуда вышел. Такова вот неэвклидова геометрия Лобачевского. И знак, установленный на тропе, будет подтверждать, что все и всё возвращается на круги своя.

Мы долго не могли прийти к единому мнению. Наконец, мы пришли к компромиссу, что знаки такие будем ставить, но иногда, и пусть женщины нам помогают. Не решат ли они еще, что нам надо вытесывать из камней каменные скульптуры, как было у скифов?

Я еще помнил, что на полях научных трудов Омара Хаяма ученые находят нетленные стихотворные строки. И тоже решил сочинять стихи, помещать их в дневник. Просматривая потом пожелтевшие страницы, я буду удивляться, как могли они, эти строки, возникнуть в самый неподходящий момент. Как они далеки от того, что было вокруг, от этой голой зеленой равнины, где скудная растительность, однажды потревоженная, не может восстановиться годами. В них, в стихах, нет никакого намека на жизненные обстоятельства, на трудности быта. Наоборот, часто появляются строки о пальмах, ананасах и прочих чудных вещах.

И еще я решил, что буду писать, не очень заботясь о логике. В конце концов, это дневник путешественника, а не какая-то книга, в которой должны быть сюжет, композиция, умные мысли. Нет, это дневник, то есть фиксация фактов, зеркало мыслей. Главный принцип, чтобы соблюдалась временная последовательность. Чтобы все описывалось так, как и было на самом деле, чтобы все видели, как жизнь шла своим чередом.

И тут возникла новая трудность. Мы давно потеряли счет времени. Кривая длинная черная палка, не которой мы ставили зарубки через кажлые двадцать четыре часа, пошла однажды на растопку костра. Черемуховая тонкая палка служила долго нам удилищем, но однажды мы нанесли не нее слишком глубокую очередную зарубку. Она разломилась пополам над водой в тот момент, когда надо было тянуть крупную рыбу. Часть информации мгновенно оказалась под водой. Палка перестала быть нам нужной, и мы бросили ее в костер. Я смотрел с философским спокойствием, как в костре сгорает время. Больше мы зарубок не делали. Конечно, были и часы, но они несколько раз останавливались, и у нас не было понятия о времени. Сутки проходили. считали мы, когда солнце оказывалось строго на западе, но и это тоже все относительно, ибо самое трудное дело было с компасом. Чем ближе мы к северному полюсу, тем хуже работает наш компас. А на северном полюсе, по логике вещей, он вообще должен показывать только на юг. Или не показывать никуда, вращаясь беспорядочно во все стороны. Во все три стороны света, ибо четвертой тут просто нет. Нет, здесь остается всего одна сторона света - юг. Ведь льды, которые там нас сокружают, уже по своему определению являются югом. С севера на юг остается шаг шагнуть. Отошел на метр от полюса, и ты уже на юге, хотя под тобой многокилометровый лед.
И второе. Магнитный полюс не совпадает с географическим. Если не понимать этого, вообще убредешь неизвестно куда.

Я считал поначалу, что на северном полюсе в зените, строго над моей головой, окажется Полярная звезда. Это тоже заблуждение. Еще при первом своем пребывании там я узнал, что это не так. Если говорить строго, в зените над тобою ночью нет звезды. Мы побывали на полюсе полярным днем, так что этот астрономический факт я не могу подтвердить прямым наблюдением. Но мне и раньше говорил мой молодой друг, что эта звездочка несколько отстоит от оси мира, поэтому за сутки, то есть за двадцать четыре часа, она делает полный оборот по небосводу. Я не мог, понятно просидеть на полюсе, на льду, неподвижно, двадцать четыре часа, наблюдая, как она проходит по кругу. Даже если бы высидел, смотря в самую высокую точку небосвода, ничего бы не вышло. Ее полярным днем просто не видно. Но факт есть факт. Приходится согласиться, что Полярная звезда на полюсе не находится в зените. Зато она в зените славы, несмотря на ее обыкновенность. Обыкновенность, но необыкновенную обыкновенность.

Если бы мы ночью оказались на Южном полюсе, то там строго над головой вообще не было бы никакой звезды. Это только у нас возможно, в северном полушарии, там, где есть Европа и прочая цивилизация.

На порядком поистрепавшейся географической карте мы поставили точку в том самом месте, где стоял наш чум. Посмотрев не нее, мы смогли убедиться, что до полюса далековато. Приложив к двум точкам пластиковую прозрачную линейку, мы увидели, сколько еще нам идти. Я сказал: -- Это только на плоскости есть прямая, есть та кратчайшая линия, которая соединяет две точки. Мы пойдем по дуге, да еще невольно отклонясь то в одну, то в другую сторону. А дрейф ледяной пустыни под нашими ногами может создать еще дополнительные сложности.

Приятель промолчал. Я думаю, что таких людей, как он, не пугают трудности. Гвозди бы делать из таких чудных парней. Но все равно, я видел, как в нем накапливалась усталость.

И ему, наверное, не хотелось уходить далеко от чума, в котором его ждала любимая. Она все все время откровенно любовалась им. Его красивой фигурой, привлекательной улыбкой, чудной походкой. Ее взгляд был переполнен лаской, ее голос был был полон нежности.
И я сказал: -- Давйте отложим поход к Северному полюсу на два-три дня. В конце концов, мы еще не отпразновали вашу свадьбу. Так поступать не годится.

Его глаза вспыхнули благодарностью.

***
– Как много, мудрейший, написано книг.
Откуда ты мудрость земную постиг?
– Мудрец, как и ты, всех ответов не знает,
Но ищет ответы средь тысячи книг.

***
Не слушай того, кто, объят полусном,
Держа в руках четки, твердит об одном:
В другие созвездья сместилась луна,
Следы на песке заровняла волна.

***
Сияет в небе яркая звезда,
И у ручья, где чистая вода,
Поток рулад выводит соловей.
Живи, о днях ушедших не жалей.

***

В росинке отражен зеленый луг,
Всю прелесть розы знает синий жук.
Для всех людей сияет в небе солнце.
И не исчезнут запах, цвет и звук!..

***
С лугов вернувшись, умная пчела
В свой улей каплю меда принесла,
А что принес осел в свою конюшню?
Известны всем повадки у осла…

***
О том, где начался, где кончится круг,
Ты лучше меня и не спрашивай, друг.
Пока жив гончар и не кончилась глина,
Все будет крутиться загадочный круг.

***
Все на свете имеет свои имена,
О многом лукаво молчат письмена.
Говорят о великих достоинствах шаха,
Хотя шахом всю жизнь управляла жена.

***
Сосед кизяк зажег и раскалил тамдыр,
Принес лепешку и овечий сыр.
– Зачем? – спросил его, – Узнав о приношенье,
Умрет от зависти и жадности эмир.

***
Ручью, ласкающему эти берега,
Начало дали горные снега,
А где твоя душа берет начало,
И не в песок уходит ли река?

***
Необходимы нам имбирь, шафран,
Басма и хна, и легкий женский стан.
Чтобы таинственным был облик сладких гурий,
Творец создал покровы и туман.

***
На левой ли ноге худой башмак,
На правой ли ноге худой башмак,
Нет разницы в том, по большому счету,
Но это бедности печальный знак.

***
Будь мудр. Пойми, людская суета
Не стоит рыжего шакальего хвоста.
Горячие уста тебя ласкают,
Но лгут, едва успев остыть, уста.

***
Присмотрись, человек, как природа добра.
Человеку природа желает добра.
Не скорби, постарайся дожить до утра.
Спи, халатом прикрыв половину добра.

***
Прочел у Хайяма четыре строки.
Короче, чем волос. Длиннее реки.
О жизни обычной те мудрые строчки.
Как смертью внезапной, оборваны точкой.

***
Мой друг, со мною чашу осуши,
Пусть влага доберется до души.
Полна доверия беседа наша,
И не вином, а дружбой дорожи.

***
Рука коснется чистого листа,
Когда душа прозрачна и чиста,
Спустись однажды в заросли оврага,
Там дикий камень около куста.

***
Горит на западе вечерняя заря.
Ночь отодвинуть не пытайся зря.
Исчезнет скоро без следа заря.
Она – что жизнь, короче говоря.

***
Не говори, что понял до конца
Посланье чужеземного гонца,
Гонец чужие передал слова,
Другая их родила голова.

***
Когда смешно, так смейся, говорю.
Вино веселое подобно янтарю,
Оно, как ты, влечет мое желанье,
Я от желанья сладкого горю.

***
Пора догореть в низкой плошке свече,
Уснула рука у тебя на плече,
Упал лепесток, но взлетела пылинка,
И слабо мерцает в прозрачном луче.

***
Меня окликал, надрываясь, ишак.
Ему миновать надо было овраг.
Когда твоей помощи просит прохожий,
Ему помоги, коли ты не дурак.

***
Над головой моей сгустился мрак.
Я не страшусь, не раз бывало так:
Капризен шах, да милостиво солнце,
Оно своих нас не лишает благ.

***
Нет правды или лжи, есть
только примиренье
И оправдание удела своего.
Любые мир приемлет построенья.
От них не оставляя ничего.

***
Когда на земле все любимым отдам,
Приму христианство, буддизм и ислам,
Пойму я фарси красоту и усладу.
Мне в этом поможет светлейший Хайям.

***
Дома – из глины и сырых камней,
И муфтия жена – сестра жены моей.
Откуда людям про мечеть известно,
Что, де, всевышний пребывает в ней?

***
Жизнь коротка у восковой свечи,
Она горит перед тобой в ночи,
Прочти скорей строку из умной книги,
Успей, перо острее заточи.

***
Горит огонь. Налей бокал вина.
И оглянись: перед тобой стена.
Но дверь найди и выйди на свободу,
Пусть даже ночь темна и холодна.

***
Богатый, собрав бедняков, объяснял:
– Вы сотню пустых показали пиал,
Но как я смогу до краев их наполнить?
Ведь я вашу воду у вас отобрал!

***
Богат ли ты, коль в стойле есть ишак,
Рубин на пальце, сотня разных благ?
Богат тогда, когда во всем свободен.
Свобода – друг, но и ишак - не враг.

***
Господь во тьме зажег мою свечу.
Дал лжи язык и руки палачу.
А мне – глаза и воспаленный разум.
Чем я за это богу отплачу?

***
Когда я богу жизнь свою отдам,
Ты перед богом защити меня, Хайям,
Прочти свои стихи, что слаще меда,
Об остальном я позабочусь сам.

***
С рассветом птицы на лугах поют,
По бирюзе высокой ласточки снуют,
И у меня душа взлетела к солнцу.
Коли не петь, зачем тогда мы тут?

***
Когда-то мой друг подарил мне халат.
На нем насчитаешь десяток заплат.
Халат отгорел. Не ветшает лишь дружба.
А коль порвалась, знай, что сам виноват.

***
Ко мне благосклонна волшебная лира,
И ей не нужна благосклонность эмира,
К нему благосклонны сто собственных жен,
Наверно, эмир оттого раздражен.

***
На небе луну увидал звездочет,
Он ей оказал, как и надо, почет.
Пытался судьбу предсказать мне по звездам,
Да днем ему солнце в затылок печет.

***
– Порочен наш мир, – мне старик говорил,
Спросил я его: – Отчего так решил?
– Курил я кальян, пил вино, целовался…
– Ты жизнь неплохую, похоже, прожил!

***
– Любил?
– Любил,
но все казалось мало.
Все время мне любви недоставало.
Теперь, мне кажется, что больше я люблю.
Когда любовь с раздумьями делю.

***
Монету медную нащупала рука,
Зову я слабого, худого бедняка,
– Вот, положи в карман монету эту
И приведи к воде, река недалека…

***
Зачем река течет, зачем шумит камыш,
Об этом знает только лишь малыш.
– Ты мне сказал, что все на свете знаешь,
А как проверить, что ты правду говоришь?



Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#4 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 21 февраля 2008 - 13:08

Увидав вдали чум, мы приняли его вначале за мираж. Такое бывало с нами в знойной Сахаре, когда вдруг в нежном мерцании возник оазис, полный жизни. Но тогда на поверку все оказалось фата-морганой. Ни колодца тебе, ни обольстительных женщин… Но мираж на севере? – в это слабо верилось. Сначала подумалось, может, какой рыбак местный пришел половить рыбку. В этом не было бы ничего удивительного.
Мы уже две недели не находили вокруг никаких признаков цивилизации. И чем больше мы приближались к этому неизвестно откуда взявшемуся жилищу, тем более непонятной казалась картина. Чум слишком большой. Оленей не видно. Когда перед нами возникли во всем великолепии наши любимые женщины, мы от неожиданности почти потеряли рассудок.

Как это могло случиться? Есть ли этому разумное объяснение? Мы не доверяли своим глазам! Захотелось потрогать, чтобы убедиться, что тут нет никакого обмана. Мы могли верить только своим тактильным ощущениям, но они убеждали нас, что пред нами реальные факты. Это наши любимые! Это мои подросшие дети! Господи, за что нам такое?
Как могли эти хрупкие создания преодолеть безбрежные расстояния в тундре? Как они могли опередить нас? Мы не могли поверить в реальность происходящего. Все как в кино. Как в фильмах Андрея Тарковского.

Конечно, всем известно, что русская женщина коня на скаку остановит и в горящую избу войдет. Она может выручить мужика из любых обстоятельств, из любой беды. Вытащит из огня, и заорет: – Сколько раз я тебе говорила, урод, не кури пьяный в доме! И с ведром снова в избу. И избу отстоит. Или схватится за узду, повиснет на ней и тоже закричит благим матом: – Куда это ты собрался, на ночь глядя? Куда тебя холера понесла? Кто это перед тобой опять хвостом крутил?
Она не только лошадь остановит, она вверх дном весь дом перевернет.
Но, случившееся - это загадка.

Объяснение сразу же нашлось. И довольно простое.

***

Мы с Васей далекие от политики люди. Газет мы не читаем. Будучи то ли в Китае, то ли в Японии, взял я однажды в руки газету, ну и какой из этого толк? Только по картинкам догадаешься, что эту самую жеминь жибао держишь вниз головой. Так же и с английскими. Возьмешь, ну и что, мне ее со словарем читать?
Как-то от политики мы постепенно отвыкли.

А тем временем желтая пресса создает о нас полностью превратное представление. Папарацци готовы на все. То напечатают крупным планом фото на первой полосе, как миллиардеры развлекаются в Лас Вегасе, и напишут, что это мы. То обезьян на пальмах сфотографируют, и подпишут, что мы бананы собираем. Или, что совсем возмутительно, напечатали они раз двух обаятельных мужчин на желтом песочке в окружении женщин. Якобы мы на Багамских островах принимаем солнечные ванны. Свои ботинки отмываем в теплых водах синих тропических морей. Видимо, с этого все и началось. Естественно, у жены возникло впечатление, что вместо того, чтобы преодолевать разные природные препоны, мы потакаем своей собственной разнузданной натуре.

А в это время у нас в стране проходила очередная избирательная компания. На роль главы пустынного края претендовал очень богатый человек. Не долго думая, жена пишет ему письмо. Так, мол, и так, в семье трое детей, муж в бегах, детей воспитывать не желает, помогите воссоединить семью. Это в ваших силах, так как, по моим сведениям, беглец находится на территории вашего избирательного округа. Помогите, за вас сама голосовать буду и мужа заставлю.

Молодую девку с места сорвала. Доколе тебе, говорит, в этом Халупкине в девках-то сидеть? Собирайся, поехали!

Кандидат в депутаты оказал полную поддержку. Он сразу сообразил, что у него рейтинг поднимется. Действительно, рейтинг поднялся. А рейтинг для кандидата – самое главное.

Надо было быстро действовать, пока рейтинг не упал. Собрали в спешном порядке местных жителей, те чум к предполагаемому месту нашего появления привезли, установили, шкурами закрыли. И укатили домой, а женщин и детей оставили нас дожидаться.

Этот самый кандидат и вертолеты с прессой оплатил. Ему выгодно, чтобы про его благотворительность написали. Вот сюда корреспонденты и слетелись, как мухи на мед. Сфотографировали нас на фоне чума вместе с семьями и бросили на произвол судьбы. Посмотрим, на какие выдумки теперь пойдут эти теле- и фоторепортеры. Вернемся домой, схожу в библиотеку, подшивки газетные почитаю.

Вот вам и материалистическое объяснение случившемуся.

***
Сегодня у нас выходной. Сегодня воскресенье. День отдыха. Мы хорошо отдыхаем. Правда, Вася сказал, что сегодня суббота. Кто-то из нас двоих явно напутал. Спрашивать у женщин бесполезно. Что они могут понимать, какой день и число сегодня? Солнышко за горизонт не уходит. Надо быть хорошим астрономом, чтобы определить день недели. Как я уже говорил, дни мы отмечали зарубками на удилище. Однажды я застал Васю за тем, что он вырезал вторую за сутки зарубку . А я уже сделал одну. Выяснилось, что такое случалось уже не раз. Так что точность счета была невелика. И все же жаль, что даже этот нехитрый механизм счета времени уже не работал. Когда рыба дернула удилище, мы потеряли счет дням.
Как жаль. Тяжелая потеря. Ведь, в конце концов, надо знать, когда день придет к своему естественному концу. Мы ориентируемся по высоте светила над горизонтом. Но понять, насколько поднялось оно за сутки, очень трудно. Но только так можно только понять, идет ли лето к середине, или оно уже пошло на убыль. Неприметная возвышенность вдалеке может сильно изменить результат. А пробыть неделю на месте ради того, чтобы убедиться, что солнце продолжает подниматься, мы себе позволить не могли.

Я теперь часто думаю про египетских жрецов, которые по наблюдениям за звездами предсказывали разливы Нила. Им хорошо было, вышел жрец на крышу храма, и звезды тут как тут, только голову вверх подними. А сейчас звезд не видно. Солнце.

Раньше у нас, собственно, не было необходимости думать, какой идет день недели. Нила тут нет. Разливом никакая река не угрожает. Но теперь в чуме женщины. Работают день-деньской. Должны же они иметь хотя бы один день отдыха по трудовому законодательству? Вот и приходится думать на эту тему. Завтра мы тоже будем отдыхать, завтра снова будет воскресенье, уже по Васиному календарю.

Конечно, логически рассуждая, два воскресенья подряд не бывают. Но из-за таких пустяков ссориться не стоит. Вот пройдут оба воскресенья, я назначу понедельник, и тогда будем думать, что делать дальше.

А сейчас я пишу стихи. Валяясь в чуме на оленьей шкуре и голову высунув наружу, я смотрю на облака, на птиц, которые сюда иногда залетают, и вожу карандашом по мятой бумажке. Моя мечтательная натура испытывает блаженство. Можно найти совершенство в любых жизненных обстоятельствах. Давайте, я покажу вам свои стихи. Читать их – мое самое любимое дело. Напомню: они нам строить и жить помогают. Правда, вы скажете, что, мол, песня строить нам помогает. Однако для того, чтобы получилась песня, нужна ведь не только мелодия. Нужны и стихи. Такие, что из них слова не выкинешь.


Да, существует формула стиха.
И выбор слова обусловлен темой.
Все на местах. Но вот приходит демон
И в стих свои врезает лемеха.
И рифмы вянут, корни утеряв.
Все заново, совсем не так кроится.
А рыжий демон нагло веселится,
Легко приткнувшись среди рыжих трав.
Он прошлогоднюю сожжет стерню,
Он сорнякам такую кажет фигу,
Не для стиха хватает, а на книгу,
И сам, бывает, вставит матерню.
А что с ним делать? Он сильней меня.
В нем столько жизни, адского начала,
Что испугалась, нас бы не узнала,
Увидев нас вдвоем, моя жена.
А стих от этого лишь лучше колосится,
Коль обеспечишь воду и уход.
Но если демон вдруг угомонится,
Бросай стихи. Пропал твой огород.



Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#5 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 25 февраля 2008 - 10:31

***
Я почему-то не успел рассказать вам, что же происходило сразу после отъезда журналистов. Нам, понятно, не терпелось остаться одним. Когда последний вертолет скрылся за горизонтом, и наступила звенящая тишина, мой друг сказал: – Коль мы задержимся здесь надолго, неплохо бы обследовать близлежащие окрестности. Надо знать, что здесь к чему.

Я сразу обратил внимание на начало фразы. "Задержимся здесь надолго". Но, понимая все, как умудренный опытом человек, я не захотел объяснений, и сказал мирно: – Возьми с собой Машу. Пусть она привыкает к красотам севера.

Молодая пара, держась за руки, направилась в сторону солнца. Я и жена со светлой завистью долго смотрели им вслед. Их фигуры, резко выделялись на фоне голубого неба. Они казались большими птицами, готовыми лететь в неведомые края... Я думал о молодости, о счастье быть молодым.

Я сказал детям, что хорошо бы им собрать к ужину ягод, которые росли здесь во множестве. Рядом чистое озерцо, где мы можем ловить рыбу. Я предупредил ребятишек, что вода в озере холодная, и что купаться не следует. Можно легко простынуть с непривычки. Когда мы с женой вышли из чума, они, сверкая на солнце голыми спинами, с разбегу прыгали в воду.

Мы вспомнили то счастливое время, когда оба были молоды. Радость свидания переполняла душу. Я и сейчас не хотел думать о том, сколько мне лет. Нам казалось, что нам восемнадцать. Ну, от силы двадцать два.

По-над травушкой небо чистое.
Парень вымахал в аккурат,
И девчонка платочек тискает
Да на парня бросает взгляд.

Юной павушкой ходит около,
Глаз не сводит с его лица!
Ловит взгляд молодого сокола,
Явно, будущего отца.

Дело ясное, свадьба сладится,
Гости будут стоять у крыльца,
А девчонка – всегда красавица
И стройнее нет молодца!

Мне не хотелось расспрашивать, как Вася и Маша познакомились, как влюбились, как решили ждать друг друга. Я знал, дом Маши в деревне Халупкино находится через две улочки от васиного. Так что встреча их не была случайностью. Но как пришло первое чувство? Об этом я не спрошу никогда. Вася, если захочет, расскажет сам. Он не привык скрывать от меня ничего.

Я видел, как тяжела была для него разлука. Не раз, распластавшись в постели, в сонном бреду повторял он имя своей возлюбленной. Но ни разу не говорил о ней со мной. Я тоже берег его чувства. Он всегда был необычайно тактичен. Он понимал, что и для меня крайне трудна эта тема.

Мы иногда вспоминали о Рио-де-Жанейро, о Каракасе, о Монтевидео. Конечно, парень безрассудно бросался в объятья местных красавиц. Ведь это жаркий юг, а он молод, красив. Он - само совершенство, и я не осуждал его. Пусть кипит молодая кровь. Не перед каждым путешественником так щедро раскрываются все прелести мира. Так о чем же говорить? И надо отдать должное, он помнил не один десяток этих жарких красоток по именам: Жанетта, Баббетта, Генриэтта. Как красиво и целомудренно он говорил об их формах, об их достоинствах, об их горячей крови, темнокожей душе…

Теперь рядом с ним была его Маша.


Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#6 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 25 февраля 2008 - 16:38

Целый день вспоминаю Азию.
Я часто пишу об Азии в своем дневнике. Как много там своеобразия, столько там нефти и шейхов!
Даже на севере я невольно сравниваю пустыню и тундру. Тут и там безоглядный простор.
Быть может здесь, под ледяным панцирем скрывается нефть, как хочется временами стать шейхом!

Думаю о великой силе любви.
Когда-то я написал легенду о любви. Стихотворение в четырех частях. Вот оно:

Со свитой пышною царица Азии
Идет, небесная Шаммурамат. *)
Слуга ее, ремнями крепко связанный,
Лежит недвижно возле царских врат.

Упруги мускулы, литое тело,
Он черен, он прекрасен, словно грач.

– Нет, видеть я его не захотела,
И голову его нам принесет палач.

– На нас, на Солнце Азии, взглянул он смело!

– Наверно, мог бы быть еще смелей?!

– Жаль, видеть я его не захотела…
Отдам грача наперснице своей…

– Он молод, в нем огнем пылают чувства.
Молва неправедна и злобою полна.

Как весело, как мягко и как густо
Курчавится волос его волна!

Он богу равен, молча ждет решенья.

Я дам судьбе нежданный поворот!
В душе моей не может быть сомненья,
Решила я, пусть этот раб живет!

– Ведите прочь его, как повелела!

– Он смел, горяч. Такой не подведет.
Жаль, видеть я его не захотела,
Но будет так,
Пускай мой раб живет!

II

– И вы его ослушаться могли?
Как вы могли не выполнить приказа?
И угли глаз его
вас не сожгли?
И жилы ног
не дрогнули ни разу?!
О, злой самум, ах, злобная проказа!
Что он сказал - я то же повторю!
У вас, я вижу, помутился разум -
Ослушаться, кого боготворю…

III

– У ног твоих твой черный грач, царица,
Живи и царствуй много долгих лет.
Любовь моя, пускай тебе приснится
Над Тигром нежный розовый рассвет.
Пусть будет тишина, и только птицы
На крыльях солнечный тебе приносят свет,
И пусть любовь моя к тебе продлится
Сто сотен лет, сто долгих сотен лет…

IV

Любовь грача преодолела горы.
Как свет, была чиста и горяча…
Летит над полем черный грач, который
Напомнил мне про черного грача.

------------------
*) Она более известна как Семирамида

Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#7 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 26 февраля 2008 - 11:13

Козодой

Говорят, в глуши лесной
К девкам раннею весной
Из березок, из-под сосен
Вылетает козодой.

Он промчится над водой,
Будет парень молодой,
Парень с синими глазами,
С шевелюрой золотой!

Не боюсь ходить в лесу,
На лугу пасти козу –
Не одна теперь встречаю
Я холодную росу.

Мне отец грозит бедой,
Нрав у батюшки крутой.
Позабуду все советы
Я за первою верстой.

Ко мне парень холостой
Попросился на постой,
Разве молодцу откажешь,
Когда лес шумит густой!

Тучи ходят чередой.
Рядом парень молодой.
И коза теперь довольна,
Ей по нраву козодой!..


***

Свадьба – самое счастливое событие в жизни и, конечно же, самое счастливое в нашей экспедиции. Пусть даже произойдет извержение вулкана, тучи дыма, горы пепла, груды многотонных камней поднимутся в воздух, я все же скажу, что самое красивое, самое грандиозное, самое впечатляющее событие в жизни – это свадьба. Мы стали не спеша готовиться к этому торжеству.

Вспомним обычаи разных народов. В разных странах по-разному готовятся к свадьбе. Где-то избранник обязан принести своей возлюбленной тушу льва, где-то дня три просидеть без пищи на дереве, а где-то можно просто прийти к ней и предложить руку и сердце. А тушу льва купить в ближайшем магазинчике. И это даже лучше, чем идти на охоту. Ибо это свидетельствует о хороших материальных возможностях жениха.

Мы с Василием захотели отметить его свадьбу по-своему. Мы решили сначала заложить камень в семейный очаг. Даже выложить целый очаг из камней. Глины здесь было предостаточно, а вот камни надо было идти собирать по окрестностям Я стал убеждать молодого человека, что нет необходимости тащить по земле каменные глыбы. Но он был непреклонен. Ему хотелось, чтобы в основании его очага лежал огромный и очень красивый камень. Надо сказать, что если небольшие камешки все-таки попадались, то больших почти не было. Но ему хотелось, чтобы это был очень большой и очень красивый камень.
Наконец, в полукилометре нам попался валун, глубоко вросший в землю. Я с сомнением смотрел на него. Я не переоценивал своих физических возможностей. Тащить его на себе даже пятьсот метров – задача непосильная. Невольно вспомнились разные прецеденты. Так и осталось загадкой истории, как строителям Стоунхеджа в древности удавалось передвигать каменные плиты. Я припомнил, как использовали бронзовые шары при доставке огромного монолита под пьедестал памятника Петру Великому. Но нас здесь было всего двое.

Я перешел на другую сторону камня. И меня словно кипятком обожгло! Нет, точнее сказать, как обухом по голове ударило! Свет начал пропадать из глаз! Сотни неожиданных мыслей пролетели словно искры , не задерживаясь в моем мозгу: мы здесь не были первые! Здесь кто-то уже был до нас! Кто-то из исследователей севера до нас оставил здесь свои следы! На обратной стороне многотонного валуна было выведено крупными буквами: "Здесь были Вася и Маша".

Я не мог вымолвить ни слова. Вася, поняв, наконец, что же меня так ошарашило, мирно сказал: – Мы с Машей были здесь прошлый раз. Здесь были Вася и Маша!

Боже мой! Ну, конечно! В горах Тибета, на камнях в Долине смерти, на крутых отрогах Уральских гор я видел это: "Здесь были Вася и Маша, Миша и Алена, Вадим и Наташа, Илья и Женя, Саша и Таня"… Люди побывали в космосе и на Луне. Скоро можно будет увидеть и на лунных скалах: "Здесь были Джон и Мэри, Ромео и Джульетта"….

С глубоким волнением читал я короткую фразу. Мы не стали перетаскивать валун к чуму. Мы набрали камней и глины и слепили очаг. На месте. На обратной стороне очага синей краской крупными буквами было гордо выведено "Здесь были Вася и Маша"

Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#8 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 27 февраля 2008 - 20:29

***
Cреди эфиопов нет великих путешественников. Вы, верно, заметили, путешественники – это все больше норвежцы, датчане, англичане или какие-нибудь там Лаптевы с Беллинсгаузенами. Я знаю, почему. Ведь эфиопу, волей судеб оказавшемуся в районе Индигирки, жизнь на севере показалась бы просто невыносимой. Только люди из зоны умеренного климата сносно приспосабливаются как к великой жаре, так и к сильному холоду. И впрямь, к чему эфиопу из Африки в Арктику забираться? От добра добра не ищут.
Нам же к холоду приспособиться еще предстояло. Я был сильно обеспокоен из-за малышей.
– Каким все-таки безрассудством было брать их с собой. Зачем? – спросил я мать.
– Выпросились, – с веселой беззаботностью отвечала она, – да и с кем их в деревне оставишь? Садика нет, школа за пять километров. Пусть уж лучше возле нас, под присмотром побудут. В здешних семьях, смотри, по скольку ребятишек растет! Живут! – привела она убийственный аргумент.

Я хотел бы дальше рассказать вам непосредственно о свадьбе. Разве можно выбрать более романтическое место для нее, чем Заполярье? Свадьба состоялась в чуме, обустроенном по всем северным строительным нормам и правилам.

Чум обвязывается ременными веревками и способен защищать вас только от ветра. Десяток ловко скрепленных легких шестов соединяются в конус, и все покрывается оленьими шкурами, а иногда войлоком. Зимой воздух в нем нагреть невозможно, поэтому все время надо быть тепло одетым. Я, выросший в средней полосе, с удовольствием сменил бы чум на стог сена. Стог чем на чум походит? В стогу тоже обустраивается небольшое пространство, где можно обосноваться на ночлег. Но стог, если заделать в нем продухи, окажется убежищем более теплым. Ни с чем несравнимый аромат свежего сена с непривычки может вызвать у вас головокружение, сенная пыль – аллергию. Но мы – люди закаленные, такая ночевка даже радовала.
Впрочем, сейчас лето, и в чуме не холодно. Стоит ровная температура, и, так как ночи нет, воздух не остывает.

Приготовиться к свадьбе было несложно. С утра мы отправили невесту и жениха в разные стороны. Жених не должен был видеть невесту. Моя супруга с энтузиазмом принялась за дело, а мне пришлось успокаивать жениха. Тот нервничал. Ему казалось, что невеста раздумает и в последний момент откажется выходить за него замуж. Или попросит отсрочки. Но я понимал, что невеста все серьезно обдумала.

Мыс женой с большой радостью приняли на себя все заботы. Песни решили петь. Чтобы, как говорится, свадьба пела и плясала. Обручальные кольца были вырезаны мною из стебля какого-то трубчатого растения, чуть просушены, жена окрасила их лаком для ногтей, и мы их обклеили скотчем для прочности. Собрали букет северных неярких цветов. Притащили в чум камень и накрыли его полотенцем. Получилось очень эстетично. Из дрожжей и сахара была изготовлена мутноватая жидкость, из нее после брожения путем дистилляции был получен вполне качественный продукт.

Все было именно так, как вы себе представляете. Над чумом взвился флаг, жена привела невесту. Красивую, как принцесса.

– Согласны ли вы стать мужем и женой? – спросил я. Услышав "да", сказал жениху, чтобы он взял за руку свою суженую, и мы обвели их три раза вокруг камня. Я открыл книгу и прочел подходящую главу из "Евгения Онегина". Молодые поклялись хранить верность друг другу и быть вместе в самые трудные времена. Это было столь трогательно, что на глазах навернулись слезы....

Мы понимали, что большие дети искренне обещают нам быть чистыми, светлыми людьми, и нам казалось, что они будут идеальной парой. Дай бог им счастья! Они обменялись кольцами, и еще одной счастливой семьей стало больше на нашей многотрудной и благодатной земле.

Ведь главное, чтобы люди были честными друг перед другом. Чтобы никакой низкий расчет не принимался во внимание. Чтобы им хотелось стать тем великим единым целым, которое называют семья.
У всех было приподнятое настроение. Я вспомнил про вальс Мендельсона. Не было у нас возможности его послушать. Зато высоко над нашими головами кружили белые лебеди.


Демон

Раз к Музе Демон подошел,
И поклонился, улыбаясь.
Блаженствовал под солнцем дол,
Плескалась речка голубая.

Она, увидев щетину,
Его босые, в кровь израненные ноги,
Вдруг побежала молча по дороге,
Так и не слова не сказав ему.

Но сердцу точных объяснений нет:
Пришельца стало жаль чужого,
Она вернулась, и в ответ
Сказала ласковое слово.

Безумные рождаются стихи
От этого несносного союза!
Подумайте, в чем виновата Муза?!
А Демон не отходит от сохи…


Анисья



Она была костлявая, как смерть,
И черная. Ужасно некрасива.
Страх божий было на нее смотреть:
– Окстись! Окстись!
Спаси,
святая сила!

Кончался вечер – мешкотный, субботний.

Из темного угла
– святой угодник.
У печки
– длинный черный сковородник.

Мне душу жгли неяркие лучи.
Лучи – от тонкой, на столе,
свечи.
Беззубая. Помешана слегка.
Меня пугали звуки ее речи.
Ее худые вздрагивали плечи,
Глаза – как два потухших уголька.

Я будто бы у краешка стоял
Глубокой, неприятной, черной ямы,
Куда упасть могли мы оба с мамой,
А бог все это видел и молчал.

И в долгой беспросветной темноте
Вся жизнь казалась обветшалой сказкой.
Я ожидал с немыслимой опаской
Прихода завтрашнего дня.

День завтрашний был светел и высок.
Но наступал такой же поздний вечер
И зажигали свечи,
Которые чуть освещали потолок.

Порою репу с огорода приносила…
Живой пример потусторонних сил,
Меня она, наверное, любила,
А я, не понимая, не любил.

Брала меня, мальчонку, на колени,
Ей постреленок вместо сына был,
А я боялся каждого движенья,
Как будто я в засаду угодил.

Как будто с того света приходила
Соседка старая,
Анисьей звать.
С ней при свечах
Моя сидела мать.
– Спаси и сохрани, святая сила!

Больным пятном осталась на душе,
Бабой Ягой из русского фольклора.
Ее я позабыть сумел не скоро,
Вернее, не умею позабыть!..



Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#9 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 29 февраля 2008 - 21:34

Чтоб поле не осталось безголосым,
Летает ветер низко над травой,
Он косы ночью расплетет березам,
И дух несет здоровый, боровой.

Поэтому и птицы свили гнезда,
Поэтому и вывелись птенцы,
Поэтому и светят людям звезды,
На срубах ставят новые венцы…

***

- Знаешь, – сказала мне жена, прочитав первую главу, - не смешно. Юмора должно быть больше!
– Что? – воскликнул я. Какой юмор? Два человека прошагали более сорока, пожалуй, уже пятьдесят тысяч километров. Это должно быть смешно? Смешно? По-моему, смешно, что вы оказались здесь. В вас вообще не было необходимости. Примчалась лишь только для того, чтобы упрекнуть нас, славных, порядочных мужиков, в неверности! Неужели ты поверила в наглую ложь?
– Дыма без огня не бывает!
– Ага, все-таки поверила! А если бы про Халупкино писали газеты!
– О чем это ты? – жена аж побелела от негодования. – Если бы не этот святой человек, этот кандидат в депутаты, ты бы до сих пор ходил в рваном малахае. Что, трудно вдернуть нитку в иголку и зашить дыру? – хитро попыталась она сменить тему разговора.

И я пошел ей навстречу. Я понимал, что устраивать разборки в пути, ссориться – это создавать лишние препятствия по пути к Северному полюсу.
– Устаешь как собака, – мирно сказал я. За день так устанешь, что к вечеру с ног валишься. Кому здесь нужно то, как ты одет?
– Ну, не скажи! Мужчина должен выглядеть аккуратным. Пусть не первый красавец на деревне, но хоть за собой следит.
– Разве Василий наш не красавец?
– Маше нравится, – закончила разговор жена.

Раздумывая над плюсами и минусами появления наших женщин, я понимал, что хорошо, когда семья под боком. И у Василия, наконец-то, появилась тоже своя семья. Теперь ему кроме меня есть с кем поговорить. Душа таяла и воспаряла к небу, когда я видел, как молодая влюбленная пара шла, держась за руки и мило беседуя. Но я опасался, вместе с тем, что наши дружеские взаимоотношения могут остыть и превратиться в тяжкую необходимость мирного сосуществования. Вот она, диалектика. Всегда у всего есть оборотная сторона. Жена – это хорошо, это и обед вовремя, и белье чистое, и есть кому душу открыть. Родной человек, короче говоря. Но и долгие выяснения отношений.

И дети. Вот тут уж плюсов, кроме возможности на них поорать, никаких нет. Зачем было тянуть их за собой7 Надо ли малолетним, в нежном возрасте приобретать славу кругосветных путепроходцев? Не повлияет ли это плохо на неокрепшую детскую психику?

Наше стойбище мы не сворачиваем уже неделю. Удастся ли нам такой большой компанией продолжать путь? Дети, пообвыкнув, перестали появляться в чуме. Их невозможно дозваться к столу. У них появилось интересное занятие – рыбная ловля. Раньше мне и Василию приходилось временами сидеть на берегу. Теперь дети полностью обеспечивали нас рыбой и ягодами. Воздух здесь целебный, рыбы – великое множество. Писцы стали практически ручными. Сидят стаей за спиной у ребятишек и выпрашивают подачку. Вся мелкая костлявая рыбешка достается им.

Писцы не отходили, даже когда мы спали. Они могли добраться до неприкосновенного запаса продуктов, который был в чуме. Наш депутат – светлая голова! – распорядился и об этом. У нас было достаточно тушенки, сгущенки, овощных консервов. Набор медикаментов, который подходил было к концу, тоже был пополнен. Куда ни ткнись, все есть в достаточном количестве. Это радовало, и вместе с тем размагничивало.

Мы старательно избегали темы, стоит ли нам продолжать наше путешествие. Внутреннее напряжение росло. Я расскажу дальше, как все это разрешилось. Довольно мирно, без скандалов. Но об этом дальше. А пока мы предпочитали не говорить об этом.

Дети ловили насекомых и бабочек. Наша этимологическая коллекция стремительно разрасталась. Василий, большой знаток видов и подвидов, радостно вопил, найдя редкую букашку. Какую-нибудь белянку-капустницу. Мне непонятно, зачем, спрашивается, ей быть здесь, если ближайший кочан капусты за тридевять земель в огороде бабушки Лукерьи?

Я ко всем этим жучкам-паучкам довольно равнодушен. Наука давно изучает, как мигрируют птицы, но очень мало сведений о миграции насекомых А вместе с тем некоторые виды бабочек совершают тысячемильные перелеты. Не говоря уж о саранче. Но приятно было бы, если бы мы обнаружили какой-нибудь новый вид, и Василий назвал бы это существо в честь своего друга. Гарктикан. Звучит загадочно, как название какой-то солидной фирмы. А в самом деле, таракан!

Ган
Авторский форум: http://igri-uma.ru/f...p?showforum=236
0

#10 Пользователь офлайн   Ган Иконка

  • Активный участник
  • PipPipPip
  • Группа: Пользователи
  • Сообщений: 1 807
  • Регистрация: 01 декабря 07

Отправлено 05 марта 2008 - 02:08

***
Комфорт – это уютное, безоблачное существование, когда не приходится прикладывать много сил, чтобы исполнялись твои желания. У нас комфорта мало. Нам все достается c большой затратой энергии. Долго существовать в этих условиях невыносимо. Не буду рассказывать о сотнях проблем. назову лишь немногие. Спички со счету. Хочется выпить стакан кипятка, а значит надо найти то, что горит. Помню, разбил зеркальце, которое было со мной всегда. Так и остался у меня осколок с острым краем.
Самое простое становится проблемой.

В пути нет устоявшегося порядка. Исчезнувшая ложка через пару дней обнаруживается внутри сохнущего ботинка. Но хуже всего, когда считаешь крупинки соли и чая, экономишь на каждом кусочке сахара. Если бедный несчастный пенсионер может встать с протянутой рукой на улице, то здесь приходится привыкать к жестким ограничениям.

Возьмем даже такую мелочь, как металлическая посуда. Металлическая кружка со мной всегда. Да, еда в ней быстро остывает. Зато ее легко мыть, и она, упав, не разлетается на мелкие кусочки. Невольно думаешь, сколько в древности было слез из–за треснувшего горшка, сколько суеверий на этот счет сохранилось и сегодня.

Север это не только иной взгляд на вещи, север меняет человека, приучая его к аскетизму. Многие вещи здесь не нужны, многие приобретают иную ценность, иной смысл. Привыкая к комфорту, мы теряем представление об истинной цене многих вещей.

В детстве я любил читать описания будущего. Я верил в предсказания Беляева и Уэллса. Но теперь обычная домашняя жизнь в Халупкино стала казаться мне сказкой. В ней были такие чудеса, как телефон, телевизор, автомобиль, стиральная машина.
Чтобы зазвонил телефон, нужно как минимум электричество. Чтобы вырабатывать электричество, мы должны обуздать силу ветра. А кому звонить, зачем? Однако и выбросить рука не поднимается.

Полностью доисторические условия. Поневоле хочется сравнить себя с тем, как другие живут.
Подходит на днях ко мне Василий, подает мятую, засаленную газету. Районка наша, "Халупкинский рабочий". В ней сало было завернуто, которое Маша нам привезла.
– Ты помнишь, был у нас в классе Сергей с забавной фамилий Замурыжко? – спросил меня Вася. Мы с ним за одной партой сидели.
– Вроде помню. Маленький такой, юркий.
– Он у нас и впрямь, неприметный был, ничем в классе особым не выделялся. Разве только тем, что деньги, которые мать ему на обеды давала, аккуратно в копилку складывал. А сам к нам, то ко мне, то к Сане, то к Володе – дай кусочек хлебушка! Отлейте, ребята, чайку немного! Все привыкли его кормить. Так зимой птичек люди кормят. Посмотрят, воробышек маленький нахохлился, холодно птичке, и бросят ему кто хлебных крошек, кто зернышек.

- Почитай, говорит мне Вася, - что этот наш Замурыжко написал. Он теперь стал человеком богатым.

Как я понимаю, по мере того, как мы продвигались все ближе к цели, мы становились все более известными людьми. И многие захотели попросту примазаться к нашей славе. Вот и этот Замурыжко. Судите сами. Вот эта его статья.

Издержки цивилизации


Не зря зовут меня новым русским. Я от жизни не отстаю. Выстроил вот себе пещеру. Чтобы все как у людей. Ступеньки мраморные, стены яшмовые, потолок алмазами усыпан. И чтобы свет в конце тоннеля.
На днях ребята работу закончили. Мчу на "мерсе" по туннелю, и вдруг свисток. Гаишник стоит, палкой машет. К бетонной стене знак прикреплен. Ограничение скорости до 60 км/час.
Сбросил немного газ, дал на лапу, дальше еду. Всего полкилометра до двери осталось. Опять милицейский пост. Озлился я, но кошелек достал и снова дал гаишнику денег дал.
Подъезжаю к двери. Что такое? Милиции стоит видимо-невидимо. Ни копеечки, думаю, я вам не отстегну!
А тут мне милицейский оркестр "Марш энтузиастов" грянул. Впереди начальник местного ГАИ хлебом-солью встречает: – Благодетель наш, батюшка родной! Поздравляем с открытием движения по новой трассе! Дарим мы спецвыпуск "Правил дорожного движения", без слов, одни картинки, но слезно просим не смотреть, глаза свои не утруждать. Мы сами, благодетель, скажем, если что не так.
А я им в ответ: – На какой хрен они мне, правила какие-то? Да я с третьего класса книжки в руках не держал!
Набухались мы здорово. Бутылки с шампанским об яшмовые стены били, со ступенек мраморных в бассейн прыгали. Веселились от души. Договорились узаконить скоростную трассу. Все ограничения снять. Но милицейские посты в тоннеле оставить для охраны, и чтобы честь отдавать. И сзади десять милицейских машин следовать должны в целях личной безопасности.
Пачку зеленых в кармане имей, и сразу вокруг тысяча друзей! Близких тебе по духу.
Но самое смешное дальше было. Еще от школы остался у меня в знакомых Вася, сосед по парте. Инженер, днем и ночью на работе, ест всухомятку, и с такими же, как он, придурками дружбанит.
Вот кого, думаю, по трассе с эскортом милицейским прокачу!
Посадил его на заднее сиденье. Доехали до конца туннеля, надо вылезать, а он весь синий. Гляжу, задыхается. Наверно, от зависти. А нам уже и стол накрыли. Я ему сквозь стиснутые зубы полбутыли водки с трудом влил. Вижу, он приходить в себя стал, только заикается, и глотая все буквы, говорит:
– З-з-з-а-чем т-те-бе все это? Бе-бе-без этого мож-ж-но жить!
Ну, дурак-дураком.
А я в ответ: – А чтоб тебя удивить! Чтоб понимал, как жить надо, блин... И бутылку за сто баксов взял, да хлысть об пол! Пес мой подошел и все вылизал.
Друг полностью в себя так и не пришел. Стал заикаться. Таблицу умножения начал учить заново. Видно от того, что он доктор наук, обычные доктора вылечить его никак не могут. Даже жалко его малость.
Что тут поделаешь?! Издержки цивилизации!

***

Какие тут могут быть комментарии! Выдумки все это.

***

Вдоль по песку, по кромке влажной,
Шел, как в бреду или во сне,
Мечтая, в схватке рукопашной
Достанется царевна мне,

И, леопарда скинув шкуру,
В чем меня мама родила,
Я брошу с берега окурок,
Влюблюсь, женюсь, и все дела.

Полцарства мне дадут в придачу –
Чтоб мы с царевной под венец,
И мать моя от счастья плачет,
И молча хмыкает отец.

Не откололось мне полцарства,
Я путал с озорством любовь,
Вот отчего в свои семнадцать
Я наломал немало дров!

***

Вот три коровы на лугу,
Одна из них комолая.
А я сижу на берегу,
И мысли невеселые.

Быть может, в жизни повезет.
Обзаведусь любахою,
Она в душе растопит лед,
Заохаю, заахаю!

И мы корову заведем,
Такую же комолую,
И все пойдет своим путем.
Черт с ней, со средней школою!

***

Выше - точка кипения,
Ниже – смерти и льда.
Это – точка отчаяния,
За которой беда.

Крик, на скулах запекшийся,
Исказившийся рот,
Горький, острый как лезвие
У судьбы поворот.

Где-то остров под пальмами,
Задыхается джаз,
Мы – бродяги опальные,
Этот мир не для нас.

Под истрепанным парусом
Я по жизни плыву,
Жаль, суденышко малое,
Но пока на плаву.

И, быть может, я прежде,
Чем отправлюсь ко дну,
Мыс Неясной Надежды
На пути обогну…
0

Поделиться темой:


  • 5 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Вы не можете ответить в тему

2 человек читают эту тему
0 пользователей, 2 гостей, 0 скрытых пользователей