МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ: «Рояль в кустах» - новелла, реализм, острый сюжет, неожиданная развязка (до 30 000 знаков с пробелами) - МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ

Перейти к содержимому

  • 6 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

«Рояль в кустах» - новелла, реализм, острый сюжет, неожиданная развязка (до 30 000 знаков с пробелами) Конкурсный сезон 2017 года.

#1 Пользователь офлайн   GREEN Иконка

  • Главный администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Главные администраторы
  • Сообщений: 17 985
  • Регистрация: 02 августа 07

Отправлено 25 сентября 2016 - 17:25

Номинация ждёт своих соискателей с 1 октября по 28 февраля.


Все подробности в объявление конкурса,
здесь: http://igri-uma.ru/f...?showtopic=4996


ОДИН НА ВСЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ЗАПОЛНЕННЫЙ ФАЙЛ ЗАЯВКИ
НАДО ПРИСЛАТЬ НА ЭЛ. ПОЧТУ: konkurs-kovdoriya@mail.ru


Прикрепленные файлы


0

#2 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 13 октября 2016 - 03:14

1

БЕДОЛАГА

— Не спеши, дорогая, потише, — говорил Андрей, держа за руку свою беременную жену, — очень больно? Ничего-ничего, я ведь с тобой. Сейчас чай приготовлю — тебе сразу станет легче.
Ирина уже жалела, что отпросилась на выходные из роддома, где находилась уже два месяца перед операцией — рожать самой врачи не разрешали. Но так хотелось что-нибудь приготовить к приходу в дом нового человечка!
Для Андрея и Ирины этот малыш был долгожданным. Почти семь лет после свадьбы у них ничего не получалось – было испробовано все, но врач, который наблюдал за ними, только руками разводил:
— Бесплодие бывает разное и по разным причинам, но есть случаи, когда сами медики не знают, в чем дело. У вас как раз такой случай — анализы и все данные отличные, полная совместимость, но…. Что ж, будем ждать!
Наконец, через столько лет ожидания – добрая весть! И вот-вот малыш появится на свет! Но не все были рады этому событию. Жили молодые с родными Андрея – матерью, отцом, младшей сестрой и её мужем и сыном. И свёкр однажды сказал Ирине:
— Совсем не нужен этот малой, и рожать его не нужно. У меня уже есть любимый внук Артём.
Ирина тогда растерялась, слёзы навернулись на глаза:
— Вам, может, и не нужен, а нам — очень. А если не хотите – так и не увидите нашего ребёнка.
— Вот и не нужно, — повторил свёкр.

***
— Проходи, любимая, на кухню, я сейчас воды вскипячу.
— Дома… Я так устала, как будто машину дров разгрузила. Наверное, у меня там маленький слонёнок сидит — такой тяжёлый!
— Добрый день! — поздоровалась с золовкой и свекровью.
— Добрый! На выходные?
— Да, — улыбнулась Ирина, — ведь в следующий раз вернусь уже не одна.
— Ирочка, так чай будешь? — спросил с кухни муж.
— Нет, подожди, я хочу сама приготовить, — сказала Ирина и заспешила на кухню.
Взяла в руки ковшик с кипятком… И тут как раз под ноги бросился маленький Артём, который играл с мячиком. Ужас будто опалил женщину – чуть не вылила весь кипяток на малого и на свой большой живот!
С укором посмотрела на мальчика, а Андрей, который также очень испугался, сказал:
— Ну, Артемка, нельзя так баловаться! Тетя Ира чуть не разлила горячую воду! Тебе было бы больно. Играй в прихожей с мячиком.
И тут случилось что-то непонятное. Сначала послышался громкий разговор из гостиной, потом вышла Тамара и буквально завыла, заламывая руки:
— Нет, ты только посмотри, мама, как она смотрит на Артёма! Она же ненавидеть его будет, когда свой появится! Я тебе глотку за сына перегрызу, поняла?!
— Ты что? — у Ирины даже речь от неожиданности отнялась. — Ты что, белены объелась?
— Нет, она ещё издевается! Да что б ты не родила! Что б ты…
— Коля, я пойду в нашу комнату, — со слезами в голосе проговорила Ирина.
— Подожди, я тебя проведу. Приляг, отдохни, сейчас я разберусь здесь… И приду.
Ирина слышала, как кричали муж, Тамара, свекровь и обида душила её: за что? Даже слова не сказала! За что моему малышу столько ненависти? Но тут же себя успокаивала: «Тише, тебе нельзя волноваться, от этого малышу тоже плохо». Крики не давали ни заснуть, ни отдохнуть.
Андрей оказался возле жены:
— Ирочка, любимая, не волнуйся, подумай о ребёнке, - сказал и ушёл обратно.
«Бедолага я, и только. Почему мне так не везёт? Побежала бы отсюда, куда глаза глядят, но куда? К маме? Но там отец-пьяница, брат тоже, а Андрей мой этого не любит. Квартиру снимать? На какие деньги? Как быть?»
Тут в комнату уверенной походкой вошла свекровь. Лицо её было перекошено от злости. Закричала:
— Лежишь? Отдыхаешь? Брат сестру за тебя убить готов, сучка. Что б ноги твоей тут завтра не было! Чтоб и не пахло твоим ребёнком! Куда хочешь иди – к мамке, на улицу – меня это не касается!
Прибежал Андрей:
— Что ты говоришь, опомнись! За что?!
Ирина тихо ответила, опустив глаза:
— Хорошо. Меня здесь завтра не будет. Пока не знаю, куда пойду, но ведь вам все равно.
— Вот и иди! — развернулась, громко хлопнув дверями, свекровь.
Слёзы покатились из глаз, горечь обожгла сердце.
Утром, взяв узелок с пелёнками для младенца, они покинули дом. Мама Ирины на последние деньги сняла квартиру дочери, Андрей там всё убрал… И стали ждать.

***
— Ну что, волнуешься? — спросила врач у Ирины, которая лежала на операционном столе.
— Нет, Галина Максимовна, скорее бы.
— Ну, засыпай, дорогая, - и надела на лицо будущей матери маску.
В глазах всё поплыло, и Ирине показалось, что она летит в бездонный колодец.
Открыла глаза. Рядом мыла пол незнакомая санитарка и бубнила себе под нос:
— Вот, не думала-не гадала, а придется похоронить мальчика. Столько ждали – и похоронить…
Губы были онемевшие, не слушались, каждый звук отдавался болью в животе. Но Ирина почти закричала шепотом:
— Что, что вы говорите? Что с моим ребёнком?
— Ах, проснулась? Успокойся, успокойся, ты же шов нарушишь! Всё в порядке: мальчик у тебя, три с половиной килограмма, здоровенький, красивенький…
— Боже мой, как Вы меня напугали….
— А ты слышала? Я думала – спишь. Это же я про твою соседку: 20 лет жили без детей, на старости лет забеременела, а дитя умерло.
— Боже, какое горе… — посочувствовала Ирина.
Принесли передачку и записки от родных и близких. «Иринка, любимая! Молодчина! Люблю вас и жду!» - писал Андрей. «Ирочка, как ты себя чувствуешь? Видела ли мальчика? Что говорят врачи?» — это мама. «Ирочка, поздравляю! Я рада за вашу уже большую семейку. Поправляйся, а об остальном не переживай», — подруга Марина.
Следующим утром в дверях бокса появилась медсестра с маленьким кулечком.
— Это мой? — заволновалась Ирина.
— Да, — улыбнулась девушка и положила младенца рядом с ней.
Малыш лежал тихонечко, и только тёмно-серые глаза внимательно смотрели на маму.
— Любимый мой, сыночек, вот и ты, — плакала Ирина, — вот ты какой,.. — счастливые слёзы беспрерывно катились по щекам.
— Ну, ну, мамочка… Что это Вы? Сейчас и он заплачет, успокойтесь! Завтра Вас переведут на первый этаж, будете вместе со своим мальчиком.
Так и случилось. Почти целый день она просидела, не отрывая взгляда от маленького личика, держа младенца на руках. Приходили муж, мама, подруги.
Вот и снова ее позвали. Посмотрела в окно и растерялась… Стояли свекровь и Тамара. Что делать? Отойти? Прислушалась к себе, но сердце звенело от счастья, в нём не было обиды и злости.
— Ну, показывай! — послышался голос золовки.
Ирина подошла к детской кроватке, малыш спал. Но она взяла его на руки и поднесла к окну.
Любящее сердце матери простило все, даже то, что у неё так и не попросили прощения.
0

#3 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 30 октября 2016 - 18:34

2

ЧЕТВЕРТАК

(Из серии «Сюрпризы зоны»)

Через месяц-другой работы в зоне мне стало казаться, что сюрпризы здесь вовсе не сюрпризы, а нечто обыденное, чуть ли не норма.
Скажем, работала там библиотекарем Анна Георгиевна, тихая, обходительная старушка лет шестидесяти с хвостиком (насколько тянул хвостик, не знаю или не помню). Срок у неё (Боже милостивый!) – аж 25!
Двадцать пять лет, или, как говорили, четвертак. Спокойная, уравновешенная старушка – и четвертак!
Как? Что? Почему?
У Анны Георгиевны бледное, даже желтоватое припухшее лицо под седыми бровками; аккуратно зачёсанная решётка седых волос и словно бы подлинявшие, выцветшие глазки, в которых то и дело оживает безмолвный вопрос: что ты за человек? Уже морщинистые, несколько отёчные руки, в венозных узлах, всё ещё энергичны и живут как бы отдельно от грузного тела.
Вот она выхватывает с полки заявленную книгу: «Пожалуйста! Будьте , любезны!» И тут же: «Книга – наслаждение!» или «Не стоит вашего внимания!» - и даже так: 2Ах, это можно читать всю жизнь!» И все эти «Будьте любезны!», «Не сочтите за труд!» и прочее, кажется, прикипели, прилипли к её существу.
А если ещё припомнить знание европейских языков, литературной классики, музыкальной культуры, живописи…
Да, перед нами человек-сюрприз. И вот что выясняется.
Анна Георгиевна – дочь столичной, царских времён, актрисы, блиставшей в тамошней оперетте. Их знавал многих знаменитостей – музыкантов, певцов, актёров, дирижёров. Сообщалось даже, что сам Шаляпин наведывался.
Попробуем представить один такой эпизод. Итак, хозяйка дома готовится к приёму известного человека.
- Марфа! Кто у нас сегодня по дому? Василиса? Проследи, чтоб в приёмной ни пылинки! А швейцаром никак Гришка? Упаси Бог, напьётся! Предупреди окаянного. Да не забудь свечей в зале – гость у нас важнецкий…
- Неужто Фёдор Иванович?
- Он самый. Так что ты вот что: достань из погреба грибочков да огурчиков солёненьких – он их весьма жалует. Да штоф водки, индюшатинки, само собой. Ну, ты знаешь. Прибор чтоб на шесть персон – мало ли, кто с ним нагрянет! Всё ли поняла?
- Всё, матушка Ольга Ксенофонтовна, сделаем в лучшем виде!
- Ну, ступай…
Через минуту:
- Марфа!
Следовали новые указания.
Разумеется, в таком доме не было недостатка и в наёмных учителях-иностранцах, в первую очередь, с французским. А ещё – бонны, танцы, верховая езда и, конечно, манеры, подобающие благородной девице.
Откуда, скажите, взяться преступлению?
Двадцатый век – эпоха великих открытий и великих жертв. Едва молох поднял смертельно-кровавое знамя – счёт погибших пошёл на миллионы. Ауж как досталось Белоруссии, где каждый третий погиб, известно.
1942 год. Средняя Азия. Эвакуированный Белорусский Республиканский банк. Среди служащих – молодой бухгалтер Анна Георгиевна. Вот тогда всё и случилось.
Как-то раз банку следовало оплатить перевозку вагона угля. Деньги немалые – искус был. И как обернулась простая рутинная операция! Уголь отослали по липовым документам. Аденежки, ясное дело, прикарманили. Десять лет всё было тихо. А в 1952 году дело открылось. Только судить было некого: один из фигурантов пропал на войне; другой, постарше, тоже не зажился на этом свете. Нужно было найти «стрелочника». Им и стала Анна Георгиевна, которой за всех дали тот самый четвертак…
В бытность мою она уже отбыла половину срока и, что называется, доживала.
Общаться с ней, слушать эту живую, правильную разговорную речь, пересыпанную пословицами, цитатами классиков, иногда сдобренную мягким юмором, но никогда – бранью, было всегда интересно.
Так и видишь эту уже несколько сгорбленную старушку, сновавшую вдоль книжных полок, а в промежутках курившую самые дешёвые тогда папиросы, кажется, «Ракету».
Конечно, на весь срок её не хватило – там же и умерла. Говорят же: от сумы да от тюрьмы…
0

#4 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 05 ноября 2016 - 20:13

3

…МЕСТО ПОДВИГУ

или о пропавших без вести

– Ну, хозяйка, накормила до отвала! – Прапорщик отодвинулся от стола. – Давно так вкусно не едали. А, лейтенант?..
Молодой лейтенант откинулся на стуле. Сил отвечать не было, и поэтому он ограничился простым кивком.
– Кушайте, ребятки, кушайте! – суетилась у печи хозяйка. – Отощали на казённых-то харчах. А это всё домашнее, свойское.
Она захлопотала у печи:
– А сейчас чай с пирогами будем. Мальцов своих соберу только.
Прапорщик благодарно взглянул на хозяйку. Молодая, по-деревенски крепко сбитая, в традиционной вышитой льняной рубахе, она олицетворяла собой домашний уют и покой. «Надёжный тыл» – как по-военному сформулировал для себя прапорщик.
Как раз этого тыла у него не было. Всё – осталось в прошлом. Жена, не выдержав постоянных мытарств по гарнизонам и неустроенности быта, однажды просто ушла от него, найдя обеспеченного коммерсанта. Родители-блокадники умерли, когда ему было двадцать лет, оставив круглым сиротой, – других родственников у него не было. Всю свою сознательную жизнь прапорщик Пилипенко служил. Служил честно, везде, где это нужно было Родине. И теперь, к 45 годам, к пенсии он подошёл один, как перст, без семьи и без крова.
– Ну что, лейтенант, пойдём на двор, покурим? – он неспешно поднялся. – Спасибо Мария Васильевна, досыть. Пойдём мы, протрясёмся малость.
Он вышел в сени, а за ним поднялся и лейтенант. Вдвоём они вышли на двор и присели на завалинке. Летнее утро было жарким. На ярко синем небе не было ни облачка. Лёгкий ветерок, наполненный запахом луговых трав, нёс приятную свежесть. По двору деловито похаживали куры и утки. Несколько недавно вылупившихся цыплят учились ходить и потешно попискивали.
Прапорщик закурил, а некурящий лейтенант просто откинулся назад, прижавшись к тёплым брёвнам избы и прикрыв глаза, наслаждался утренним покоем и сытостью.
Лейтенант, Алексей Кузнецов только что закончил Омское общевойсковое командное училище имени Фрунзе, и был направлен в Томск для прохождения службы. Командир части справедливо рассудил, что тандем из молодого, «зелёного» лейтенанта и опытного бывалого прапорщика будет как нельзя кстати.
А буквально через две недели его службы часть подняли по тревоге и направили сюда – в район сплошных болот. Васюганские болота являются самыми большими болотами в мире! Здесь сосредоточено более четверти торфяников Земли. Они занимают площадь 53 тысячи квадратных километров, что по размеру больше среднестатистической европейской страны и лежат на территории нескольких областей: Томской, Омской, Новосибирской и Ханты-Мансийского АО.
Насколько лейтенант помнил из учебного курса, Васюганские болота снабжали пресной водой всю Западную Сибирь, хотя в последнее время находились на грани экологической катастрофы из-за нефтяных и газовых месторождений, а также из-за падающих ступеней ракет-носителей с космодрома «Байконур».
О том, что послужило причиной нахождения здесь военных, можно было только гадать. Ждали специальную комиссию – из Столицы. А пока из слухов и разговоров удалось установить, что что-то (то ли обломок ракеты, то ли метеорит) упал в этом районе, для чего необходимо принять меры по недопущению к эпицентру (где точно эпицентр – не знал никто) посторонних.
Солдаты жили в армейском палаточном лагере, а комсостав – расквартировали на хуторе, удачно расположенном в километре от зоны оцепления.
Погода стояла прекрасная. Бойцы в оцеплении откровенно отдыхали и периодически нелегально делали рейды в зону за ягодами и грибами. Поскольку видимой опасности для бойцов не было – лейтенант закрывал глаза на мелкие нарушения режима, хотя и не поощрял.
Обо всём этом лейтенант думал, подрёмывая после завтрака на утреннем солнышке. Во двор влетел Андрейка – младший сынок хозяйки – парнишка бойкий и сообразительный. С хохотом он тут же полез к «дядям военным» просить померять фуражку и клянчить «хоть один патрончик». Дрёма мгновенно улетучилась. Нестриженый темноглазый пострелёнок, в свои пять лет выглядевший старше, болтал без умолку, рассказывая редким на хуторе гостям о своём житье-бытье. Всё-таки деревенский уклад жизни и постоянные взрослые заботы делали детей серьёзнее их городских сверстников.
Прапорщик поднялся:
– Всё, лейтенант, пошли чайку попьём и посты проверять.

***
В 12 часов пропал боец. Точнее, пропал он раньше, но товарищи по оцеплению ожидали, что всё закончится благополучно и доложили о происшествии с опозданием.
Рядовой Смирнов рано с утра отлучился нарезать веников для бани, а заодно набрать ягод. Но, когда он не вернулся через час, сослуживцы – рядовой Пенкин и ефрейтор Захаров - начали беспокоиться. Не вернулся он и через три часа. Ефрейтор даже пробежался по краю болота в поисках, но рядового Смирнова не обнаружил. Кричать, чтобы не вызвать гнев командира, бойцы справедливо опасались. Когда все разумные сроки прошли, стало ясно, что что-то случилось и необходимо докладывать начальству.
«Начальство» в лице лейтенанта и прапорщика прибыло незамедлительно. Подробно опросив понуро стоявших Пенкина и Захарова и, в принятых в таких случаях выражениях охарактеризовав и их самих, и ближайших родственников, а так же пропавшего Смирнова и пообещав «разобраться как следует», они взяли двух бойцов и направились в глубь охраняемой зоны.
Метров двести под ногами ощущалась твердь. Потом всё больше начинало чавкать, и идти приходилось с особой осторожностью. Изредка вызывая пропавшего бойца криком (увы, безответным), группа углублялась в болото.
Рядового обнаружили через полчаса на зыбкой хлюпающей полянке, поросшей невысоким, но густым сосняком. Он лежал без движения, но, судя по равномерно вздымавшейся грудной клетке, дышал, а, значит, был жив. Возле него валялась охапка свежесрезанных банных веников. А рядом с ним, наполовину погружённая в болото, возвышалась серебристая матовая сфера, окутанная колеблющимся туманом. Её очертания были размыты и расплывались.
Все уставились на странную сферу, но зевать было некогда: неизвестно, что произошло с рядовым Смирновым и в каком состоянии он находится. Прапорщик сориентировался первым:
– Чего стали?.. Поднимайте его и живо – в расположение… Только аккуратно, – он оглянулся на лейтенанта. – А мы пока тут посмотрим – что к чему. И чтоб без команды – не соваться!
– Есть, товарищ прапорщик! – почти хором ответили бойцы и начали поднимать лежащего на ковре тёмно-зелёного мха рядового. Тот слабо застонал и открыл глаза.
– Идти сможешь? – спросил лейтенант.
– Попробую… Как меня… эта… штука шарахнула, – он с испугом оглянулся на сферу.
– Ладно. С тобой потом разберёмся.
Бойцы подставили плечи, на которые опёрся нетвёрдо стоящий на ногах рядовой Смирнов и побрели в сторону оцепления.
– Что думаешь, лейтенант? – прапорщик медленно, увязая в чавкающем мхе, обошёл сферический предмет. – В диаметре метра четыре будет. Опять что-то с Байконура запустили…
Лейтенант был более сведущ в вопросах неопознанных летающих объектов:
– Не думаю. Тогда бы комиссию сюда не направляли. Да и нас по тревоге не дёргали. Сдаётся мне, что это гость. Причём – дальний. И, похоже, именно из-за него весь сыр-бор разгорелся.
Прапорщик, обойдя круг, приблизился к сфере.
– Осторожно! – крикнул лейтенант, но опоздал.
Прапорщик сквозь плавающий туман коснулся рукой серебристой стенки. Мощный разряд неведомого поля поразил его, и прапорщик, как подкошенный, рухнул в мягкую подстилку мха…

***
Внутри звёздного корабля было жарко. Видимо климат на планете пришельцев был жарче земного. А, может, быть дело в аварии. Лейтенант изнемогал от жары, пот заливал глаза. О состояние прапорщика он мог только догадываться. Похоже, тот был на грани обморока и держался из последних сил.
Пришелец был в критическом состоянии. Он всё реже входил из небытия и каждый, раз, когда он терял сознание, лейтенант думал, что тот уже не очнётся…
В сферу, оказавшуюся, как и предполагал лейтенант, космическим аппаратом, они проникли случайно. Видимо, энергия аппарата иссякала и после поражения прапорщика защита попросту отключилась. Лейтенант, пытаясь поднять прапорщика, коснулся сферы и, по случайному совпадению, попал в нужную точку, так как внезапно перед ним в абсолютно монолитном с виду корпусе возник проём. Вдвоём с очнувшимся прапорщиком, не пожелавшим оставаться снаружи, они проникли вовнутрь, где и обнаружили пришельца.
Это был гуманоид ростом около двух метров, вполне человекоподобный. Однако деталей лица рассмотреть не удалось из-за серебристого скафандра. Он лежал в неудобной позе, явно свидетельствующей о серьёзных повреждениях. Два штыря непонятного назначения, напоминающие обрезки труб, пробили его насквозь и теперь торчали из грудной клетки. Было удивительно, как он остался жив и при этом ещё умудрялся приходить в сознание.
Первый же мыслеимпульс пришельца заставил вздрогнуть обоих:
– Люди!.. Уходить… Здесь опасно… Освободиться энергия есть… Быть взрыв… Само… уничтожение…
– Ты слышал, лейтенант? – прапорщик без сил опустился в некое подобие кресла перед пультом с мигающими огоньками. – Похоже, самоуничтожение включено. Надо отсюда ноги делать.
– Погоди, Кузьмич. Надо разобраться. Кто это и откуда. Может, отключить можно? – обратился он к лежащему без движения пришельцу.
– Нето… автома... автоматически… включить… Отключать – нетто.
…Через несколько минут они знали, что произошло. Сфера была разведкапсулой – весьма мощным исследовательским аппаратом с широким диапазоном функций, оборудованной системой внепространственных прыжков. Как известно, граничным пределом скорости является скорость света – 299,8 тысяч километров в секунду. Этот рубеж универсален для любого объекта во Вселенной. Однако, для преодоления огромных пространств нашлись иные способы. Внепространственные прыжки позволяли попасть практически в любую точку Вселенной. Суть их в том, что пространство можно уподобить листу бумаги, согнутому посередине. Чтобы добраться от одного края до другого можно двигаться вдоль плоскости листа, что занимает много времени и, в силу этого, налагает определённые ограничения в преодолении больших расстояний. Внепространственный прыжок позволяет совершить «прокол» от одного края к другому, а, учитывая, что в момент прыжка отсутствует не только пространство, но и время – происходит он мгновенно.
Именно во время такого прыжка гость из далёкой галактики из-за сбоя аппаратуры оказался не в нужной ему точке, а в атмосфере Земли, практически у её поверхности. Аппаратура защиты разведкапсулы обладала большим запасом прочности и была приспособлена к различным внештатным ситуациям, неизбежно возникающим в космосе, однако на такую ситуацию рассчитана не была. Спасая астронавта и с бешеной щедростью тратя запасы энергии, она максимально затормозила падение, однако последствия были катастрофичны.
По истечении определённого техрегламентом времени, не получив сигнала, подтверждающего, что на борту есть живой экипаж, капсула, подчиняясь инструкции, автоматически запустила систему самоуничтожения.
В результате должен был произойти взрыв, который уничтожит всё живое в радиусе около 30 километров. «Тридцать километров… что-то очень знакомое…», – мелькнуло в голове у лейтенанта.
Он вспомнил, что похожее уже было – в месте падения Тунгусского метеорита. Тогда тоже произошёл взрыв невиданной силы, разметавший деревья, как спички, и вызвавший лесной пожар. Но никаких следов метеорита (а причину взрыва приписывали именно ему) обнаружить не удалось. Лишь микроскопические силикатные и магнетитовые шарики были найдены в эпицентре взрыва, а также небольшое превышение содержания в почве некоторых элементов.
Неужели и Тунгусский феномен – место аварии инопланетного аппарата?
Стон прапорщика вернул лейтенанта к действительности. По информации, полученной от пришельца, навстречу, получив аварийный сигнал, двигался спасательный крейсер, но остановить взрыв он уже не успевал. На борту крейсера была аппаратура, позволяющая минимизировать последствия самоуничтожения разведкапсулы, поглотив большую часть взрыва. Но здесь-то и крылась проблема. Это было возможно только ЗА пределами атмосферы. В силу каких-то (каких – пришелец не пояснил) процессов при выполнении данной операции могла начаться цепная реакция, которая за считанные секунды уничтожила бы атмосферу Земли, а вместе с ней - и жизнь на планете. Минимум оставшейся энергии позволял поднять разведкапсулу, ставшую гигантской бомбой, за пределы атмосферы. Но сделать это сам пришелец был не в состоянии.
Выход был один: это предстояло сделать кому-то из Землян.

***
Аппарат завибрировал и начал обволакиваться туманом.
– Давай, прапорщик. Давай! – лейтенант, укрывшись за самой толстой сосной, с тревогой всматривался, как разведкапсула, до которой было метров 100, начала медленно подниматься. Болото всеми силами цеплялось за неё и не хотело отпускать свою добычу. «Мне, мне надо было остаться»! – кусал губы лейтенант, вспоминая недавний разговор с прапорщиком.
Выяснив у пришельца, что нужно делать для вывода капсулы за атмосферу, тот сказал:
– Иди, лейтенант, я остаюсь, – прапорщик вытер пот, застилавший глаза. – Не возражай, Алёша, иди... Я своё уже пожил. Да и ждать меня некому. А у тебя жизнь впереди. Он подмигнул и, скрывая боль, с усилием придвинулся к пульту управления.
А сейчас, в своём укрытии, лейтенант терзался, не в силах помочь прапорщику и считая свой уход малодушием. По военной науке всё сделано правильно: тяжело раненный боец остаётся прикрывать своих товарищей. Но, кроме тактики и стратегии, есть и человеческие законы, и лейтенант, внешне спокойный, терзался муками совести, хорошо понимая, на что шёл прапорщик.
Болото, наконец, отпустило капсулу. Поднявшись на метр, она неуверенно дернулась влево-вправо и, вдруг, рухнула на поросшие мхом кочки. «Прапорщик, – подумал лейтенант, – опять потерял сознание».
Время неумолимо утекало. Ещё немного - и взрыв чудовищной силы уничтожит всё вокруг. Сметёт лагерь с бойцами, дом Марии Васильевны со всеми постройками и домочадцами. Он вспомнил весёлый щебет Андрейки, удобную завалинку у крыльца, вспомнил свой детдом, училище и детскую мечту – стать генералом и совершить подвиг.
Что ж, генералом ему, похоже, стать не удастся …
Лейтенант поднялся и бегом устремился к разведкапсуле…

***
Астрономами земли и рядом иных служб космического слежения в 14 часов 43 минуты по всемирному координированному времени* была зафиксирована странная вспышка за пределами атмосферы. Причины вспышки и её последствия установить не удалось.
Официальный рапорт, сделанный прибывшей комиссией с места событий, был краток: «При проведении поисковой операции ничего подозрительного в квадратах … не обнаружено. Два человека пропали без вести. Основываясь на показаниях свидетелей и учитывая особенности местности, весьма вероятно, что они утонули в болоте. Один боец, предположительно надышавшись болотным газом, получил кратковременное расстройство психики, проявившееся в галлюцинациях.
__________________________________________________
* - современный аналог устаревшего времени по Гринвичу
0

#5 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 13 ноября 2016 - 20:31

4

ДУБЛЁНКИ У МЕТРОПОЛЯ


Что можно сделать за 41 минуту? Можно, к примеру, выпить три бутылки пива, провести переговоры, в конце концов, можно доехать на метро от Алтуфьева до Бульвара Дмитрия Донского. А кое-кому за это время удалось совершить самое громкое преступление десятилетия.

***
На дворе стояло знойное, пыльное лето 1982 года. В десять утра температура поднялась до 25 градусов с амбициозными планами достигнуть к полудню 32. К гостинице «Метрополь» подъехал грузовик с логотипом ГУМа в сопровождении двух милицейских машин. Из него вышли грузчики в спецовках с логотипом универмага, установили прилавок, стол, кассовый аппарат. На выдвижной витрине развесили разного цвета женские и мужские дублёнки нескольких фасонов.
Не прошло и пяти минут, как у прилавка выстроилась внушительная очередь. Даже странно: откуда в будний день в центре Москвы столько народу?
Всё проходило очень организованно: молоденькие продавщицы примеряли дублёнки на потные плечи обалдевших от счастья покупателей, всякий раз уговаривая взять ещё одну для мужа, выписывали квитанции, принимали деньги, пробивали чеки. Кассовый аппарат не замолкал ни на секунду
Время от времени покупатели (в основном, это были женщины) интересовались
- А много ли ещё осталось?
- Не волнуйтесь, всем хватит! – кричала румяная кассирша, вытирая пот со лба.
Цена была вполне приемлемая – восемьсот рублей, хотя никто точно не мог сказать, много это было или мало: ведь во времена развитого социализма в обычных магазинах дублёнки не продавались. Если они и появлялись, то исключительно по предприятиям и строго по записи, а здесь - средь бела дня, рядом с Большим театром да ещё безо всяких: «по одной в руки». Бери, сколько хочешь. Ну, просто островок капитализма в стране вечного дефицита.
После оплаты счастливым обладателям оплаченных квитанций предлагалось пройти на второй этаж ГУМа, в секцию № 208 и получить дублёнки.
Настороженные милиционеры поначалу ходили кругами вокруг очереди, приглядываясь к коллегам, сопровождающих грузовик. И даже узнали своих. «Тот, с оттопыренными ушами – вроде Андрюха из люберецкого отделения, а это вроде Серёга, мы с ним на Дне милиции вместе квасили», - переговаривались между собой постовые.
- Друг, может подсобишь? Таких денег с собой нет, надо сбегать в отделение, попридержи одну дублёнку для жены.
- Да не вопрос!
Минут через сорок дублёнки закончились, прилавок и кассы убрали в грузовик и, вежливо попрощавшись с местными стражами порядка, уехали.
А вот после этого началось самое интересное. Потому что никаких дублёнок в ГУМе не было. В 208 секции продавались хлопчатобумажные женские трусы размером с небольшое развивающееся государство. Каково же было удивление продавщиц, когда к ней выстроилась очередь покупателей с квитанциями в руках! Точно такие сами продавцы выписывали каждый день. Выписывали, только не на дублёнки.
Вызвали администратора, маленького юркого человека с усиками и реденькими сальными волосёнками. У него, естественно, была и дублёнка, и кашемировое пальто, но купленное из-под полы, у перекупщиков, а не в родном магазине. Он громко верещал, нервно дергал усы и вертел глазами в разные стороны.
Потом пришла директриса - Матрёна Степановна - женщина весомых достоинств, такую криком и руганью не проймёшь. Но даже она оказалась в замешательстве. Поначалу она подумала, что администратор малость перебрал вчера на крестинах племянницы, но постепенно до неё стало доходить, что это грандиозная афера и теперь над ней будет потешаться всё Министерство торговли.
Наиболее сообразительные покупатели побежали вниз, к фургону с дублёнками, но, к своему удивлению, обнаружили лишь пару целлофановых пакетов да кем-то оброненную квитанцию. Ни машины, ни дублёнок.
Началась паника. Какая-то старушка упала в обморок; женщина с ребёнком голосила на весь магазин, обвиняя во всем директрису и её банду. Приехала милиция, начала собирать показания потерпевших, искать улики, допрашивать постовых. Но всё тщетно.
Преступников искали два месяца. Ни единой зацепки обнаружить не удалось. Операция была продумана до мелочей и рассчитана по минутам.
Во-первых, грузовик. Номера, конечно, никто не запомнил, зато все заметили, что на нём был нарисован логотип ГУМа. Как потом показало следствие, все грузовики, принадлежащие магазину, в это день стояли в гараже, никуда не выезжали и ни один не числился в угоне.
Во-вторых, квитанции. Точь-в-точь, как в магазине - не отличишь. Значит, работала банда и у них была свой печатный станок, потому как ни одна государственная типография не взялась бы за такой заказ. То же и с чеками. Они пробивались на кассовом аппарате, точно таком же, какие стояли в ГУМе. Ответить на вопрос, откуда он взялся, так и не удалось. Если бы его украли в магазине, об этом сразу же сообщили в милицию, но никаких краж не было – администратор хорошо знал свое дело.
В-третьих, сопровождение. Грузовик с дублёнками охраняли две милицейских машины. Все были в форме, при оружии. И ни малейшего подозрения, несмотря на то, что действие разворачивалось рядом с Большим театром, с гостиницей «Националь», в двух шагах от Лубянки.
На допросах постовые признавались, что всё выглядело так убедительно и правдоподобно, что мысли проверить удостоверения у лже-милиционеров ни у кого даже не возникло. Понятное дело, что никакой Серёга не работал в люберецком отделении милиции.
Алексей работал по этому делу. Не раз общался с экспертами-психологами, задействованными в расследовании. Как выяснилось в ходе следственного эксперимента, вся операция заняла ровно 41 минуту. За это время мошенники сумели собрать 80.000 рублей и скрыться раньше, чем первые одураченные покупатели что-то заподозрили.
- Андрей Вениаминович, скажите, что это - совпадение, интуиция, мистика? – интересовался Алексей у эксперта-психолога.
- Нет-нет, молодой человек, - ответил психолог, протирая свои огромные очки, - никакой мистики здесь нет. Психология - наука ещё молодая, и ответов на многие вопросы пока нет. Но здесь мы столкнулись с очень умными людьми. Это чёткий расчёт, базирующийся на тонком понимании человеческой психики и поведения человека. Дело в том, что, когда человек оказывается в толпе, у него отключается критическое восприятие действительности, и он безоговорочно подчиняется стадному чувству. И в этот момент им очень легко управлять. Все стоят в очереди - и он стоит; все пошли - и он за ними; началась паника - и все заражаются этим чувством и начинают совершать бессмысленные, алогичные поступки. И время, которое необходимо для того, чтобы человек смог абстрагироваться от общего настроения и сориентироваться, вполне можно рассчитать. Да, да! Вы, я вижу, поняли, к чему я веду. Сорок минут. Плюс-минус 2 минуты. Подобные эксперименты не раз проводились американскими коллегами. Они вообще проводят очень много интересных экспериментов, но, к сожалению, подобная информация не печатается на русском языке. Значит, Ваши мошенники имели доступ к зарубежным изданиям. Так что Вы столкнулись с профессионалами и когда Вы их арестуете (а я очень на это надеюсь), позвольте мне с ними пообщаться.
- Безусловно.
Но, к сожалению, надежды профессора не оправдались. Мошенников так и не нашли, а дело № 1145\5 было приостановлено. А в милицейских кругах «Дело о дублёнках» прозвали самым громким делом десятилетия.
0

#6 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 27 ноября 2016 - 01:29

5

РОЖДЕНИЕ


В царском дворце Эрбуни – суета. Блеск роскоши ослеплял. Любимая жена самодержца родила мальчика.
Сам государь явился посмотреть на сына. Нянька на руках поднесла к нему рыжего синеглазого малыша.
Царь Аргишти и вся его свита в замешательстве: какое имя дать наследнику престола? Прозорливый взгляд отца на мгновение задержался на новорождённом:
- Руса (русский)! – произнёс Аргишти.
Руса правил государством Урарту в 735 – 714 г.г. до нашей эры.
0

#7 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 28 ноября 2016 - 21:05

6

КУРОРТНАЯ ИСТОРИЯ

В приоткрытом окне, пронизанная лучами играющего солнца, трепетала синь моря. Под порывами свежего ветерка тяжёлая ткань столь же синих бархатных штор вздувалась пузырями и недовольно приподнималась. Завтрак ещё не начался, и только за крайним столом сидели двое. Стильно одетый коренастый мужчина с крупными, но мягкими чертами лица – и театральной внешности дама, лет под шестьдесят, полная, и, как говорится, со следами былой красоты.
Беседовать им явно было не о чем, так что стороннему наблюдателю оставалось предположить, что это «новенькие», только что прибывшие на курорт отдыхающие. И верно – вот уже к столу не спеша приближается администратор в белом халате и с ней - молодая женщина с милыми ямочками на щеках и кокетливо вздёрнутым носиком. Она была из тех, которые, где бы ни появлялись, неизменно притягивают мужские взгляды. При этом женщина смотрела просто и непринужденно.
— Вот Ваше место в столовой, — грудным голосом пропела администраторша и добавила. — Мы всегда новеньких комплектуем вместе. Люди склонны к постоянству, даже к соседям за столом.
Все улыбнулись. Мужчина - снисходительно, дама - понимающе, («премиленькая»), с некоторой растерянностью.
— У меня за столом будет № 4? — уточнила новая соседка, привычным жестом поправляя причёску.
— Всё верно,— степенно заверила администраторша и с чувством исполненного долга удалилась.
Новенькая, изящно подогнув юбку, села, непринуждённо положив голые локти на стол. Она чуть нагнула голову, обнажив на шее светлый пушок, заигравший в лучах солнца, и бросила напряженный взгляд на мужчину.
Вновь неловкая тишина повисла над столом. Все трое невольно избегали взглядов друг друга и делали вид, что рассматривают столовую. Интерьер был выдержан в светлых тонах, столы накрыты выглаженными клетчатыми скатертями; на каждой столешнице – вазочка с искусственными цветами.
Наконец, дама, стараясь быть непринуждённой, сказала:
— Давайте знакомиться. Светлана Георгиевна. Можно просто Света.
— Наталья, — представилась молодая.
— Антон,— смущенно буркнул мужчина.
— Уже дело, — продолжила Светлана. — Я психолог. И, возможно, кое-что могу сказать о вас. Вы, Антон,- бывший военный.
Антон растерянно заморгал и пожал плечами, но тут же улыбнулся и бросил беспокойный взгляд на Наталью. Сквозь тонкую лиловую ткань её блузки проступали очертания бюстгальтера.

— Разгадка проста. У Вас выправка военного. Почему «бывший»? Брюшко, знаете ли, выдает новую нестроевую офицерскую жизнь. Отель дорогой, не всякому офицеру по карману. Да и офицерам редко дают отпуск летом. А на новом месте работы Вы хорошо получаете. Хотя могу и ошибаться.
— Всё так. Попали в точку, — Антон заметно оживился.
— Мало того,— успех подзадорил Светлану, — Вы порядочный. Ещё не встречала приехавшего на курорт мужчину, предусмотрительно не снявшего с руки обручальное кольцо. На отдыхе все мужчины холостые, и у каждого в голове, как муха, назойливая мысль, что маленькая интрижка в отпуске не помешает. Некоторые уверены, что это пойдёт только на пользу семейной жизни и обострит супружеские чувства.
— Да, я женат, — смутился Антон и посмотрел на Наталью, которая тут же тактично опустила глаза.
— Теперь я попробую применить метод дедукции, — воодушевлённо заявил Антон. — Итак, Светлана, Вы разведены. Психология всё-таки для вас хобби. Но ваша дочь успешна и прилично зарабатывает.
Теперь Светлана с нескрываемым удивлением смотрела на Антона.
Тот, торжествующе улыбаясь, ответил на её немой вопрос.
— У Вас нет обручального кольца. А женщины, в отличие от мужчин, даже на курорте его не снимают. Не то, чтобы они порядочней мужчин. Просто это придаёт им уверенность, как бы защищая от назойливых. И ещё - у Вас взгляд незамужней женщины... Оценивающий, изучающий. Теперь объясню, почему психология для Вас только хобби. К сожалению, пока эта профессия не настолько востребована обществом, как на Западе, и не может служить источником существования. Вместе с тем, Вы в дорогом отеле, разведены… Значит, дочь в состоянии сделать маме дорогой подарок.
— А почему дочь, а не сын? — с удивлением, но явно польщённая, спросила Светлана.
— У Вас изысканные серёжки. Не просто дорогие, но в современном оформлении и в молодёжном стиле. Вряд ли такой выбор мог сделать мужчина. Соответственно, их могла подарить именно дочь, которая, как женщина и притом молодая, следит за модой и знает в этом толк.
— Угадали! — засмеялась Светлана — Но могли и не угадать.
— Мог, — согласился Антон. — Но угадал!
Затем, окинув обеих женщин длинным загадочным взглядом, азартно заявил:
— Наталья, попробую и вас «расшифровать».
Та покраснела и испуганно скосила глаза на соседку.
Но Антона было уже не остановить. Сузив глаза, он медленно начал говорить:
— Вы замужем. Работаете учителем в средней школе. Преподаёте математику.
Наталья вздрогнула и, так же прищурив глаза, выпалила:
— Может, Вы мне скажете, кто у меня муж?
Антон от растерянности приоткрыл рот. Однако ему на помощь пришла Светлана. Бросив укоризненный взгляд на соседку, она с неподдельным интересом спросила:
— А почему Вы определили её в учителя и в математики?
— У Натальи математический склад ума. Она сразу уточнила номер места. А «учитель» – у неё на лбу написано, — уверенно отчеканил Антон.
— Ну, по лицу учителя не определить. Хорошо. Допустим, она учитель. Но на её зарплату даже угла в этом отеле не снять, — начала наседать Светлана. Но, спохватившись, повернулась к соседке:
— Кстати, он прав?
Наталья кивнула.
Добивая спорщицу, Антон выпалил:
— Путёвку замужней женщине не обязательно самой покупать. Это может сделать преданный муж.
— Ну, да… — стушевалась Наталья. — Преданности у него не отнять. Он как-то в мороз целый час прождал меня у театра, а я не пришла. Он даже уши отморозил.
— Мы, женщины такие… — почему-то гордо заявила Светлана и развела руками.
Между тем, столовая наполнялась шумом и возгласами отдыхающих.
— После завтрака - сразу на пляж, — жизнерадостно пропела Светлана и добавила. — А вечером предлагаю взять билеты на экскурсию по вечернему городу. Время даром нельзя терять.
Соседи кивнули и, не сговариваясь, посмотрели на уходящую за горизонт, играющую в лучах мандаринового солнца синюю живую равнину в лёгких барашках волн.
После завтрака Антон, с удовольствием закуривая сигарету, вышел на балкон и заморгал от играющих бликами солнца распростёртых перед ним волн моря. Внизу уже раздавались оживлённые голоса, пестрели халаты и полотенца отдыхающих.
- И мне пора,— подумал с наслаждением он и стал собираться на пляж.
- Купите на память о Сочи!
Громкий голос у входа на пляж заставил его вздрогнуть. Дородная женщина с крупным лицом, в несуразном платье, продолжала вещать. Перед ней на столе сверкала в беспорядке груда перещупанных отдыхающими брелков, значков, цепочек. Он безразличным взглядом обвёл это нагромождение вещей и поспешил к морю.
И вот Антон, утопая по щиколотку в рыхлом песке, оказался на пляже. Среди раскинутых белых, красных и коричневых от загара тел не сразу, но нашёл себе местечко. Установив шезлонг и отложив в сторону библиотечную книжку, углубился в чтение местной газеты, временами бросая заинтересованные взгляды по сторонам. Вот появилась и Наталья в коротком платьице в синий горошек. С улыбкой посмотрела на море и непринуждённо сбросила с себя одеяние. Платье, оказавшись на краешке шезлонга, медленно сползло и без стеснения упало на песок. Пока взгляд Антона следил за движениями платья, спина и ноги его обладательницы уже погрузились в синеву моря.
Рядом слышалось женское воркование:
— Я так мужа люблю, но не изменять ему не могу. Они же, мужчины, все такие липучие, как им откажешь?
Антон повернул голову и бросил осторожный взгляд. Молодая миловидная особа, кокетливо щурясь в лучах солнца, виновато улыбалась своей соседке. На загорелом лице обнажённые зубы отливали неестественной белизной. Поодаль мальчик в красных трусиках деловито брал в ладони горсть песка и струйкой спускал себе на живот. Хмыкнув про себя, Антон продолжил чтение объявлений, сообщающих о продаже двухэтажного дома прямо у берега моря, гастролях Льва Лещенко, изменении маршрута тринадцатого автобуса, пока его не отвлек громкий голос.
— Уже и в киоск, и в библиотеку успели заглянуть? — Светлана в игривом прищуре глаз, со съехавшей на голове панамой, смотрела на Антона.
— А Вы и штамп отеля на страничке книги разглядели? Браво! — с притворной лестью воскликнул мужчина.
Явно довольная произведенным эффектом, женщина сверкнула улыбкой и заговорщески прошептала:
— А пока Вы тут читаете, Наталья зря времени не теряет!
Действительно, стоя по щиколотку в воде, двое атлетически сложенных мужчин ворковали с Натальей, а она осторожно улыбалась в ответ. Полуоткрытые губы обнажали ямочки на зардевшихся щеках и, конфузясь, произнесли: «Я замужем». Рядом две красные спины, держась за руки и осторожно переступая ногами, как цапли, заходили в воду. Ойкание, всплеск - и уже две головы уплывали в синь моря.
По лицу Антона пробежала тень. Он хотел что-то сказать, но передумал и угрюмо углубился в чтение. Вдруг на странице проступило пятно, затем другое, третье... Он посмотрел вверх. «Слепой дождь»,— мелькнула мысль. Мужчина, закрыв глаза, подставил лицо к небу. Усиливаясь, дождь уверенно забарабанил по пластмассовой поверхности шезлонга. Дуновение ветра покрыло тело пупырышками прохлады. Отдыхающие стали покидать пляж.
В это время Наталья, приняв в номере душ, блаженно легла на кровать. На тумбочке сгрудились флаконы с лосьонами, тюбики с кремами и гелями. Она покрутила в руках крем для загара и, окружённая доносившимся с балкона шумом моря и трелями цикад, уснула.
А Антон, вернувшись с пляжа, снова оказался в библиотеке и, взяв парочку книг, удобно расположился с ними на балконе. Зачитавшись, он чуть не опоздал на экскурсию и, спохватившись, стремительно сбежал по лестнице.
В холле было несколько человек. Появилась горничная в синем халате и тут же исчезла в одном из коридоров. Створки дверей распахнулись, выпустив его на улицу. Рядом у входа, за плетёным столиком, горделиво склонив голову, оживлённо говорил по мобильному телефону старичок:
— Как отдыхаю? Завтракаем, идём на пляж минут на двадцать. Читаю книги. Здесь неплохая библиотека - есть что почитать. Газеты в руки даже не беру. Гуляем. Тут прекрасные пейзажи, а воздух просто целебный! Потом отдыхаем. Глядишь - и обед. Затем полуденный сон. Просыпаемся к полднику. Отдыхаем. Читаем. Тут и ужин. Дальше - на полчаса на пляж. А вечером снова гуляем от души. Иногда позволяем себе бильярд. Ещё могу шарик в лунку загнать! Это меня радует.
Тут к нему подошла старушка, заботливо поправила на нем сползающий плед.
— Кирюша, сегодня прохладный ветерок, с севера.
Пока Антон наблюдал за ними, Наталья поднялась в экскурсионный автобус, увидела Светлану. Она оживлённо разговаривала с рядом сидящей женщиной.
— В общительности ей не откажешь, — подумала Наталья и села на свободное место.
Автобус уже был почти заполнен, когда появился Антон. Он огляделся, увидел Наталью, рядом с которой было свободное место, и… Пока он переминался с ноги на ногу, место рядом с Натальей заняла дородная тётка в белой панаме. Наталья виновато улыбнулась. Светлана иронически рассмеялась. А ему ничего не осталось, как пройти в самый конец салона, где располагалась семейная пара с тремя детьми. Автобус тронулся.
Все курортные города схожи солёным ветром, запахом моря, никуда не спешащими, вальяжными отдыхающими. Автобус шёл так же медленно, величаво… Мимо за окнами проплывали рестораны, кафе, закусочные, хинкальные, шашлычные, из которых вываливались сытые посетители. Вкусные запахи проникали в автобус через окна. Акации и пальмы, вытянувшись в шеренгу, приветливо смотрели на отдыхающих. Убегающий день сменился приятной прохладой вечера. И уже проплывающие увеселительные заведения засветились переливами и сиянием вывесок, соединяясь в манящем карнавале. А рядом притихли, осторожно мерцая из-под занавесок, жилые дома.
— Всё имеет свой закат, и только ночь заканчивается рассветом, — философически заметил кто-то из пассажиров.
На завтраке Светлана сразу упрекнула:
— Антон, что же вы вчера растерялись и не подсели к Наталье? Это было даже не по-джентльменски.
— Да как-то не сориентировался, — буркнул он.
Наталья медленно размешивала кашу в тарелке, рисуя ложкой круги. Затем, пожав плечом, легко и естественно изогнулась и, отставив тарелку, сказала:
- А вот мой муж отбил меня у трёх ухажеров. Я тогда ходила на танцы «Кому за тридцать». А он принёс большой букет роз и пригласил меня при всех на танец. И меня этим покорил!
Светлана многозначительно посмотрела на неё.

— Могу поспорить, — говорила Светлана на пляже новой знакомой, глядя на мощные гребки еле различимого в воде Антона. — Мои соседи закрутят любовный роман.
— И правильно, — поддержала её собеседница.
— Что же тут правильного, если она замужем и он женат?
Дамочка сначала поперхнулась, но затем наставительно отчеканила:
— На то и курорт! Я бы сама с удовольствием сейчас закрутила интрижку! Хотя курортный роман – краток, как афоризм!
Обе засмеялись.
- На курорте отлично, — томным голосом прошептала Светлана.
- Все бы хорошо, если бы не круглые сутки слушать грохот поездов. Кажется, будто сам отель куда-то едет.
- Железная дорога рядом с гостиницей — это не дело, — донёсся ответ.
А перед ними расстилалось зелёно-голубое море. Иногда лёгкий ветерок взъерошивал, как против шерсти, барашки волн, набегающих на берег и растворяющихся в песке. И, казалось, нет ничего в мире прекрасней, чем море и пляж.
Между тем, день шёл за днем, а Светлана, к своему удивлению, не наблюдала романа своих соседей. Если бы это произошло, она по взглядам и поведению все бы уловила.
До окончания срока путевки осталось два дня. И тогда она решилась.
— Так, — твердо сказала она за столом, облизывая испачканный повидлом от булочки палец, и продолжила. — Завтра будет экскурсия в горы с кавказскими народными танцами. Это пропустить нельзя!
Затем, посмотрев на часы, махнула рукой и взяла вторую булочку.
Что может быть зажигательней кавказского танца? Молодой танцор в национальном костюме увлёк всех. Подобно орлу, поднявшись на носки и горделиво раскинув руки-крылья, он плавно описывал круги, словно собираясь взлететь. Потом, неожиданно остановившись около Натальи, закружился, то припадая на колено, то вскакивая вновь. Смутившись, а затем встрепенувшись, Наталья смело вышла на танцплощадку и, плавно разводя руками, засеменила перед пригласившим её джигитом. Танцор, согнув одну руку у груди, а другую отведя в сторону, стал сопровождать её по кругу. Гордость и задор сквозили в их движениях, и пьянящий аромат танца пленил всех присутствующих.
Неожиданно Антон неловко вскочил с места и тоже ворвался в танец, ревниво оттесняя танцора. Тот с пониманием уступил ему место. Танец закончился под бурные аплодисменты.
Светлана довольно улыбалась, переводила взгляд с Антона на Наталью. «Сегодня ночью всё случится», — говорили её глаза, и резко наступило знакомое томление, будто это должно было произойти с ней. Вот объявлен медленный танец, но Антон безучастно молчал, сверлил взглядом лысину сидящего напротив мужчины. Светлана подскочила и, толкнув в бок, наставительно зашептала:
— Быстрее приглашайте её на танец! Что Вы медлите?
— Всё прошло… — прошептали губы Антона.
Женщина, посмотрев растерянно и тревожно, отошла в недоумении. На её вялом, напудренном лице повисло обиженное выражение.
В аэропорту было шумно, люди сновали, сдавали багаж, вытянувшись лентой перед стойками регистрации. Пассажиров встречали, провожали, и лишь трое в этой суматохе стояли молча, глядя друг на друга.
— Объявили мой рейс, — грустно сказала Светлана и, простившись с Натальей и Антоном, пошла на посадку. — Век живи, век учись. Вот пример любви к своим вторым половинкам, — думала женщина.
— Поехали домой, — нерешительно сказала Наталья, заглядывая в глаза Антону, и закончила. — Я давно там не была. Больше года.
— Один год, два месяца и девять дней.
— Ты считал?
— Ты ушла от меня двадцатого апреля. Тогда лил сильный дождь, и я два часа простоял на улице, посередине двора, и не чувствовал себя промокшим. Так бы еще долго стоял, если бы случайный прохожий не сказал: «Всё проходит. И это пройдёт». Не прошло.
- Понимаешь, ты тогда поставил меня словно на полку к коллекции своих картонных корабликов и забыл. А с женщиной так нельзя!
— Я это понял.
— Когда мне принесли путёвку, я сразу поняла, что это ты. В первый день была, как в тумане. На второй была взвинчена до предела, всё из рук валилось. На третий решила, что поеду. Хотя меня летом могли и не отпустить, могло быть такое?
— А если бы не отпустили? — эхом прозвучал вопрос.
— Я всё продумала, нашла аргументы. Всё равно бы добилась своего. Ты мне веришь?
— У меня нет выбора: я же тебя люблю до сих пор.
— Я тоже.
0

#8 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 30 ноября 2016 - 23:41

7

ПОЦЕЛУЙ МАВКИ

- А это, дети, цветок непростой! Иван-да-Марья его зовут, - слыхал позади себя хриплый старческий, словно каркающий, голос Иван Игнатьевич. Частный сыщик повернул голову в ту сторону, откуда доносился разговор.
На покосившейся скамейке, окружённая стайкой деревенской ребятни, сидела дряхлая старуха. Бабка поправила костлявой рукой чёрный платок на её голове и обвела строгим взглядом собравшихся. В руках она держала красивый цветок с яркими жёлтыми и синими лепестками. Убедившись, что все присутствующие слушают её, раскрыв рты, старуха продолжила:
- Цвет этот, аккурат, в прошлую ночь, до восхода солнца собрать нужно было.
Иван Игнатьевич медленно приблизился к скамейке, на которой сидела рассказчица, и остановился позади детворы, внимательно вслушиваясь в каждое слово.
- Так во-о-о-т, - нараспев протянула она, - если цветы Ивана-да-Марьи вложить в каждый угол избы, то вор ни за что в дом не войдёт! – старушка довольно крякнула, хитро прищурившись. – Во как! – она поучительно подняла вверх указательный палец.
- А фто, вора цвет за порог не пустит? – прошепелявил тонкий детский голосок, привлекая к себе взоры окружающих.
- Ну, ты дурачок! - ответил другой детский голос из толпы. - Цветок здесь не при чём, - мальчуган шмыгнул носом. - Это всё чары свое дело сделают. Правда, бабка Матрона? – детские глаза воззрились на старушку.
Тонкие губы травницы расплылись в улыбке, довольной от произведённого её рассказом эффекта.
- Вы оба правы. Каждый по-своему! – баба Матрона ласково глядела на ребятишек. – Вор напужается голосов, которые в избе услышит. Будет думать, что это хозяйка с хозяином беседу промеж собой ведут! – старуха хихикнула. – А это будут голоса брата и сестры – жёлтых и синих лепестков.
- Брата и сестры? – переспросил все тот же шепелявый мальчишка и в нетерпении заёрзал, сидя на зелёной душистой траве.
Старица закивала:
- Да-а-а… - прохрипела она, хитро прищурившись, словно вспоминая давнюю историю, - жили когда-то давным-давно брат с сестрой, близнецы. И совершили они промеж собой большой грех, поэтому и превратились в один цветок с разными лепестками.
Старушка грустно покачала головой, глядя на пёстрые лепестки красивого цвета.
- А-а-а, я понял! – воскликнул маленький Авдей, поднимаясь с травы, - это их голоса, Ивана да Марьи, я из вашей избы слышал, когда сегодня мимо вашего двора шёл.
- Что это Вы, милейший Иван Игнатьевич, остановились? – услыхал сыщик за спиной голос управляющего. – Пойдёмте скорее! Вас уже барин, Савелий Поликарпович, заждались.
У мужчины нервно дёрнулся уголок рта. По всему было видно, что в поместье произошло что-то ну прямо из ряда вон выходящее.
- Некогда нам здесь бабьи побрехёньки слушать! – Фрол Григорьевич бесцеремонно потянул мастера частного сыска за собой, уводя подальше от деревенского люда. Так и не дав дослушать до конца занимательную историю.
- Да, да! – закивал головой Иван Игнатьевич, следуя за управляющим, - дело - прежде всего.
На ходу мужчина оглянулся и тут же встретился с колючим взглядом маленьких серых глаз старой травницы.
Оказавшись в рабочем кабинете местного помещика, Иван Игнатьевич Поддубный огляделся по сторонам. Помещение было большим светлым. Подобранная со вкусом дорогая мебель. Работы английских мастеров, стеллажи, уставленные современными книгами, указывали на то, что хозяин – человек образованный, следящий за последними европейскими новинками. Одним словом, не дремучий деревенский медведь, а вполне современный барин. Иван Игнатьевич сильно этому подивился. Вся эта новомодная обстановка ну, никак не подходила Савелию Поликарповичу Горностаеву! Это был солидный мужчина средних лет с густой ухоженной бородой. Он больше походил на человека старой закалки. Представить себе Савелия Поликарповича с томиком таких модных нынче в высшем свете скабрёзных фельетонов было совсем невозможно.
Сыщик удобнее устроился в предложенном кресле и немигающим взглядом больших карих глаз воззрился на собеседника. Хозяин кабинета тяжело вздохнул, пригладив могучей рукой густую бороду. Немного помолчав (видимо, собираясь с мыслями), мужчина начал:
- Я нанял Вас, милейший Иван Игнатьевич, потому как дело у меня к Вам очень деликатное, - барин замялся.
Желваки заиграли на его лице, указывая на то, что случившееся может сильно ударить по репутации всего благородного семейства.
- Как Вы понимаете, - подавив приступ бессильной ярости, барин продолжил свой рассказ, - дело – конфиденциальное, не терпящее огласки.
Поддубный утвердительно кивнул. Он уже привык, что к его услугам прибегают только в случае крайней необходимости. Когда самостоятельно разобраться не выходит, а привлекать полицию нельзя, чтобы избежать ненужных пересудов.
Иван Игнатьевич внимательно смотрел на барина, не прерывая молчания. Ждал, пока хозяин кабинета успокоится, возьмёт себя в руки и продолжит свой рассказ. Ожидать пришлось недолго: Савелий Поликарпович, наконец-то, справился с нахлынувшими эмоциями и ровным тоном продолжил, перейдя к сути дела:
- Вчера, как Вам известно, господин Поддубный, был праздник…
Частный сыщик утвердительно кивнул, вспомнив рассказ местной ведуньи:
- Ивана Купала! – ответил мастер сыска, давая понять, что знаком с деревенскими обычаями, хоть и является городским жителем.
- Да, да! – довольно закивал помещик, в глубине души радуясь, что не придётся проводить для гостя экскурс по старославянским традициям. – Так вот, - медленно, нараспев, протянул он, - у нас тут на вчерашних гуляниях какая-то чертовщина произошла.
Савелий Поликарпович запнулся на полуслове, не зная, как продолжить рассказ, чтобы собеседник не счел его душевнобольным. Немного помявшись, мужчина заерзал в большом кожаном кресле, стараясь устроиться поудобнее. Пауза затянулась надолго. Сгорая от любопытства, Поддубный прервал затянувшуюся молчанку:
- Так что же вчера произошло? – спросил сыщик совершенно спокойным голосом, давая понять собеседнику, что готов услышать любое продолжение истории, даже самое невероятное
То ли невозмутимость на лице Ивана Игнатьевича подействовала, то ли спокойный тон, но помещик вновь разомкнул уста, разорвав своим могучим басом звенящую тишину:
- Вчера, на праздничных гуляниях, чуть не утонул мой единственный сын, Захар.
Иван Игнатьевич удивленно приподнял брови:
- Помилуйте, уважаемый Савелий Поликарпович, - развёл руками сыщик, - что ж в этом происшествии странного? В чём чертовщина заключается?
Не понимая, для чего понадобились его услуги, Поддубный сверлил пытливым взглядом собеседника.
- Так ведь он не просто так чуть не утоп… - брови барина сошлись на переносице, - на глазах у всего села Захара моего под воду Палашка чуть не утащила! – барин обрушил на стол тяжёлый кулак.
- Палашка? – переспросил мастер частного сыска, всё ещё не понимая, для чего он здесь.
- Местная селянка, - пояснил Фрол Григорьевич, который непонятно откуда появился в кабинете с подносом в руках.
Управляющий заботливо разлил по фарфоровым чашкам горячий ароматный кофе.
- Столько шуму среди местных наделалось, – продолжил он, подавая сыщику вкусный напиток, - ведь Палашка эта, уж почитай, месяц как утопилась! – пояснил Фрол Григорьевич, видя недоумение на лице гостя.
- То есть как это утопла? Окончательно запутавшись, переспросил Поддубный, поочередно переводя взгляд с хозяина дома на управляющего.
- А вот так, - прогудел барин, заговорщицки переглядываясь со своим помощником.
Явно от сыщика пытались что-то скрыть. По роду занятий Иван Игнатьевич очень хорошо чувствовал такие вещи, но вида не подал.
- Влюбилась девка безответно, - продолжил пояснения Горностаев, - вот и пошла с горя на речку! – при этих словах мужчина размашисто перекрестился, - прости, Господи, душу грешную! Все видели, как она топилась, да остановить не смогли. Унесла её быстрая вода так, что и тела по сей день не нашли! – заключил он.
Поддубный прищурился, щипля тонкий чёрный ус: ему нужно было как следует обмозговать услышанное:
- Чертовщина какая-то, - процедил он сквозь зубы, - а что с Вашим сыном? – спросил мастер частного сыска, доставая из внутреннего кармана небольшую записную книжку.
Ведь каким бы запутанным ни казалось это дело, в нём следовало хорошенько разобраться и, как говориться, расставить все точки над «і».
- Мне нужно будет с ним обязательно побеседовать.
При этих словах лицо барина помрачнело:
- Захар, он… - голос мужчины предательски дрогнул, - конечно, Вы можете его увидеть, вот только… - сильный волевой мужчина обхватил голову руками.
- Без сознания молодой барин, - снова встрял в разговор управляющий, - как только Захара Савельевича мужики из воды вытащили, так он в себя и не приходил! – Фрол Григорьевич бесшумно приблизился к столу и подал Савелию Поликарповичу большой шёлковый платок.
- Лежит наш соколик ни жив, ни мёртв, - помещик громко высморкался, - я уж и докторов вызывал, да только никто сказать не может, что это за напасть. Очнется ли мой сын или нет - им неведомо! – заключил барин и тяжело вздохнул.
Иван Игнатьевич озадаченно смотрел на белоснежный блокнотный лист, не понимая, в чём суть дела.
- Я Вас, Иван Игнатьевич, почему нанял?! – густой бас хозяина дома вывел сыщика из оцепенения. – Ко мне сегодня на рассвете прямо из города, целитель один заезжал.
- Целитель? – заинтересовался Поддубный этим странным обстоятельством.
- Да-а-а, - медленно протянул помещик, - некий господин Люциус, слыхали?
Иван Игнатьевич молча кивнул. Действительно, в последнее время в городе появился некий маг и чародей. Давал этот субъект объявления о проведении магических сеансов. Поддубного передёрнуло. Ну, никак он не хотел верить во всю эту мистику!
- И чего же этот господин хотел? – сыщик вперил колючий взгляд в собеседника.
Савелий Поликарпович смачно отхлебнул душистого кофею из чашки:
- Приехал ко мне, значит, этот господин Люциус, - глотнув ароматный напиток, продолжил хозяин кабинета, - и говорит: мол, знаю я, какое горе у Вас случилось. Во сне, значит, увидел! – помещик скептично хмыкнул. - Так вот, сказал он, что это поцелуй мавки сына моего сгубил. А он, стало быть, помочь горю нашему может.
Оторвавшись от записной книжки, в которую тщательнейшим образом записывал каждое слово, Поддубный ухмыльнулся. Попахивало дело явным шарлатанством!
- И сколько пожелал за свою помощь этот субъект? – любопытство блеснуло в глазах мастера частного сыска.
- Миллион!
Поддубный, услыхав такое, не сдержался и громко присвистнул:
- Однако ж и аппетитец у этого чародея! – покачал он головой.
- Сказал этот Люциус, что только он помочь сможет. И времени дал до завтрашнего вечера.
Савелий Поликарпович от ярости стукнул кружкой по столу. Посудина звякнула, но не разбилась - только несколько капель пахучего кофею пролились на белоснежную скатерть.
- Да Вы, милейший Иван Игнатьевич, не подумайте! - зычным голосом прогудел хозяин дома, ударяя себя могучим кулачищем в грудь. - Мне ради спасения сына ничего не жалко, - скупая слеза скатилась по раскрасневшемуся лицу. - Да если б только знать: правда ли, что этот Люциус помочь сможет?! – барин смахнул каплю с толстой щеки. – Вот поэтому я за Вами и послал! Разобраться бы надобно.
Первым делом, выйдя от Савелия Поликарповича, Поддубный отправился на местный почтамт и дал телеграмму в город своему старинному приятелю – следственному приставу по особо важным делам Опрышко Александру Осиповичу. Необходимо было, не теряя времени даром, навести справки об этом маге и чародее. Узнать: кто таков? Откуда? Не был ли замечен в каких-либо сомнительных предприятиях?
Пока Иван Игнатьевич дожидался ответа, он решил прогуляться по деревне, пообщаться с местными… Очень уж невероятным дело казалось. Ну, никак не хотелось сыщику верить в то, что утопленница барского сына усыпила. Да и помещик со своим управляющим явно чего-то недоговаривали. В общем, как бы там ни было, а с местными в любом случае нужно потолковать.
- Здравствуйте, девицы! – Поддубный снял с головы шляпу и весело улыбнулся, приближаясь к скамейке, на которой расположилась небольшая группка сельских девчат.
- И Вам, господин хороший, доброго здоровьица! – при виде молодого симпатичного барина девки сорвались со скамьи и, густо покраснев, сбились в игривую стайку.
Иван Игнатьевич приветливо подмигнул местным девчатам:
- А что, девицы, - весело начал он, - не скажете ли, где здесь Палашка живёт? – безмятежно улыбаясь, спросил он, делая вид, что не в курсе произошедшего с девушкой горя.
Услыхав про утопленницу, селянки дружно перекрестились.
- Ой, барин, - вперёд вышла дородная высокая деваха с толстыми румяными щеками, - Вы, видать, не знаете! Но утопла Палашка. Уж, почитай, месяц как! – грустно молвила краснощекая.
- Как утопла? – с напущенным удивлением спросил Поддубный, пытаясь разговорить собеседницу.
- А вот как, - отрезала девка, - влюбилась Палашка!
В подтверждение этих слов девчата дружно закивали.
- И что же? Безответная любовь? – ахнул сыщик и сел на скамью, демонстрируя окружающим, что так быстро уходить, не удовлетворив своего любопытства, он не собирается.
Девицы будто только этого и ждали. Увидя в лице мастера частного сыска благодарного слушателя, затрещали наперебой. «Ох, девки! - мысленно ухмыльнулся Иван Игнатьевич, - только дай им волю – все сплетни расскажут!»
- Отчего же безответно? – пожала плечами невысокая курносая девица, с любопытством разглядывающая незнакомца, - очень даже ответно! – хмыкнула она. – Палашка же у нас первая красавица, - девица осеклась на полуслове, - была, - тихо добавила она. – Вот и влюбился в неё наш молодой барин. Как из города приехал, увидал её, так и влюбился.
- Захар Савельевич? - удивлённо приподнял брови Поддубный .
- Ага! – дружно подтвердили девчата. - Он самый, Захар Савельевич.
«Так вот, значит, что пытался скрыть от меня Горностаев-старший!» - не отвлекаясь на свои мысли, мастер частного сыска, перейдя на заговорщицкий шёпот, тихо спросил:
- И что? Случилось чего между ними? Оттого Палашка топиться пошла?
- Было промеж ними чего, али не было – этого никто не знает, - встряла в разговор еще одна девица, - да только утопла Палаша от того, что старый барин согласия на их свадьбу не дал! – девица поправила платок на своей русой головке. – Сказал, что Захара Савельевича проклянёт и наследства ему не оставит.
Глаза сыщика округлились. Неужто всё так далеко зайти могло? Но Савелия Поликарповича понять можно – это ж стыд-то какой, чтобы член именитого семейства решил связать свою судьбу с простолюдинкой?!
- Так, стало быть, - медленно нараспев протянул сыщик, - испугался молодой барин отцовских угроз и отрёкся от возлюбленной, – резонно заключил он.
- Ага, - собеседницы утвердительно закивали. – Вот бедная Палашка и не выдержала этого да и пошла на речку топиться.
- А что ж Захар? – глаза мастера частного сыска с любопытством сузились, дожидаясь ответа.
- Так, а что барин? – девки пожали плечами, - погоревал, как водится, да и забыл! – девчата горько вздохнули, словно сетуя на тяжелую женскую судьбу.
«Да, и впрямь, странно получается! Вроде, любовь такая была, что против отца пойти осмелился, а тут раз - и забыл в одночасье!» Крепко задумался об этом Поддубный и не заметил, как девицы, словно стайка игривых птичек, сорвались с места и разбежались в разные стороны, подальше от любопытного чужака.
- Эй, девчата, - прокричал вослед убегающим Иван Игнатьевич, отгоняя от себя роящиеся в голове мысли, - а где дом Палашки?
Хоть девка и утонула, а проверить кое-какие догадки стоило.
- Это вам, барин, к травнице Матроне идти надобно! – обернувшись, на ходу, звонко прокричала одна из девчат. – Это бабка ейная, у неё Палашка и жила.
Оказавшись возле покосившегося старого домика с соломенной крышей, Поддубный остановился.
- Уж мы, девушки, дело сделали,
Уж мы белую березоньку завили, - донеслись до ушей частного сыщика слова народной песни.
Поддубный огляделся по сторонам. Дом стоял на отшибе, людей поблизости не было. «Почудилось?!» - решил мастер сыска, но тут же по воздуху разнесся все тот же мелодичный девичий голос:
- Уж мы первый веночек – за матушку,
Уж второй-то венок – за батюшку.
Тихонько, на цыпочках, чтобы не спугнуть поющую, Иван Игнатьевич подкрался к двери и прислонил ухо к замочной скважине.
- А третий венок – за саму себя, - услышал мужчина из дома.
- Что Вы здесь делаете? – хриплый старческий голос прозвучал прямо за спиной Поддубного.
Тут же прекрасное песнопение оборвалось, словно кануло в звенящую тишину. Сыщик резко развернулся на каблуках и встретился нос к носу с худой старухой в чёрном платке. «И откуда она взялась?» - мысленно выругался мужчина, злой на самого себя за допущенную оплошность.
- А я как раз вас, баба Матрона, поджидаю! – на мгновение глаза мастера частного сыска встретились с глазами старой ведуньи. Сколько же в них злости!
- А кто это только что так красиво пел? – решил разрядить обстановку Иван Игнатьевич.
- Окстись, барин! - недовольно фыркнула старуха, отворяя закрытую дверь, - нет здесь никого, - она жестом пригласила оторопевшего мужчину в дом и провела дряхлой рукой по воздуху, демонстрируя пустую комнату, - кому здесь петь? – травница вперила взгляд в лицо любопытному барину.
Поддубный заглянул внутрь. Действительно, комната была пуста. Вспомнил сыщик утренний рассказ бабы Матроны про цвет Ивана-да-Марьи, и рука сама собой потянулась, чтобы перекреститься.
- Я к вам, бабуля, по делу пришел! – наконец-то взяв себя в руки, сухо отрезал он.
- Знаю, о чЁм потолковать хочешь! О внучке моей! – старуха переступила через порог дома и тяжело опустилась на лавку, возле стола. – Только разговаривать тут не о чем – сгубили голубку мою, - бабка стукнула жилистой рукой по дубовой поверхности стола.
Раздосадованный тем, что разговора с травницей так и не получилось, Иван Игнатьевич Поддубный медленно возвращался к почтамту, куда уже должен был телеграфом прийти ответ от следственного пристава Опрышко. К радости мастера частного сыска, его уже ждала телеграмма, содержащая весьма интригующие факты из биографии господина Люциуса.
Он внимательно прочитал ответ Александра Осиповича. В голове Ивана Игнатьевича Поддубного что-то щёлкнуло - вмиг вся картина сложилась, словно пазл. Только одна деталь никак не хотела вписываться в сложенную версию. Но разгадка была уже совсем близка.
Уже на следующий день вечером, как и было уговорено, к крыльцу богатого имения семьи Горностаевых лихо подъехала двуколка. Из неё, одетый франтом во все чёрное, как и полагается магу и чародею, вышел господин Люциус собственной персоной. Встреча с Савелием Поликарповичем прошла быстро, без сучка и задоринки. Получив свой миллион в кожаном чемодане, колдун передал убитому горем отцу склянку с какой-то непонятной жидкостью и наказал напоить этим настоем спящего беспробудным сном Захара Савельевича.
К огромной радости безутешного родителя, Горностаев младший открыл глаза и наконец-то пришёл в сознание, как ни в чем не бывало. От свалившегося на голову такого неожиданного счастья в имении был организован пир горой. Иван Игнатьевич был в числе приглашённых. Все пили, ели, сидя за щедро накрытым столом. Играла весёлая музыка. Напившись допьяна, хозяева и гости разошлись по комнатам. Всё вокруг стихло, только где -нигде слышался приглушённый храп захмелевших господ.
Вдруг среди ночной тиши, в которую было погружено поместье, раздался лёгкий скрип одной из дверей.
- Началось! – Поддубный вскочил на ноги.
После шумного праздника он, не раздеваясь, лежал на застеленной кровати, дожидаясь развязки дела. Мужчина в предвкушении увлекательного приключения потер руки и тихонько выскользнул из отведенной ему комнаты. Стараясь остаться незамеченным, он пошёл следом за скользившей в ночном полумраке тенью. Сыщик держался поодаль, прячась за густыми кустами и стволами деревьев. Неизвестный с большим чемоданом в руках то и дело останавливался, чтобы передохнуть. Сразу было видно, что поклажа в его руках нелёгкая. Этим самым он только упростил слежку, хотя мастер частного сыска и так догадывался, куда именно направляется странная тень. Не прошло и получаса, как неизвестный оказался в доме бабки Матроны, как и предполагал Поддубный. Одиноко светящееся в непроглядной тьме окошко словно служило ориентиром, притягивая к себе мастера частного сыска.
- Так, так, так… Ну, и что тут у нас? – резко распахнув дверь, Иван Игнатьевич молниеносно ворвался внутрь дома. – Как же Вам не стыдно, Захар Савельевич, родного отца обманывать? – ухмыляясь, спросил сыщик, глядя на застывшего посреди комнаты с большим чемоданом молодого барина.
Горностаев-младший от неожиданности выронил поклажу из рук и обернулся на звонкий голос мастера частного сыска.
- Как Вы догадались? – ошарашено пробормотал он, удивлённо хлопая большими голубыми глазами.
За его широкой спиной, испуганно ойкнув, пряталась невысокая миловидная девица. Да и остальные двое: бабка Матрона и господин Люциус были огорошены появлением чужака - не ожидали, что их тщеательно спланированное предприятие будет так легко раскрыто.
- Вот и хорошо! - довольно протянул сыщик, разглядывая собравшихся. - Вся, так сказать, шайка в сборе! – самодовольная улыбка не покидала загорелого лица Поддубного.
- Как я догадался? – повторил он вопрос. – Просто Вы, милейший Захар Савельевич, вечером ничего не пили, хотя в высшем свете вас знают, как кутилу и любителя шумных застолий. Вот мне и стало ясно, что именно сегодняшняя ночь всё расставит на свои места! – сыщик большими шагами прошёлся по комнате, оглядывая каждый сантиметр. Остановился мастер сыска, только наступив на крышку люка, что вела под пол.
- Полагаю, что именно здесь Вы прятались, госпожа Палаша? – Поддубный постучал ногой по деревянной крышке. – Это же Ваше пение я вчера днем слышал, когда к Вашей бабушке наведывался?!
Девица густо покраснела и прижалась к широкой спине своего возлюбленного. Ну что сказать? Девка, и правда, была чудо, как хороша. Большие зелёные глаза, обрамленные веером густых черных ресниц. Милые русые кудряшки. «Молодого Горностаева можно понять!» - отметил по себя Иван Игнатьевич, разглядывая смущенную деву. Все вокруг молчали, не зная, что сказать. Сыщик тяжело вздохнул и продолжил свой монолог:
- Я так понимаю, что историю с вашим утоплением, Палаша, разыграли специально, чтобы усыпить бдительность господина Горностаева-старшего? – поинтересовался Поддубный, приблизившись вплотную к Захару Савельевичу.
- Он согласия на наш брак не дал! – понурив голову, словно провинившийся ученик, тихо ответил пойманный на горячем помещик.
- Конечно, не дал! – резюмировал незваный гость. – Вот Вы и решили из отца денег побольше выдурить, чтобы со своей зазнобой укатить отсюда куда подальше. Туда, где вас никто не знает.
- В Европу, - вновь разомкнул уста провинившийся.
- Я так и думал! – хмыкнул Иван Игнатьевич. – Мне только интересно, кто весь этот план придумал? – поочередно переводя взгляд на каждого из присутствующих, полюбопытствовал Поддубный.
- Моя это идея! – послышался вкрадчивый голос мага и чародея.
- А-а-а, господин Лютиков, - понимающе кивнул головой сыщик.
- Люциус! – поправил чародей.
- А по документам Вы значитесь как Лютиков Зосим Архипович, 28 лет, - процитировал полученную телеграмму мастер частного сыска, доставая из внутреннего кармана нагрудного жилета свёрнутый вдвое лист бумаги. – Интереснейшая личность, - продолжил Поддубный, заглянув в телеграмму, - шарлатан и аферист, зарабатывающий себе на жизнь обманным путём! – именно так отзывался о маге следственный пристав.
Давно полиция уже наблюдала за сомнительной деятельностью этого господина - вот только поймать его с поличным на мошенничестве никак не получалось.
- Я – колун в третьем поколении, а не шарлатан!
- Ага! - скептично кивнул головой сыщик. - Вы ведь родом из этой деревни? – спросил Поддубный, хоть и сам знал ответ.
- Это мой внук! – услыхал он позади себя голос старицы Матроны.
Вот теперь и последняя часть пазла встала на свое место.
- Бабушка Матрона, - сыщик воззрился на старушку немигающим взглядом, - это ведь Вы дали внуку своему волшебное зелье, которое барина разбудило. Не отпирайтесь - он был у вас вчера утром. Его же голос местный мальчуган слышал из вашего дома?
Старуха и не думала отпираться, она молча кивнула:
- Я и сон-травы дала! – фыркнула она, недовольно вперив взгляд в непрошеного гостя.
- Ну да! – улыбнулся сыщик, обнажив белые ровные зубы, - чтобы Горностаев-младший уснул крепким сном, - резюмировал мужчина. - А миллион Вы как делить собирались? – озорные искорки мелькнули в глазах говорившего.
- Нам с бабкой денег не надо, - заступаясь за родных, вышел вперёд Зосим Архипович, - это всё ради счастья сестры! – чародей приблизился к влюблённым и обнял Палашу за плечи.
- Ну, и что мне с вами делать? – сыщик устало опустился на лавку.
Эта пара дней его сильно вымотали. С одной стороны, он выполнил поставленную задачу – молодой барин пришёл в себя, как того и желал заказчик. А, с другой стороны, как не рассказать Горностаеву-старшему о провёрнутой за его спиной афере, сыщик не знал.
0

#9 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 03 декабря 2016 - 03:28

8

ПОСЛЕДНИЙ КРУГ



Сэм – друг, Сэм – друг, обогнал меня на круг.
Тоже мне – хорош друг – обошёл меня на круг!..
Владимир Высоцкий




Игорь Легков заканчивал кроссовую тренировку – ноги уже не слушались - были «ватными», и «прухи» не было. Это немного расстроило его. Пробежал – то всего десять километров «фартлека», а что-то «движок не тянет». Скоростного бега было 4 километра, а остальное – так себе: бег беременной женщины… И так почему – то тяжело… В субботу - воскресенье важные старты. Неужели опять проиграю Луговому?
Володька Луговой – давний его соперник: рекордсмен и чемпион округа в беге на длинные дистанции. Недавно Игорь пробежал «десятку» (10 000 м.) за 31 мин.43 сек. Это чуть выше первого разряда, но до рекорда Лугового (ровно 31 мин.) далеко. Приняв душ и пообедав в столовой, Игорь направился в спортроту.
В большой казарме уже отдыхали, придя с тренировки, многие спортсмены: футболисты, волейболисты, ватерполисты, легкоатлеты и штангисты. Это был центр подготовки лучших спортсменов округа. Большой плакат на стене напоминал атлетам: «Спортсмен! После тренировки – отдых лёжа в постели, но не сон!» Игорь (да и все остальные) никак не мог понять, почему нельзя вздремнуть после тяжёлой тренировки: дежурный офицер постоянно находился в казарме и следил за этим…
Легков увидел, что его товарищ Алексей Погребняк уже отдыхает внизу, подвесив ноги на резинках к сетке двухэтажной койки: так делали все легкоатлеты, чтобы ноги лучше восстановились после тренировки. Он спросил:
- Ну, и сколько кусочков сахара тебе дали в обед к чаю?
- Шесть! А что – тебе больше?
- Да нет – также. А вот футболистам дают по двенадцать кусков! А разве можно сравнивать наши тренировки и их пасовочки в мячик? Они же все лентяи. Почему такая несправедливость?
- Футбол все любят, а нашу лёгкую атлетику народ не понимает…
В воскресенье всё так и случилось: и на «пятёрке» (5000м.) и на «полторашке» (1500 м.) Игорь проиграл Луговому. Тот уезжал на общевойсковые соревнования группы советских войск в ГДР, радостный и возбуждённый. Протягивая руку Легкову, он надменно усмехнулся:
- В армии ты никогда не выиграешь у меня! А после армии… Конечно, всё может быть, но ты слабоват. Нет у тебя ключика ко мне!
- Как знать, как знать! Буду искать этот, как ты говоришь, ключик! Может, и найду! Дембель скоро: на гражданке встретимся! Живём – то в одном крае…
- А знаешь, почему ты никогда не выиграешь у меня? У тебя нет скоростных данных: моя скорость на стометровке намного превышает твою. При равенстве в тренированности я всегда буду выигрывать у тебя на последнем круге. На финише ты всегда будешь мышью, а я кошкой! Тебе надо тренироваться в марафоне – там скорость особо не имеет значения…
Игорь это понимал и сам – и это его расстраивало. Но как повысить абсолютную скорость? Это очень тяжёлый процесс и зависит он от индивидуальных способностей человека. Он сам это видел: некоторые ребята без подготовки выполняли сразу третий разряд на стометровке, а другим требуется на это год – два.
Легков недолюбливал Лугового Володьку – считал его дерзким, занозистым, чванливым и вероломным. Добавляло апломбу Луговому его постоянное лидерство в беге на длинные дистанции. И это неоднократно подтверждалось на их совместных стартах. Но с некоторых пор Легков начал «теснить» чемпиона округа. Володька теперь побаивался Игоря: он видел, как тот самоотверженно трудится на тренировках, а это когда – нибудь скажется на результатах…
Как – то, разминаясь на газоне вместе с Погребняком, Игорь рассеяно слушал своего товарища:
- Читал, что австралиец Герб Эллиот делает на «полторашке» и миле? Установил феноменальные мировые рекорды! Пишут, что его тренер Лидьярд мучает марафонской тренировкой – 160 километров в неделю по песчаным дюнам! И это для средневика! Живёт с ним в шалаше на берегу моря: молоко, овсянка, бананы, два мешка орехов, бочонок мёда, родниковая вода – вот и всё питание!
- А стайер Мюррей Халберг, другой ученик Лидьярда, что вытворяет? Бегает ежедневно по колено в воде вдоль берега моря на дистанцию тридцать километров. А ведь у него одна рука парализована – висит, как плеть. Вот фанаты!
- Ладно, Игорёк! Они далеко, а у тебя завтра опять сражение с Луговым – не подкачай…
«5» - 12 с половиной кругов и «10» - 25 кругов на стадионе с некоторых пор стали для Легкова неотъемлемой частью жизни: практически все субботы – воскресения были соревновательными. На этот раз Игорь решил применить на «5» тактику олимпийского чемпиона Владимира Куца – быстрое начало и рваный бег по дистанции. Луговой не ожидал этого и сразу отстал вместе с другими бегунами. Но к концу дистанции он всё – таки достал его. Пошёл последний круг. У Игоря темнело в глазах, пот заливал лицо, он прилагал неимоверные усилия, преодолевая последнюю стометровку. Володька с ужасом понял, что проигрывает, и сверхъестественным усилием догнав Легкова, локтями начал оттеснять его с крайней дорожки. Игорь не удержался и выскочил на газон футбольного поля… Судьи дисквалифицировали его. Игорь, чуть не плача, догнал Лугового:
- Ну, и сволочь ты! Завтра на «10» рассчитаюсь с тобой!
Тот миролюбиво парировал:
- Зря ты это! Сам оступился, а я виноват!
И вот наступил решающий день. Раздалось привычное:
- На старт! Внимание!
Выстрел стартового пистолета - и бегуны отправились в далёкий путь. Игорь сразу решил взять высокий темп, измотать Лугового и не дать ему «приклеиться» на последнем круге к себе. Уже пройдено двадцать кругов - и Луговой держится из последних сил за Игорем вместе с двумя другими бегунами. Вдруг на вираже Легков закричал и упал навзничь на траву футбольного поля: кто – то из бегунов наступил шиповкой в толчее на его пятку и распорол её: кровь хлынула на траву. Игорь беспомощно посмотрел вслед стайерам:
- Конечно, это преднамеренно сделал Луговой – он бежал за мной. Ну и тварь!
На долгих 4 месяца Легков выбыл из тренировочного процесса, занимаясь потихоньку штангой в спортзале…
Прошло два года. Оба соперника выполнили норматив КМС (кандидата в мастера спорта) и были давно уже на гражданке. Тренер как-то сказал Игорю:
- Ты читал сообщение в «Советском спорте»?
- Какое?
- Олимпийский чемпион и рекордсмен мира в беге на 800 метров новозеландец Питер Снелл опять приступил к длительным пробежкам по песчаным дюнам и бегу по колено в воде вдоль берега океана.
- Но он же, писали, уже прекратил соревнования?
- Да нет, как видишь. А к чему я это тебе говорю? Недаром эти великие бегуны тренируются с отягощением. Хочешь выполнить норматив МС (мастера спорта)? Я попросил одного знакомого портного – он сшил три пояса и набил их песком – всего 8 килограмм. Будешь одевать их на тренировку. С тех пор Игорь перепоясывался «пулемётными лентами» и терпел возросшие нагрузки...
В сборную края по лёгкой атлетике недавно попали две новые девушки – Неля и Юля. И надо же так случиться! Оба соперника «положили глаз» на стройную, синеглазую, белокурую красавицу-средневичку Нелю. Она особо не выделяла никого из них, благосклонно принимая их ухаживания. Сборная команда края в то время постоянно разъезжала по разным городам, и приходилось всем жить вместе в гостиницах. Неля обедала в ресторанах за одним столом поочерёдно с каждым из женихов. Ходила на прогулки по городу, парку, в кино то с Луговым, то с Игорем, но вместе втроём - никогда. Зная их неприязненные отношения, старалась сгладить их. Они же ещё больше злились друг на друга и на неё за то, что она не выделяет никого из них.
Любовь к девушке ещё более усилило их соперничество. После неприятного случая с травмой пятки Игорь старался избегать совместных стартов с Луговым, и тренер благосклонно разводил их по разным забегам.
В Вильнюсе проводился профсоюзно-комсомольский кросс ДСО «Труд», где всё-таки состоялась дуэль двух соперников. Была поздняя осень, дул сильный ветер. В белых трусах поверх трико (так тогда бегали в холодную погоду) Легков возглавлял весь забег на 15 километров – он был уже уверен в победе. Коренастый Володька пристроился вплотную к левому плечу Игоря, скрываясь от сильного ветра. До финиша оставалось меньше километра, а Луговой всё никак не отставал и сопел за спиной Игоря. Легков начал отходить вправо на метр, 2, 3, 5, уступая лидерство настырному Володьке. Он злился, поняв, что может опять проиграть на финише, и ему хотелось отдышаться за спиной Лугового, посмотреть – устал ли он? Но Володька так и не вышел вперёд и на последних метрах, «клюнув головкой», чуть опередил Игоря. Тот чуть не заплакал от досады. Когда вручали медаль и серебряную статуэтку Луговому – он надменно шепнул Игорю:
- Я же тебе говорил: ты никогда, запоминай, никогда не выиграешь у меня!
Тренер, разбирая этот забег, очень ругал Игоря:
- Ты, вижу, уже сильнее Лугового, а проиграл из – за неправильной тактики. К чему было возглавлять весь забег на 15 километров, терпеть и принимать на себя весь ветер? Другим дал бы полидировать.
- Но абсолютная скорость у него выше! Как выиграть у него?
- Очень просто! Будем эту зиму отрабатывать финиш! На следующий год ты будешь не только обыгрывать Лугового, но, главное – ты должен стать мастером спорта! У тебя 3 скоростные тренировки в неделю на повторных отрезках. Последние два отрезка – в полную силу, как бы ни было тяжело! Допустим, задание 20 х 400 по 65 сек. Последние два отрезка ты должен выбегать из минуты! Если задание - интервальные отрезки 10 х 1 км, то последние два отрезка – по 2мин. 35 сек! Давай работать!
- В конце тренировки показывать такие скорости? «Движок» и ноги не потянут! Это же будет ужасно тяжело! Смогу ли?
- А как ты думаешь выигрывать? Более того – все тренировки будешь заканчивать тремя «сотками» по максимуму! Сейчас наступает такое время для средневиков и стайеров, когда при равенстве в тренированности большого числа спортсменов, всё будет решаться на последнем круге!
С этой поры Игорь неукоснительно соблюдал установку тренера – трудился неимоверно, преодолевая себя. Прошёл ещё один год…
И вот он наступил – главный старт сезона! В Киеве только прошёл дождь, и гаревая дорожка была довольно вязкая. Настроение у Игоря было боевое: он хорошо выспался – никакого «мандража», как это бывает практически у всех перед стартом. Тренер, как условились, «вёл по мастеру», и Легков особо не обращал на других бегунов внимание – ему приходилось опять лидировать. Луговой давно отстал, да и не до него теперь. 23 круга позади. У Игоря оторвался номер (первый!?!) на спине и неприятно хлопал, болтаясь. Вся спина и голова были уже чёрными от влажной раскисшей гари, летевшей от шиповок при захлёстах стопы. Темнело в глазах, и он стонал: «Терпеть, терпеть, терпеть!» А тут ещё болельщики, собравшиеся на главной – западной - трибуне на предстоящий футбольный матч, орали:
- Первый! Не покачай! Нам за тебя, если победишь, ящик пива!
Игорь, натужно улыбнувшись, подумал:
- Да – это менталитет футбольных болельщиков! Явно не знатоки лёгкой атлетики!
Тренер за 600 метров до финиша, выбежав на бровку, показал ладонь вниз, т. е. от нормы мастера спорта отставание 5 секунд! И сразу же Легкова обошли четыре спортсмена! В висках Игоря стучало, он терпел и хрипел, стараясь «поймать» убегавших:
- Держаться, держаться, не отставать!
И вот он – ПОСЛЕДНИЙ КРУГ!!! Тренер вдруг так заорал, выскочив на дорожку, что его, наверное, услышали в городе:
- Игорь, съешь их! Ты можешь! Ты должен! Ты готов! Съешь всех!
Игорь встрепенулся! Что-то взыграло внутри него! Откуда только взялись силы? Он достал и обошёл одного за другим всех спортсменов! На последней сотке – никого! Трибуны неистовствовали…Уже перед финишной ленточкой, которую спешно натягивали судьи, он легко обогнал Лугового на целый круг! Тренер, обнимая и чуть не плача, кричал:
- 29 минут 36 секунд! Ты – мастер спорта!
Счастливая Неля подбежала, целуя Игоря. Прошептала тихо в ухо:
- Теперь я твоя!.. Давно выбрала тебя, но дала зарок, что скажу об этом, когда выиграешь у Лугового…
0

#10 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 03 декабря 2016 - 22:30

9

Встреча накануне Рождества


(Текст без корректуры, в авторской редакции)


Температура в городе опустилась за минус сорок – никто не хотел высовывать носа из дома без крайней нужды. Даже дороги опустели. Тишина. Непривычная для беспокойного города-миллионера, в котором почти невозможно теперь услышать, как громко, на сотни метров вокруг, скрипит под ногами прохожих на сильном морозе снег. Холод задирает, подгоняет пугливые натуры, но зато как покойно на обезлюдевшей улице. Ничто не будоражит, не нагнетает суеты. А главное, оказавшись, наконец, в одиночестве в столь сильный мороз, осознаешь внезапно свою зависимость от природы, с которой разучились почти уже совсем считаться; а с ощущением этой зависимости, подобно тому, как проклевывается из-под прохудившегося асфальта хрупкий росток, в душе пробуждается задавленная цивилизацией истинная натура человека; и она сразу замечает, как вспыхивают в крупных чистых снежинках звездочки – желтые, оранжевые, красноватые, синие и даже бирюзовые. И что тогда до мороза, ведь сибиряк не тот, кто не мерзнет, а тот, кто хорошо одевается. А Володя одет как надо. И мороз ему по нраву. И идти вот так, когда суета большого города отступает, когда внезапно и уже совсем даже непривычно оказываешься один на один с собственными мыслями, которые, неожиданно выясняется, даже в мегаполисе, когда он пустеет, могут течь долго и не прерываясь, - идти тогда хочется больше, чем прятаться от непогоды в теплой квартире. Идти, пока есть силы, пока укутанное одеждой тело держит тепло, идти целую вечность по хрустящему при каждом шаге снегу. Хрум-хрум-хрум. В каждой клеточке мозга отдается этот «хрум» радостью. И на самую малую подвижку мысли непременно приходит ответ, без которого все это небо над головой, эти редкие проклюнувшиеся из мрака звезды, эти внимательно глядящие на тебя окна, освещенные манящей желтизной электрического света, - словом, весь этот мир вокруг был бы пресен. Солью жизни в такой миг напитывается мир. И ты ощущаешь ее вкус, покуда замерли в гаражах промороженные машины, покуда прячется в своих норах человек спешащий, человек суетящийся, человек утративший себя в этом чудном загадочном мире. Ты чувствуешь и знаешь это до той поры, пока не исчезли морозы и пока этот притихший на миг человек, ищущий опоры в разрушении, не обретет пошатнувшуюся от страха самоуверенность. И лишь тогда, гордо встряхнув головой, он вновь вспоминает о своем величии и тут же забывает о том, с какой робкой надеждой глядел только что в разверзшуюся над ним черную молчаливую бездну, ощущая незримую с ней связь и веря, что там, за ее краем, о нем помнят.
- Помогите! Грабят! Сумочку украли! - вырвал Володю из размышлений пронзительный женский крик.
Догнать и скрутить грабителя труда не составило, хотя тот и был ощутимо крупнее; однако на деле оказался рыхлым, сам же Володя когда-то как никак все-таки был кандидатом в мастера спорта по лыжам. Сдавать в милицию наглого вора он не стал; тем не менее и отпускать безнаказанным было не в его правилах. Будучи по характеру человеком отнюдь не мягким, Володя с силой пнул лиходея в бедро. «Отдохнешь на больничном, бегунок, - криво усмехнулся он катавшемуся от боли на снегу жулику. - Некогда с тобой по милициям волыниться, а так хоть какой-то урок».
Ограбленной женщине тоже было не до вора: жажду возмездия с лихвой компенсировала радость от совершенно неожиданного возвращения сумочки.
- Что же вы в такое время по парку одна ходите? – позволил себе легкое недовольство Володя.
Женщина смутилась.
- Да я… ну… дура, конечно, - вдруг улыбнулась она виновато; улыбка из-за только что пережитого потрясения получилась напряженной, но глаза выдавали человека редкостно доброго. - Никак не ожидала… такой морозяка – и кому охота сопли морозить! Срезала дорогу на свою голову! А вообще даже не знаю, как вас благодарить. В сумочке по большому счету ничего ценного нет, но у меня там документы на усыновление одного нашего мальчика. Я в детском доме работаю… директором. Их бы, конечно, восстановили, но это столько потерянного времени, нервов. А главное, и новые родители (прекрасные, кстати, люди) уже ждут не дождутся, а тем более что переводят их скоро в Саратов, и самой ребенка не терпится поскорее в хорошую семью отдать.
- Никогда не думал, что в детдоме такие молодые директора работают, и даже не на машине, - пошутил Володя.
- Бывает, - рассмеялась женщина, - меня, кстати, Лидией Сергеевной зовут, лучше просто Лида. А машина в автосервисе стоит, сцепление меняют.
- Понятно. А меня зовите просто Владимиром.
- Хорошо, так и буду вас звать – «просто Владимир».
- Договорились, - отшутился он. – А давайте я вас провожу. Вам вообще далеко?
- Ну, чуть больше остановки осталось.
Лида повернула голову и окинула его долгим взглядом.
- А вы знаете, сегодня сочельник, особенный день. Если кто благое дело для деток сделал, то может многое в награду получить. Вот загадайте желание! Ваше обязательно сбудется, ведь вы же полному сироте помогли.
- Зачем? – недоуменно пожал плечами Володя. – Я не особо-то верую… так… как все, не фанатею. И потом, мое желание не из тех, что сбываются.
- Почем знать! Пока жив, надо верить и надеяться, а иначе зачем жить-то тогда?
- Ну, не знаю, - неопределенно, чтобы оставить эту тему, протянул Володя.
Завидев приближавшегося к ним рослого мужчину, Лида воскликнула:
- А вот и мой муж! Еще раз благодарю от всего сердца, от наших детишек. Заезжайте к нам в детский дом, будете желанным гостем. Обязательно приезжайте. Обязательно, - повторила она. - Нашим деткам не хватает общения, особенно с такими мужчинами, как вы.
- Какими такими?
- Ну, с настоящими - добрыми, сильными. Да еще с тренерами. Так вы приедете? – с надеждой спросила слегка смущенная Лида.
- Ну, хорошо, - не смог отказать Володя, - приеду.
Поздоровавшись с подошедшим мужчиной, Володя поспешил распрощаться:
- Вы меня извините, я побегу: жена ждет.
Неподалеку находилась остановка, и Володя направился к ней: и так сделал лишний крюк в сторону, а дома - Маша звонила – ужин стынет. Время было еще не позднее, и маршрутки пока ходили.
Душа ликовала: не оплошал: за добро постоял, жулика проучил, ребеночку, получается, помог. Замечательный вечер. И сам не заметил, как запел, но осекся, смутившись внезапно прошмыгнувшего мимо него подростка. Стоило лишь тому скрыться, Володя тут же замурлыкал под нос снова. Подумаешь, что мороз принялся щипать нос - прижал к лицу варежку, задышал в нее теплым воздухом, отогревая, и снова затянул тихонечко: «Ой, моро-оз, мо-ор-о-о-оз, не морозь меня…». Скоро дом, тепло, горячий чай и мягкий диван с недочитанной книгой Куприна!
Однако расстаться с ролью спасителя не получилось. Возле остановки, под окном дома, прямо в сугробе спал пьяный мужик. Две женщины с ребенком ожидали маршрутки, и никто из них, к его внутреннему возмущению, не удосужился подойти к замерзавшему на их глазах человеку. Утеплен тот хоть был и добротно, однако против такого мороза и овчинный полушубок не доспехи, и унты на собачьем меху не спасение.
Володя принялся растирать ему снегом щеки, и пьяный немного пришел в себя.
- Ты, че меня… ты че меня муча… муча-и-ишь? - занемевшие губы его еле двигались.
Везти пьяного домой пришлось на такси, потому что жил Игорь (так он представился в машине) не близко. Володя опасался, что тот мог ошибиться с адресом, однако после того как они вошли в указанный подъезд по его «таблетке», Володя, наконец, перестал переживать.
Дождавшись, когда Игорь откроет дверь, Володя поспешил ретироваться: «Ну, все, тут уже ты и без меня обойдешься. Я пошел, счастливо оставаться!» Но Игорь вдруг застонал: «Нога! Ногу жжет! У-у-у…»
Володя со злостью выдохнул из себя воздух: дома ждала жена, и вообще, давно уже пора было вернуться, а тут… из-за этого пьяного недотепы приходится задерживаться.
- Дома-то есть кто? – скрипучим из-за сдерживаемого раздражения голосом проговорил он.
- Миша.
- А это кто? Сын?
Однако Игорь вместо ответа снова застонал. Отбросив всякие церемонии, Володя громко крикнул:
- Михаил!
Никто не отозвался.
- Михаил! – еще громче выкрикнул он, и снова без ответа.
«Наверное, дома нет», - подумал Володя.
Дверь в комнату была открыта настежь, и пробивавшийся из коридора свет выхватывал из темноты диван у стены. Володя уложил на него Игоря, стянул с его ног унты, а затем, преодолевая брезгливость, снял заношенные до дыр вонючие, лоснившиеся от пота и грязи носки. Ледяные мурашки пробежали по телу опытного тренера, не впервой сталкивавшегося с подобным: правая нога была белой, как снег.
Не дожидаясь, пока приедет вызванная им «скорая», Володя набрал в ванной полведра холодной воды и опустил в него ногу бедолаги, чтобы смягчить его страдания. Тот облегченно выдохнул.
- Сейчас за тобой «скорая» приедет, - сказал Володя.
- «Скорая»? Угу… - недовольно сморщился в ответ Игорь. – А это… а Миша как же?
- Какой Миша?
Игорь словно не слышал и продолжал свое:
- Мишу-то с кем оставить? Маленький он еще.
- Какой Миша? Сын, что ли? Сколько ему лет?
- Четыре.
- А мать где?
- Умерла. Вчера сорок дней было. Сердце у нее… порок с рождения.
Володя сочувственно покачал головой:
- Да… соболезную. Как же ты тогда такого маленького сына одного оставил, а сам бухаешь где-то?
- Племянник он мне, сестры сын.
- Все равно нельзя так, - сдерживая недовольство, с легкой укоризной сказал Володя.
Игорь, на удивление, хоть и был нетрезв, а спорить не стал, сокрушенно опустил голову.
- Конечно, нельзя. Я думал быстро обернуться, пока он спит. Тетю Зину с ним оставил, соседку. У нее и ключи есть, если что. Я ей звонил: все нормально, - Игорь недовольно поморщился, - с товарищем одним заболтался… ездил насчет работы. А в больницу мне нельзя… никак нельзя. Родных у нас никого. Заберут еще в детдом, попробуй потом забрать! Нет, я в больницу не пойду.
Володя присмотрелся к нему повнимательней: вроде не ханыга - обычный работяга. Пьющий, правда, - сразу видно, однако же не опустившийся все же.
В коридоре послышалось шлепанье босых детских ножек.
- О! Миша! – обрадовался Игорь при появлении заспанного белоголового мальчугана. – А тетя Зина где?
- Дяденька строитель позвал. Дядя Игорь, сикать хочу, - захныкал тот.
Володя остановил жестом собравшегося было подняться мужчину.
- Лежи, я сам отведу. Не напрягайся.
Обычно к детям Володя относился ровно, Миша же чем-то приглянулся - может быть, забавным сочетанием очаровательного лепета и необычно развитой для такого малыша речью.
Мальчик присел возле него на стульчик и стал расспрашивать, как его зовут, кем работает. Затем рассказал, что, когда вырастет, станет работать дядей в белом халате и будет глядеть в позорную трубу.
«Мой Васятка был бы сейчас таким же, - с горечью подумал Володя, - так же лепетал бы. Да… Эх, Васятка… если бы ты сейчас был жив». И вспомнился крошечный гробик, крышку которого не открывали, потому что лежали в нем растерзанные взрывом кусочки собранного по частям тельца. Два таких гробика похоронили в тот день рядом – их Васятки и Егорушки-соседа. Только Егорушку похоронили вместе с родителями, а Васятку – с бабушкой. В тот день похоронили многих из их подъезда.
А вообще не зря говорят, что человек чувствует смерть близких. Они с Машей смотрели в театре спектакль, и вдруг на обоих напала необъяснимая сильная тоска, что хоть волком вой. «Володя, - зашептала в ухо жена, - мне что-то не по себе. Боюсь, как бы дома чего не случилось». - «И мне тоже»
Без лишних слов поспешили покинуть зал. Праздничная атмосфера фойе вмиг утратила всю свою торжественность, и оба, не находя себе места, метались по длинным коридорам в ожидании, когда же, наконец, бесконечно длинные гудки прервутся родным голосом Машиной мамы, но она не отвечала. Какой уж тут театр! – домой!
А дома уже не было. Вместо их квартиры и верхней, над ними, зияла страшная черная дыра. На земле лежали искуроченные бетонные панели, в окнах уцелевших соседних квартир торчали осколки разбитых стекол. А дальше все как в тумане, из которого появлялись и вновь растворялись в нем сосредоточенно-скорбные лица пожарных, спасателей, медиков. Взрыв газа…
- Что говоришь? - очнулся от горестного воспоминания Володя.
- Я говорю, зря «скорую» вызвал! Все равно в больницу не поеду. Заберут иначе
племянника.
- Почему заберут-то? - удивился Володя. – Ты же не один на белом свете! Оставь на друзей; соседи, наверное, есть хорошие.
- Точно, тетю Зину попрошу. Она на пенсии, соседка моя, - вдруг вспомнил Игорь, одобрительно поднимая кверху большой палец. – Во-о такая женщина!
День продолжал выкладывать свои сюрпризы: тетя Зина, которая, как по заказу, появилась в квартире сразу же после слов Игоря, оказалась бывшей классной руководительницей Володи. Самое приятное, что Зинаида Ивановна признала его, даже несмотря на то, что за двадцать-то лет Володя успел вырасти, возмужать, измениться, само собой. А главное, была очень рада ему, как и он – ей.
Однако Игорю, как ни сокрушалась, помочь ничем не могла: завтра у нее операция.
От Зинаиды Ивановны исходил запах щей - какой-то особенный, поднимавший из самых глубин памяти что-то неуловимое, ускользавшее от фиксации, – но точно что-то радостное откуда-то из детства. И этот запах породил в Володе неожиданное, умиротворяющее спокойствие. «Как, оказывается мало нужно человеку для равновесия, - подумал он. – Всего-то, а на душе уже так хорошо». Мысли его потекли спокойней, и он сразу понял, что должен делать.
Лида, с которой Володя связался по телефону, сразу же согласилась:
- Да конечно же! Привозите! В принципе, если ситуация безотлагательная, привозите хоть сегодня – я позвоню и распоряжусь. Но если есть возможность, лучше завтра с утра.
- Знаете, Лида, самое сложное, что дядя мальчика категорически против официального оформления. Можно будет обойтись без оформления? Это ненадолго, недели на две.
- Ну… - Лида задумалась, - пару недель, пожалуй… м-м-м… можно, а дальше посмотрим. Будем вас ждать, - сказала она на прощание.
Отключив телефон, Володя обратился к Игорю:
- Я вот что хочу предложить. В больницу тебе определенно надо, не то без ноги останешься. Мишу я отвезу на это время к одной замечательной женщине в детдом. Она там директором. Оформлять, ты уже слышал, не будем. Так что в этом плане никаких проблем у тебя не будет. А чтобы ты не боялся, что незнакомому дядьке ребенка доверяешь (мало ли кто я?), вот смотри мои права. Видишь? Бондарь Владимир Иванович. И Зинаида Ивановна подтвердит мою личность.
- Конечно, Игорь, соглашайся, - охотно подтвердила учительница, - это Вова Бондарь, мой ученик.
Володя быстро зашел в интернет с телефона и набрал в поисковике свои данные.
- Ну что, видишь? - протянул он телефон Игорю,- Вот мое фото. Узнаешь?
Игорь внимательно посмотрел на фото, затем – на Володю и утвердительно кивнул головой.
Володя мягко положил ему на плечо руку.
- Видишь: заслуженный тренер России по лыжным гонкам, извини уж за нескромность, известный. Найти меня проще простого. По-хорошему мне оно не надо вовсе – тебя, дурака, жалко, а больше мальчика. Ну, думай, решайся. Я уговаривать не собираюсь, просто останешься без ноги – и все!
Игорь находился в нерешительности, и Зинаида Ивановна поспешила поддержать Володю:
- Игорь, ты не бойся, я Володю со школьной скамьи знаю, семь лет классной руководительницей была. Он очень ответственный человек. Если слово дал, то в лепешку расшибется, а сделает. Он с детства такой – надежный. Я тебе говорю, поверь мне. Это и в самом деле для тебя выход, а я, ты уж меня прости, никак не могу за Мишей присмотреть – оперируют меня завтра. И потом, - продолжала она убеждать, – они с Мишей уже и общий язык нашли, а это немаловажно. Доверься, Игорь, ты же меня знаешь, я плохого не посоветую.
Игорь, низко наклонившись, оглядел с хмурым видом обмороженную ногу.
- Ладно, теть Зин, я согласен. Только телефон мне свой дай, - обратился он уже к Володе, - и директора детдома тоже.
Домой добрались быстро. Правда, таксист заломил цену в два раза выше обычной, но деваться было некуда. Открывая дверь, Володя переживал, как встретит его с чужим ребенком жена, и мысленно уже готовил защитную речь. В прихожей горел свет – Маша ждала, не ложилась.
- Ну, что за сюрприз, о котором ты говорил по телефону? – появилась она.
- А вот! Знакомься – Миша! Наш постоялец. Утром отвезу в детдом. Давай, жена, накрывай на стол - все расскажу.
Маша внимательно, как строгий врач, посмотрела на мальца и приветливо улыбнулась ему, отстраняя мужа в сторону.
- Ладно, сюрпризник, иди отдохни. Я сама раздену мальчика. Отойди.
Сняв с малыша верхнюю одежду, она с грустью шепнула мужу:
- Как он похож на нашего Васятку - такие же белые как сметана волосики.
- Маша, да ведь в этом возрасте все дети похожи, - Володя крепко обнял жену за плечи.
Но и на следующий день Миша остался у них. Игорь, к которому Володя приехал вместе с малышом, охотно с этим согласился, услышав от племянника, что ему «у дяди Володи и тети Маши весело».
А Миша и правда быстро освоился в их доме; от серьезного поначалу выражения на его личике не осталось и следа. Особенно полюбились ему сказки, которые Маша читала по вечерам. Миша слушал с таким забавным выражением лица, какое бывает только у маленьких деток: округленные от восхищения глазки, приоткрытый ротик; и сам он вытягивался вперед, позабыв обо все на свете и видя перед собой только доброго и отважного героя Ивана-царевича, преодолевающего страшные дремучие леса по пути к своей прекрасной Василисе.
«Наш Васятка был бы сейчас таким же», - с грустью улыбнулась про себя Маша и погладила мальчугана по головке.
- Читай, тетя Маша, читай скорее! Не отвлекайся! Что там с Иваном-царевичем? Он же со змеем драться сейчас будет, - смешно залепетал Миша.
Маша приобняла своего внимательного слушателя.
- Читаю, читаю. Никуда наш Иванушка от нас не денется. Мы в этой вот книжке везде его отыщем.
- Правда-правда? – детские глазки загорелись восторженным удивлением.
- Правда-правда, - рассмеялась Маша, еще крепче прижав к себе ребенка.
От ее первоначального желания сохранять вежливую доброжелательную дистанцию с мальчиком давно уже не осталось и следа. Поначалу сдерживало опасение прикипеть к Мишутке, ведь после ожидало расставание, да и мальчику это после смерти матери может разбередить душу; вдобавок ко всему она испытывала непонятную, странную вину перед умершим Васяткой, если кто-то из чужих детей вызывал у нее сильное притяжение, желание приласкать. И как-то само собой получилось, что именно теперь, когда это белоголовое озорное непоседливое чудо все время находилось рядом, не смогла все-таки устоять перед тем обволакивающим ее теплом, которое рождалось в ней при обращенных на нее совершенно распахнутых, как бывает только в чистых детских душах, взорах Мишутки. Машу тянуло к этому жизнерадостному сорванцу, и потому, в конце концов, не удержалась: а будь что будет! Какая дистанция?! Не слишком ли она и в самом деле понапридумывала себе!
За дверью послышалось бряцанье ключей. «Ой, Васят… - она осеклась на полуслове, - Мишутка, пошли дядю Володю встречать.
Не разуваясь, он сразу подхватил мальчика и, держа его на руках, крепко прижал к себе жену.
- Какое сегодня число, дорогая женушка?
- Десятое января
- Запомни этот день навсегда - десятое января! Я сейчас, - Володя отстранился от Мишутки с Машей и, весь в каком-то лихорадочном возбуждении, быстро разделся и повел их в зал.
Маша в молчаливом ожидании смотрела на мужа, заинтригованная его поведением.
Володя вынул из портфеля папку и, глянув в напряженно устремленные на него глаза жены, просиял окончательно, не в силах более сдерживаться:
- А Васятка-то наш жив! нашелся!
-Вова, ты что… ты что такое говоришь! Как он может найтись?! Откуда он может найтись!! Он же…
- Да вот же он! – Володя подкинул мальчика. – Это и есть наш Васятка!
Маша побледнела, выпрямилась в напряженную струнку: что там еще муж выдумал? А ведь и у самой проскакивала сегодня поддразнивающая фантазия о том, что как хорошо было бы, если бы вдруг этот самый мальчуган оказался ее собственным сыном. Мечтала об этом, как верят в сказки, - добрые, светлые, в которых сбывается все, во что даже и поверить страшно, но в глубине все равно понимала, что это и в самом деле всего лишь простая и совершенно несбыточная греза, вроде тех, что бывают у детей-сирот: а завтра за мной придет мой папа, и все узнают, что он главный начальник.
Однако сейчас что-то и в самом деле происходило необычное, она видела это по лихорадочно-счастливому возбуждению мужа, чувствовала разлетавшиеся от него, как электрические разряды высокого напряжения, счастливые токи. Что-то произошло точно. Но что?
- Володя, что за шутки! Какой Васятка?! Нет уже Васятки, - губы ее дрогнули, но она сдержалась.
- Хорошо! тогда фокус-покус номер один, - торжественно провозгласил Володя, раскрывая папку. – Ап-ле!
Мишутка в недоумении поворачивал аккуратную стриженую головку то в сторону дяди Володи, то в сторону тети Маши. Он ничего не понимал. Вначале дядя Володя был отчего-то странный и совершенно несолидный – не как всегда, а теперь что-то стало происходить с тетей Машей. Она разглядывала какую-то фотографию и отчего-то замерла, даже перестала дышать.
- Откуда у тебя этот снимок? Это же… - Маша откинула назад голову, устремив напряженный взгляд снизу вверх на возвышавшегося над ней Володю. Она не могла поверить. – Это же Васятка! Ну да, точно Васятка. Но у нас никогда не было такой фотографии. И одежда чужая. Где ты ее взял?
Мишутка тоже посмотрел на фото.
- Ой, да это же я! – и ткнул пальчиком на снимок. - Она у нас дома в серванте стоит. Это я когда еще маленький был.
Маша побледнела, руки ее бессильно свесились.
- Вова, этого не может быть! Мы же его… - губы ее задрожали.
Муж крепко сжал ей руку.
- Да, Маша, может. Я сам боялся поверить, но все сходится.
Мишутка совсем растерялся. Что с ними происходит? И почему они так странно смотрят на него?
- Вова, это все-таки фотография. А вдруг это всего лишь невероятное сходство? Я… я боюсь ошибиться, это будет невыносимо, - слабо прошептала Маша.
- Я тоже боялся. Поэтому и не стал тебе сразу рассказывать. А теперь смотри. – Володя приподнял на мальчике маечку. – Видишь?
Машины глаза наполнились слезами.
- Родинка… как у Васеньки – под лопаткой.
- Да, Маша, точно на том же месте. Это она самая и есть. Помнишь, когда он у нас родился, - Володя кивнул на мальчика, - я сразу сказал, что по этой родинке всегда смогу его отыскать. И, если бы не она, то… я когда мыл его в самый первый день, сразу ее заметил. Ты же обратила внимание, что я тебе Ми… Васятку мыть не давал и одевал сам, - чтобы ты не переживала раньше времени, ведь и в самом деле: а вдруг? Я и сам поверить не мог, сам же хоронил. Сказать по правде, меня и раньше часто сомнения одолевали, просто не хотел говорить, чтобы не рвать понапрасну душу: почему так мало нам от нашего, - Володя запнулся, - от… останков ребенка дали, а главное – черепных костей? Ты же помнишь, нам тогда сказали, что тельце разорвало и кусочки смешались с разрушенным материалом; больше, мол, ничего не удалось собрать. Так вот, поехал я на следующий день после того, как нашего Мишутку-Васятку привел, на его квартиру. Я же тебе уже говорил, что соседка этого Игоря моя бывшая классная руководительница. Ну, поговорил с ней по душам. Так вот она сказала, что сама толком не знает, потому что жила тогда полгода в Хорватии – у ее сына там квартира. Чтобы Ира была в положении (так ее покойную соседку звали, ну, ту женщину, с которой Васятка жил) – не помнит. И с мужем Ира в разводе была. К тому же она брюнетка… была. Видишь, Маша, вот уже первая зацепка, пока еще так себе. Теперь слушай дальше. У Зинаиды Ивановны ключи от квартиры Игоря хранятся. В общем, фотографию я там и взял. Это второе. Дальше: там же и метрики Васяткины на полке лежали. И вот тут вообще интересная картина складывается: жила женщина в таком большом городе, а рожала в крошечном райцентре. С какого перепугу? Там, что, сервис особенный? Или профессура обслуживает? Помнишь, я вчера по делам ездил. Так вот я туда и мотался. У меня же в милиции знакомых хватает, любую информацию дадут. Выяснил: тетка покойницы работала в ЗАГСе. Племянница ей рассказала всю правду, как она сама думала: что семья погибла и что жалко стало такого чудного малыша в детдом отдавать. Тетка тоже малыша пожалела - сделала на него документы.
- Вова, это что, правда? Неужто…?
- Да, Маша, «ужто», самое что ни на есть «ужто». Тетке этой я слово дал, что разговор наш никаких последствий для нее не составит, что это только для меня лично – не более. Ну, она мне все как было и рассказала. Ира в тот вечер проезжала мимо нашего дома на машине, взрыв на ее глазах произошел. Видишь, все сходится. Она сразу бросилась на помощь. Хорошая, видимо, женщина была. А Васятку нашего в сугробе нашла: волной выбросило в окно. Ни царапинки не получил, даже замерзнуть не успел. Ира его сразу же в машину отнесла, чтобы отогреть. Выскочила на минутку, когда Васятка уснул, чтобы у подъехавших медиков насчет него узнать, а тут рядом две женщины между собой сетуют, что в двенадцатой квартире…
- Это же наша квартира… – слабо выдавила из себя Маша.
- И я о том же! Так вот! Слышит эта Ира, как женщины говорят, что в ней даже младенчик годовалый - все погибли: и родители, и последняя живая бабушка (судьба, мол, такая: как раз на взрыв приехала). Ну, в общем, поняла Ира, что это они про Васятку говорят, и жалко ей стало его в детдом отдавать. К тому же у самой детей не могло быть.
- Да, да, - рассеянно ответила Маша мужу, веря и не в силах поверить, что жизнь горазда на такие невероятные сюжеты с чудесным концом.
Радостное возбуждение теперь уже охватило и ее, и она заплакала от счастья.
Мальчуган дернул Володю за рукав.
- А что тетя Маша плачет?
- От счастья, сынок, от счастья.
Мальчик успокоился: все у нее хорошо. И ему тоже у них хорошо.
Обнимая жену и новообретенного сына, который, к его удивлению, прильнул к нему, Володя произнес:
- Да, Маша, послезавтра Олег Пименов должен получить результат теста на ДНК, я его очень попросил, чтобы в минимальные сроки, у них аппаратура сейчас новейшая. Но это уже для официального разбирательства, а нам уже и так все понятно.
Маша, сдерживая наворачивающиеся слезы, согласно кивнула головой:
- Да, Вова, нам все понятно.
И детский голосок подтвердил их слова, вызвав всеобщий смех:
- Да, Вова, нам все понятно.
А сам счастливый отец, машинально рассматривая иллюстрацию в лежащей на столе книге сказок, думал в эту минуту о том, что у каждой необычайной истории скрывается где-то кончик ниточки, за которую потяни – закрутятся вихрем события, покатятся клубком по тропинке и выведут к счастливому концу. А не потянешь… но это совсем другая история. Да и история ли, если она даже не началась? И при этой мысли Володя невольно передернул плечами от страха: а что было бы, если?..
0

Поделиться темой:


  • 6 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • Последняя »
  • Вы не можете создать новую тему
  • Тема закрыта

1 человек читают эту тему
0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых пользователей