МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ: «Стрела Амура» - рассказ или новелла "О любви" (до 20 000 знаков с пробелами) - МУЗЫКАЛЬНО - ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФОРУМ КОВДОРИЯ

Перейти к содержимому

  • 4 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • Вы не можете создать новую тему
  • Вы не можете ответить в тему

«Стрела Амура» - рассказ или новелла "О любви" (до 20 000 знаков с пробелами) Конкурсный сезон 2019 года.

#11 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 17 ноября 2018 - 18:39

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - ПЛЮС
Наталья Иванова - МИНУС
ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

10

НОЧЬ ЛЮБВИ


Они писали друг другу записки. Это были небольшие, вырванные из школьной тетради листочки, на которых обычной шариковой ручкой выводились нежные слова и обрывочные воспоминания из прошлой, как им тогда казалось, жизни.
Было трудно осознавать, что между ними лишь стена. Так рядом и так бесконечно далеко были они теперь друг от друга.
Почтальонами для двух людей, попавших в аварию, были участливые медсёстры. Сейчас они были настоящими сёстрами милосердия. Если бы не они, то окончательно и безвозвратно прервалась бы та тонкая ниточка надежды на будущее. А возможно ли оно, это будущее, в реанимационной палате, искусственно разделённой тоненькой, но такой непреступной стенкой на мужское и женское отделение?
Они не видели друг друга с момента аварии, внезапной, нелепой, глупой, в конце концов. Поделившей жизнь на «до» и «после».
Белые, как снег, потолки, снующие в белоснежных халатах люди в приёмном покое… Всё белое и холодное, как лёд, как сама смерть. До её сознания в ту минуту долетали только обрывки фраз: «мужчина в тяжелейшем состоянии», «выживёт ли?», «ампутация»… Она пыталась понять, что всё это значит, о ком говорят врачи. Теперь боль, пронизывающая всё тело тысячами коварных и беспощадных стрел, не казалась ей самым страшным испытанием на свете. Что эта боль, когда на карту поставлена жизнь любимого человека?..
Долгое время её сознание находилось в сонном забытьи, искусственно вызванном обезболивающими препаратами. Когда же мозг просыпался, мгновенно, как наказание, как великое испытание, всплывали страшные фразы, услышанные в полубреду приёмного покоя.
Бесконечно долго, как тогда казалось, молодая женщина ждала чуда. Ждала и наконец-то дождалась. Молоденькая медсестра, наклонившись над её изломанным телом, тихо произнесла: «Состояние Вашего мужа тяжёлое, но жить будет. Ногу пришлось ампутировать».
Через несколько суток от него принесли долгожданный клочок бумажки, где неровным плавающим почерком было написано: «У меня всё отлично. Как ты?» Ответ был тоже коротким: «Всё хорошо. Люблю».
Всё хорошо… А в это время врачи решали её судьбу. Перелом обеих тазовых костей, открытые многооскольчатые переломы левого бедра и голени.
И всё же в её жизни случились одно за другим три великих чуда. Первым чудом была сама жизнь. Вторым – решение областного травматолога о предстоящей операции. Третьим чудом - разрешение хирурга, вопреки всем больничным законам и правилам, увидеться с мужем перед долгой разлукой.
И вот стене, такой гордой и непреступной, пришлось сдать свои позиции. Её просто-напросто не стало. Рухнула, исчезла, растворилась в никуда…
Молодую женщину, загипсованную, подобно мумии, вместе с кроватью перевезли туда, где был он.
Мужчина буквально висел в простыне над кроватью. Их взгляды встретились. Радость одного отразилась, как в зеркале, в глазах другого. Их койки теперь стояли рядом. И не было ни врачей, ни медсестёр, ни лекарств, ни этой больничной палаты. Даже боль, казалось, спряталась, выжидая удобного момента…
Они держались за руки, как это делают маленькие дети, смотрели друг другу в глаза и говорили-говорили обо всём на свете, словно не виделись лет десять.
Внезапный, стремительный порыв воздуха ворвался в больничную палату. Створки окна распахнулись настежь. На миг исчез, растворившись, запах лекарств. Необычайная свежесть обрушилась долгожданным дождём, принося с улицы душистый цветочный аромат, пьянящий и дурманящий, волнующий, как только в раннем детстве может волновать душу, играя на её потаённых невидимых постороннему глазу струнах.
- Это добрый знак. Всё будет хорошо. Я люблю тебя. Вот только поцеловать не могу. А жаль…
Поспешно в палату вбежала испуганная медсестра, чтобы закрыть распахнутое настежь окно.
- Вот такая у нас с тобой ночь любви получилась. Никогда бы не подумал, что так может быть.
- Как необычно и красиво звучит – «ночь любви»…
Темнота накрыла их прозрачным плотным покрывалом, но они видели друг друга каким-то внутренним, только им понятным, зрением. Оба понимали, что теперь в их жизни будет много и ночей, и дней, но такой долгожданной и короткой как эта, уже не будет никогда. Ночь была подарком судьбы, моментом истины, свидетелем всепобеждающей любви, которая существовала, существует и будет существовать на белом свете.
0

#12 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 21 ноября 2018 - 21:42

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - ПЛЮС
Наталья Иванова - ПЛЮС
ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

11


ОДИНОКИМ ПРЕДОСТАВЛЯЕТСЯ КОТ

Лестница была крутая и уходила прямо в небо, скрывалась в пушистом облаке, рождая собой вопрос «Что же там»?
Аркадий задрал голову так, что в шее хрустнуло, и уставился вверх. Рай? Кто его знает, какой он этот рай, в кино всякое показывают. Аркадий испытал неприятное чувство под ложечкой. Он что умер?
- Ты как раз вовремя, - услышал он голос рядом.
Аркадий вернул голову в нормальное положение, но никого не увидел. Боковым зрением уловил движение внизу. Это был кот, такой серый довольно большой кот в коричневом пиджаке. Аркадий недоверчиво уставился на животное, на лице удивление «Что за»?
- Она ждет тебя, ну же! – подтолкнул кот Аркадия под колено мягкой лапой.
Аркадий хотел было спросить, что здесь происходит, но кот показал на лестницу и пропал. Вот был только что – и нет его.
Была-не была, решил Аркадий, и двинулся вверх. Он карабкался и карабкался, а конца не было видно. Движения были медленными, словно он пробирался через паутину, которая тормозила его. Каждый тягучий шаг начинал раздражать, но добраться нужно, чтобы понять, кто такая Она.
Раздался телефонный звонок, сначала тихий, потом все громче и громче. Аркадий достал из кармана аппарат – мама. Он нажал кнопку и прислонил трубку к уху. Телефон продолжал звонить. И подсознание Аркадия вынесло его в сознание. Аркадий открыл глаза и уставился на белый потолок. Телефон продолжал наигрывать надоевшую мелодию и не хотел замолкать. Часы на стене показывали жуткую рань. Аркадий протянул руку к трубке и поднес к уху.
- Сыночек, я тебя не разбудила?
- Конечно, нет, я всегда встаю в субботу в шесть утра, это прекрасное время, мама, для того, чтобы не выспаться и зевать весь день.
- А нечего по ночам засиживаться за этой ужасной электронной коробкой, какой отвратительный человек ее придумал?! Лучше бы ты не в своем интернете ползал, а невестку маме привел. А то у всех уже внуки, а я как ворона белая. К тете Зине каждый выходной привозят малыша, а у Таисии Павловны целых пятеро, или взять, к примеру, Тамару Михайловну.
- Я попал на лекцию прямо с утра?! Мама! Хватит, я давно не ребенок, мне уже 32.
- Вот то-то и оно, что 32, а ….
- Мама, алло, пшшшшшшшшшшш, что-то со связью, алло…..
Аркадий отключил телефон и потянулся в кровати. Начало дня многообещающее. Спать уже нет смысла, лучше лечь вечером пораньше. Аркадий побрел в ванную, освежился под душем, и сварил вкусный кофе.
Разместившись на балконе за столиком, он с удовольствием отпил из чашки и вдохнул полной грудью летний воздух, еще свежий с утра. Дороги были пусты, лишь одинокие машины скользили по улице, спеша по делам. Аркадий вытянулся в кресле и прикрыл глаза.
- Валерьянка есть?
- Есть, - машинально ответил Аркадий.
- Где?
- В навесном ящике на кухне, второй справа.
«Зачем валерьянка»? – задумался Аркадий и резко открыл глаза. Он огляделся по сторонам. Бывало, он разговаривал сам с собой, но это уже выходило за рамки. С ума он сходить не собирался, но что это был за голос? Аркадий вскочил с места и примчался на кухню. На столешнице стоял кот, нагло царапая когтями полированную дверцу. Большой серый кот, правда, без коричневого пиджака.
- Чего застыл? Помоги! – сказал он и уселся, сверля Аркадия салатовыми глазами.
Аркадий хохотнул, но тут же убрал улыбку с лица и потрогал лоб.
- Что-то мне дурно, - сказал он и присел на стул. Замотал головой, пытаясь прогнать сон. Он бывал в таком сне во сне, когда просыпаешься, думаешь, что не спишь, а на самом деле еще спишь. Вот так запутанно, но все же. Аркадий ущипнул себя довольно больно. Он очень даже не спал. Кот продолжал сидеть на гарнитуре и подергивать хвостом.
- Эй, мужик, валерьянки дай, говорю, хватит головой мотылять.
- Это все от одиночества, - запричитал Аркадий, - засыпаю один, просыпаюсь один, живу один, вот теперь и говорящие коты мерещиться начали. – Аркадий осмотрел животное.
Вчера около подъезда сидел этот кот в жалобной позе, и у Аркадия в душе родилось непреодолимое желание взять домой усатого без определенного места жительства. Неясно, какие силы заставили его поступить настолько опрометчиво, что это серое чудовище скользнуло в дом и затаилось под диваном, наевшись и напившись вдоволь.
- Вообще-то я там колбасу режу, - начал приходить в себя хозяин квартиры, поражаясь наглости гостя, усадившего на чистый стол то, что должно сидеть как минимум на диване. - Так что кыш.
- Прохор!
- Чего?!
- Прохор я, если что. И кышать на меня тут не надо, я благородных кровей.
Кот спрыгнул со столешницы и расположился на стуле напротив Аркадия, выражая свое недовольство подергиванием хвоста. Повисла небольшая пауза. Кот ждал действий, Аркадий открыл телефон и вбил в строку браузера «Признаки, что вы сошли с ума».
- Эй, как там тебя, угости меня напитком и валяй делать дальше, что делаешь, я, вообще-то, тороплюсь.
Аркадий отложил телефон и достал из шкафчика настойку валерианы. Он накапал пару капель в колпачок и поставил перед котом. Тот с жадностью втянул ноздрями аромат и закатил глаза от удовольствия. Еще пара вдохов и потом розовый язык поглотил драгоценную влагу.
Аркадий брезгливо бросил колпачок в мусорное ведро и обмотал флакон пищевой пленкой. Усевшись за стол, он забарабанил по столу пальцами.
- Шаланды, полные кефали, - заорал кот.
- Тише, соседей разбудишь!
- У меня песня на душе, я кот-искусства, между прочим, глас творчества не заткнуть!
И тут кот спрыгнул со стула и бросился в комнату, заскочил на стол, сбросив лапой все, что там было, перемахнул на комод, свалив на пол статуэтки и пульт от телевизора, перебрался на шкаф и, чихнув от пыли, скатился серым паутинным клубком на чистые простыни. Кот замер. Аркадий тоже, смотря с ужасом на содеянное за какую-то минуту. Кот метался по кровати, взбивая одеяло и простынь, потом скользнул на пол и начал тереться мордой о ковер какое-то время, а затем застыл перед аквариумом, наблюдая за рыбками.
Аркадий расставил все по местам, убрал постель и сел за компьютер. Пробежка бы не помешала, но оставлять дома одно буйное животное было не очень благоразумно. Спустя несколько часов кот уснул, и Аркадий отправился по делам, пробыв на улице весь день.
Когда он вернулся, кот лениво потянулся и зевнул, растянувшись на диване кверху пузом. Услышав, что Аркадий сел ужинать, кот вальяжно зашел на кухню.
- Чем потчевать будешь?
- Есть суп и блинчики.
Кот скривил морду и снова зевнул.
- Давай форель, горбушу или на худой конец треску.
- Из рыбы только шпроты.
Кот горестно вздохнул, всем своим видом показывая, что огорчен Аркадием как хозяином полностью.
- Тащи свои шпроты, есть хочется. На голодный желудок плохо думается, а мне еще и дело сделать надо.
- Какое дело?
- Потом узнаешь.
Кот поддевал когтем рыбку и ел прямо с лапы. Аркадий даже удивился, ничего себе, какой культурный. Наевшись, кот долго умывался, пока Аркадий стирал со стола и мыл посуду. Дождавшись, когда хозяин уйдет в комнату, кот опрокинул мусорное ведро и схватил колпачок. Под диваном он вылизывал его, пытаясь повторить утренний эффект, но лекарства уже не было. Придется работать на трезвую голову. Прохор тихонько выбрался из укрытия и запрыгнул на компьютерный стол, за которым сидел Аркадий, рассматривая на сайте знакомств фотографии разномастных девиц.
- Вот эта ничего, - отметил кот рыженькую.
- Да ей 18! Нет, спасибо, мне с ней не в куклы играть.
- Ой, посмотрите, какой деловой, еще и хорошими девушками разбрасывается. А который час вообще?
- На свиданье собрался? - рассмеялся Аркадий.
- Я уж не ты, - съехидничал кот, - у меня поклонниц много. Так что со временем?
- Почти десять.
- Пора.
- Что пора?
- Мне на улицу надо, открой-ка дверь.
- Зачем?
- Или ты ее откроешь, или я тебе на деле покажу зачем, вот прямо на ковре!
Аркадий был неглуп, встал сразу и пошел открывать входную дверь.
Кот, присмотревший заранее золотой браслет Аркадия на столе, схватил его в зубы и бросился вон из квартиры. Аркадий громко выругался и помчался следом, перепрыгивая через де ступеньки, и пытаясь криками остановить беглеца. На неудачу пострадавшего дверь в подъезд была открыта, и кот выскочил на улицу с высоко поднятым хвостом. Вечерние сумерки накрыли город, но уличные фонари светили довольно сносно, чтобы можно было рассмотреть серую тень, скользнувшую в соседний дворик. Аркадий, все еще надеясь на благополучный исход, продолжил погоню.
Вывернув из-за угла, он замедлил ход, осматриваясь, и заметил на одной из освещенных лавочек девушку, сидевшую к нему спиной. Похитителя видно не было, Аркадий вздохнул. Как найти серого кота в летних сумерках? И тут он увидел тот самый хвост, мелькнувший из-за девушки, а потом блеснули глаза. Он!
Аркадий подошел к незнакомке, разглядывающей браслет. Девушка вздрогнула от неожиданности и сжала ладошку. Она была молода, но не юна, как студентка, а набравшая силу красивая и привлекательная особа. Длинные русые волосы, светло-серые глаза и чуть припухлые губы делали ее прекрасной.
- Вы извините меня, пожалуйста, но вот этот кот стащил у меня то, что теперь принес вам.
Девушка недоверчиво уставилась на Аркадия и засунула руку в карман.
- И что, по вашему, он мне принес?
- То, что лежит у вас в кармане!
- Там много чего.
- Браслет. Этот негодяй, которого я приютил вчера, решил обокрасть меня. Правда, я не понимаю, зачем коту браслет.
- А какой он?
- Кто? Кот?
- Да кота я вижу, - рассмеялась девушка, погладив животное по голове. – Браслет!
- Да обычный, золотой, вот как эта цепочка, - Аркадий вытащил из-под футболки цепочку и показал.
Девушка достала похищенную вещицу и протянула хозяину.
- Точно ваш, я просто засомневалась сначала. Берите – владейте.
Аркадий взял из хрупких рук цепочку и почувствовал, что его словно током пронзило.
Кот спрыгнул со скамейки и больно укусил Аркадия за ногу, тот вскрикнул от неожиданности.
- Это тебе за негодяя, негодяй, - объяснил кот, а потом укусил еще раз. – А это за то, что валерьянку зажимал. Хоть и не рыженькая, но тоже ничего. – Он потерся о ногу мужчины и медленно пошел, подняв высоко хвост.
- Да, кстати, это Она, - услышал Аркадий негромкие слова кота, скрывшегося за углом.
0

#13 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 01 декабря 2018 - 22:12

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - ПЛЮС
Наталья Иванова - ПЛЮС
ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

12

САМОЕ ЗАВЕТНОЕ ЖЕЛАНИЕ


Таня стояла у окна, глядя в никуда, и горько плакала. Сегодня врач сказал ей то, что она боялась услышать: «У Вас никогда не будет детей».
Не будет никогда, не будет никогда.... Эти три слова, словно острый нож, пронзали ее сердце и наводили на нее леденящий ужас.
Как сказать об этом Сергею? Он так мечтал о ребенке! « Завтра, скажу об этом завтра», - думала Таня, стараясь успокоиться, чтобы Сергей не понял все, увидев ее заплаканное лицо.
Сергей немного задержался на работе. К его приезду Таня уже успокоилась, привела себя в порядок, и он ни о чем не догадался.
Наступило завтра. Молодая женщина весь день только и думала о том, как сказать мужу о вчерашнем визите к врачу. Ее подруга Вика заметила, что с Таней что-то творится. В обеденный перерыв она подошла к ней и завела разговор. Таня сначала крепилась, а потом не выдержала, расплакалась и рассказала все Вике.
- Послушай, - сказала подруга, - ты его постепенно подготовь к этому. Ну, не сразу скажи.
Таня всю дорогу думала, как лучше сказать Сергею о случившемся, но, увидев его уже дома (он приехал немного раньше ее), она промолчала, решив, что уж завтра она непременно расскажет мужу обо всем.
Но пришло завтра, и ей вновь не хватило смелости. Эти «завтра» тянулись уже целую неделю, а она все не могла решиться рассказать Сергею. Наступила пятница, и Таня решила, что именно сегодня она все расскажет. Она всячески старалась оттянуть этот страшный для нее момент: пропустила два автобуса, на которых добиралась до дома; сойдя с автобуса, пошла самой длинной дорогой; на свой этаж поднялась не на лифте, как обычно, а пошла пешком, считая про себя каждую ступеньку. Сердце бешено колотилось у нее в груди: вот сейчас, сейчас наступит этот страшный момент, а потом все...
Перед дверью Таня остановилась и закрыла глаза, набираясь храбрости. Вдруг дверь распахнулась и Таня, открыв глаза, увидела на пороге Сергея, который весь сиял. Он подхватил ее на руки, захлопнул дверь, стал кружить ее и кричать: « Все мечты сбываются! Все мечты сбываются!!».
- Сергей! Ты сошел с ума? Что случилось? – спросила Таня, думая о том, как все-таки ему сказать обо всем.
- Танюха!! Мы с тобой едем на море! - радуясь как ребенок, прокричал Сергей.
- На море? - удивленно переспросила Таня.
- На море, на море!! - повторял ее муж, кружась вместе с нею.
- Представляешь, мне дали две горящие путевки, так что на две недели мы с тобой поедем к морю! Ты же так об этом мечтала!
- И... Когда мы едем?
- Через три дня. Так что давай завтра же оформляй отпуск, и вперед – на лоно природы!
Таня поняла, что сегодня она не сможет сказать Сергею то, что собиралась сказать. «Ничего, - подумала она, - вот вернемся и все - все ему скажу».
Три дня пролетели в сборах и суматохе, и Таня немного забыла о своем горе. Она была даже немного рада, что еще есть время, чтобы все хорошо продумать и подготовить Сергея к тому, что она хотела ему сказать.
Море встретило их ласковым прибоем и солнечными днями. Таня и Сергей смотрели друг на друга влюбленными глазами, словно и не было тех пяти лет совместной жизни. Они бродили по набережной, заходили в приморские кафешки, где сидели, глядя друг на друга, молчали, и украдкой, словно в первый раз, целовались, спрятавшись от людских глаз.
Но время летит быстро, нас не ждет. Оставалось всего два дня до их отъезда домой, когда им предложили экскурсию к водопадам. Таня сначала не хотела ехать, но Сергей ее уговорил, сказав, что это не обычное место, и она согласилась.
Экскурсовод оказался очень веселым мужчиной, хотя по годам на много был старше всех тех, кто согласился принять участие в этой поездке. Он постоянно рассказывал различные местные легенды, которых, казалась, у него было бесчисленное количество: любой попадающийся камень, дерево или водопад имел, по словам экскурсовода, необычную историю или целую легенду.
Уже в конце экскурсии они подошли к небольшому водопаду, который струился в густых зеленых зарослях. Таня сразу обратила внимание на то, что практически каждая женщина отходила в сторону от водопада и несколько минут неподвижно стояла, о чем-то задумавшись.
Когда одна из таких женщин молча пошла ей на встречу, Таня вдруг решительно подошла к ней и спросила, что она там делала.
- Ничего, просто загадывала желание.
- А что, это - какое-нибудь особое место?
- Да. Говорят, что если в нужное время и в нужный час оказаться в этом месте и загадать желание, то эльфы, которые прилетают сюда в это время, обязательно исполнят твое самое сокровенное желание.
Таня не верила всем этим сказкам, но почему-то ей очень – очень захотелось, чтобы эти крохотные человечки исполнили ее самое - самое заветное желание. Она подошла к высоким развесистым кустам, закрыла глаза, прижала к себе руки как в молитве и с каким-то отчаянием и со слезами тихо прошептала: « Миленькие, миленькие эльфы! Очень, очень прошу вас: пусть у меня родиться ребенок!»
«Танюха!! - вдруг услышала она голос Сергея. – Посмотри на меня!». Таня невольно повернулась на его голос. Щелк. Фотоаппарат зафиксировал этот момент.
Всю дорогу назад Таня сидела, не проронив ни слова. Муж даже начал беспокоиться: не перегрелась ли она на солнце, но Таня сказала, что просто устала.
Они вернулись домой. Прошла еще неделя, но Таня все не могла сказать Сергею, что у них не будет детей.
Наконец она решила: сегодня обязательно это сделает. Путь домой с работы был очень длинным.
Она открыла дверь и увидела Сергея, который собирал вещи. У Тани похолодело в груди. Неужели Вика проболталась, и теперь муж, узнав тайну, решил ее бросить.
- Сережа,- только и сумела произнести она. Он оглянулся.
- Танюха! А я и не слышал, как ты вошла. Представляешь, - сказал он, - я через два часа уезжаю на курсы на два месяца в Москву.
- Как в Москву? – еще не веря, что ничего страшного не случилось, спросила Таня.
- А вот так! Шеф сегодня сказал, что мне надо карьерно расти, и вечером трое наших сотрудников (в том числе и я) уезжаем. Так что давай помогай мне собираться, а то я что-нибудь да забуду.
Таня поняла, что сегодня она снова не сможет ему все сказать.
После отъезда мужа молодая женщина каждый день только и думала о том, как рассказать Сергею обо всем. От этих мыслей у нее в груди поселялся леденящий ужас, от чего ей становилось тоскливо и тошно. На работе она немного отвлекалась, но мысли вновь приходили к ней, и ей опять становилось нехорошо. Однажды после того, как ей в очередной раз стало плохо, Вика сказала: « Знаешь, если бы я ничего не знала, то бы подумала, что ты скоро будешь мамой». Она произнесла эти слова и осеклась: Таня вдруг переменилась в лице и выскочила в коридор. Вика кинулась за ней.
- Таня! Таня! Ну, прости меня, это же не со зла!
- Вика! Как ты не поймешь! Мне так плохо! Я так боюсь, что Сергей уйдет от меня, узнав о том, что у нас не будет детей! Я даже ночами не могу спокойно спать.
Нервы не выдержали, и Таня расплакалась навзрыд. Вика как могла успокаивала ее, а когда она перестала плакать сказала: « Слушай, подруга, тебе надо сходить к психотерапевту. Я тебе сейчас дам его координаты: моя мама часто его посещает».
Оставалось три дня до возвращения Сергея, когда Таня все-таки решилась сходить к врачу.
Перед кабинетом сидело всего два человека, так что Тане не пришлось долго ждать.
Когда она вошла внутрь, то невольно улыбнулась: за столом сидел старичок, похожий на Доктора Айболита. У него была седая бородка и такие же седые усы и брови. Ей вспомнилось далекое детство и даже припомнились строчки из сказки:
Добрый доктор Айболит
Он под деревом сидит.
Приходи к нему лечиться
И корова и волчица,
И жучок, и паучок, и медведица.
Особенно Таню развеселило последнее слово, ведь фамилия у нее была Медведева.
Доктор Айболит посмотрел на нее и ласково сказал: «Ну-с, голубушка, что случилось?».
То ли воспоминания о детстве, то ли этот Айболит, то ли сама атмосфера этого маленького уютного кабинета подействовали на Таню, но она вдруг расплакалась и стала рассказывать про все, что уже давно ее мучает. И про то, что ей сказали врачи, и про то, что она не знает, как рассказать об этом мужу, и про то, что представляет страшную картину его ухода от нее, когда он узнает правду, и про то, как леденящий ужас съедает ее, от чего ей становиться плохо до тошноты.
Таня все говорила и говорила, говорила и говорила. Как долго это продолжалось она не знает, но наконец, молодая женщина успокоилась и замолчала. Молчал и Айболит. Он очень внимательно смотрел на нее все время, пока та рассказывала о своем горе, но не проронил ни слова. Тане даже показалось, что он и не слушал ее вовсе.
- Ну-с, голубушка, успокоились? - вдруг тихо произнес психотерапевт.
- Да. Немного успокоилась.
- Ну, вот и хорошо.
- Что же мне делать, доктор? (Таня с замиранием сердца готовилась услышать приговор)
- А ничего. Вы обратились не по адресу! ( В глазах Тани появилось немое удивление)
- Да-с. Вам нужен совсем другой врач: у вас скоро будет ребенок!

***
Пятилетний юбилей Анютки решили отметить с размахом: ждали много гостей.
Таня с самого утра суетилась на кухне, а чтобы чем-то занять непоседу дочь дала ей старые открытки.
- Мама! Мама! – вдруг закричала Аня.
Таня опрометью бросилась в комнату дочери.
- Анютка, ты что так кричишь? Что случилась?
Глаза дочери светились удивлением и восхищением. Она протянула Тане какую-то открытку и сказала: «Мама, смотри, смотри! Тут маленький человечек рядом с тобой!»
Таня глянула и невольно села на диван рядом с дочерью. Женщина увидела не открытку, а фотографию шестилетней давности. Там стояла она возле водопада, поникшая от давящей на нее безысходности. Таня увидела свои глаза, полные отчаяния, горя, страха и мольбы. А рядом с ней, чуть вдалеке в зелени, она увидела маленького человечка с прозрачными крылышками и изящной палочкой в руке.
И Таня сразу все поняла: если в нужное время, в нужный час оказаться в нужном месте, то исполниться твое самое заветное желание!
Стоит только очень – очень этого захотеть!
0

#14 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 03 декабря 2018 - 23:07

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - МИНУС
Наталья Иванова - МИНУС
НЕ ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - НЕ УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

13

ПИРОЖНЫЕ НУЖНЫ НЕ ВСЕМ


Ему было неловко открывать дверь своим ключом, и он робко нажал на кнопку звонка. Через минуту дверь распахнулась, и Катя в своём любимом розовом халатике выросла
на пороге.
— Ты почему не спрашиваешь, кто это? — глупо спросил Олег.
Она молча смотрела на него, будто не узнавала.
— Что с тобой? — вглядываясь в лицо жены, он пытался вспомнить, как случилось всё то, что с ними случилось…

***
…Олегу было двадцать лет, он только что вернулся из армии, а Катя дружила с его сестрой Леной. Так и познакомились, а через год сыграли скромную свадьбу. С тех пор прошло уже пять лет, и казалось, у них всё было в порядке. Рос трёхлетний Мишка, они жили дружно и почти не ссорились. Катя из милой, простой девушки превратилась в привлекательную женщину, хорошую хозяйку и верную спутницу жизни.
Когда друзья спрашивали, любит ли Олег жену, он не раздумывая отвечал: «Конечно!». А что же это, если не любовь?
*****
А весной, в середине мая, он встретил Лику…
Когда Олег увидел её, в голове мелькнула мысль: «Разве такие бывают?». Они познакомились на дне рождения общих друзей, куда Лика пришла с мужем, спокойным, добродушным парнем непримечательной внешности. Зато она… Позже Олег узнал, что Лика наполовину цыганка, и это было заметно — пышная копна смоляных волос, гладкая кожа и чёрные, широко расставленные глаза. И он моментально… Был околдован?.. Запал?.. Влюбился?.. Обалдел?.. Бог знает, как называется это чувство, но Олег совершенно растерялся и не мог отвести от новой знакомой взгляда.
Познакомившись в тот вечер с супругами Извозовыми, Олег с Катериной пригласили их в гости. Инициатива исходила от бесхитростной Кати, которая совершенно не обратила внимания, что её муж не сводит с Лики глаз. Сама же она быстро нашла общие темы для разговоров с Ликиным мужем Виктором — выяснилось, что он, как и Катя, любит спорт, каждые выходные становится на лыжи.
– Здорово! А давайте как-нибудь все вместе в воскресенье прокатимся, – простодушно предложила Катя. – Правда, Олежка? Как хорошо, что мы с вами познакомились… А детишки у вас есть?
— Пока нет, — скупо улыбнулся Виктор, а по лицу его красавицы-жены пробежала лёгкая тень.

***
И началась странная, словно во сне, жизнь... Лика тоже горячо заинтересовалась Олегом, и вскоре между ними разгорелся своеобразный SMS-роман. С раннего утра до позднего вечера они слали друг другу сообщения, полные намёков и недомолвок. Катя ни о чём не догадывалась, наивно радуясь их дружбе вчетвером.
А Виктор… Трудно сказать. Он вообще был неразговорчив. Однажды Олег тоже спросил у него, почему у них с Ликой нет детей, тот нехотя сказал: мол, «Лика пока не хочет, сама ребёнок» и тут же перевёл разговор на пирожки с капустой, которые испекла к ужину Катерина.
— Моя бабушка точь-в-точь такие стряпала, – мечтательно произнёс
Виктор. — Она в деревне жила, я всегда приезжал к ней на летние каникулы. Спасибо, Катя! Я как в детство вернулся…

Катерина, конечно, чувствовала, что муж отдаляется от неё, но не могла понять, в чём дело. Оправдывала его тем, что устаёт на работе. А Олег уже не мог находиться вдали от Лики и настойчиво предлагал ей уйти от Виктора. Она, однако, не решалась:
— А где же мы будем жить? И что скажут твои родители?
Её мать жила на далёком Севере, приезжала и звонила редко, зато часто баловала дочь посылками и денежными переводами. Мнение матери мало волновало Лику, к тому же она с детства привыкла поступать по-своему.
Тогда Олег пошёл на отчаянный шаг: назначил Лике встречу возле дома своих родителей и, крепко взяв её за руку, завёл к ним в квартиру.
— Мама, папа, это Лика. Я… Мы любим друг друга и хотим быть вместе!..
В глазах отца он успел заметить понимание (ещё бы, такая красотка!), зато мать от неожиданности обомлела: она очень любила Катю, а во внуке души не чаяла.
— Что ты, сынок! У тебя семья, ребёнок, разве можно так?!
— Мама, я не могу больше обманывать жену, — твёрдо сказал Олег. — И не могу жить без Лики…
Оставив родителей в смятении и растерянности, они вышли из подъезда.
— Что теперь? — внимательно глядя на Олега немигающими глазами, спросила Лика.
— Я сейчас соберу сумку, и мы поедем ко мне на дачу. Пока лето, поживём там, а потом снимем квартиру. Свою я оставлю Кате и сыну. Ты тоже езжай за своими вещами.
— Может быть, нам не стоит… — Лика нерешительно теребила пушистый локон.
— Ты хочешь остаться с мужем? — нахмурился Олег. — Что сказал Виктор, когда ты призналась ему?
Лика неопределённо пожала тонкими плечами.
— Так что же? Ты ведь сказала, что любишь меня?
— Конечно, люблю! — Она обняла Олега и крепко поцеловала.
— Ну вот видишь… — Когда жаркий туман в голове рассеялся, мужчина вспомнил ещё кое-что. — Ты ведь не против, если я буду видеться с Мишкой?
Лика пару секунд смотрела на него с недоумением, слегка нахмурив бархатный лоб. Она будто не понимала, о ком речь. Потом с готовностью кивнула.

***
На даче они прожили одиннадцать дней. Точнее, ночей, которые запомнятся Олегу на всю жизнь. А вот с днями было сложнее.
Выяснилось, что разговаривать им с Ликой совершенно не о чем. Вначале он не мог поверить этому, осознать — как же так? Ведь до этого казалось, что эта стройная смуглянка нужна ему каждую минуту, что без неё и дышать-то невозможно!
И вот оказалось, что Олег скучает по вечерам, которые они проводили с Катериной, обсуждая семейные дела и всё на свете, скучает по её глубоким карим глазам. А ещё он мучительно тосковал по сыну, вспоминая, как по субботам они с Мишкой гуляли в сквере недалеко от дома.
Общение с Ликой сводилось к построению планов на будущее. Но будущее было настолько зыбко… Чаще всего они часами сидели на веранде и пили холодную «хванчкару». Лике осенью предстоял последний год в университете, Олег пока был в отпуске, но скоро начнутся трудовые будни. Дел немало: нужно искать квартиру в городе, нужно подавать на развод, нужно налаживать отношения с родителями… А Олег всё яснее сознавал, что хочет лишь одного — вернуть прежнюю жизнь.
Ему становилось трудно скрывать от Лики своё душевное состояние. Ночью их по-прежнему бросало друг к другу, хотя в этих объятиях уже ощущался привкус горечи. Но стоило Олегу закрыть глаза, как перед ним возникало лицо Кати…
— Прости, но мне нужно вернуться домой, — выдавил Олег, когда настал двенадцатый день их дачной идиллии.
— Что-то случилось? — побледнев, спросила Лика, не сводя с него требовательного взгляда.
— Не знаю, — отводя глаза, ответил Олег. — Но мне надо вернуться. Прости меня…
«Зачем я поспешил? — он снова и снова задавал себе этот вопрос. — Как я мог так ошибиться? Выходит, я не люблю Лику? Что же это, неужели просто увлечение?»
Подходя к их с Катей дому, Олег вдруг вспомнил фразу из недавнего сериала. Там герой, объясняя другу, почему не уходит к любовнице, говорит: «Понимаешь, она… как пирожное: без него можно обойтись, хотя и хочется иногда. А Маша (жена) — это хлеб. Хлеб нужен каждый день…»
Неужели это — объяснение? Сколько в жизни непонятного!

***
…И вот теперь он стоял на пороге квартиры и смотрел на Катю, не зная, что сказать жене, как объяснить, зачем явился. «Ой, и откуда к нам такого красивого дяденьку замело!» — теперь в голову пришла глупая фраза из популярной комедии.
— Катя… Не знаю, сможешь ли ты меня простить, — начал он, запинаясь. Из комнаты раздался мужской голос:
— Катюша, кто пришёл?
— Витя, выйди сюда, пожалуйста! — крикнула Катерина. Это были её первые слова.
И в коридор вышел... муж Лики. Увидев Олега, он спокойно сказал:
— А, вернулся уже. А Лика где?
— Ты почему здесь? — осипшим голосом произнёс Олег. Он с трудом приходил в себя.
— Когда ты ушёл, Катюша не могла понять, что произошло. Позвонила мне. — Как всегда, Виктор говорил короткими, отрывистыми фразами. — Она плакала, не могла поверить, что ты бросил её и сына. Пришлось приехать и объяснить, успокоить. Лика-то всё мне рассказала. С ней это не впервые. Прощал...
Катя шагнула к Виктору и взяла его под руку.
— Без Вити мне бы не пережить эти дни. Он помог мне понять, что такое настоящая нежность и забота. Мне было больно и обидно. — Лицо Кати на мгновение омрачилось, однако тут же просветлело. — Но теперь я больше не сержусь на тебя. Наверное, ты действительно полюбил Лику, она ведь такая красивая. А я… Мы теперь будем с Виктором. Нам очень хорошо вместе!..
0

#15 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 08 декабря 2018 - 22:59

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - МИНУС
Наталья Иванова - МИНУС
НЕ ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - НЕ УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

14

ЧАЙНАЯ РОЗА


- Ой-ё-ёй! Ты не представляешь, что я натворила, – заключая меня в объятья, шептала сестра после долгой разлуки.
- А ты не волнуйся и расскажи всё по порядку.
- Случилось это чуть больше месяца назад. Очень спешила домой мимо здания филармонии. Из открытого окна второго этажа услышала чей-то мужской голос. Остановилась. Кто же это репетирует? Всех солистов филармонии знаю, общаюсь с ними. «Я люблю тебя до слёз…» – проникновенно звучали слова песни. Стою, не шевелясь, будто как в детстве кто-то сказал «замри». Обожаю Серова, но это не он. «..Без ума люблю», – голос завораживал, растекался сладостным бальзамом по всему телу, по затылку побежали мурашки. Я забыла, по какой причине спешила домой. Стук закрывающегося окна привёл меня в чувство. Чарующего голоса больше не было слышно, а я всё стояла, переминаясь с ноги на ногу. Неожиданно открылась входная дверь. Моя близкая подруга Светлана, певица, увидев меня, взмахнула рукой. Она что-то сказала рядом шедшему мужчине, и они направились ко мне.
- С приездом. Рада тебя видеть. Как внучка? – расплываясь в улыбке и обнимая меня, выспрашивала Светлана.
- Всё потом, не сейчас, – шепнула ей на ухо.
- Познакомься. Это наш новый солист, – слегка тронула Светлана за плечо мужчину.
Руки мои почему-то похолодели, несмотря на очень тёплый летний вечер. В правой руке держала тяжёлую сумку, поэтому протянула левую.
- Анжелика Юрьевна.
«Надо же: Анжелика. И зачем меня родители так назвали! Как мне казалось, имя юной девушки при моём солидном возрасте совсем неуместно», – не первый раз посещала меня эта мысль. Вот и он как-то странно посмотрел на меня, и по его лицу проскользила улыбка.
- Виктор, – заключил он мою свободную руку в объятья своих ладоней.
«Господи, да что же это я? Лицо загорелось, как у девчонки, и глаза широко распахнулись. Точно: от волнения ещё синее стали», – мгновенно стрелой пронеслось в моей голове. Он удивлённо заглянул в мои глаза. Наверное, в них была какая-то сила притяжения, что не смог отвести свой жгучий взгляд. Я не удержалась и приняла его. Свершилось чудо: мы не просто посмотрели друг на друга. Мы заглянули друг другу в душу и задержались, там было тепло, уютно и ласково.
Светлана будто невзначай покашляла. Она с любопытством смотрела на нас. Я опомнилась, освободила свою руку. Виктор тоже сразу отреагировал, он тут же забрал мою сумку:
- Вам тяжело, я помогу.
- Нет, спасибо. Мне не тяжело, и я очень спешу.
- Приглашаю вас на завтрашний концерт, – растерянно произнёс он, явно расстроенный быстрым завершением знакомства.
- Постараюсь, – сказала как можно равнодушнее и быстро зашагала прочь.
Какая-то встревоженная пришла домой. Сосредоточиться на домашних делах не смогла, взяла кисть и подошла к мольберту. Вновь в ушах зазвучала мелодия в исполнении моего нового знакомого: «Всё у нас с тобой только началось…» «Как изобразить его пение в красках? Какими цветами палитры высказать моё изумление услышанному? Да, да: в центре картины должны быть его карие глаза, в которых светится печаль. Мазок, ещё мазок – вот он, этот пронзительный взгляд, проникший в мою душу. А вокруг музыка, музыка красок». Моя кисть затанцевала по полотну под звуки вспомнившейся мелодии: синий мазок – изумление, белый штрих – любование, розовая волна – наслаждение, пурпур – чувство восторга. И наконец, все краски устремились в бездонную голубую высь, где царят спокойствие и умиротворение.
Всё! Выплеснула на холст самые яркие чувства и эмоции сегодняшнего дня. Мой творческий запал исчез. Успокоившись, я крепко уснула…
Утро следующего дня встретило меня золотыми лучами солнца и небесной голубизной. Мне были приятны ощущения лёгкости в теле и озорное настроение. А ещё вчерашнее пение, музыка и новое знакомство не покидали мои мысли. Звук дверного колокольчика заставил меня вскочить с постели. Ну, конечно, это была Светлана.
- Ты вчера так стремительно убежала, что не успели и словом обмолвиться, – застрекотала подруга с порога.
- Поэтому и прибежала ни свет ни заря?
- Какая тебе заря? Дочка просила внучку присмотреть с утра. Запах красок слышу. Ты что, уже что-то успела написать? – устремилась Светлана к мольберту.
Взглянув на картину, неожиданно умолкла. Сосредоточенно рассматривая мой «шедевр», она двигалась то вправо, то влево, то отступала на несколько шагов назад.
- Какая мощь! Какая сила! У тебя проснулась муза, и ты сотворила картину в необычной для себя технике. Ведь это же абстракционизм, – заговорила Светлана шёпотом. Ты уловила в его глазах печаль, и это верно. Даже, когда он улыбается, его глаза печальны.
- Отчего же так? – почувствовала я какое-то напряжение во всём теле.
- Трагедию он пережил четыре года назад: жена и дочь погибли в автокатастрофе. Живёт и работает в нашем городе Виктор всего лишь два месяца. Но уже успел покорить своим талантом зрителей и особенно зрительниц. Да и у тебя, я вижу, своим роскошным голосом он добился признания.
- Сколько же ему лет? – спросила и неожиданно для себя покраснела.
- Всего лишь сорок. Талантлив, красив, свободен. Наша вся женская половина филармонии влюблена в него.
Светлана ещё раз оценивающе посмотрела на картину и, вздохнув, тихо сказала:
- Ты, Анжелика, всё-таки талант… Ой, чуть не забыла, – заговорила она возбуждённо, – я же пригласительный билет на сегодняшний концерт принесла. Виктор просил тебе передать. Опаздываю! Побежала я!..
Мне приятен лёгкий шумок зрителей в ожидании концерта. Я сижу на первом ряду рядом с дорожкой, которая по ступенькам спускается со сцены в зрительный зал. В моих руках пышная чайная роза, увитая золотой лентой, в тон шифонового кремового платья. Тяжёлый бархатный занавес задвигался и открыл сцену с красивыми девушками, будто райскими птичками. Музыка, музыка – она очаровывала, пробуждала желание жить.
Наконец, на сцену вышел он. Его чудный голос отзывался трепетом во всех уголках моей души. «Вода рисует на окне печаль твою, мадонна», – «Серов, конечно, первооткрыватель этих песен, он очень хорош, – бегут мои мысли вслед за словами и музыкой, – но трепет и восторг у меня вызывают именно это пение». Виктор неожиданно подошёл к краю сцены, спустился по ступенькам в зал и подал мне руку. «Глаза закрою, снова мне вода рисует на окне печаль твою, мадонна». – Одной рукой он держал микрофон, другой – меня за талию. Я чувствовала его дыхание, его ласкающий взгляд. Медленно двигаясь в танце, он пел для меня… Взорвавшиеся аплодисменты вернули нас к реальности. Я подала ему розу.
- Пожалуйста, подождите меня после концерта, – прошептал Виктор, отключив микрофон. Он быстро взбежал на сцену. Прижав цветок к груди, посмотрел в мою сторону и улыбнулся.
Моё сердце гулко стучало, а в висках шумела мысль: «Подождать его? Зачем? К чему это?» Домой прибежала быстро: благо, живу рядом с филармонией. Ночь провела в тревожных раздумьях и страданиях. «Меня, как молодую беспечную девчонку, влечёт к нему. Его голос, его глаза, его рука на моей талии – мне хочется ещё раз почувствовать всё это. А ведь я не Анжелика, а Анжелика Юрьевна, и мне даже не сорок, как ему. У меня взрослая дочь, внучка и пенсионный возраст наступил. Мой муж Андрюша любил, заботился, лелеял меня. «Ты за ним, как за каменной стеной», – завидовали подруги. – Ой-ёй-ёй, что же я натворила! Прости меня, Андрюша, все пять лет без тебя были для меня трауром. Я любила тебя по-своему, но не так, чтобы душа трепетала»…
Забрезжил рассвет, обозначая начало нового дня. Неожиданно зазвонил сотовый телефон. «Подруге тоже не спится, почему?» Я подняла трубку и помолчала, в ответ – тишина. Моё спасение – это мольберт. Краски, будто сами собой плавно ложились на холст ниже вчерашнего изображения…
Нервно забрякал дверной колокольчик. «И зачем Светлана живёт близко от меня?» – с досадой подумала я. Стремительно вскочила подруга в открытую дверь и потянула носом.
- Пишешь опять! – побежала она к мольберту. – Только Светлана может от удивления так открывать рот. – По какому поводу эта прелестная роза? – забеспокоилась подруга.
- Это символ преклонения и восхищения его талантом.
- Мне некогда разбираться в вашей ситуации. Своих забот хватает: к внучке опять спешу.
Я молчала. Светлана села рядом на диван и обняла меня за плечи.
- Эх, ты-ы, – прошептала она. – Такой мужчина! Не ругай, телефон твой он теперь знает.
- Ты забыла мой возраст?
- Кто тебе поверит, что ты неделю назад стала пенсионеркой? Фигура, как у стройной девушки, на лице – ни морщинки… Уезжаем мы всем коллективом на гастроли. Через три недели состоится его сольный концерт. Вот и билет пригласительный он тебе опять передал. Да, в телефонную трубку больше не молчи.
Светлана встала и направилась к двери. «Милая моя, близкая подруга с детства. За всю жизнь мы ни разу не предали друг друга», – думала я, глядя ей вслед.
- А твой возраст он знает, – сказала она на прощанье…
Тот же концертный зал. Его сольное выступление. Все три недели мы с ним общались по телефону. От волнения у меня перехватывает дыхание. Бурные аплодисменты в его честь и женские крики «браво». Цветы, цветы – и всё от поклонниц. А я вжалась в крайнее кресло пятого ряда и не могу сдвинуться с места. Неожиданно он поднял руку и сказал в микрофон:
- Спасибо вам огромное за роскошные букеты. Но я жду один цветок – чайную розу, увитую золотистой лентой.
Будто ангелы меня подхватили под руки и понесли на сцену. «Будь что будет. А я люб-лю-ю! Люблю!»

-
0

#16 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 15 декабря 2018 - 00:04

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - МИНУС
Наталья Иванова - МИНУС
НЕ ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - НЕ УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

15

С ЛЮБОВЬЮ. ЖЕНА.

Вот я иногда думаю, а как бы сложилась моя жизнь, если бы я не заплатила тогда, двадцать пять лет назад, абонентскую плату за телефон, как платили миллионы жителей Советского Союза? Была бы я так же счастлива, как сейчас, тихо и мирно старея рядом с мужем, самым моим дорогим и любимым человеком на свете? Ну, после сына, конечно. И каким был бы мой другой сын, а, может, родилась бы дочка. Хотя я не представляю, как воспитывать девочек, но научилась бы, наверно. Я расскажу вам историю, каких вы знаете сотни тысяч. Обычная история настоящей Любви, которую мы так усердно, а иногда и безуспешно, ищем. Находим, теряем. И лишь немногим удается ее сохранить, переступить через гордость и глупость, и стать нужными и необходимыми друг другу, как воздух, людьми…
Конец восьмидесятых. Смутное для моей памяти время, стерлось почти все, а что не стерлось, то посерело и выцвело как-то. Уж не знаю – почему. Я заканчивала десятый, и пора бы было уже давно определиться, куда поступать. То, что я – законченный и неисправимый гуманитарий, было ясно еще с класса седьмого. Читала запоем все, что листалось. Кроме, конечно, технической литературы. Благо, у меня родители были хоть и не филологи, но литературу любили, папа, правда, классику не жаловал, а мама по полночи просиживала с книжкой возле печки, теребя в наманикюренных пальцах одну сигарету за другой. Иногда с родителями по очереди читали что-нибудь, а потом дружно, втроем, обсуждали до кулаков по столу. Вкус к хорошему слову мне никто не прививал, книги дома были настолько разными, бессистемными, собранными по принципу «что удалось достать», что у меня ум за разум заходил иногда. Записалась в библиотеку. Помню, как шла привычным маршрутом, и дорога казалась такой длинной, такой нескончаемой, а потом войдешь вовнутрь, вдохнешь того книжно-пыльного, сладковатого воздуха и все – тебя нет на час или два. А обратно несешься, словно ветер в спину подгоняет, и не замечаешь, как уже дома, на диванчике с заветной книжкой в руках. Так что, в принципе, мое детство, наполненное разноцветными, потертыми переплетами, и определило мой выбор. Я поступила на отделение русского языка и литературы в педагогический институт. Из родного Якутска уехала к тетке в большой сибирский город. Но я не жалела. Я была напоена романтическими бреднями о самостоятельной, независимой жизни, которая оказалась совершенно не романтичной.
Общежитие иногородним не давали. Пришлось с двумя такими же бедолагами снимать комнату в частном секторе, потому что на какое-либо другое жилье денег не хватало. До сих пор помню, как в особенно холодные дни наши батареи, которые обогревались от печки, перемерзали. Прибежишь из института, печку раскочегаришь, а батареи холодные. Приловчились потом. В жестянки из-под селедки насыпали угольков и подставляли под самый низ длиннющих, во всю комнату, труб. Отогревали, готовили ужин. Девчонки садились за конспекты, а я за книжку. Была уверена, что мне зубрежка не нужна. И так все знаю. Ох уж этот юношеский оптимизм! Первые пары я безбожно просыпала, с физкультурой тоже не складывались теплые отношения. Потому что был бассейн, в котором проходили занятия, а у меня не было купальника, и я не умела плавать. Ну, и медосмотр надо было проходить, а все анализы сдавались с утра. А утром я встать не могла, потому что четырех-пяти утра общалась с Чеховым или Голсуорси. Вот такой образовался замкнутый круг, который я сама для себя нарисовала. Но первую сессию я сдала. Чему сама была несказанно удивлена. Мне учиться нравилось. Но нравилось только то, что я действительно полюбила. То, что я ненавидела, я даже не пыталась учить, или хотя бы стараться понять. Преподаватели меня любили. И делали скидку на мой, как они говорили, «удивительно несобранный, но, несомненно, талантливый» серый комочек в черепной коробке. А летнюю сессию я не сдала. Физкультура отомстила за мое невнимание к ней. Чтобы не вылететь вовсе, оформила «академ». И задумалась. А дальше что? Домой? Ну была я на зимних каникулах. Туманно, холодно, застывше как-то. А мне все время хотелось чего-то другого, радостного чего-то. Большой город умело расставил сети, и я в эти сети попала глупой, беспечной птичкой, живя, как миллионы моих сограждан, извечным русским «авось». Решила остаться.
Мама подсуетилась, поспрашивала знакомых, и для меня нашлась комната в двухкомнатной квартире, с еще одним хозяином. Папа был против, но я твердо и слезно пообещала, что найду работу и денег с них требовать не буду. А дальше началась сказка! После годичного проживания не то, что без ванны, но даже без воды, элементарно текущей из крана, я словно попала в рай. Отдельная комната. Кухня с собственным столом и холодильником. Правда, без балкона, но было огромное трехстворчатое окно, возле которого я бездумно просиживала часами, слушая шум трамвая и глядя на спешащую толпу. Я уже и не помню, о чем я тогда думала. А шум стучащих колес почему-то остался в памяти… Хозяином второй комнаты оказался молодой парень, хозяйственный, расчетливый и, как говорится, «себе на уме». Но не злой. А это главное. Днем к нему приходила его девушка, они надолго закрывались в комнате, потом Танюшка бежала в душ, а после они довольные, обожательно глядя друг на друга, пили в кухне чай. Бывало, поболтать к ним выходила и я. Хорошие были вечера. Домашние почти. Иногда Игорек устраивал вечеринки. Дело молодое, да еще и почти квартира своя. Приходили одноклассники, друзья с работы. Пили, кстати, почему-то немного. Ни разу никого из них я не видела в обнимку с унитазом или скукожившегося на коврике в хмельном сне. Веселились, слушали музыку, танцевали, о чем-то громко спорили, перебивая друг друга. Я в такие вечера забивалась в свою комнату и старалась не высовываться. Ну, чужой я себя чувствовала на этом празднике жизни. Да и работа моя не предполагала веселья. Я устроилась работать в Дом малютки для детей-отказников с физическими и психическими отклонениями. Что это за дети были – не хочу сейчас рассказывать. Но каждый раз, приходя на работу, я давала себе слово, что мой последний день здесь. А наутро снова ехала туда, словно кто-то пистолет к виску приставлял. А вечером, опять, как выжатый лимон, совершенно эмоционально опустошенная, я устало возвращалась домой, будто боль каждого ребенка я пропустила через себя…
Однажды в одну из таких вечеринок раздался деликатный стук в дверь. А я уже устроилась с книжкой, на тарелке ждали розовобокие докторской колбасой бутерброды, и очень хотелось тишины. Я вот сейчас думаю, а как я тогда не скурвилась-то? Молодая же, без папы-мамы под боком, без пригляда и назидательного ока. Ни порок, ни соблазн не брали меня. Не хотелось как-то. И компании шумные, и мальчики не интересовали меня. А вот при этом стуке душа у меня замерла. Вот как будто позвал тихонько кто-то. Позвал и примолк. А я прислушивалась к стуку сердца и все не решалась сказать «да-да, войдите». Стук раздался еще раз, и я слезла с дивана, кутаясь в теплый платок. Прохладно было в комнате. Распахнула дверь. На пороге в проеме коридорного света стоял парень. Я знала его, видела уже. Кажется, Вадим. Я, конечно, его приглашение присоединиться к ним не приняла. Испугалась чего-то. Не очень-то я люблю новых людей и незнакомое веселье в чужой квартире. А он с легкой улыбкой попросился зайти поболтать. Зашел. Поболтали. Вот в книжках иногда пишут – «время пролетело незаметно». А я впервые ощутила значение этой фразы по себе. Вообще не заметила, как два часа прошли. Его искали, конечно, звали. Но он отмахивался. Я разглядывала его лицо, и не понимала, в чем его притягательность. Обычный. Глаза серые, оспины от ветрянки, рыже-русые волосы. Ямочки! Он, когда улыбался, ямочки лицо превращали в сплошную добродушность и симпатичность. Он ушел, а я заснула с каким-то новым ощущением радости, причину которой я так и не успела понять…
В течение месяца мы иногда встречались. То ненароком, то Вадим специально заходил ко мне. Я стала вхожа в их компанию, и меня приняли вполне адекватно. Даже девочки. Лыжи, поездки на дачу на шашлыки, украдкие поцелуйчики за сараем, легкие, будто случайные прикосновения… Неужели все это было? Сейчас, четверть века спустя я думаю, что ничего не было случайно. Ни моя долбанная физкультура, ни «академ», ни эта очень даже хорошая квартира. Мы влюбились. Я поняла, что это такое тогда, когда однажды после лыж, усталые, распаренные, мы брели к автобусной остановке. Молча шли. Каждый думал о своем, распираемый несказанным. Вадим крепко держал мою руку. А ничего и не надо было говорить. Я все тогда поняла. По молчанию, по руке, которая то сжимала мою ладонь, то разжимала расслабленно. По взгляду, внимательному и робкому одновременно, по улыбке, неожиданно появлявшейся на его лице.
«- Любишь?
- Люблю. А ты?
- И я люблю.
- Вместе?
- Вместе…»
Конечно, в этот вечер случилось то, что должно было случиться, и чего давно оба хотели. Было немного страшно, стыдливо, но нежно-нежно. С этого вечера мы не расставались. Вадим переехал ко мне. Смеялись, почти шведская семья получилась. Игорь с Танюшкой, и я с Вадимкой. Мама его приходила. Губы скептически морщила, глядя на меня, не спрашивая сына, вещи собирала в большую сумку и театрально сгибаясь от тяжести тащила ее к порогу. Скандалы, слезы, рюмки с волокардиновыми каплями. А нас просто было невозможно оторвать друг от друга. Ну, представьте, если вам отрежут руку или ногу? Вот. Мы единым целым стали. Вспоминаю сейчас сижу, и слезы сами собой кап-кап на руку. Как же нам хорошо было вместе! Нет, не так. Не было, а есть…
Так пролетела зима. Родителям звонила еженедельно, и даже однажды намекнула, что ждут меня в скором времени супружеские отношения. Неловко было, конечно. Папа-то у меня старой закалки. Какие отношения, если нет росписи в ЗАГСе?! Я кричала в трубку «алло, алло», делая вид, что связь пропала. Весна пришла, журчащая, с криками грачей, с проталинами и первыми весенними ветрами, пахнущими счастьем и новью. А мне было нехорошо. Тошнило, от еды воротило, усталость такая вечерами наваливалась, что засыпать не хотелось от страха нового дня. И тут я догадалась. Вот как-то само собой это знание пришло. Да я же беременна! Мама дорогая, а чего теперь делать-то?! Сходила в поликлинику. Подтвердилось. В полном смятении ждала вечера, чтобы сказать Вадимке. Честно скажу, ничего не чувствовала. Ни радости, ни отчаяния. Вообще – ничего. Боялась, как он отреагирует. А Вадим выслушал мой сумбур хмуро, сказал, что надо подумать и ушел ночевать домой. А на следующий день, когда я, измученная токсикозом и работой, приплелась домой, увидела на кухне тетю Надю, маму Вадима. Получилась сцена почти как в «Москва слезам не верит». Уходя, оставила деньги на аборт. Я не Катя Тихомирова. Нет во мне столько силы. Хотите - осуждайте, хотите - нет. Я сама себя уже осудила. Давно и навечно. Особенно тяжело было, когда из больницы домой ползла. На автобусе, потом на метро. И не было рядом руки. Твердой и родной руки. Как тогда, после лыж. Два дня провалялась дома. Игорь с Танюшкой клали мне на живот то мяса мороженного кусок, то кулек с пельменями, меняли по очереди. Танюшка почти по-матерински прижимала меня к груди, успокаивая и вытирая потоки слез, которые лились и лились, не принося облегчения. Я только дома, уткнувшись в Танюшкино плечо, поняла, что убила собственное дите. Которое могло бы называть меня «мамой»… Все. Без комментариев. Не хочу про это больше говорить. Вечная боль.
Через пару недель я оправилась. Спасибо моим сиделкам. Кстати сказать, с Игорем я до сих пор поддерживаю связь. А Танюшка умерла в феврале семнадцатого года от рака мозга. Спасибо вам, родные мои…
Я решила ехать домой. Ну, что меня здесь держало? Ничего. Вадим не проявлялся никак. Видимо, мама окончательно сломала в нем последние остатки воли. Да и хозяева комнаты через месяц возвращались с буровой. Выбора у меня не было. Домой прилетела, как из осени сразу в зиму. Одежды для наших морозов нет никакой. Кто что из родни подкинул, в том и ходила. Да и как-то по барабану мне было. Какая разница? Душа закрылась. А жить надо было. Начало девяностых. Маму сократили, папу на пенсию отправили. Ужаснулась я этой жизни. Мешок риса с пенсии, несколько банок тушенки. Устроилась я на рынок работать, благо тетка, мамина сестра, бизнесом занялась. Вот у нее и работала. Торговала всякой невиданной тогда мелочью, типа, «Сникерсов», разноцветных «Юпи» и заморских коричневых сигарет. Мерзко, стремно, но помогать родителям кормиться надо было. А так-то ничего, в принципе. Это мне, тургеневской почти барышне, воспитанной не родителями, а библиотекой, сначала не по себе было. А потом на девчонок насмотрелась и поняла, что и этот заработок имеет право быть. Деньги все-таки не пахнут, когда они мало-мальски есть. Проживем! О Вадиме вспоминала сначала ежеминутно. Потом реже. Потом еще реже. А потом только во сне приходил. Ну что ж, судьба, видать…

***
- Доча, ты за телефон заплатила?
- Не, мам, не успела.
- Деньги-то есть?
- Ага, щас на работу пойду, заплачу по дороге.
- Не забудь, а то, как от мира оторванные.
- Хорошо, мам, заплачу.
Заплатила, успела. Вечером, поужинав, прилегла с книжкой. С телевизором не подружилась. Опять книжки. Ну и ладно, мне сними уютнее в последнее время, чем с людьми. Слышу, звонит телефон. Да так настойчиво. Блин, на фиг я за него заплатила? Так хорошо было, тихо. Меня?! Меня к телефону?! Междугородний?! Ерунда какая-то. Подбегаю в волнении. Не скажу, что что-то там предчувствовала, но было странно. А, может, и предчувствовала. Любимый, почти забытый голос.
- Я к тебе приеду.
- Зачем?
- Глупый вопрос. Я без тебя не могу. Честно.
- А как ты меня нашел???
- Я знаю твое имя и фамилию. Остальное – ерунда. Так я приеду?
- Приезжай.
- Если бы ты сегодня не ответила, я не решился бы больше, наверно. Я в аэропорту уже. Мама не знает. Пожалуйста, помоги мне быть с тобой…
- Я тебя встречу…
С тех пор мы вместе. У нас вырос сын. До сих пор не могу понять, на кого похож. Характером, вроде, мой. Но книжек так запоем не читает. И слава Богу! К жизни ближе. Намного ближе, чем я. А я сижу сейчас в палате. Мой Вадимка весь опутан проводами и капельницами. Инфаркт. Да эта такая ерунда по сравнению с будущей жизнью, которую я нам придумала. Не фига подобного! Эта тетка с косой никогда меня не одолеет. А пока я здесь, рядом, мой муж ей не достанется. Костьми лягу – а вытащу его. Пока есть Любовь, есть и Жизнь. И я не отпущу тебя. Ни за что.
0

#17 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 19 декабря 2018 - 01:48

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - МИНУС
Андрей Растворцев - ПЛЮС
Наталья Иванова - МИНУС
НЕ ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - НЕ УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

16

МОЯ ЗОЛУШКА

С раннего детства бабушка перед сном читала Петьке сказки. У него даже собралась целая библиотека детских книжек с яркими цветными рисунками. Одной из любимых его сказок была «Золушка».
Он ещё не умел читать, но сказку уже знал наизусть и часто разглядывал картинки, представляя себя принцем. Когда же он увидел фильм про Золушку, то окончательно влюбился в неё.
Заканчивалось лето, и бабушка отвезла Петьку пожить в гости к своей сестре, живущей на окраине города. Здесь было намного интересней, дети собирались по вечерам и играли в весёлые игры, днём устраивали для взрослых спектакли. Родители поощряли такие мероприятия и охотно им помогали. У бабушкиной сестры, тёти Ани, была дочка Нина, старше Петьки на несколько лет. Она была одной из главных заводил и всегда брала с собой Петьку. Как – то собравшись у Нинкиного двора, ребята решали, какой спектакль им поставить.
- А можно Золушку? – робко предложил Петька, - у меня и книжка есть.
Нина согласилась, и детвора стали обсуждать кому, какие роли распределить.
В этот же день Петька с Ниной пошёл к соседке. К ней приехали родственники с Севера. Тётя Аня, хорошо их знавшая, хотела пригласить северян в гости.
У калитки стояла девочка в голубом сарафане. Её светлые волосы, словно переливались на солнце. Когда она подняла большие голубые глаза, у Петьки перехватило дыхание. Это была его Золушка из сказочных снов.
Девочку звали Маша, со смешной птичьей фамилией Синицкая. Она сказала, что внучка бабушки Кати и приехала с мамой. Маша была на год моложе Петьки. За всё время, что они разговаривали, мальчишка не сводил с неё влюблённых глаз. Ему нравилось, как она улыбалась, поправляла волос и бросала украдкой на Петьку взгляды, немного смущаясь от того, что он не сводил с неё глаз.
Договорившись, что они придут вечером, Нина с Петькой пошли домой.
- Правда, она красивая? – по дороге спросил Петька, - словно Золушка!
- Вот в спектакле мы дадим ей роль Золушки, а тебе - принца, - рассмеялась Нина.
Время до вечера тянулось очень долго. Петька не мог дождаться, когда придёт Маша.
Вечер прошёл быстро. Тётя Аня с тётей Катей вспомнили свою молодость. Перед уходом, Нинка вспомнила:
- А Петя вашу Машу назвал Золушкой. Сказал, что она такая же красивая.
Петька чуть со стула от стыда не упал. Он готов был провалиться под землю. Не ожидал он от своей сестры такого предательства.
- Значит, у меня зять есть, - рассмеялась тётя Катя. – Ну, пошли принц, проводишь свою Золушку.
Словно побитый пёс, Петька послушно встал и пошёл провожать гостей. Маша специально отстала, чтобы остаться с мальчиком наедине.
Нинка с тётей Катей шли впереди, не обращая на детей внимания.
Маша взяла Петьку за руку. У мальчика от волнения сердце готово было выпрыгнуть из груди.
- А почему Золушка? – тихо спросила она. – Меня мама с папой Дюймовочкой зовут.
Петька не слышал ещё этой сказки и ответил:
- Потому, что Золушка добрая и весёлая, - и добавил, - и красивая.
- Значит, и я такая? – таинственно спросила Маша.
- Да, - еле слышно проговорил Петька и почувствовал, как его руку сжали пальцы девочки.
Как ему хотелось, чтобы этот тёплый вечер никогда не кончался! Это был лучший день в его жизни!
Но, Нинка, распрощавшись с тётей Катей, позвала домой.
Ночью, Петька долго ворочался, вспоминая поминутно их разговор. Как она на него смотрела и конечно её рукопожатие.
Утром приехала бабушка за Петькой.
- Пора к школе готовится, - заявила она, - скоро первое сентября, не забыл?
Какие только причины не придумывал мальчик, чтобы остаться ещё хоть на день, бабушка оставалась непреклонной.
Прошло несколько лет. Петька уже перешёл в седьмой класс, но никогда не забывал о своей Золушке. Он уже сам приезжал в гости к тёте Ане, но спросить о Маше Синицкой стеснялся.
Как – то в конце лета, он решил навестить Нину. Зайдя во двор, он насторожился, услышав знакомую фамилию.
- Представляешь, - рассказывала она матери, - встретила Машку Синицкую и не узнала. Она так располнела.
В этот момент она заметила Петьку.
- Я рассказываю, что встретила твою Золушку, - сообщила она, - только она теперь больше на Снежную Бабу похожа.
Петьку словно облили холодной водой. Сердце невольно сжалось и перехватило дыхание.
«Не может его Золушка быть как Снежная Баба», - подумал он.
- Не хочешь её увидеть? – ехидно спросила Нинка.
- Мне некогда, - буркнул Петька и вышел со двора.
Он не хотел свою Золушку видеть толстой.
- Да, наверно и она про него давно забыла, раз не поинтересовалась о нём, - вздохнул Петька. На душе у него было тяжело. Но в памяти, он навсегда пронёс образ светловолосой девочки с большими, голубыми глазами.
0

#18 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 23 декабря 2018 - 23:23

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - МИНУС
Наталья Иванова - МИНУС
НЕ ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - НЕ УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА


17

ОБЪЯСНЕНИЕ В ЛЮБВИ


Предновогодний Тутаев, особенно вечером, красив, уютен, наполнен праздничной атмосферой, а главное – особым настроением и ожиданием чего-то чудесного, которое охватывает всех жителей. Правда, а вдруг случится что-то сказочное?
Новогодняя суета не обошла стороной супругов Сашу и Лену. До праздника оставалось совсем немного времени, и они пошли по магазинам в надежде найти что-нибудь интересное, а главное, полезное, нужное (и не очень дорогое) для своих детей. Но, как это часто бывает, единства мнений не было. Перебрали множество всяких игрушек, книг, письменных принадлежностей, но ничего не подходило. Понравилась поющая елочка, которая к тому же двигалась в такт музыке. Но стоила она дороговато, и супруги отошли от прилавка в тоске. «Вот она бы очень понравилась маленькому Андрюшке. А Танечке непременно подошло бы вот то красивое платьице с воланами и цветочками на груди», - думала Лена. Но Саша считал по-другому. Он был задумчив и хмур. Обсуждение подарков вызвало недовольство друг другом.
Вечерело, город становился все красивей и таинственней от радужных гирлянд, развешанных на улицах, в витринах магазинов. Мимо проносились машины, спешили прохожие по своим делам. Было холодно и ветрено. И на душе у Саши с Леной тоже было пасмурно, потому что они рассорились вконец и шли молча.
Дорога блестела, в широких колеях стояла вода после недавней оттепели. Переходя улицу возле автовокзала, Саша поскользнулся и со всего размаху упал, вернее, сел прямо в колею с водой. Некоторое время он ошалело смотрел вперед, краснея от недовольства. Лена, видя состояние мужа, ринулась ему на помощь, но тоже поскользнулась и села в лужу рядом с Сашей.
- Ты что? – спросил он жену.
- Тебе хотела помочь, - просто ответила она.
Супруги некоторое время смотрели друг на друга, сидя в луже и не замечая ни холода, ни воды.
- Знаешь, я очень тебя люблю, - вдруг сказал он. – Вот, я приготовил для тебя подарок, но совсем забыл про него.
И Саша протянул Лене маленькую коробочку, в которой лежало золотое кольцо (вероятно, Саша потратил на него всю зарплату).
- Я тоже очень люблю тебя, - Лена нежно посмотрела на мужа.
- Для этого вам просто необходимо было сесть в лужу, - громко заметил проходивший мимо пожилой мужчина.
Супруги рассмеялись и мокрые, но счастливые помчались домой. Ветер забирался под мокрую одежду, колол ледяными колючками, но эти двое ничего не замечали, их согревала любовь.
- Все это мелочи. Мы все равно купим подарки детям, какие они хотят, -сказал Саша. – Главное, что мы вместе. Какое чудо, что ты у меня есть! И это помогла мне понять тутаевская лужа, как ни странно.
0

#19 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 26 декабря 2018 - 22:33

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - МИНУС
Наталья Иванова - ПЛЮС
ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

18

ГЛАВНАЯ СОПЕРНИЦА

– У тебя новая женщина? – раздался из-за малинника незнакомый тенорок чрезвычайно неприятного звучания.
Я поморщилась, сдула со лба непослушную челку и переползла на следующий ряд.
– Откуда ты догадался?
Я снова поморщилась, хотя на этот раз голос был знаком и приятен. Не хватало еще, чтобы мужики на соседнем участке подумали, что я подслушиваю! И ведь не уйдешь теперь. Разве что отползти.
Глупо, конечно, но оставаться свидетелем чужого разговора было еще глупее. Я оглянулась. Как же, отползешь – с одной стороны щебень, с другой забор, с третьей малинник. Придется подслушивать.
Не могу сказать, что разговор был мне не интересен. Но и приятным я бы его не назвала. Какое мне дело до чьих-то новых женщин!

Я снова сдула челку. Прикинула длину рядка и вгрызлась в корневище осота, будь он неладен! Такими темпами придется выслушивать подробности личной жизни соседей минут пятнадцать. За это время можно всю подноготную раза три выложить. Зато потом – свобода – ряд кончится, и я смогу проскочить незамеченной к теткиной даче.
– Ну… – не торопился раскрывать карты незнакомец за малиной. – Что-то ты повеселел. Глазенки заблестели. Вчера в баню так и не пришел. Теперь вот машину моешь, а то ведь за три визита ни разу не удосужился в порядок привести.
– Есть такое дело, – отвечал его собеседник, заставляя меня бледнеть и краснеть по известному поводу. – Попалась мне тут одна. Прелестница. Самый сок.
– Ыпс, – скривилась я, прижимая к губам порезанный тугой травой палец.
И почему было не надеть перчаток! Теперь порез дня три заживать будет. Ни тебе постирать, ни банки закатать. Кому-то достаются прелестницы в самом соку, а кому-то две сотки неполотой с июня клубники!
А сосед тем временем продолжил свои излияния:
– И думать не думал, что такие еще встречаются. Изящная. Интеллигентная. Скромная.
– Брешешь! – восхитился его приятель.
Я хмыкнула: тоже мне достоинства! Да в моей фирме каждая вторая подходит под описание. Если, конечно, опустить прелестницу в самом соку – это характеристики сугубо субъективные. Челка, так не вовремя напомнившая о себе, была безжалостно прилеплена ко лбу грязной пятерней с обмотанным листом подорожника указательным пальцем. Так-то лучше! Остаток прохода прополю без лишних нервов. Поехали!
– Я тебе говорю! Сам как увидел, не поверил. Кто бы мог подумать, что с нашей глуши попадаются такие мармеладки. И ведь все при ней, представляешь? Евростандарт по всем фронтам: и личико, и фигурка, и голова на плечах, и пальчики без обручальных отметок.
– Эй, друг, ты не того? – присвистнул незнакомец. – Не решился на крайние меры?
«Идиот! – разозлилась я сразу на одного и второго. – Ну кто от своего счастья отказывается?!»
С первым все было понятно, идиот и идиот. А со вторым… Я шмыгнула носом и вытерла его грязной ладошкой. Эх… ну почему мне так не везет в жизни?

Ведь этого самого «друга», тетушкиного соседа по даче Андрея я сама приметила несколько дней назад. Давно не навещала тетушку, а тут сподобилась. Мама упросила:
– Поимей совесть, Маргарита! Как Наташину клубничку за обе щеки лопать, так это мы круглый год согласные, а как помочь тетке с прополкой, то на это пары дней отпуска жалко. Не мне же на тех сотках корячиться.
Совесть я имела. Потому и напросилась на недельку к тете Наташе. Вымыла дачу от подвала до чердака, поставила банок двадцать маринадов. И добралась до клубники.
А вечерами купалась до самого заката в реке. Гуляла в заливных лугах и мечтала о заблудившемся непонятно где принце. Утром спала до завтрака. Улыбалась во сне доносящимся из лесу птичьим трелям и стрекоту кузнечиков. И собиралась приехать еще.

Андрея я увидела на третий день моего дачного рая. Остановилась как вкопанная на обочине. Проводила взглядом. Сосед, – охнуло сердце. И какой! Судорожно произвела инвентаризацию средств нападения и самозащиты: сарафанчик сексуальный, личико после огуречно-травяной маски свеженькое, дурацкий хвостик на макушке молодит лет на пять.
Приосанилась. Прошла мимо.
Маневр удался. Мужчина вышел из машины. Окликнул:
– Девушка? Вас можно?
А то нельзя! Да я бы хоть сейчас прямо в объятия!
Сдержалась. Потупила глазки:
– Здравствуйте вам!
– И вам здравствуйте…

– Ну и как, было у вас? – допытывался настырный мужик. – Или опять лопухнулся, Андрейка?
– Нет, такую я точно бы не пропустил, – пылко возразил сосед, заставив мое сердце зарыться в свежее взрыхленную клубничную грядку. – Было.
– И как? – не унимался любопытствующий.
– Сказка!
– А поподробнее нельзя?
«А тебе какое дело?» – рыдало уязвленное мое самолюбие, а потоки невыплаканных слез уносили прочь мои дерзкие мечты о близком и доступном счастье.
Ох, эти мужики! Ну разве можно выкладывать каждому встречному такие подробности! Я пожалела несчастную. А заодно и себя – ведь не мне же достался красавец сосед вместе с возмутившими меня подробностями.
Впрочем, тот не стал распространятся. Уж как ни обрабатывал влюбленного приятель, дальше «сказка!» дело не пошло. То ли и вправду (как утверждал допытывающийся) сочинял мужчина на пустом месте. То ли оберегал личную жизнь от чужих посягательств.
Но и высказанное тревожило душу. Прополка шла сама собой, а я пыталась представить себе, как бы могло быть у нас с Андреем. Картинки возникали и исчезали более чем скромные. С вдохновением у меня сегодня не складывалось. Да и не собиралась я переходить дорогу сопернице. Очень надо!

Хотя и надо было. В девках я засиделась конкретно. Опыта отношений с противоположным полом, не считая школьных романчиков, не нагуляла. Сначала мешала учеба на повышенную стипендию. Потом аспирантура. Потом борьба за лучшее место под солнцем принявшего меня учреждения. Плюс чересчур бдительные мама с папой. Плюс излишне строгая совесть.
Да и не нравился никто по большому счету. Пока разбиралась с жизнью профессиональной, приличных кавалеров разобрали более мудрые конкурентки. Вот как теперь…
Разговор за малинником давно прекратился, чего я на фоне своих невеселых размышлений и не заметила. Клубничный ряд – тоже. Все рано или поздно кончается. И счастье, и любовь, и мечты. Поэтому к умывальнику я вышла вполне спокойно.
Глянула в висящее рядом зеркальце. Ну конечно, кому в голову придет с такой красоткой амуры разводить? По густо измазанным грязью щекам пролегли дорожки, следы недавних переживаний. Под носом клякса. Серо-буро-малиновая челка затейтивым зигзагом распласталась по всему лбу.
– Да уж, – я трезво оценила собственные шансы на победу, – соперница из меня никакая. А еще о дискотеке думала…
С Андреем мы посетили местные танцевальные вечера трижды. Он пригласил, я согласилась. Ничего личного, просто мужчина попался воспитанный. И к женщинам подход имел. Ну, я и возомнила. Чего взять с наивной старой девы?
Он и танцевал-то со мной раза три, не больше. То белый танец закажут (я принципиально такие не танцую, вот еще!), то знакомую встретит.
Интересно, какой из местных дев чудесных отдал предпочтение мой несостоявшийся избранник? Продавщице из станционного киоска. Хотя нет, там ни сока, ни скромности. Может, генеральской внучке? Милое анемичное существо. Все лучше, чем буфетчица. Хотя и там с соком небогато. Худенькая, прозрачная почти.
– Нам бы ее проблемы, – вздохнула я, с трудом стягивая сарафан с потных плеч. – Ой-о-е-ей-ей! Вот это водичка!
– Так ведь полдень всего, – мгновенно отреагировала на мое заявление тетушка, – вода согреться не успела.

А по мне ничего лучше холодного летнего душа для профилактики душевно-физических страданий немолодой отставницы еще никто не придумал! Ну и что, что пролетела, – рассыпались радужными брызгами по залитым солнцем пластиковым стенам мои печали, – зато не стоит по поводу лишних килограммов расстраиваться. И голову о скудном гардеробе (а кто же на дачу берет чемодан с нарядами?) ломать. А заодно и переживать о будущем месте совместного проживания и прочих грядущих жизненных переменах.
– Живу, как хочу! – танцевала я под прохладным дождиком, сыплющимся практически с неба. И изо всех сил пыталась радоваться тому, что имею.
Любимая работа. Просторная родительская квартира. Подружки-крестники-племянники. Отпуск когда хочу и где хочу. Тетушкины грядки. Пение соловья за рекой. Облака в небесной сини. Быстрые потоки речушки в травяных берегах.
– А на дискотеке я сегодня станцую белый танец с сыном председателя!
Впрочем, в последней радости уверенности не было. Скорее, более чем смелое намерение помогало мне держать гипотетический хвост не менее гипотетическим пистолетом. А как же еще? Не демонстрировать же счастливым соперницам полное поражение.
За обед в коллекции «счастливых соперниц» собралось около дюжины претенденток. Объективно оценивая собственные возможности, я выделила себе (ну не списывать же и вовсе себя любимую со счетов!) место в первой десятке. Если быть точной, то девятое. Просто на десятом бонусы заканчивались. И потом, какая же рубашка может быть ближе к телу, если не своя собственная?
Не скажу, что занимаемое место меня устраивало. Пришлось включиться в борьбу. Терять шансы не хотелось. Да и отпуск на исходе, а в рабочем году симпатичные холостые мужчины мне на глаза попадаться упорно не желали.

К послеполуденному чаю я сподобилась на эффектную вечернюю прическу, а ряды конкуренток достигли рекордного максимума в двадцать три, будь они неладны, персоны. Кто бы мог подумать, что в поселке и прилегающим к нему деревнях столько свободных женщин! И ведь не факт, что мне известны все. Дошло до того, что в претендентки на вакансию попала почтальонка Надя и – кажется, я схожу с ума – моя тетушка. А что? Нашей Натальюшке всего сорок пять, красотой и статью Господь ее не обидел.
Ну, если с тетушкой и почтальонкой я еще смогу потягаться, то художница Лика и бывшая балерина Римма Ивановна теперь возглавляли второй десяток страждущих. И я прочно заняла в нем пятую строчку. Увы, недавнее и почти почетное девятое было упущено без надежды на возвращение. И ведь никуда не денешься – на днях в ближайшую агорусадьбу нагрянул отряд студенток. Ох уж мне эти практикантки!
И главное, когда я успела потерять Андрея? Нет, никаких обещаний он не давал и намеков не делал. Но как-то чувствовалась между нами волнительная напряженность. Та самая. И я уже начала склоняться… И имела смелость допустить… И помечтать… самую малость, но все же. Третьего дня…
Точно! Именно третьего дня! И как я могла забыть! В среду тетушка уговорила меня прогуляться за черникой в соседний лес. Встали рано. Блуждали до самого обеда. Потом ягоду перебрали, засыпали сахаром. Заветный «тихий час» перенесся на вечер. В общем, дискотеку я безнадежно проспала. На сигналы Андреевой машины лишь лениво высунулась в окно и вяло махнула рукой, поезжай, мол, сам.
Милый, он еще пытался как-то повлиять на засоню. Семафорил что-то смешное и трогательное. Но где там – я сто лет в лесу полдня не бродила, умаялась до потери сознания. Знала бы, что потеряю, прямо с кроватью покатила.
Не судьба. Но потягаться имеет смысл. Все-таки не чужие люди. Подходим друг другу. Симпатизируем. И все такое прочее.

В общем, ровно в восемь я при максимально возможном в полевых условиях параде ждала Андрея у машины. Настроение было подогрето двумя чашками крепкого кофе и двумя рюмками тетушкиного мятного ликера. Умирать, так со всеми противницами вместе. А еще лучше – с самой главной. Выяснить бы, кто эта счастливица. А уж потом точным попаданием стереть врагиню с лица земли!
И торжествовать победу. Потому как не тянул мой Андрюша на роль записного сердцееда. Никак не тянул.
– Оххх… – в сумраке дремлющих берез загорелись его лучистые серые глазки.
– Буммм! – ответило сердце.
Я холодно улыбнулась и уселась на заднее сиденье. Потом передумала – не стоило откладывать атаку – пересела на переднее.
– Что-то отмечаем? – подмигнул мне кавалер.
– Буммм! – сердце напомнило о решительных намерениях.
– Естественно, – на этот раз моя улыбка должна была получиться обольстительной.
– Заинтриговала, – повел бровью объект.
– Буммм!!! – возмутилось сердце, призвав к действию.
А почему бы и нет? Вместо того чтобы весь вечер блуждать от «маньки» к «таньке» и обратно, гораздо проще спросить у виновника моих переживаний. Напрямую. А уж потом разобраться с той главной и, надо надеяться, единственной помехой к счастью.

Андрей нажал на газ. Я наступила на горло собственным совести, гордости, амбициям, здравому смыслу…
– И что ты в ней нашел?
– В ком? – в серых озерах заплескалось удивление.
– В моей главной сопернице, будто не догадываешься, о ком я.
Мосты были сожжены, Рубикон перейден, Троя пала несколько тысячелетий назад.
А в непозволительно близких серых озерах теперь резвились зловредные чертенята. Их веселье грозилось перерасти во вселенский потоп. И похоже, уже перерастало. Кажется, серебристая вода уже окружала меня со всех сторон. Я начинала захлебываться в ее волнах. Теплых и холодных одновременно. Таких притягательных и таких коварных…
Голова шла кругом. Сердце бумммкало огромным медным колоколом, норовя вырваться на свободу. Сарафан вдруг стал нестерпимо тесным. А до боли соблазнительная ухмылка на губах местного казановы заняла собой все свободное пространство. Как снаружи. Так и внутри влюбленной идиотки.
– Вот значит, кто пыхтел сегодня за малиной.
«При чем здесь малина? Он бы еще про давешнюю чернику вспомнил», – неслось сквозняком по коридорам сознания.
– Кто она?
– Ты имеешь в виду соперницу?
– Главную, до остальных мне нет дела.
– Тогда смотри…
Мир перед глазами странным образом перевернулся. Откуда-то взялись березовые стволы, заросшая кустами дорога, небрежно брошенный спасательный жилет, золотистый завиток на моем лбу. Изящненький такой. Не зря два часа на бигуди маялась. И вообще, сегодня мне макияж особенно удался. Что глазки, что губки.
– Куда смотреть-то?
– Сюда и смотри. Вот она, твоя главная и единственная соперница. Если бы не она, мы бы не потеряли почем зря почти неделю. Скажи ей спасибо.
Ей? Но в повернутом ко мне зеркале заднего вида я фигурировала крупным планом. В гордом одиночестве. Вот только удивиться, возмутиться или призвать шутника к ответу я не успела. Все поглотил поцелуй. Яркий, горячий, лишающий сил и воли.
В этой всеобъемлющей чувственной воронке бешено крутились и исчезали и березовые стволы, и изящно закрученные челки, и оставшиеся неотомщенными «тани» с «манями». Хотелось надеяться, что и моя главная соперница найдет себе подходящее место в глубинах подаренного судьбой эротического чуда.
Терять времени я больше не собиралась.

13.02.2017

0

#20 Пользователь офлайн   Наталья Владимировна Иконка

  • Администратор
  • PipPipPip
  • Группа: Куратор конкурсов
  • Сообщений: 10 435
  • Регистрация: 26 сентября 15

Отправлено 06 января 2019 - 22:04

ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ОТСЕВ
Сергей Кириллов - ПЛЮС
Андрей Растворцев - МИНУС
Наталья Иванова - МИНУС
НЕ ПРОШЛО В ЛОНГ-ЛИСТ НОМИНАЦИИ - НЕ УЧАСТВУЕТ В ФИНАЛЬНОЙ ЧАСТИ КОНКУРСА

19

СЕРДЦЕ ПОДСКАЖЕТ, – ВОВЕК НЕ НАКАЖЕТ


В детстве, в самые юные годы свои живём, не чуя ног, а ночью, устав от беготни за день, во сне мечемся, бежим, – продолжая бег дневной.
И так вечером в кровать не хочется отправляться, что только от безысходности всеобщего засыпания, следуя наставлениям мамы, откладываем дела, закрываем книжку и бредём нехотя к кровати, но засыпаем сразу, едва коснувшись подушки, едва успев проговорить про себя фразу: «Скорее бы утро….».
А с утра, едва глаза открыв, спешим в жизнь и без устали бежим куда-то, крутим педали, катим с гор на лыжах, на великах, ныряем в речку и делаем еще много дел по пути, порой забывая о ранее намеченной цели.
И впитываем, впитываем в себя события и опыт, всё то, что позже, много позже становится интуицией и памятью сердца.
В нашей начальной школе, что ютилась в одноэтажном домишке, в камчатском далеком северном посёлке, было уютно и проводили время, мы – ученики школы, вполне продуктивно.
Отзанимавшись, положенные четыре урока, набегавшись вдоволь во дворе или в тесном коридорчике, если за дверьми привычно руководила вздорная камчатская пуржень, расставляя сугробы высотою под крышу по своему усмотрению, оставались на продлёнку, когда под присмотром дежурного учителя делали уроки, читали вслух дружно выбранную книжку, а ещё, увлечённо, полдничали.
Вкус свежих булочек с кипячёным молоком с желтоватой пенкой, помнится мне по сей день.
А школа у нас была забавная, всего-то на четыре класса с парой десятков мальцов.
Странность школы была тем определена, что в ней учились дети разных возрастов вместе: первый класс с третьим, а второй с четвертым. И такая мешанина давала порой плоды нежданные. Вдруг выяснялось, что первоклашка берется подсказывать третьекласснику, а второклассник решает задачки за старшего своего товарища.
Но особый трепет в нас малышах, оставленных на продлёнку, вызывало внеклассное чтение, которое увлечённо вели две девушки-практикантки из педучилища. Юные и неопытные наставницы, нами воспринимались как вполне взрослые и даже более строгие, чем учителя.
Внеклассное чтение вскоре переросло в драматический кружок с постановками сцен и танцами.
В свои девять-десять годков, тем не менее, уже выделяли мальчики девочек, и всегда хотелось в танце стоять рядом с избранницей. С этим были проблемы. Своевольничать не позволяли наши строгие наставницы, которые считали, например, что я должен непременно стоять в паре со своей одноклассницей Олей, нескладной такой девочкой с рыжими косицами и необыкновенно конопатым лицом. Девочка, на жестокий порой суд одноклассников, была некрасива, и порой наиболее хамоватые из пацанов дразнили Ольгу.
Ольга же, привычная и от того стойкая к нападкам, жёстко им отвечала фразой:
«Не тебе любить, не тебе судить!» и брезгливо поджимала губки, выражая своё полное презрение, горделиво отворачивалась и уходила от обидчика.
Фразу эту, видимо она услышала от своей мамы, которая знала, конечно, о проблеме своей дочери, и как смогла, научила отвечать на неприятные слова сверстников о её внешности.
И это действовало.
Пару раз, нарвавшись на жёсткий ответ Ольги, задевать её перестали, а потом и вовсе зауважали, так как оказалось девочка в уме решает такие задачки, что многие пацаны и на бумажке решить многие примеры были не способны.
Тем не менее, с Ольгой мне стоять в паре не хотелось, и даже не от того, что пацаны подсмеивались, а от того, что мне нравилась другая. Звали эту девочку Ниной, и проблема состояла в том, что меня второклассника она просто не замечала, так как сама училась в четвёртом классе. Мы с Ниной занимались в одном помещении, но сидели на разных партах: второй класс, то есть мы, занимали один ряд парт, а четвёроклассники сидели на партах другого ряда.
Нина мне нравилась. На уроках я наблюдал, как она старательно пишет в тетрадке или отвечает учителю у доски. В этот момент я всегда переживал за неё, страстно желая удачного ответа.
Чем она пленила моё сердце сказать трудно, но, как известно любовь порой, как бы слепа, хотя слепой быть не может, а её выбор часто просто не соответствует нашим логическим умозаключениям или ожиданиям.
Нина была смуглой девочкой с длинной тугой темной косой и большими карими глазами. Вела себя скромно, не отличалась бойкостью, училась без блеска, на переменках часто сидела у окна или одна гуляла во дворе школы.
В этот период своего взросления мы с пацанами иногда обсуждали девчонок, ведь у каждого, как выяснилось, была явная или тайная любовь.
Володька, мой более старший дружок, выделял Наташку, весёлую бойкую сверстницу и, не заметив во мне увлечения, порой выспрашивал, кто мне все-таки нравится из девчонок.
Я увиливал от ответа, а сам в свою очередь интересовался, как казалось, у опытного Вовки, чем ему так нравится Наташа. Как мне казалось девчонка обычная, как все, мало чем отличающаяся от других.
Ответ Вовки обескуражил:
– У неё очень красивые ноги!
Я стал пристально рассматривать Наташкины ноги, и, считая, что если и любить её за что-то можно, то, скорее всего за весёлый нрав, а каких-либо причин считать её ноги волшебно красивыми не находил.
Но, запомнив Вовкино наставление, еще некоторое время я присматривался к ногам девчонок, стараясь разобраться и пробудить в себе чувство прекрасного в отношении девичьих ног.
Но всё было напрасно: ноги были разные, чаще нескладные, иногда ловкие и быстрые, но вот истинной красоты я в них еще долго не мог разглядеть.
Как оказать знаки внимания приглянувшейся мне девочке я не знал, но случай дал мне шанс. Наши наставницы взялись ставить спектакль. Был составлен сценарий, который включал отрывки из разных известных сказок. Все выбранные для постановки сюжеты связывались таким персонажем как царь.
По замыслу постановщиков спектакля царь в завершении очередного эпизода представления выходил на сцену и, постукивая посохом, приговаривал:
«Жил был царь, у царя был двор, на дворе был кол, на колу мочало, его ветром качало. Не начать ли сказочку сначала?»
И так раз за разом по схеме докучной сказки-присказки действие продолжалось до очередного выхода царя со свитою.
В конце же представления царь выходил к краю сцены и заявлял, для убедительности разводя руками:
«Вот и сказочки конец, а кто слушал, молодец!», и ударял посохом в пол, утверждая сказанное.
Этим царём выбрали меня.
Учитывая, что персонажи в постановке были самые разнообразные: от щуки и петуха до Ивана-дурака, роль царя была вполне респектабельно внушительной, ну, практически главной. Посчитав, что получение такой роли заслуживает одобрения и озадаченный приготовлением царского костюма, я вечером поделился новостью и изложил задачу маме, так как без её помощи наряд царя мне было не осилить.
Проще всего было с посохом, я его быстро нашёл в сарае, использовав в качестве магической палки черенок от метлы. Черенок украсили цветною лентою, и этим был сделан первый шаг в оснащении образа царя.
Мама извлекла из чемодана свой цветастый с золотом халат и, поколдовав над ним, вскоре превратила в царский наряд с ярким поясом из платка.
Бороду пришлось делать из мочалки, царскую корону скроили из плотной раскрашенной бумаги, а завершил образ большой мамин перстень с красным камнем, который, правду сказать, очень плохо держался на моем пальце.
Нина получила роль матери Ивана-дурака и по замыслу должна была сопровождать царя в составе свиты, следуя за ним по сцене в преддверии новой сценки. А позже, возможно от моего внимательного к Нине отношения, постановщицы спектакля учредили роль царицы и образ этот как нельзя лучше подошёл именно Нине.
Мне это нравилось.
Я шёл впереди своей свиты гордый, увесисто постукивая посохом, басил, проговаривая текст, и всё поглядывал на свою царицу, как бы покровительственно, – так вот я вошёл в свою роль божьего избранника.
Спектакль ставили в поселковом клубе и афиша, извещавшая о событии, висела на главном стенде у поселкового магазина, именно там где выставляли афишу с очередным кинофильмом в поселковом клубе.
Зал в клубе был забит сельчанами – родителями детей, поэтому успех постановки был обеспечен.
Образ царя, с грозно насупленными бровями, громким стуком посоха и сверкающим рубином на пальце, впечатлил зрителей не менее, чем проезд через сцену картонной печи с восседающим на ней Иваном.
Так я ненадолго стал героем сцены и скромная Нина, которая была непосредственным свидетелем моего успеха, проявила ко мне благосклонность и поддерживаемая своими подружками, от которых ничего не утаишь, сама предложила, чтобы я её проводил до дома.
Проводы прошли в тягостном молчании.
Моя робкая попытка взять и понести портфель, Нины резко отвергла, и я так себя неловко почувствовал, что еще многие годы вспоминал с грустью это мероприятие, отчаянно робея перед девчонками, не решаясь пригласить кого-то из них на свидание.
Но чувства к Нине не угасали.
А весной, когда близился уже конец учебного года я, не решаясь сказать ей сам, отважился написать записку и передал её с подружкой, –веселой Наташкой, с которой получалось общаться легко, непринужденно. В записке было приглашение встретиться и погулять за поселком.
К месту встречи я пришёл задолго, а увидев подошедшую Нину, так и не решился выйти из своего укрытия. Я совершенно не понимал, что я ей должен сказать.
До меня никак не доходило, зачем всё-таки это нужно – встречаться с девочкой, а главное, меня пугало непонятное тревожное чувство, которое жило во мне и напоминало назревающую болезнь, которая рождала не недомогание, а растущий избыток сил и совершенно лишало способности здраво рассуждать.

Прошло 50 лет!

И в какой-то момент возникло желание посетить известный в стране санаторий и, несколько волнуясь, ну как перед первой поездкой в пионерский лагерь, я отправился в Белокуриху.
Определившись с распорядком и включившись в «гонку» прописанных по строгому расписанию процедур, явился я на вытяжку позвоночника, когда человека кладут, привязывают, погружают в воду и тянут, стремясь выправить подношенный каркас организма.
При входе в процедурный зал, знакомлюсь с милой женщиной, что работает на вытяжке, отмечаю, что это дама уже солидных лет, приятная в своей грациозной неторопливости и внимательном обхождении. И как иногда бывает, возникло чувство, словно с ней я давно, очень давно знаком.
Процедура требует участия персонала, мы любезно общаемся и растет расположение и доверие к Нине Васильевне, что бессменно несёт вахту в процедурном кабинете.
Заговорили о пользе лечебных источников и тут от Нины Васильевны слышу:
– «Здесь радоновые воды не так сильны. Вот у нас на Камчатке, есть замечательные малкинские и паратунские источники, источники в поселке Эссо, вот где круглый год и погреться можно, и полечить организм».
– Так Вы с Камчатки?
– Да, я девочкой жила на Камчатке, школу там закончила, – живо отвечает Нина Васильевна.
– Вот, так дела!
– И я жил и учился на полуострове – ответил я Нине Васильевне, чудесным образом, уже понимая, что передо мной именно та, далекая во времени девочка Нина, с которой учился в одной школе, играл спектакль, и которую так я подвёл, не появившись на первом в своей жизни свидании.
Скажу сразу, что о том своём несостоявшемся свидании я помнил всю жизнь, раз, за разом испытывая неловкость от своего малодушия. С годами, конечно, это воспоминание стиралось, приобрело признаки «ветхого завета», а девочка Нина образ «святой», мною обманутой донны Анны.
Очевидно, что всё, что нас когда-то поразило в самое сердце, остается с нами навсегда…
И вот судьба свела меня вновь с той, которую выбрало сердце впервые в жизни, испытав увлечение и любовную тоску.
Видимо все же осталось недосказанное….
Вдруг, в образе милой, полноватой и уже очень взрослой женщины, проступили черты девочки Нины, её смуглое круглое личико, темная прядь волос и тугая коса с бантом, ясные и глубокие карие глаза, изящный поворот головы. И вспомнилась в деталях весна того далекого года, когда неосознанное желание любви как бы заблудилось и испугавшись неясности бытия, осталось только опытом несостоявшегося свидания.

г. Красноярск 2019 г.

0

Поделиться темой:


  • 4 Страниц +
  • 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • Вы не можете создать новую тему
  • Вы не можете ответить в тему

1 человек читают эту тему
0 пользователей, 1 гостей, 0 скрытых пользователей